- Тело еще чуть теплое, но он, конечно, мертв, - он шумно сглотнул. Теперь он уже не напишет... - и замолчал.
Я вспомнил, что он поклонник Джайлса и собирался взять у него автограф. А может быть уже взял.
Откашлявшись, Стронг попытался вновь обрести профессиональный апломб.
- Похоже, что он принимал душ, - сказал он, - но поскользнулся и упал. Ухватился за занавес, сорвал его, ударился головой о краны и умер. Согласны?
Я пожал плечами. Я не верил, что это могло произойти, но лишь пробормотал:
- Меня здесь не было.
- Вы хотите сказать, что вошли сюда после того, как он умер?
- Именно.
Стронг посмотрел на меня удивленно.
- Как же вы вошли? Неужели он оставил дверь открытой, когда принимал душ?
- У меня был ключ, - сказал я. - Вот он, - и я указал на письменный стол.
- А где вы достали ключ?
- Мне его дал мистер Дивор. Мы друзья. Вы ведь сами сказали, что он был моим протеже.
- В каком смысле друзья?
Я скривился и постарался подавить возмущение. В конце концов у него мог возникнуть такой вопрос.
- Друзья, - сказал я, - в самом обыкновенном словарном значении. Я вполне нормальный мужчина, - я повысил голос. - Мне нравятся девушки. Понятно?
- Да. Но почему он дал вам ключ?
- Я должен был кое-что принести ему, и я только что это принес. Вон тот пакет, который лежит на столе рядом с ключом.
И в этот момент снова раздался стук в дверь, уверенный громкий стук. Я было шагнул к двери, но Стронг подал знак, чтобы я не двигался. Он приоткрыл дверь, выглянул в коридор и, сказав: "Входите мистер Марсольяни", - открыл ее настежь.
7. ЭНТОНИ МАРСОЛЬЯНИ. 13.50
Вошел крупный, полный мужчина, с заметным брюшком, большим носом и темной щетиной на красном лице. Он спросил рокочущим басом:
- Где труп, Стронг?
Стронг указал большим пальцем через плечо.
- В ванной, босс.
Марсольяни скользнул в ванную комнату, вышел обратно через полминуты и обратился ко мне:
- Вы тот тип, который сообщил о трупе?
- Я тот тип.
Он обвел комнату, как мне показалось, взглядом эксперта, взглянул на кресло, на котором была набросана одежда, и, видимо, намеревался к нему подойти.
- Не трогайте ничего, - сказал я поспешно.
Он медленно повернул голову и холодно посмотрел на меня:
- Я не собираюсь ничего трогать. Я собираюсь вызвать полицию.
- Хорошо, - сказал я, вызывайте полицию. Скажите им, что здесь обнаружен убитый мужчина.
В моей голове слово "убитый" вертелось с той минуты, когда я обнаружил труп, и я все раздумывал, смогу ли его произнести. Теперь я его выговорил, причем без труда.
- Убитый? - Марсольяни, подходя к телефону, остановился, обернулся и бесстрастно посмотрел на меня: - Вы его убили?
- Нет. Я его обнаружил точно в таком виде, в каком он находится сейчас. Но он не умер в ванне. Он умер одетым. Это подстроено.
У Стронга был такой вид, когда я это сказал, словно он сейчас выпрыгнет из своей кожи от изумления, но его начальник не шелохнулся.
- Почему вы так думаете? - спросил он.
- Я хорошо знал убитого, - сказал я. - Одно время он жил у меня. Раз пятьдесят, не меньше, я был дома, когда он принимал душ или раздевался. Он складывает одежду. Вешает ее в шкаф. Дует в носки и расправляет их. Он никогда не бросает их вот так. Когда я вошел и увидел этот беспорядок, то подумал, что ошибся комнатой.
- Но одежда разбросана. Как вы это объясняете?
- Он был убит. Не знаю почему. Убийца раздел его, разбросал одежду, рассчитывая создать впечатление, будто Джайлс принимал душ...
- Насколько я понимаю, умерший был писателем. Вы тоже писатель?
- Да.
- Вы что же, пишете истории с убийствами?
Я был рад, что могу ответить "нет", и сказал это веско.
