— НОД, наименьший общий делитель, Сонечка, он имеет к основанию города такое же отношение, как Китай к Мексике.
— Спасибо, Витя. Ты меня спас. Я возьму другой справочник.
— Рекомендую «Математическую смекалку»…
«Желтую» идиллию нарушил звонок в дверь.
Сидящий за компьютером верстальщик Костя
нехотя поднялся из удобного офисного кресла за сто восемьдесят долларов, потянулся и пошел открывать.
Железная дверь, открывающаяся внутрь помещения, неожиданно и очень сильно ударила Костика по лбу, и он упал на спину, схватившись за голову — источник «желтых» идей рубрики «Ё-мое!.. Зверье!»
В редакцию «Желтого века» вошел молодой человек асимметричной наружности: очень маленькой головой на неприлично толстой шее. Как написал один из постоянных авторов в своем письме в редакцию: «чье мускулистое лицо не носило следов других мыслей, кроме как о бабах и деньгах». Мускулистое лицо было у вошедшего или нет, редакция так и не узнала, потому что, несмотря на теплый день, парень натянул на голову черную маску с прорезями для глаз, носа и рта. Маска была самодельной, а парень самодоволен и нагл, как американский солдат в Ираке. Кроме вышеупомянутой маски на посетителе были обычные для лета рубашка, джинсы и квадратноносые ботинки. Если предположить, что маска скрывала какое-нибудь внешнее уродство гостя, то помповое ружье, которое он держал в руке, совершенно не скрывало открытого уродства его недобрых намерений.
Следом за человеком с ружьем в редакцию вошла пара таких же типов в черных масках.
Закрыв за собой дверь, эта пара неспешно достала из спортивной сумки пистолеты с глушителями и встала чуть сзади первого незваного гостя.
Коллектив редакции в полном составе повернулся лицом ко входу и замер. Визит был слишком неожиданным, чтобы кто-нибудь из сотрудников успел сориентироваться в происходящем. Они даже испугаться толком не успели. С другой стороны, это и были их читатели, так сказать, собственной персоной. В конечном итоге писатели — не депутаты, их не выбирают, а привлекают, в отличие от первых, которых никто и ни за что не привлекает.
— Ну, чо, журналюги позорные, пишете? — провозгласил в ротовую дырочку на маске первый из вошедших. — Ща наша контора вам все спишет!
Стоявший за ним второй масочник тут же подсказал порядок дальнейших действий:
— Кончай базарить, Буль, нам еще кое-куда успеть надо, не забыл?
— А как же! — ответил Буль и, не глядя, выстрелил из помпового ружья в цветной лазерный принтер, из которого в этот момент выползала первая страница будущего, субботнего выпуска «Желтого века», с передовицей на всю первую полосу: «Народ должен знать своих насильников в лицо!»
Витьке Курлову, лежащему у ног бандита с ружьем, почудилось, что стреляли в него, и он зажмурился, но «раскинул мозгами» не Витька, а принтер.
Второй бандюган, тот, что был с автоматом, тоже захотел пострелять и дал пару выстрелов все в тот же злосчастный принтер, попав при этом прямо в цветной картридж. Чернильное облачко «пфыкну-ло», слегка запачкав Булю штиблет.
— Начинается, — огорчился Буль. — Погром, Чита, этого сраного офиса не должен запятнать самого святого, что у нас есть, нашей одежды. Где тут сортир, «желтки»?
«Желтки», разум которых отказывался понимать суть происходящего, ошарашенно молчали.
— В молчанку будем играть? Еще раз спрашиваю, где тут тубзик? — повторил Буль, передернув помповик и наводя толстый ствол ружья на Сонечку Мармедайлову, с ужасом смотревшую на только что расстрелянный на ее глазах принтер стоимостью в двадцать пять тысяч долларов.
Сонечка лязгнула пару раз зубами и, не в силах произнести хоть что-нибудь, указала трясущимся пальцем на дверь в углу.
