Откинулась внизу люковая крышка, мелькнули в выходном отверстии одна за другой две гибкие голубые фигуры, и восторженные крики «ура», наполнившие шахту, прорезал звонкий, ликующий голос Володи:
– Мама!.. Мамочка!..
…Среди сверкающих разноцветных огней они стремительно неслись в кабинах лифта всЁ выше и выше, к поверхности, к солнцу, к свежему воздуху родины, к пьянящим просторам её голубого неба…
Солнце брызнуло дождём горячих золотых лучей и ослепило Малевскую и Володю, когда они рступили на высокую трибуну возле шахты. Тысячи флагов и плакатов с приветствиями, зелень садов и белые стены домов, бесчисленные лица с глазами, полными радости, восхищения и любви, – всЁ смешалось и завертелось, подхваченное ураганом восторженных криков стотысячной толпы. Крики сливались в потрясающий гром, перекатывались из одного конца площади в другой, проносились над крышами и деревьями.
Сияющая счастьем Малевская пыталась произнести слова приветствия, но безуспешно. Вдруг Володя голубой птицей высоко взлетел в воздух и, подхваченный руками Цейтлина, уселся на его могучих плечах, смеясь и протягивая руки вперёд. От новой бури восторженных криков, казалось, задрожали стены домов, закачались деревья, сотрясались небо и земля.
У подножия трибуны собрались представители партийных, советских и общественных организаций, чтобы приветствовать первых счастливо вернувшихся членов экспедиции.
Внезапно с лица Володи исчезла улыбка, беспокойство и тревога сменили её. Он что-то громко кричал Цейтлину, стараясь соскользнуть вниз с цейтлиновских плеч.
– Торпеда!.. Торпеда!.. – едва доносился среди бушующего шторма голос Володи до Цейтлина. – Мне нужно назад… Скорее!..
Он стоял уже на площадке, красный, взволнованный, и изо всех сил тянул Цейтлина за руку.
– Через два часа!.. – надрываясь, кричал ему Цейтлин. – Торпеду переворачивают… Зарядка аккумуляторов!.. Дадут кислород!.. Успеешь!..
Володя постоял минуту в нерешительности, потом кивнул головой и повернул просветлевшее лицо к затихающей буре.
Начался митинг… митинг спасения, победы и торжества…
* * *
Володя сидел неподвижно, задумавшись. Вдруг он поднял голову и залился звонким, счастливым смехом. Он вскочил на ноги и затанцевал на месте, продолжая неудержимо смеяться.
Из репродуктора неслись подмывающие звуки весёлого, бодрого авиамарша, и Володя орал во всЁ горло на мотив марша: "Мы рождены, чтоб сказку сделать былью…"
Он вспомнил, как сутки назад они с Брусковым по старой, уже знакомой дороге подъезжали в торпеде к шахте, как опять встретили их неисчислимые массы народа громом приветственных криков, как объединённый оркестр, наверное, в тысячу человек, грянул «Интернационал», как их обоих потом понесли на плечах по разным улицам, как его долго носил на себе высокий бородатый человек и никому не хотел передавать…
Теперь Володя спускается в торпеде второй и последний раз, за Мареевым. Только что Володя говорил с ним по радио. Никита Евсеевич бодр, весел, смеётся, ждёт "подземное такси". Кислороду у него много. Бурильщики добрались-таки до снаряда. С огромным трудом, затратив часа три, они просверлили его стальные оболочки и пустили в шаровую каюту воздух с поверхности…
Как же не танцевать, как не петь во всё горло назло всем этим глухим и слепым каменным толщам! Защемили, зажали в своих каменных тисках и думали – не выпустят… Не тут-то было!..
Как не петь, когда всё внутри поёт от гордости, от переполняющей все существо радости!
Володя платит по старым счетам!..
