«Бог это сделал. Почему же вы не уважаете Бога?»
Затем я сказал ей: «А теперь я хочу, чтобы вы на деле доказали свое честное уважение к Богу. Я хочу, чтобы вы приготовили немного фасоли. Военные моряки называют эту фасоль „шрапнелью“. Добавьте для аромата лук и чеснок. Потом разденьтесь, прыгайте и танцуйте, носясь по комнате, не сдерживая газы, и пусть звуки будут и громкими, и тихими, сильными и слабыми… и наслаждайтесь телом, которое Бог сотворил для вас».
И она проделала это. Через год она вышла замуж, и я ради проверки позвонил ей домой. У нее родился ребенок. А когда я навестил ее, она вдруг сказала: «Сейчас мне надо покормить его». Она расстегнула кофту, обнажив грудь, и кормила ребенка, перебрасываясь со мной словами. Изменение отношений было полным.
Коричневое Лицо.
Ко мне пришла женщина, которую уже однажды я лечил от болей. Она сказала: «Сейчас я пришла не из-за себя. Я пришла поговорить по поводу своей дочери. Ей восемь лет. Она ненавидит свою сестру; она ненавидит меня; она ненавидит отца; она ненавидит свою учительницу, школьных подруг; ненавидит почтальона, молочника, газовщика, – она совершенно явным образом ненавидит всех. Она ненавидит себя. Я долго пыталась уговорить ее поехать на лето в Канзас, к моим родителям. Она ненавидит их, хотя ни разу не видела».
Я спросил: «В чем причина этой ненависти?» «Причина в том, что у нее все лицо в веснушках. Ребята в школе называют ее „веснушкой“ и она страшно ненавидит эти веснушки». «Где девочка?» – спросил я.
«Она сидит в машине, не хочет идти сюда. Она ненавидит вас, потому что у нее лицо в веснушках».
Я сказал: «Идите и приведите девочку сюда, даже если для этого потребуется применить силу. И приведите ее в комнату».
Я сел за стол в другой комнате. Матери не пришлось применять силу. Девочка стояла в дверях, сжав кулаки и стиснув зубы, сверкая глазами, она смотрела на меня, приготовившись к схватке.
Я смерил взглядом эту фигуру, стоящую в дверном проеме и сказал: «Ты воровка! Ты крадешь!»
Она сказала, что она не воровка и ничего не крадет. Здесь-то она могла сопротивляться.
"Нет, ты воровка. Ты крадешь вещи. Я даже знаю, что именно ты украла. У меня даже есть доказательства, что это ты украла".
Она сказала: «У вас нет доказательств. Я никогда ничего не краду».
Я сказал: "Я даже знаю, где ты это украла". Девочка всерьез рассердилась на меня. Я сказал: "Я скажу тебе, где ты была и что ты украла. Ты была на кухне и накрывала на стол. Ты стояла у кухонного стола. Ты добралась до вазочки, в которой лежали печенье, булочки и рогалики с корицей. Ты просыпала часть корицы себе на лицо – вот ты и стала Коричневым Лицом.
Это было два года назад. Она не могла не отреагировать эмоционально на свои веснушки, и среагировать самым благоприятным образом. Она была предрасположена к благоприятной реакции, потому что я намеренно усилил ее враждебность и ярость, а затем создал настоящую пустоту в ее сознании. Это произошло потому, что я сказал, что знаю, где она находилась, когда украла, и что я знаю, что именно она украла. И что у меня есть доказательство. Таким образом, она испытала облегчение, поняв нелепость обвинения в воровстве. В действительности я шутил с ней, и ситуация стала смешной. И ей понравились булочки, печенье и рогалики с корицей, а ее веснушкам я дал новое название. Это ее эмоции, ее мысли, ее реакции оказали психотерапевтическое действие. Хотя она и не знает об этом.
Позже Эриксон следующим образом комментировал рассказ «Коричневое Лицо»: «Вам также следует понять, что важно не то, что вы делаете, не то, что вы говорите, а важно то, что делает пациент, что он понимает».
