– Почему был этот звук, Блисс?
– Я вижу, ей тоже интересно, – сказал Тревиз. Он сидел откинувшись на спинку кресла и чувствовал себя совершенно вымотанным. Следующим шагом была попытка выхода в реальную Галактику, определение координат центра миров космонитов, и проверка, находится ли там звезда K-типа. Однако, ему не хотелось делать этот очевидный шаг.
– Да, – сказала Блисс. – А почему бы и нет? Она такой же человек, как и мы.
– Ее родитель так не думал, – рассеянно сказал Тревиз. – Меня беспокоит этот ребенок. С ней связаны плохие новости.
– Интересно, каким образом? – спросила Блисс.
Тревиз потянулся.
– Это просто предчувствие.
Блисс окинула его пренебрежительным взглядом и повернулась с Фоллом.
– Мы пытаемся определить положение Земли, Фоллом.
– А что такое Земля?
– Это другой мир, но особый. Это мир, с которого пришли наши прародители. Ты знаешь, что означает слово «прародители»?
– Это значит …….? – Последнее слово было не на Галактическом.
– Это древнее слово для «прародителей», Блисс, – заметил Пилорат. – Ближе всего к нему наше «предки».
– Очень хорошо, – сказала Блисс с улыбкой. – Земля – это мир, откуда пришли наши предки, Фоллом. Твои, мои, Пила и Тревиза.
– Твои, Блисс… и мои тоже. – Фоллом казалась удивленной. – Оба?
– Есть только одни предки, – сказала Блисс. – Одни и те же у всех нас.
– А мне кажется, что ребенок очень хорошо знает, что отличается от нас, – сказал Тревиз.
Понизив голос, Блисс обратилась к нему:
– Не говорите так. Она должна понять, что это не так, что в главном мы едины.
– По-моему, гермафродитизм и есть главное.
– Я говорю о разуме.
– Преобразовательные доли тоже главное.
– Не будьте занудой, Тревиз. Она мыслящий человек, независимо от деталей.
Она повернулась к Фоллом, и голос ее поднялся до прежнего уровня.
– Подумай об этом, Фоллом, и поймешь, что это значит для тебя. У нас с тобой были одни предки. Все люди на всех мирах – многих, многих мирах – имели одних предков, которые жили на планете под названием Земля. Это значит, что все мы родственники, не так ли?.. А теперь иди в нашу комнату и подумай об этом.
Окинув Тревиза задумчивым взглядом, Фоллом повернулась и выбежала, а Блисс напутствовала ее ласковым шлепком.
Затем девушка повернулась к Тревизу и сказала:
– Пожалуйста, Тревиз, обещайте мне, что не будете делать в ее присутствии никаких комментариев, которые могут навести ее на мысль об отличии от нас.
– Обещаю, – сказал Тревиз. – Я не хочу задерживать или нарушать процесс воспитания, но вы же знаете, что она отличается от нас.
– Так же, как я отличаюсь от вас. И Пилорат.
– Не будьте наивной, Блисс. Отличия Фоллом гораздо значительнее.
– Однако, гораздо важнее сходство. Она и ее народ однажды станут частью Галаксии, и я уверена, очень полезной частью.
– Хорошо. Не будем спорить. – Он с явной неохотой повернулся к компьютеру. – А между тем я боюсь проверить предполагаемое положение Земли в реальном пространстве.
– Боитесь?
– Да. – Тревиз развел руками. – Что если возле этого места не окажется ни одной подходящей звезды?
– Значит, ее и нет, – сказала Блисс.
– Не думаю, чтобы был смысл проверять это сейчас. Мы не сможем совершить Прыжок еще несколько дней.
– И вы проведете их, мучаясь неизвестностью. Делайте это сейчас. Ожидание ничего не изменит.
Губы Тревиза на мгновение сжались, потом он сказал:
– Вы правы. Итак… начнем.
Он повернулся к компьютеру, положил руки на контуры на панели, и экран погас.
