А текст из 1 Фее. 4, 2:
Вы знаете, какие мы дали вам заповеди Наш Спаситель пришел сам не для того, чтобы судить, т. е. не для того, чтобы быть царем в этом мире, а чтобы пожертвовать собой ради грешников и оставить учителей в своей церкви, которые вели бы, но не тащили бы людей к Христу, не приемлющему никогда вынужденных действий (к которым только и приводят законы), а лишь внутреннее обращение сердца. Последнее же производится не законом, а советом и учением.
Далее кардинал Беллармин цитирует 2 Фес. 3, 14: Если же кто не послушает слова нашего в сем. послании, того имейте на замечании и не общайтесь с ним, чтобы устыдить его, где он из слова повиноваться делает заключение, что это послание было законом для фессалоникийцев. Послания императоров были в самом деле законами. Если поэтому послание апостола Павла было бы также законом, то фессалоникийцы должны были бы повиноваться двум господам. Однако слову повиноваться соответствует в греческом оригинале слово, означающее послушать или осуществлять, что применимо не только к тому, что приказано человеком, имеющим право наказывать, но также и к тому, что дано нам в качестве совета для нашего собственного блага. Вот почему апостол Павел не предлагает неповинующегося убить, или бить, или заключить в тюрьму, или подвергнуть денежному штрафу, каковые меры мог бы принять законодатель, а лишь предлагает не общаться с ним, чтобы устыдить его. Из этого видно, что христианам внушала страх не власть апостола, а его репутация среди верующих, ибо перед ним христиане испытывали благоговейный трепет.
Последняя ссылка Беллармина – это Евр. 13, 17: Повинуйтесь наставникам вашим и будьте покорны, ибо они неусыпно пекутся о душах ваших, как обязанные дать отчет. Но и здесь под повиновением подразумевается следование их советам, ибо основанием для нашего повиновения указываются не воля и приказание наших пастырей, а наше собственное благо, так как эти пастыри пекутся о спасении наших душ, а не об увеличении собственного могущества и власти. Если бы тут подразумевалось, что все, чему пастыри учат, есть закон, тогда законодательную власть имел бы не только папа, но каждый пастырь в своем приходе. Кроме того, те, кто обязан повиноваться своим пастырям, не имеют права подвергать испытанию их приказания. Что же тогда скажем по поводу правила, преподанного нам апостолом Иоанном (1 Послание 4, I): He всякому духу верьте, но испытывайте духов, от Бога ли они, потому что много лжепророков появилось в мире? Ясно, следовательно, что мы можем оспаривать учение наших пастырей, но никто не может оспаривать закон. Все согласны, что постановления гражданских суверенов являются законами, и если кто-нибудь помимо суверена мог бы составлять законы, то всякое государство, а следовательно, и всякий мир и правосудие перестали бы существовать, что противоречило бы всем законам, как божественным, так и человеческим. Поэтому ни из этого, ни из какого-нибудь другого текста Писания нельзя почерпнуть доказательства в пользу того, будто постановления папы имеют силу закона даже там, где он не обладает гражданской верховной властью.
Спор о верховенстве между папой и другими епископами. Последнее положение, которое Беллармин старается доказать, заключается в том, что наш Спаситель Христос поручил церковную юрисдикцию непосредственно одному лишь папе. Этим положением Беллармин стремится отстоять верховенство папы не от христианских монархов, а от других епископов. Во-первых, говорит он, бесспорно, что юрисдикция епископов, по крайней мере в основном, есть de jure divino, т. е. по божественному праву, в доказательство чего он цитирует слова апостола Павла в Послании к Ефесянам (4, 11), где говорится, что после своего вознесения на небо Христос дал благодать людям и поставил одних Апостолами, других пророками, иных Евангелистами, иных – пастырями и учителями. Отсюда Беллармин заключает, что епископы действительно имеют свою юрисдикцию по божественному праву, но он не желает признать, что они имеют это право непосредственно от Бога, а думает, будто они получают его через папу. Однако если говорится о человеке, что он имеет свою юрисдикцию de jure divino, но не непосредственно, то имеется ли в христианском государстве какая-нибудь законная юрисдикция, хотя бы и гражданская, которая не была бы также de jure divino? Ибо христианские короли имеют свою гражданскую власть непосредственно от Бога, а подчиненные им должностные лица выполняют свои различные функции в силу данных им суверенами полномочий. Следовательно, все, что они делают, в не меньшей степени является de jure divino mediate, чем то, что делает епископ в силу назначения его папой. Всякая законная власть есть от Бога: непосредственно от Бога – власть верховного правителя, а опосредствованно – власть тех, кто уполномочен этим верховным правителем. Таким образом, или Беллармин должен признать, что всякий констебль в государстве занимает свою должность по Божественному праву, или же он не должен думать, что какой бы то ни было епископ, кроме самого папы, занимает свою должность по Божественному праву.
