- У него был сердитый вид?
- Не знаю. Я была сердита, потому что разругалась из-за него с Томом. Так что я особенно не присматривалась. И то хорошо, что пришел. И я была готова раскрывать книги. Но я не захватила ручек.
- Почему вы должны были их взять?
- Так водится. Некоторые писатели приходят без ручек - витают в эмпиреях, куда им до таких земных мелочей! С Джайлсом другое дело - у него свои специальные ручки с монограммами - вы-то знаете, и другими не пользуется. Обычно я беру запасные ручки на всякий случай, но на этот раз я подумала: пусть катится ко всем чертям! Хотелось как-то проявить свое возмущение.
- Из-за этого вы повинны в его смерти?
- В каком-то смысле, - она уже не плакала. - Если бы я их захватила, и он не был бы так раздражен, он бы...
- ...не помчался наверх принимать душ и не был бы так ослеплен злобой, что не упал бы и не разбил голову?
- Возможно.
- Наверное, но дело в том, что я должен был занести ему запас его ручек накануне вечером, а я забыл. Так что видите, я больше виноват, чем вы. А теперь, пожалуйста, расскажите все по порядку и про шумиху, которую он поднял.
- Не знаю, что сказать. Первые полчаса все шло нормально. Каждую книгу, которую я ему подавала, он надписывал одинаково: с наилучшими пожеланиями, фамилия, дата. Не произнес ни слова, ни разу не улыбнулся. Я слышала, как тот, другой, как же его зовут? Ну, тот, который пишет все книги на свете...
- Айзек Азимов?
- Да. Я слышала, как он без остановки что-то болтал, говорил с каждым, флиртовал с девушками.
- Знаю.
- Людям это нравится. От него они переходили к Джайлсу, ожидая такого же отношения, а их встречало гробовое молчание. Потом вдруг его ручка перестала писать, и он молча откинулся на стуле. Я спросила, в чем дело, и он как-то визгливо выкрикнул: "Кончилась паста", - и выпятил нижнюю губу. Сидит и не двигается. Естественно, очередь остановилась. Азимов встал и спрашивает, в чем дело. Меня как громом поразило. Потом Азимов предложил свою ручку, и тот, кто первый стоял за автографом, тоже протянул свою ручку Джайлсу, а сам взял пустую ручку Джайлса, наверное, как сувенир. Джайлс начал писать новой ручкой, и минут пять казалось, что все в порядке, но и эта ручка перестала писать. Настоящий кошмар!
- Что же вы сделали? - спросил я.
- Встала и пошла за ручками. Не могла придумать ничего лучше, как спуститься на эскалаторе к портье. К тому времени, когда я вернулась, одна девица из "Хэкьюлиз Букс" дала ему ручку, кажется, из-за нее тоже поднялся шум, но, слава богу, эту неприятность я пропустила. Дальше надписывание автографов продолжалось без происшествий до самого конца.
Я ушла. Не хотелось говорить с Джайлсом, даже смотреть на него. Фактически я больше его не видела, и, когда узнала, что он умер, меня как обухом по голове ударили. Ведь из-за этих ручек он был не в себе. Я ушла домой с мигренью.
- Теперь вам получше?
- Немного, - сказала она грустно. - Слава богу, Том держится.
- Послушайте, Тереза, вы не заметили, может быть, Джайлс сделал что-то, из чего можно сделать вывод, что его беспокоили не только ручки?
- Насколько мне известно, - сказала она твердо, - одни несносные ручки.
- Мне сказали, что он жаловался на меня.
- Может быть, эта девица из "Хэкьюлиз Букс" слышала. Она стояла рядом с ним, когда я уходила.
9. ГЕНРИЕТТА КОРВАСС. 15.15
Я позвонил в "Хэкьюлиз Букс", и мне сказали, что мисс Гризуолд на съезде Эй-Би-Эй. Я ответил, что зайду туда, и отправился в отель, продолжая размышлять. Два обстоятельства, нет, три беспокоили меня.