– Я лучше уйду, – сказала Блисс. – Я буду только нервировать вас. – Махнув рукой, она вышла.
– Сначала, – буркнул Тревиз, – мы проверим карту Галактики из памяти компьютера и, даже если солнце Земли находится в рассчитанном положении, карта может не содержать его. Тогда мы…
Он вдруг замолчал, изумленно глядя на экран, где вспыхнули звезды. Они были довольно многочисленны и тусклы, с редкими более яркими точками тут и там. Но возле самого центра находилась звезда, более яркая, чем все остальные.
– Мы сделали это, – торжествующе сказала Пилорат. – Мы нашли ее, старина. Смотрите, какая она яркая.
– Любая звезда в центре координат будет выглядеть яркой, – сказал Тревиз, явно борясь с торжеством, которое могло оказаться преждевременным.
– Это картина, видимая с расстояния в парсек от центра координат. Однако, центральная звезда явно не красный карлик и не красный или бело-голубой гигант. Подождем информацию – компьютер проверяет банки данных.
Несколько секунд длилось молчание, а затем Тревиз сказал:
– Спектральный класс G-2. – Снова пауза, затем: – Диаметр – 1400000 километров… масса 1.02 массы солнца Терминуса… температура поверхности – 6000 абсолютных градусов… период вращения около 30 дней… никакой необычной активности или неравномерности.
– Разве это не типично для звезды, вокруг которой вращаются обитаемые планеты? – спросил Пилорат.
– Типично, – слабо кивнул Тревиз. – Следовательно, можно надеяться, что солнце Земли подобно этому. Если жизнь зародилась на Земле, ее солнце послужило источником всех стандартов.
– Значит, есть возможность, что вокруг нее вращается обитаемая планета.
– Не будем строить домыслы насчет этого, – сказал Тревиз. – Галактическая карта указывает на нее, как на имеющую планету с человеческой жизнью… правда, со знаком вопроса.
Энтузиазм Пилората еще более возрос.
– Голан, это именно то, чего мы могли ждать. Планета-прародительница находится там, но попытка скрыть этот факт, заставила составителей поставить этот знак.
– Нет, – сказал Тревиз, – это не то, чего мы могли ждать. Мы могли ждать гораздо большего. Вспомните об эффективности, с которой были уничтожены данные, касающиеся Земли. Составители карты не должны были знать, что в этой системе существует жизнь, не говоря уже о людях. Они вообще не должны знать о существовании солнца Земли. Миров космонитов на карте нет, так почему же должно быть солнце Земли?
– И все же оно там есть. Что можно использовать для доказательства этого факта? Какую еще информацию об этой звезде вы получили?
– Ее название.
– О! И какое же оно?
– Альфа.
Последовала короткая пауза, затем Пилорат с нетерпением сказал:
– Это она, старина. Это последнее доказательство. Название выбрано со смыслом.
– Но что оно значит? – спросил Тревиз. – Для меня это просто название, к тому же странное. Оно не похоже на Галактический.
– Потому что это и есть НЕ Галактический. Это на древнем языке Земли, том же самом, откуда взято название планеты Блисс – Гея.
– В таком случае, что значит это слово?
– Альфа – это первая буква алфавита этого древнего языка. Это одно из наиболее достоверных сведений, которые мы имеем. В древности слово «альфа» использовалось для обозначения самого первого. Называя солнце «Альфа», подразумевали, что это первое солнце. А разве первое солнце это не то, вокруг которого вращалась первая планета с человеческой жизнью – Земля?
– Вы уверены в этом?
– Абсолютно.
– А есть в древних легендах упоминание о каких-то необычных свойствах солнца Земли?
– Нет. Да и откуда им быть? Оно являлось нам образцом, и характеристики, данные нам компьютером, стандартны, насколько это вообще возможно. Разве не так?
– Полагаю, солнце Земли было одиночной звездой?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105