Однако если речь идет не о тех текстах, где сказано, что папа имеет гражданскую верховную власть, то весь этот спор о том, предоставил ли Христос юрисдикцию одному лишь папе или же кроме него и всем другим епископам, является спором de lana caprina. Ибо никто из них не имеет (там, где они не являются суверенами) никакой юрисдикции. В самом деле, юрисдикция есть право слушать и решать тяжбы между людьми, которое может принадлежать лишь тому, кто имеет власть предписывать правила насчет того, что правомерно и что неправомерно, т. е. составлять законы и мечом правосудия принуждать людей подчиняться своим решениям, вынесенным им самим или назначенными им для этого судьями, а такой власти не имеет законным образом никто другой, помимо гражданского суверена.
Поэтому когда Беллармин ссылается на главу Евангелия от Луки, где говорится, что наш Спаситель созвал своих учеников и выбрал из них двенадцать человек, которых Он назвал апостолами, то он этим доказывает, что Христос избрал своих апостолов (всех, за исключением Матфея, Павла и Варнавы), уполномочил их и приказал им проповедовать, но не судить и не решать тяжбы между людьми. Ибо это право, от которого Христос сам отказался, сказав: Кто сделал Меня судьей или делителем между вами? И в другом месте: Царство мое не от мира сего. Но о том, кто не имеет власти слушать и решать тяжбы между людьми, нельзя сказать, что он имеет какую бы то ни было юрисдикцию. И тем не менее это не исключает того, что наш Спаситель дал им право проповедовать и крестить во всех частях мира, если только это им не запрещалось их собственными законными суверенами. Ибо и сам Христос, и его апостолы ясно заповедали нам во многих местах во всем повиноваться нашим суверенам.
Те аргументы, которыми Беллармин пытается доказать, что епископы получают свою юрисдикцию от папы, бьют мимо цели (ввиду того что сам папа не обладает правом юрисдикции во владениях других монархов). Однако так как все его ссылки доказывают, наоборот, что все епископы, поскольку они обладают правом юрисдикции, получают это право от своих гражданских суверенов, то я не премину привести их здесь.
Первый аргумент – это ссылка на книгу Чисел (11), где говорится, что, когда Моисей оказался не в силах один нести все бремя управления делами народа израильского, Бог повелел ему избрать семьдесят старейшин и взял часть от духа Моисея, чтобы дать ее тем семидесяти старейшинам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146
Вы знаете, какие мы дали вам заповеди Наш Спаситель пришел сам не для того, чтобы судить, т. е. не для того, чтобы быть царем в этом мире, а чтобы пожертвовать собой ради грешников и оставить учителей в своей церкви, которые вели бы, но не тащили бы людей к Христу, не приемлющему никогда вынужденных действий (к которым только и приводят законы), а лишь внутреннее обращение сердца. Последнее же производится не законом, а советом и учением.
Далее кардинал Беллармин цитирует 2 Фес. 3, 14: Если же кто не послушает слова нашего в сем. послании, того имейте на замечании и не общайтесь с ним, чтобы устыдить его, где он из слова повиноваться делает заключение, что это послание было законом для фессалоникийцев. Послания императоров были в самом деле законами. Если поэтому послание апостола Павла было бы также законом, то фессалоникийцы должны были бы повиноваться двум господам. Однако слову повиноваться соответствует в греческом оригинале слово, означающее послушать или осуществлять, что применимо не только к тому, что приказано человеком, имеющим право наказывать, но также и к тому, что дано нам в качестве совета для нашего собственного блага. Вот почему апостол Павел не предлагает неповинующегося убить, или бить, или заключить в тюрьму, или подвергнуть денежному штрафу, каковые меры мог бы принять законодатель, а лишь предлагает не общаться с ним, чтобы устыдить его. Из этого видно, что христианам внушала страх не власть апостола, а его репутация среди верующих, ибо перед ним христиане испытывали благоговейный трепет.
Последняя ссылка Беллармина – это Евр. 13, 17: Повинуйтесь наставникам вашим и будьте покорны, ибо они неусыпно пекутся о душах ваших, как обязанные дать отчет. Но и здесь под повиновением подразумевается следование их советам, ибо основанием для нашего повиновения указываются не воля и приказание наших пастырей, а наше собственное благо, так как эти пастыри пекутся о спасении наших душ, а не об увеличении собственного могущества и власти. Если бы тут подразумевалось, что все, чему пастыри учат, есть закон, тогда законодательную власть имел бы не только папа, но каждый пастырь в своем приходе. Кроме того, те, кто обязан повиноваться своим пастырям, не имеют права подвергать испытанию их приказания. Что же тогда скажем по поводу правила, преподанного нам апостолом Иоанном (1 Послание 4, I): He всякому духу верьте, но испытывайте духов, от Бога ли они, потому что много лжепророков появилось в мире? Ясно, следовательно, что мы можем оспаривать учение наших пастырей, но никто не может оспаривать закон. Все согласны, что постановления гражданских суверенов являются законами, и если кто-нибудь помимо суверена мог бы составлять законы, то всякое государство, а следовательно, и всякий мир и правосудие перестали бы существовать, что противоречило бы всем законам, как божественным, так и человеческим. Поэтому ни из этого, ни из какого-нибудь другого текста Писания нельзя почерпнуть доказательства в пользу того, будто постановления папы имеют силу закона даже там, где он не обладает гражданской верховной властью.
