Петух отправился звонить – и нарочно вызвал «скорую помощь».
– У нас в институте дежурная убилась! Скорей-скорей… помирает…
Бах-Бах грузной тушей лежит на полу. То охает, жалобно причитает. То – матерится.
Но вот в коридоре – быстрые шаги. Входят молодой врач, две медсестры.
– А? Кто это? – она увидела чужих, испугалась. Вдруг кричит: – Я его пальцем не тронула! Он сам убился… Эти зар-разы пар-разитские его убили…
Врач переглянулся с медсестрами.
– О ком вы говорите?
Бах-Бах уставилась на него мутными, налитыми кровью глазками. Рожа – краснее вареного рака. Поворочала башкой. Валяется опрокинутый стул. Все поли – на койках.
– Куда дели?! – взревела, сжала здоровую руку в кулак, затрясла им.
– Однако… – сказал врач. – Успокойтесь. Сейчас прибудут носилки.
* * *
Какая же была радость! День проходил за днем, а она не утихала. Поли узнали от нянек, что Бах-Бах, наверное, уволят. Врач «скорой помощи» сообщил, что она «находилась в состоянии алкогольного опьянения».
А тут и окна расклеили – весна! Первым высунулся наружу Сашка. Набрал воздуха, сунул пальцы в рот – как свистнет!
Внизу прямоугольный длинный асфальтированный двор. В него выходят подъезды двухэтажного жилого дома, что стоит напротив института.
– Дворовые падлы в футбол играют! – обернулся король к свите. – Кинуть в них нечем, гадство!
«Черная дивизия» выставилась в окна. Внизу мальчишки гоняют дырявый резиновый мяч. И вдруг поли, изуродованные болезнью, принялись – и с каким жадным удовольствием! – находить изъяны у здоровых дворовых мальчишек.
– Вон тот в кепке – какой косолапый! Га-га-га!
– С такими ножками в футбол играть! Ну-у, дур-р-рак!
– Игорь Нетто х…в!
– А тот, глядите, – фитиль!
– Футболисты, в рот их е…ть! Выблядки! Х…та сраная!
Был бы у «черной дивизии» пулемет! Да хотя б дробовик. Садили бы картечью в этих счастливчиков, что с такой легкостью бегают и прыгают, наподдают мяч, наслаждаются весной…
– Отродье криволапое! Недоноски! Смотреть же – смех! У-у, пас-с-скуды…
Настоящие футболисты, настоящие боксеры, борцы, самбисты – могли выйти только из поли. Если бы не болезнь. Они, только они могли (должны были!) быть по-настоящему стройными, сильными, красивыми. Судьба ограбила их! Их место заняли эти засранцы…
* * *
Из мусорного ведра в уборной вытащили коробку из-под торта. В соседней палате украли наволочку. Смастерили «парашют». Сашка и Петух испражнились в коробку, закрыли ее, подвесили к «парашюту». И пустили за окно.
Груз приземлился довольно мягко – коробка не открылась. Дворовые мальчишки оставили мяч, направились к ней.
– Не бери-и-те! – заорал Сашка-король во всю глотку. – Это не вам!
Те, задрав головы, глядят на него.
– Нельзя бра-а-ать!! Оболью!
Двое поспешно устремились к грузу. Сашка выплеснул из таза воду. Вода – шлеп-п-п об асфальт. Любопытные отскочили на безопасное расстояние. Грозят кулаками королю и свите, что высунулась из окон. И посматривают на груз. Наконец сразу трое метнулись к нему, один – цап! Бросились прочь.
У подъезда дома мальчишки сгрудились над добычей. Вдруг – врассыпную.
– О-о-го-го-го-о! – грянуло сверху.
Король высунулся в окно, правую руку вытянул вниз, к дворовым: – Эй, вы! – левой рукой схватил за волосы Глобуса – держит его голову, чтобы не свешивалась. Дворовые таращатся снизу. Вдруг слышат громкое, разносистое, с «протягом»:
На зеркальном на паркете
Буги-вуги режет Кэтти,
И це-эээээ-лый джаз
С нее не сводит глаз:
Кэ-эээээт-ти!
Красавец Джон
В нее влюблен.
Кэ-эээээт-ти!