Мне довелось видеть открытку и письмо, адресованное Эриксону от Коричневого Лица: «Дорогой мистер Эриксон, я вспоминала вас сегодня. Я читала эти „безумные“ письма, которые вы мне написали. Как ваши дела? Я постараюсь не забыть послать вам поздравление в День всех влюбленных. В этом году я иду в шестой класс. Вы, наверное, меня уже не помните, но если прочтете мое прозвище, то вспомните сразу. ПЕРЕВЕРНИТЕ ОТКРЫТКУ. Меня зовут В_ Н_ (Коричневое Лицо)». Всего вам доброго. Коричневое Лицо".
Открытка была написана печатными буквами коричневыми восковыми мелками трех разных оттенков. В конверте лежало цветное фото, с которого смотрела очаровательная маленькая девочка с темно-рыжими волосами и лицом, покрытым веснушками. Она улыбалась.
Псориаз.
Молодая женщина сказала: «Мне понадобилось несколько месяцев, чтобы набраться смелости и прийти к вам. Вы обратили внимание на то, что у меня высокий воротник и длинные рукава, хотя сейчас лето. Но вчера вечером, когда я увидела столько перхоти на ковре и сегодня утром, когда я увидела, что ее не меньше в моей постели, я подумала, что мне надо сходить к психиатру. Пока у меня псориаз, он едва ли сможет сделать что-нибудь, что еще хуже». Я сказал: «Так вы думаете, что у вас псориаз». Она сказала: «Я ненавижу раздеваться. Посмотрели бы вы на мое тело, на мои руки, на мою шею. С меня просто сыплется перхоть».
Я сказал: «Позвольте мне взглянуть на псориаз. Меня это не убьет, и для вас это не смертельно».
Она показала мне его. Я осмотрел ее внимательно и сказал: «У вас нет и трети того псориаза, который, как вы считаете, у вас есть».
Она сказала: "Я пришла к вам за помощью, потому что вы врач. А теперь вы рассказываете мне, что у меня нет и трети псориаза, хотя я прекрасно вижу, сколько у меня есть. Вы же пытаетесь занижать это до одной трети".
Я сказал: "Правильно. У вас много эмоций. У вас есть немножко псориаза и очень много эмоций. Вы живой человек, у вас есть эмоции, немножко псориаза и много эмоций. Очень много эмоций на ваших руках, на вашем теле, и вы называете это псориазом. Поэтому у вас не может быть более трети того, что, как вы считаете, у вас есть".
«Сколько я вам должна?» – спросила она. Я сказал ей.
Она сказала: «Я выпишу вам чек и постараюсь больше с вами никогда не встречаться».
Через две недели она позвонила и сказала: «Нельзя ли увидеться с вами?» «Конечно», ответил я.
Она сказала: «Я хочу извиниться. Я хочу увидеться с вами снова».
Я сказал: «Нет необходимости извиняться, потому что я поставил правильный диагноз и не хочу, чтобы передо мной извинялись за это».
Она сказала: «Я полагаю, вы правы. Мне не следует извиняться. Я должна быть благодарна, что вы поставили правильный диагноз. У меня больше нет перхоти, и посмотрите на мои руки. На них есть несколько небольших пятен, и это все. И на всем теле точно так же. А я злилась на вас две недели».
Когда Эриксон говорит молодой женщине: «У вас немножко псориаза и много эмоций», он отождествляет псориаз и эмоции и внушает мысль, что чем больше эмоций, тем меньше псориаза и чем больше псориаза, тем меньше эмоций. Затем он дает ей возможность направить эмоции на него. Когда она разозлилась на него и продолжала злиться две недели, ее псориаз уменьшился. У нее было много эмоций и немного псориаза.