Ещё четыре часа – и торпеда изогнётся и по проторенной дороге войдёт, как рыба, в своё диковинное гнездо! Ещё четыре часа – и Никита Евсеевич обнимет Володю, прижмёт его к себе, и белые зубы сверкнут в тёплой, чудесной улыбке, от которой все светлеет кругом!..
Володя полностью расплатится по старым долгам!..
Глава 26
Встреча с родиной
Четыре человека в голубых комбинезонах и беретах затуманенными глазами смотрели на Москву.
Она раскрывалась перед ними – огромная, залитая солнцем и зеленью, сверкающая красками радости и восторга.
Стоя в открытом электромобиле, перевитом гирляндами цветов, осыпанные ими, они медленно плыли среди волн гремевшего вокруг них человеческого моря.
В электромобиле сидели, окружая людей в голубом, руководители партии, правительства и комсомола. Далее следовала машина с родными и близкими друзьями героев и бесконечная вереница автомобилей и электромобилей с многочисленными делегациями.
Проплывали мимо чёткие, стройные ряды частей Красной Армии: герои обороны приветствовали героев науки. За ними густые белоснежные ряды комсомола тысячами молодых голосов повторяли: "Да здравствуют герои подземных глубин! Ура-а-а!"
Дальше плескался, звенел, трепетал красными флажками весенний разлив пионеров. "Володя! Володя! Ура, Володя!" был их радостный боевой клич в этот день.
Непрерывно возникали впереди огромные, великолепные здания; их колонны были перевиты зеленью и гирляндами цветов, балконы и окна украшены яркими коврами и флагами и переполнены смеющимися, радостными людьми. Проплывали залитые народом широкие тротуары бесконечных улиц. Звенел воздух от приветственных криков, нёсшихся отовсюду: сверху, снизу, со всех сторон. Нескончаемый ливень цветов с тротуаров, балконов, окон и крыш затоплял электромобиль и блестящую мостовую перед ним…
Показались старинные стрельчатые башни Кремля со сверкающими золотом и драгоценными камнями пятиконечными звёздами…
1937
Аркадий Адамов. Послесловие
Данная статья является послесловием к книге Адамов Гр. Победители недр. Рассказы (М., Правда, 1989).
Автор этой книги, Григорий Борисович Адамов, успел в своей жизни написать совсем немного – несколько рассказов и три романа. Некоторые из этих рассказов и первый роман, "Победители недр", вошли в эту книгу. При этом читателю следует иметь в виду, что рассказы написаны очень давно, в самом начале тридцатых годов, когда автор лишь начинал свой литературный путь, начинал поздно по теперешним понятиям, ему было уже за сорок. За плечами была сложная и трудная жизнь.
Я вспоминаю то немногое, к сожалению, что рассказывал мне отец о своей необычной юности.
Он родился в Херсоне в 1886 году в семье рабочего деревообрабатывающей фабрики. Большая, очень большая семья. Нужда. Незаконченная гимназия. Домашние уроки в семьях богатых людей. Участие в первых социал-демократических кружках, выступления перед рабочими, листовки. А в двадцать лет – уже профессиональный революционер, подпольщик, боевик. Смелый, точно рассчитанный налёт боевой группы на здание губернского суда в Симферополе во время подготовки судебной расправы над потёмкинцами, схватка с охраной, перестрелка, вскрытие сейфов в дыму начавшегося пожара, уничтожение «дел» и в результате – спасение жизни многим из членов экипажа легендарного крейсера. А вскоре арест, ссылка в Архангельскую губернию, побег… И новая страница революционной борьбы – редактирование боевой социал-демократической газеты «Юг» (это, наверное, и первый проблеск интереса к журналистике, тяга к ней), после её закрытия – "Правда юга", опять аресты, тюрьмы, три года крепости. Борьба продолжалась… Революция. Первые годы после неё – работа в Наркомпроде вместе с будущим академиком, выдающимся ученым и героем-полярником Отто Юльевичем Шмидтом, дружба с ним и, возможно, первый интерес к науке и к Арктике.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73