29
Снова появились военврачи. Перед их приходом всех, как и в прошлый раз, уложили в кровати.
Невероятно: врачи стали раздавать подарки! Маленьких пластмассовых волков – почему-то светло-коричневых. И зеленых козлят.
Златоверов склонил тощую физиономию над Сашкой.
– Ну как? Продолжаем шутить? Э-ка разыграл тогда! Я был уверен: мы и вправду не владеем речью.
Король нагло глядит на него.
– Поговори с нами, – попросил Радик.
– Стимула нет! – бросил Сашка.
Златоверов воззрился на помощников.
– Вы помешались на их умственной ущербности! Вот вам – по мордасам!
– Маловато, – возразил Миха. – Если б он, допустим, анекдот рассказал…
– Загнул! От кого анекдот… – усмехнулся Тольша: плосколицый, со странной челкой полукругом.
– А я могу! – заявил король. – Про наш институт!
– Это, должно быть, очень интересно, – сказал старший. Глаза за стеклами очков – пристальные, холодные.
Сашка не замешкался:
– Одного мужика звали Ин. Он не умел хорошо читать. Идет по улице – и вдруг охота срать. Смотрит: дом, подъезд, написано: «Институт». А он прочитал: «Ин сри тут». Зашел, насрал кучу. А в институте проходит съезд врачей. Вахтер к Ину подбег: «Ты чего наделал? Здесь же съезд!» А Ин: «И пускай съест! Хоть здесь, хоть где! Мне не жалко».
– Хо-хо-хо! – покатился со смеху Тольша. Миха вторит ему. Радик было улыбнулся, но сразу посерьезнел.
– Да-с… – заметил Глеб Авенирович. – Чтобы иметь моральное право… работать над ними – нужно быть немножко повыше их. По ин-тел-лек-ту!
* * *
– Вы ведь военные врачи! – сказал король Златоверову. – А от нас вам чего надо?
Тот медленным движением поправил круглые очки в стальной оправе.
– А ты хотел бы быть военным? – меж тонких губ взблескивают металлические коронки. – Вы хотели бы быть военными? – обводит взглядом палату.
Поли подавленно молчат. Еще бы не хотеть! Они были б самыми лучшими на свете военными летчиками! Моряками. Танкистами. Разведчиками… «Э-эх!» – вырвалось у кого-то.
– Значит, – веско сказал врач, – мы должны быть друзьями! Большими друзьями! И я могу доверить вам тайну…
У мальчишек заблестели глаза.
– Но – чур! Не болтать!
– Ага! Ага! – раздается со всех сторон. – Конечно!
– Американцы готовят нападение на нас. С ними заодно немцы, японцы, другие опасные хищники. Они мечтают уничтожить всю нашу страну…
– Водородными бомбами! – вставил Владик.
Златоверов кивнул:
– И не только ими…
Все нетерпеливо ждут тайны. То, что услышали, они знают с младенчества. Об этом ежедневно толкует радио.
– Мы должны их победить. Разгромить!
Мальчишки дружно поддерживают военврача.
– Но война будет очень трудной, – его прокуренный голос сделался донельзя проникновенным. – А кто хорошо знает, что такое трудности? Вы! Вы каждую минуту испытываете их. Боль, физические мученья… Поэтому необходимо исследовать ваши организмы, чтобы на вашем примере научить наших солдат, офицеров, всю нашу армию – преодолевать трудности так, как преодолеваете их вы! Чтобы все наши военные стали такими же терпеливыми, выносливыми, стойкими…
Палата всколыхнулась. Сколько гордости в глазах у поли! У некоторых – слезы.
– Давайте! Обследывайте! Пожалуйста!
Но вот военврачей нет. Сашка-король вмиг на подоконник.
– Ой, дураки вы! А этот Жестяной – и хитрая же сука!
* * *
Перед «хитростью» военных беспомощны не только дети, но и все многомиллионное население страны. Готовясь к наступательной биологической войне, советские правители будут испытывать оружие на собственном народе. В 1974 в городке Кольцово, в тридцати километрах от Новосибирска, начнет действовать засекреченный институт молекулярной биологии и прикладной вирусологии: его «продукцию» распылят с самолетов в 1979 над регионом Новосибирска.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21
– У нас в институте дежурная убилась! Скорей-скорей… помирает…
Бах-Бах грузной тушей лежит на полу. То охает, жалобно причитает. То – матерится.