— Правильный ответ, — одобрительно сказал бандит с пистолетом по кличке Чита и выстрелил в Сонечкин компьютер.
Пуля пробила обшивку «компа», застряв в запутанных микросхемах макинтошевских внутренностей.
Ленка Столбова, не выдержав такого уши раздирающего и мозги добивающего зрелища, оглушительно взвизгнула. Буль, направлявшийся в сортир, чтобы помыть там штиблеты, быстро обернулся и навскидку выстрелил в Ленкин монитор, двадцати однодюймовый жидкокристаллический красавец «Sony».
— Получи интервью! — прокомментировал Чита. — Чего кричать? Ведь не радио! Следущий раз орущему будем стрелять в голову. Поняли, цыплята? — Чита обернулся к студентам журфака, Стасику и Никите.
Журфаковцы подрабатывали в редакции «Желтого века» свободными корреспондентами. Они сидели без движения и без слов. Угроза реальной смерти, ворвавшаяся в их жизнь, сковала ребят не хуже стальных цепей, совершенно лишив желания сопротивляться такому вопиющему открытому насилию. Где-то в глубине каждого из них звучали слова передовицы: «Постигайте современную жизнь изнутри, старайтесь быть в самой гуще событий…» Куда гущее, мама?!
Из сортира послышался плеск воды, звон разбиваемого унитаза и довольный голос Буля:
— Слышь, Мюллер, наведи-ка там, блин, порядочек, пока я в кабинете у Салодуба приберусь! — тут же следом раздались звуки наводимого у главреда порядка.
Мюллер, стоявший до того в сторонке, достал из сумки автомат Калашникова. Передернув затвор АКМа и, держа его перед собой, он выпустил несколько коротких очередей по находившейся в комнате многочисленной самой современной вычислительной технике. Стасик и Никита тут же, как по команде, одновременно свалились на пол, лицом вниз, и закрыли головы руками. Стасик, как самый способный на курсе журналист, отметил про себя: «Пули прошли веером…»
— О, б…! Знают, чо делать! — загоготал радостный Чита.
Патроны в магазине «калаша» быстро закончились, и Мюллер вставил новый, по-взрослому, как показывают в боевиках, примотанный к первому липкой лентой.
Из кабинета шефа редакции вышел Буль в свеже-помытых штиблетах. Окинув взором помещение редакции, он выразил удовлетворение:
— Ништяк, блин!.Слышь, Мюллер, а чо ты шкафы оставил? Жалко, что ли?
— Щас, — ответил Мюллер, вставил новый магазин, передернул затвор и прошелся очередью по новеньким итальянским мебелям. Одна из пуль вжикнула рядом с головой Сонечки, и та бухнулась в обморок на пол, рядом с журфаковцами.
Мониторы дымились, из принтера вылетали разноцветные струйки тонера, газетчики пребывали в шоке, и, вдобавок ко всему, редакционный самовар выплеснул из себя два литра крутого кипятка, который попал прямо на ногу Чите. Бандит подпрыгнул и вместо шкафа с документами попал в окно. Следствием неудачного выстрела стал испуг Буля, который с разворота спонтанно разрядил в Читу свой помповик. Возмущенный Чита скончался на месте, успев сказать только яркое и выразителное: «Баля!..»
Наступила тишина, которую нарушил не менее возмущенный голос Буля:
— Ты чо, блин, Чита?.. Умер, что ли?.. Ну, сволочь писучая, — обратился он к Никите, который находился ближе всех к нему. — Готовься к смерти падла…
Никите было страшно с самого начала вторжения, а теперь стало просто невыносимо страшно. Нечасто размышляя между едой и сном о смерти в свои двадцать лет, он представлял, что такое выдающееся событие в его жизни может произойти по-всякому, но уж никак не подобным образом. А главная несправедливость заключалась в том, что смерть пришла как-то неожиданно и абсолютно не вовремя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62