- Но вы их читаете, не так ли?
- Иногда.
- Так вот, послушайте. Жизнь не похожа на детективы с убийствами. В детективах люди всегда поступают одинаково. И потом, когда какая-нибудь деталь кажется необычной, частный детектив - большой умник - делает далеко идущие выводы. В жизни же люди не совершают постоянно одни и те же поступки. В разное время они поступают по-разному. В жизни люди ненормальные. - Он направился к телефону. - Что до меня, то я считаю, что здесь несчастный случай, но, в общем, не мое дело, что произошло несчастный случай или убийство. Я вызову полицию, и пусть они решают. Если вы хотите заявить им, что совершено убийство, - валяйте. - И он поднял телефонную трубку: - Наберите 911, Мэртл.
Я подождал, пока он кончит говорить и сказал:
- Здесь в комнате - героин.
Я рассчитывал, что мои слова произведут впечатление, и вначале мне показалось, что веки его дрогнули, но он равнодушно спросил:
- Где?
- На письменном столе. Рядом с ключом. Внешне похоже на тальк, но в одной из моих книг речь шла о наркотиках, и я кое-что знаю о героине. То, что я принял за тальк, имело горький вкус и скрипело на зубах, бьюсь об заклад, что это героин.
Он подошел к письменному столу.
- Я не вижу даже талька. Подойдите сюда и покажите.
Я чуть ли не подбежал к письменному столу. Он был чист.
8. ГЕРМАН БРАУН. 14.05
Полиция прибыла через десять минут.
Их было двое: молодой человек в полицейской форме с довольно длинными волосами и усиками - приметы, почти обязательные для нового поколения полицейских, второй из них, пожилой, круглолицый и курносый, был в гражданском. Полицейский назвался Джозефом Олсеном, а детектив лейтенантом Германом Брауном. У лейтенанта был скучающий вид. Наверное, трупы его уже не волновали.
Он молча ходил по комнате, заглянул в стенной шкаф, встал на колени и посмотрел под кроватью, прошел в ванную и вышел оттуда с таким видом, как будто там не было ничего необычного. Он спросил Марсольяни, как они оказались в номере, и те очень тактично сообщили о моем звонке, кратко сказали, что полагалось и ушли.
Браун записал мое имя, адрес, род занятий и спросил:
- Когда вы обнаружили труп?
- В 13.33. Я посмотрел на часы примерно через минуту.
- Как вы вошли сюда?
- У меня был ключ. Джайлс Дивор - умерший - дал мне его вчера вечером, чтобы я мог занести ему пакет. Я принес его немногим более получаса назад. Вон он лежит на письменном столе рядом с ключом.
- Что в нем?
- Не знаю.
- Почему он просил именно вас принести его, а не кого-либо другого?
- Мы были хорошими друзьями.
- Вы что-нибудь трогали, двигали, когда вошли?
- Да, - сказал я. - Я не знал, что он лежит мертвый в ванной. Я вошел, удивился, что его нет, взял на столе ручку, сел на стул - вот так. Уже после я заглянул в ванную и обнаружил его.
- Это вы нарисовали вопросительный знак на блокноте на столе или он уже был там?
- Я нарисовал.
- Для чего?
- Я не мог понять, где Джайлс. Я рассчитывал, что он у себя. Полагаю, что у меня в уме возник вопросительный знак.
Он не стал докапываться. Явный несчастный случай, кому охота усложнять.
- Не знаете, есть ли у умершего семья? - спросил Браун.
- Есть жена - Юнис.
- Адрес знаете?
Я дал ему адрес, и он сказал:
- Ладно. Собираетесь уезжать из города?
- Нет.
- О'кей. Будьте поблизости, может быть, возникнут еще вопросы. А сейчас можете идти.
9. ГЕНРИЕТТА КОРВАСС. 14.30
Я прошел по коридору и спустился на лифте с ощущением нереальности. Комната пресс-конференций показалась мне совсем иной, чем накануне. Та же толпа, тот же шум, но сам я был другим.
Я потянул Генриетту Корвасс за руку и вывел ее из комнаты. Она заупрямилась.
- Что с вами? Что происходит?
- Чрезвычайное происшествие, - сказал я вполголоса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27