Во-первых, есть ли какая-нибудь связь с наркотиками? Я не умею проникать в душу человека, но Джайлс жил у меня, и я его неплохо знаю. Он презирал кофе из-за кофеина, его волновали вещества, которые добавляют в пищевые продукты, и он все время собирался перейти на натуральные продукты. Но кто знает - каждая палка имеет два конца.
Во-вторых, его недовольство мной. Он испытывал муки, когда надписывал автографы, и Сара слышала, как он с ненавистью бормотал мое имя. Мне надо было получить подтверждение ее словам и, если удастся, дополнительные подробности. И Нелли Гризуолд могла знать об этом.
И, наконец, вопрос о женщине, которая привела его в то утро. Неужели ее никто не видел? Чем больше я над этим думал, тем более вероятным мне представлялось, что она была с ним все утро и предшествующую ночь тоже и, быть может, могла дать ключ к загадке. Мысль о неизвестной женщине так захватила меня, что я решил на время отложить встречу с Нелли и поднялся на пятый этаж.
В комнате пресс-конференций, как всегда, кипела бурная деятельность. Я увидел Генриетту, но она, заметив меня, повернулась спиной и направилась к двери. Я бросился ее догонять и крикнул:
- Подождите!
Она обернулась. Глаза ее превратились в щелочки, и взгляд был полон горечи.
- Какого черта вам нужно?
Она явно жалела, что разоткровенничалась со мной накануне вечером.
- Ни слова о вчерашнем, - пообещал я.
- Что же тогда?
- Утро.
- Что именно?
- Вы сказали, что не заходили за Джайлсом вчера утром. Пожалуйста, подумайте снова и не искажайте факты. Если вы все-таки заходили за ни м...
Она повернулась ко мне лицом, уперла руки в бока и гневно бросила:
- Вы, наверное, рехнулись!
- Вы не боялись, что он не придет вовремя надписывать автографы?
- Плевала я на эти автографы!
- Но кто-то привел его. Я знаю. Кто это был?
- Не знаю и знать не хочу.
- Вы не могли бы выяснить для меня?
- Нет. Выясняйте сами, - она повернулась и пошла.
Я смотрел ей вслед в замешательстве и потом вернулся на книжную выставку.
10. НЕЛЛИ ГРИЗУОЛД. 15.55
Хотя я не был с ней знаком, но слышал от всех, что она "симпатичная", поэтому, заглянув в киоск "Хэкьюлиз Букс", сразу понял, что это она. Носик длинноват, и глазки, пожалуй, узковаты, в общем, далеко не красавица, но добродушный, отрывистый взгляд с лихвой компенсировал эти недостатки.
- Мисс Гризуолд, - обратился я к ней.
Она посмотрела на значок съезда, который я прикрепил, чтобы войти на книжную выставку, и возбужденно заговорила:
- Мистер Джаст! Мне очень нравятся ваши книги. - Вряд ли она могла удачнее начать разговор. - Вы знаете, "Хэкьюлиз Букс" заинтересовано в том, чтобы выпустить вашу новую книгу в мягкой обложке?
- Мне об этом неизвестно.
- Вэлиэры показывали нам отрывки из книги, и они произвели хорошее впечатление на нашего главного редактора. Я тоже читала и просто в восторге.
"И я от тебя тоже в восторге", - подумал я. Она мне показалась такой симпатичной, что я готов был отдать свою пишущую машинку - не самую новую, - лишь бы забыть о Джайлсе и пригласить Нелли пообедать. Но в тот момент Джайлс был на первом месте, и "проект Нелли" пришлось отложить.
- Что ж, прекрасно, но все же цыплят по осени считают. Посмотрим, понравится ли моя книга вам и вашему издательству, когда она будет закончена. Пока же не согласитесь ли вы ответить на несколько вопросов?
- Какого рода?
- Вы вчера были в зале, когда Дивор и Азимов надписывали автографы...
- Да, Азимов - один из наших выдающихся авторов.
(Она не употребляла прилагательного. Очень характерно для Айзека, что он сам его вставил.
Дэрайес Джаст.
Она очень часто употребляла его в разговорах со мной. Чрезмерный буквализм - не самый лучший путь к истине.
Айзек Азимов.)
- Я знаю. Но меня интересует Дивор. Мне известно, что вы дали ему ручку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27