Весть о разгроме португальских войск в Африке дошла до Португалии 10 августа, а 11-го было получено официальное уведомление из Суеты. Разгром такого масштаба, полная потеря армии были ни с чем не сравнимы. Вести, передаваемые из уст в уста, создавали ощущение катастрофы.
Правление страной было вручено кардиналу Энрике до получения точных известий о судьбе короля, а 24 августа пришли письма, подтверждавшие гибель короля и армии, что и было объявлено публично. Судьба трона Ависского магистра стала незавидной, так как среди реальных законных наследников виделась и фигура могущественного претендента – Филиппа II Испанского.
В африканских крепостях и фортах все были потрясены случившимся. В этой обстановке появление неких молодых фидалгу, спасшихся с поля боя и просивших в Арсиле отправить их в Португалию, наряду с той таинственностью и предосторожностями, с которыми они были приняты на борт галеона «Сан-Мартин», стало еще одним компонентом в рождении легенды о пропавшем короле Себастьяне.
Вплоть до того момента, как Себастьян поскакал с обнаженным мечом навстречу врагам, речь шла о подлинных событиях из жизни этого короля. Дальнейшее принадлежит легенде. Амбиции этого человека и его притязания на бессмертие были погребены в африканских песках. Но его трагическая неудача и гибель стали его бессмертием. Этот недальновидный и немудрый король возродился в легенде о «Сокровенном» короле Себастьяне, и его имя стало одним из самых знаменитых среди имен португальских королей.
Едва португальский флот достиг Лиссабона, как весть о чудесном спасении «Сокровенного» короля начала быстро распространяться по стране. Вера в то, что дон Себастьян не мертв, обретала все новых приверженцев не только в простом народе, но и среди знати и клира. Особенно актуальна она стала после смерти старого кардинала, пережившего племянника меньше, чем на два года, и не назначившего себе преемника, когда перед Португалией встал вопрос о престолонаследии.
Несмотря на сопротивление португальцев и попытки некоторых из знати захватить опустевший трон, Филипп II подкрепил свои законные притязания вводом в Португалию 20-тысячной армии под командованием известного герцога Альбы. В 1581 г. португальские кортесы в городе Томаре провозгласили Филиппа II королем Португалии и согласились войти в состав Испании на условиях определенной автономии. С этого времени на 60 лет Португалия лишилась суверенитета.
В этой ситуации легенда о Себастьяне приобрела черты патриотического мифа. Суть легенды состояла в том, что Себастьян жив, тайно вербует сторонников, и главное, возвратится. В легенде угадывались явные черты сопротивления иностранному владычеству.
Себастьянисты полагали, что милость божья уберегла короля и сохранила его в тайном месте, на пустынном острове, откуда он вернется, чтобы освободить Португалию от чужеземцев. Верили, что возвращение короля будет; предзнаменовано сверхъестественными событиями, что основышалось на давно имевших хождение сочинениях некоего Бандарры, башмачника из Транкозу. Они приобрели большую популярность и не раз осуждались инквизицией.
В одном из вариантов легенды рассказывалось, что короля держат в плену в Марокко, в другом – что испанцы заточили его в темницу. Для последней версии имелись исторические основания, ибо именно так поступил король Кастилии в конце XIV в. с одним из возможных претендентов на португальский престол, с сыном короля Педру и Инес де Кастро. А позже, в XVII в., такую судьбу испытал один из отпрысков Брагансского дома, не помышлявший о престоле, но тем не менее захваченный по наущению Филиппа IV и окончивший свои дни в темнице. Образ этого томящегося в тюрьме принца стал нарицательным в Европе.
Народное сознание вносило в легенду элементы народной утопии, «новые христиане» наполняли ее содержание характерным мессианизмом, образованные клирики, вроде Антониу Виейры, связывали с ней мечты о «пятой империи», но все сходились в одном – с возвращением Себастьяна связано возрождение страны и счастье ее народа. Во всяком случае, жизнь легенде была определена долгая.
Вера в пришествие «Сокровенного» была настолько сильной, что даже в 1603 г., спустя четверть века после его гибели, Филиппу III доносили о том, что среди португальцев передаются приметы для опознания Себастьяна при встрече.
Приметы следующие:
1. Правая кисть больше левой.
2. Правая рука длиннее левой.
3. Тело, начиная с плеч и до талии, столь коротко, что его камзол не может служить никакому другому человеку такого же роста.
4. От талии до колен расстояние очень большое.
5. Правая нога длиннее левой.
6. Правая ступня больше левой.
7. Пальцы ног почти одинаковой длины.
8. На мизинце правой ноги имеется бородавка, иногда увеличивающаяся, будто шестой палец.
9. Высокий подъем ноги.
10. На одном плече знак размером с португальский винтен.
11. На правом плече около шеи черный знак с ноготок.
12. Веснушки на лице и на руках, едва заметные, так что, кто о них не знает, не может их различить.
13. Левая сторона тела короче правой, но это почти незаметно.
14. Отсутствие одного зуба с правой стороны нижней челюсти.
15. Тайный знак.
16. Кроме того, имеет знак очень тайный, о котором объявят, когда потребуется.
Дополнительные приметы: длинные пальцы и ногти на руках и характерная австрийская губа… Все эти знаки – от рождения. Имеет к тому же шрам от аркебузы, полученный в Африке, шрам от раны на голове, и шрам на левой брови.
Подобные приметы имели немалую практическую ценность в глазах современников событий. Появился целый ряд авантюристов, пытавшихся выдать себя за короля Себастьяна. Наиболее известны четверо из них. Двое – так называемые король Панамакора и король Эрисейра – были легко разоблачены и сурово наказаны. Третий объявился в 1594 г. в Кастилии и, сблизившись со многими высокопоставленными лицами, выдавал себя за пропавшего короля довольно успешно. Он был казнен, но так и не открыл своего настоящего имени. Четвертый появился в 1598 г. в Венеции и целых пять лет пребывал в этом образе, но в 1603 г. последовал за своими предшественниками.
Историки и преклонялись перед славной памятью короля Себастьяна, и обвиняли его, возлагая на него ответственность за исторические судьбы страны. Спору нет, политика Себастьяна ускорила падение Португалии, усугубила его династическим кризисом, но винить во всем недолгое правление юного короля было бы несправедливо.
Огромная колониальная империя стала высасывать живые силы маленькой метрополии, роскошь привозимых колониальных диковин заслоняла от глаз обнищание страны. А Себастьян – Себастьян был, надо полагать, во многом точным воплощением своей эпохи. С этим государем, замыкающим великолепную галерею деятелей ависской Португалии, не только пришел в упадок один из самых замечательных королевских домов Европы XIV–XVI вв., но и оказалась заросшей и затерянной одна из возможных дорог португальской истории.
Конец эпохи трех Филиппов
Из всей эпохи пребывания Португалии под властью испанских королей – так называемой «эпохи трех Филиппов» – наибольшее число трудностей выпало на долю последнего, Филиппа IV, наследовавшего трон в 1621 г. Бурное начало ХУП века – века революций и самозванцев, заполненное войнами, неурожаями и восстаниями, щедро наделило всем этим страны Пиренейского полуострова.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40