Но вот в коридоре – быстрые шаги. Входят молодой врач, две медсестры.
– А? Кто это? – она увидела чужих, испугалась. Вдруг кричит: – Я его пальцем не тронула! Он сам убился… Эти зар-разы пар-разитские его убили…
Врач переглянулся с медсестрами.
– О ком вы говорите?
Бах-Бах уставилась на него мутными, налитыми кровью глазками. Рожа – краснее вареного рака. Поворочала башкой. Валяется опрокинутый стул. Все поли – на койках.
– Куда дели?! – взревела, сжала здоровую руку в кулак, затрясла им.
– Однако… – сказал врач. – Успокойтесь. Сейчас прибудут носилки.
* * *
Какая же была радость! День проходил за днем, а она не утихала. Поли узнали от нянек, что Бах-Бах, наверное, уволят. Врач «скорой помощи» сообщил, что она «находилась в состоянии алкогольного опьянения».
А тут и окна расклеили – весна! Первым высунулся наружу Сашка. Набрал воздуха, сунул пальцы в рот – как свистнет!
Внизу прямоугольный длинный асфальтированный двор. В него выходят подъезды двухэтажного жилого дома, что стоит напротив института.
– Дворовые падлы в футбол играют! – обернулся король к свите. – Кинуть в них нечем, гадство!
«Черная дивизия» выставилась в окна. Внизу мальчишки гоняют дырявый резиновый мяч. И вдруг поли, изуродованные болезнью, принялись – и с каким жадным удовольствием! – находить изъяны у здоровых дворовых мальчишек.
– Вон тот в кепке – какой косолапый! Га-га-га!
– С такими ножками в футбол играть! Ну-у, дур-р-рак!
– Игорь Нетто х…в!
– А тот, глядите, – фитиль!
– Футболисты, в рот их е…ть! Выблядки! Х…та сраная!
Был бы у «черной дивизии» пулемет! Да хотя б дробовик. Садили бы картечью в этих счастливчиков, что с такой легкостью бегают и прыгают, наподдают мяч, наслаждаются весной…
– Отродье криволапое! Недоноски! Смотреть же – смех! У-у, пас-с-скуды…
Настоящие футболисты, настоящие боксеры, борцы, самбисты – могли выйти только из поли. Если бы не болезнь. Они, только они могли (должны были!) быть по-настоящему стройными, сильными, красивыми. Судьба ограбила их! Их место заняли эти засранцы…
* * *
Из мусорного ведра в уборной вытащили коробку из-под торта. В соседней палате украли наволочку. Смастерили «парашют». Сашка и Петух испражнились в коробку, закрыли ее, подвесили к «парашюту». И пустили за окно.
Груз приземлился довольно мягко – коробка не открылась. Дворовые мальчишки оставили мяч, направились к ней.
– Не бери-и-те! – заорал Сашка-король во всю глотку. – Это не вам!
Те, задрав головы, глядят на него.
– Нельзя бра-а-ать!! Оболью!
Двое поспешно устремились к грузу. Сашка выплеснул из таза воду. Вода – шлеп-п-п об асфальт. Любопытные отскочили на безопасное расстояние. Грозят кулаками королю и свите, что высунулась из окон. И посматривают на груз. Наконец сразу трое метнулись к нему, один – цап! Бросились прочь.
У подъезда дома мальчишки сгрудились над добычей. Вдруг – врассыпную.
– О-о-го-го-го-о! – грянуло сверху.
Король высунулся в окно, правую руку вытянул вниз, к дворовым: – Эй, вы! – левой рукой схватил за волосы Глобуса – держит его голову, чтобы не свешивалась. Дворовые таращатся снизу. Вдруг слышат громкое, разносистое, с «протягом»:
На зеркальном на паркете
Буги-вуги режет Кэтти,
И це-эээээ-лый джаз
С нее не сводит глаз:
Кэ-эээээт-ти!
Красавец Джон
В нее влюблен.
Кэ-эээээт-ти!