Спор о верховенстве между папой и другими епископами. Последнее положение, которое Беллармин старается доказать, заключается в том, что наш Спаситель Христос поручил церковную юрисдикцию непосредственно одному лишь папе. Этим положением Беллармин стремится отстоять верховенство папы не от христианских монархов, а от других епископов. Во-первых, говорит он, бесспорно, что юрисдикция епископов, по крайней мере в основном, есть de jure divino, т. е. по божественному праву, в доказательство чего он цитирует слова апостола Павла в Послании к Ефесянам (4, 11), где говорится, что после своего вознесения на небо Христос дал благодать людям и поставил одних Апостолами, других пророками, иных Евангелистами, иных – пастырями и учителями. Отсюда Беллармин заключает, что епископы действительно имеют свою юрисдикцию по божественному праву, но он не желает признать, что они имеют это право непосредственно от Бога, а думает, будто они получают его через папу. Однако если говорится о человеке, что он имеет свою юрисдикцию de jure divino, но не непосредственно, то имеется ли в христианском государстве какая-нибудь законная юрисдикция, хотя бы и гражданская, которая не была бы также de jure divino? Ибо христианские короли имеют свою гражданскую власть непосредственно от Бога, а подчиненные им должностные лица выполняют свои различные функции в силу данных им суверенами полномочий. Следовательно, все, что они делают, в не меньшей степени является de jure divino mediate, чем то, что делает епископ в силу назначения его папой. Всякая законная власть есть от Бога: непосредственно от Бога – власть верховного правителя, а опосредствованно – власть тех, кто уполномочен этим верховным правителем. Таким образом, или Беллармин должен признать, что всякий констебль в государстве занимает свою должность по Божественному праву, или же он не должен думать, что какой бы то ни было епископ, кроме самого папы, занимает свою должность по Божественному праву.
Однако если речь идет не о тех текстах, где сказано, что папа имеет гражданскую верховную власть, то весь этот спор о том, предоставил ли Христос юрисдикцию одному лишь папе или же кроме него и всем другим епископам, является спором de lana caprina. Ибо никто из них не имеет (там, где они не являются суверенами) никакой юрисдикции. В самом деле, юрисдикция есть право слушать и решать тяжбы между людьми, которое может принадлежать лишь тому, кто имеет власть предписывать правила насчет того, что правомерно и что неправомерно, т. е. составлять законы и мечом правосудия принуждать людей подчиняться своим решениям, вынесенным им самим или назначенными им для этого судьями, а такой власти не имеет законным образом никто другой, помимо гражданского суверена.
Поэтому когда Беллармин ссылается на главу Евангелия от Луки, где говорится, что наш Спаситель созвал своих учеников и выбрал из них двенадцать человек, которых Он назвал апостолами, то он этим доказывает, что Христос избрал своих апостолов (всех, за исключением Матфея, Павла и Варнавы), уполномочил их и приказал им проповедовать, но не судить и не решать тяжбы между людьми. Ибо это право, от которого Христос сам отказался, сказав: Кто сделал Меня судьей или делителем между вами? И в другом месте: Царство мое не от мира сего. Но о том, кто не имеет власти слушать и решать тяжбы между людьми, нельзя сказать, что он имеет какую бы то ни было юрисдикцию. И тем не менее это не исключает того, что наш Спаситель дал им право проповедовать и крестить во всех частях мира, если только это им не запрещалось их собственными законными суверенами. Ибо и сам Христос, и его апостолы ясно заповедали нам во многих местах во всем повиноваться нашим суверенам.
Те аргументы, которыми Беллармин пытается доказать, что епископы получают свою юрисдикцию от папы, бьют мимо цели (ввиду того что сам папа не обладает правом юрисдикции во владениях других монархов). Однако так как все его ссылки доказывают, наоборот, что все епископы, поскольку они обладают правом юрисдикции, получают это право от своих гражданских суверенов, то я не премину привести их здесь.
Первый аргумент – это ссылка на книгу Чисел (11), где говорится, что, когда Моисей оказался не в силах один нести все бремя управления делами народа израильского, Бог повелел ему избрать семьдесят старейшин и взял часть от духа Моисея, чтобы дать ее тем семидесяти старейшинам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146