Таким образом, Эриксон готовит пациента к открытию новой системы отношений, бросая ему вызов, смущая или вызывая отрицательные эмоции. Переструктурирование совершается в соответствии с психологическими установками и убеждениями личности. В «Шрапнели» он первым делом устанавливает, что пациентка считает себя религиозной. С ребенком в «Коричневом Лице» он использует игровое отношение, которое подходит для общения с детьми.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58
Затем я сказал ей: «А теперь я хочу, чтобы вы на деле доказали свое честное уважение к Богу. Я хочу, чтобы вы приготовили немного фасоли. Военные моряки называют эту фасоль „шрапнелью“. Добавьте для аромата лук и чеснок. Потом разденьтесь, прыгайте и танцуйте, носясь по комнате, не сдерживая газы, и пусть звуки будут и громкими, и тихими, сильными и слабыми… и наслаждайтесь телом, которое Бог сотворил для вас».
И она проделала это. Через год она вышла замуж, и я ради проверки позвонил ей домой. У нее родился ребенок. А когда я навестил ее, она вдруг сказала: «Сейчас мне надо покормить его». Она расстегнула кофту, обнажив грудь, и кормила ребенка, перебрасываясь со мной словами. Изменение отношений было полным.
Коричневое Лицо.
Ко мне пришла женщина, которую уже однажды я лечил от болей. Она сказала: «Сейчас я пришла не из-за себя. Я пришла поговорить по поводу своей дочери. Ей восемь лет. Она ненавидит свою сестру; она ненавидит меня; она ненавидит отца; она ненавидит свою учительницу, школьных подруг; ненавидит почтальона, молочника, газовщика, – она совершенно явным образом ненавидит всех. Она ненавидит себя. Я долго пыталась уговорить ее поехать на лето в Канзас, к моим родителям. Она ненавидит их, хотя ни разу не видела».
Я спросил: «В чем причина этой ненависти?» «Причина в том, что у нее все лицо в веснушках. Ребята в школе называют ее „веснушкой“ и она страшно ненавидит эти веснушки». «Где девочка?» – спросил я.
«Она сидит в машине, не хочет идти сюда. Она ненавидит вас, потому что у нее лицо в веснушках».
Я сказал: «Идите и приведите девочку сюда, даже если для этого потребуется применить силу. И приведите ее в комнату».
Я сел за стол в другой комнате. Матери не пришлось применять силу. Девочка стояла в дверях, сжав кулаки и стиснув зубы, сверкая глазами, она смотрела на меня, приготовившись к схватке.
Я смерил взглядом эту фигуру, стоящую в дверном проеме и сказал: «Ты воровка! Ты крадешь!»
Она сказала, что она не воровка и ничего не крадет. Здесь-то она могла сопротивляться.
"Нет, ты воровка. Ты крадешь вещи. Я даже знаю, что именно ты украла. У меня даже есть доказательства, что это ты украла".
Она сказала: «У вас нет доказательств. Я никогда ничего не краду».
Я сказал: "Я даже знаю, где ты это украла". Девочка всерьез рассердилась на меня. Я сказал: "Я скажу тебе, где ты была и что ты украла. Ты была на кухне и накрывала на стол. Ты стояла у кухонного стола. Ты добралась до вазочки, в которой лежали печенье, булочки и рогалики с корицей. Ты просыпала часть корицы себе на лицо – вот ты и стала Коричневым Лицом.
Это было два года назад. Она не могла не отреагировать эмоционально на свои веснушки, и среагировать самым благоприятным образом. Она была предрасположена к благоприятной реакции, потому что я намеренно усилил ее враждебность и ярость, а затем создал настоящую пустоту в ее сознании. Это произошло потому, что я сказал, что знаю, где она находилась, когда украла, и что я знаю, что именно она украла. И что у меня есть доказательство. Таким образом, она испытала облегчение, поняв нелепость обвинения в воровстве. В действительности я шутил с ней, и ситуация стала смешной. И ей понравились булочки, печенье и рогалики с корицей, а ее веснушкам я дал новое название. Это ее эмоции, ее мысли, ее реакции оказали психотерапевтическое действие. Хотя она и не знает об этом.
Позже Эриксон следующим образом комментировал рассказ «Коричневое Лицо»: «Вам также следует понять, что важно не то, что вы делаете, не то, что вы говорите, а важно то, что делает пациент, что он понимает».