29
Снова появились военврачи. Перед их приходом всех, как и в прошлый раз, уложили в кровати.
Невероятно: врачи стали раздавать подарки! Маленьких пластмассовых волков – почему-то светло-коричневых. И зеленых козлят.
Златоверов склонил тощую физиономию над Сашкой.
– Ну как? Продолжаем шутить? Э-ка разыграл тогда! Я был уверен: мы и вправду не владеем речью.
Король нагло глядит на него.
– Поговори с нами, – попросил Радик.
– Стимула нет! – бросил Сашка.
Златоверов воззрился на помощников.
– Вы помешались на их умственной ущербности! Вот вам – по мордасам!
– Маловато, – возразил Миха. – Если б он, допустим, анекдот рассказал…
– Загнул! От кого анекдот… – усмехнулся Тольша: плосколицый, со странной челкой полукругом.
– А я могу! – заявил король. – Про наш институт!
– Это, должно быть, очень интересно, – сказал старший. Глаза за стеклами очков – пристальные, холодные.
Сашка не замешкался:
– Одного мужика звали Ин. Он не умел хорошо читать. Идет по улице – и вдруг охота срать. Смотрит: дом, подъезд, написано: «Институт». А он прочитал: «Ин сри тут». Зашел, насрал кучу. А в институте проходит съезд врачей. Вахтер к Ину подбег: «Ты чего наделал? Здесь же съезд!» А Ин: «И пускай съест! Хоть здесь, хоть где! Мне не жалко».
– Хо-хо-хо! – покатился со смеху Тольша. Миха вторит ему. Радик было улыбнулся, но сразу посерьезнел.
– Да-с… – заметил Глеб Авенирович. – Чтобы иметь моральное право… работать над ними – нужно быть немножко повыше их. По ин-тел-лек-ту!
* * *
– Вы ведь военные врачи! – сказал король Златоверову. – А от нас вам чего надо?
Тот медленным движением поправил круглые очки в стальной оправе.
– А ты хотел бы быть военным? – меж тонких губ взблескивают металлические коронки. – Вы хотели бы быть военными? – обводит взглядом палату.
Поли подавленно молчат. Еще бы не хотеть! Они были б самыми лучшими на свете военными летчиками! Моряками. Танкистами. Разведчиками… «Э-эх!» – вырвалось у кого-то.
– Значит, – веско сказал врач, – мы должны быть друзьями! Большими друзьями! И я могу доверить вам тайну…
У мальчишек заблестели глаза.
– Но – чур! Не болтать!
– Ага! Ага! – раздается со всех сторон. – Конечно!
– Американцы готовят нападение на нас. С ними заодно немцы, японцы, другие опасные хищники. Они мечтают уничтожить всю нашу страну…
– Водородными бомбами! – вставил Владик.
Златоверов кивнул:
– И не только ими…
Все нетерпеливо ждут тайны. То, что услышали, они знают с младенчества. Об этом ежедневно толкует радио.
– Мы должны их победить. Разгромить!
Мальчишки дружно поддерживают военврача.
– Но война будет очень трудной, – его прокуренный голос сделался донельзя проникновенным. – А кто хорошо знает, что такое трудности? Вы! Вы каждую минуту испытываете их. Боль, физические мученья… Поэтому необходимо исследовать ваши организмы, чтобы на вашем примере научить наших солдат, офицеров, всю нашу армию – преодолевать трудности так, как преодолеваете их вы! Чтобы все наши военные стали такими же терпеливыми, выносливыми, стойкими…
Палата всколыхнулась. Сколько гордости в глазах у поли! У некоторых – слезы.
– Давайте! Обследывайте! Пожалуйста!
Но вот военврачей нет. Сашка-король вмиг на подоконник.
– Ой, дураки вы! А этот Жестяной – и хитрая же сука!
* * *
Перед «хитростью» военных беспомощны не только дети, но и все многомиллионное население страны. Готовясь к наступательной биологической войне, советские правители будут испытывать оружие на собственном народе. В 1974 в городке Кольцово, в тридцати километрах от Новосибирска, начнет действовать засекреченный институт молекулярной биологии и прикладной вирусологии: его «продукцию» распылят с самолетов в 1979 над регионом Новосибирска.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21