Мне довелось видеть открытку и письмо, адресованное Эриксону от Коричневого Лица: «Дорогой мистер Эриксон, я вспоминала вас сегодня. Я читала эти „безумные“ письма, которые вы мне написали. Как ваши дела? Я постараюсь не забыть послать вам поздравление в День всех влюбленных. В этом году я иду в шестой класс. Вы, наверное, меня уже не помните, но если прочтете мое прозвище, то вспомните сразу. ПЕРЕВЕРНИТЕ ОТКРЫТКУ. Меня зовут В_ Н_ (Коричневое Лицо)». Всего вам доброго. Коричневое Лицо".
Открытка была написана печатными буквами коричневыми восковыми мелками трех разных оттенков. В конверте лежало цветное фото, с которого смотрела очаровательная маленькая девочка с темно-рыжими волосами и лицом, покрытым веснушками. Она улыбалась.
Псориаз.
Молодая женщина сказала: «Мне понадобилось несколько месяцев, чтобы набраться смелости и прийти к вам. Вы обратили внимание на то, что у меня высокий воротник и длинные рукава, хотя сейчас лето. Но вчера вечером, когда я увидела столько перхоти на ковре и сегодня утром, когда я увидела, что ее не меньше в моей постели, я подумала, что мне надо сходить к психиатру. Пока у меня псориаз, он едва ли сможет сделать что-нибудь, что еще хуже». Я сказал: «Так вы думаете, что у вас псориаз». Она сказала: «Я ненавижу раздеваться. Посмотрели бы вы на мое тело, на мои руки, на мою шею. С меня просто сыплется перхоть».
Я сказал: «Позвольте мне взглянуть на псориаз. Меня это не убьет, и для вас это не смертельно».
Она показала мне его. Я осмотрел ее внимательно и сказал: «У вас нет и трети того псориаза, который, как вы считаете, у вас есть».
Она сказала: "Я пришла к вам за помощью, потому что вы врач. А теперь вы рассказываете мне, что у меня нет и трети псориаза, хотя я прекрасно вижу, сколько у меня есть. Вы же пытаетесь занижать это до одной трети".
Я сказал: "Правильно. У вас много эмоций. У вас есть немножко псориаза и очень много эмоций. Вы живой человек, у вас есть эмоции, немножко псориаза и много эмоций. Очень много эмоций на ваших руках, на вашем теле, и вы называете это псориазом. Поэтому у вас не может быть более трети того, что, как вы считаете, у вас есть".
«Сколько я вам должна?» – спросила она. Я сказал ей.
Она сказала: «Я выпишу вам чек и постараюсь больше с вами никогда не встречаться».
Через две недели она позвонила и сказала: «Нельзя ли увидеться с вами?» «Конечно», ответил я.
Она сказала: «Я хочу извиниться. Я хочу увидеться с вами снова».
Я сказал: «Нет необходимости извиняться, потому что я поставил правильный диагноз и не хочу, чтобы передо мной извинялись за это».
Она сказала: «Я полагаю, вы правы. Мне не следует извиняться. Я должна быть благодарна, что вы поставили правильный диагноз. У меня больше нет перхоти, и посмотрите на мои руки. На них есть несколько небольших пятен, и это все. И на всем теле точно так же. А я злилась на вас две недели».
Когда Эриксон говорит молодой женщине: «У вас немножко псориаза и много эмоций», он отождествляет псориаз и эмоции и внушает мысль, что чем больше эмоций, тем меньше псориаза и чем больше псориаза, тем меньше эмоций. Затем он дает ей возможность направить эмоции на него. Когда она разозлилась на него и продолжала злиться две недели, ее псориаз уменьшился. У нее было много эмоций и немного псориаза.
Таким образом, Эриксон готовит пациента к открытию новой системы отношений, бросая ему вызов, смущая или вызывая отрицательные эмоции. Переструктурирование совершается в соответствии с психологическими установками и убеждениями личности. В «Шрапнели» он первым делом устанавливает, что пациентка считает себя религиозной. С ребенком в «Коричневом Лице» он использует игровое отношение, которое подходит для общения с детьми.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58