Кроме того, в центре назревал политический кризис, вылившийся в острую борьбу за власть.
Дело в том, что при Османе, оказавшемся весьма вялым и бесцветным правителем, на передний план вышли его сородичи из числа Омейядов, чем были очень недовольны другие группировки влиятельной исламской родовой знати, прежде всего из числа близких родственников пророка. Сплотившиеся вокруг кузена и зятя пророка Али, женатого на Фатиме, недовольные образовали политическую партию шиитов (шиа – партия, группа), выступивших за наследственное право потомков пророка, алидов, на власть. В 656 г. Осман был убит одним из шиитов, а четвертым халифом был провозглашен Али.
Влиятельная часть Омейядов, бежавшая от расправы в Сирию, где наместником был Муавия, не только отказалась присягнуть Али, но и резко выступила против него, обвинив его в соучастии в убийстве. Начались военные действия. Небольшое войско Муавии явно не было в состоянии противостоять халифу, но в решающий момент Муавия пошел на хитрость: его воины подняли на своих копьях листы священного Корана, требуя тем самым не военного, а религиозного решения спора. Али проявил нерешительность, согласившись на переговоры, что стоило ему трона и жизни: 12 тыс. отборных воинов его армии, разочаровавшись в своем вожде, вышли из числа его сторонников и стали именовать себя хариджитами (вышедшими). Хариджиты заявили, что халифом может и должен быть тот, кто достоин этого. Али вынужден был обратить свое основное внимания на хариджитов, которым он объявил войну. Борьба на два фронта завершилась для него печально: в 661 г. Али был убит в мечети в Куфе хариджитом. Халифом же стал Муавия, основавший династию Омейядов.
Халифат Омейядов (661–750)
Омейяды энергично взялись за укрепление своей власти, за создание основ сильной политической структуры, призванной эффективно управлять гигантским государством, состоявшим из весьма разнородных частей. Откупившись от претензий на власть старшего сына Али и Фатимы, внука пророка Хасана, и расправившись затем с поднявшим было мятеж и погибшим близ Кербелы младшим его братом Хусейном, омейядские халифы сумели затем покончить и с остальными недовольными и восставшими против них арабами. Опираясь прежде всего на военную силу, они вместе с тем сумели выдвинуть на передний план два важных фактора, которые позволили им добиться успеха.
Первым из них была исламизация завоеванного населения. Распространение ислама среди покоренных народов шло на редкость быстро и успешно. Частично это можно объяснить тем, что христиане отвоеванных у Византии земель и зороастрийцы Ирана видели в новой религиозной доктрине нечто не слишком им чуждое: сложившаяся на доктринальной базе иудаизма и христианства, частично также и зороастризма, очень многое взявшая из Библии (Коран насыщен такого рода заимствованиями) мусульманская религия была достаточно близкой и понятной тем, кто уже привык верить в единого великого Бога, символизирующего собой все светлое, доброе, мудрое, справедливое. Кроме того, этому способствовала экономическая политика первых халифов: принявшие ислам платили в казну халифата только десятину-ушр, тогда как немусульмане были обязаны выплачивать более тяжелый поземельный налог харадж (от одной до двух третей урожая) и подушную подать – джизию. То и другое генетически восходило к реформам сасанидского правителя Хосрова I (хараг и гезит) и явно было заимствовано арабами от иранцев. Результаты не замедлили сказаться: завоеванные территории, от Испании до Средней Азии, энергично исламизировались, причем исламизация шла фактически добровольно, во всяком случае без активного принуждения, без преследования немусульман.
Вторым важным фактором усиления власти халифов была арабизация. В ходе завоеванный быстрого расширения захваченных арабами территорий большое количество воинов-арабов, вчерашних бедуинов, расселялось иногда чуть ли не целыми племенами на новых местах, где они, естественно, занимали ключевые позиции и брали себе в жены представительниц местного населения, к тому же и в немалых количествах, благо то было санкционировано освящающим многоженство Кораном. Исламизированные жены из числа местного населения арабизировались, как, естественно, и их многочисленные дети, в первую очередь. Кроме того, близость арабского языка и культуры семитскому, в основном арамейскому населению Сирии и Ирака способствовала быстрой арабизации этих районов.
Христианизованное население Египта, Ливии и всего Магриба арабизировалось позже и медленнее, но и здесь процесс арабизации шел своим чередом и за несколько веков добился немалых успехов, чему способствовало, в частности, превращение арабского языка и письменности в распространенное и престижное средство общения. Менее успешно шла арабизация в землях Ливана и Палестины, где позиции христиан были особенно сильны. Впрочем, частично это касается и Египта, хотя христиане-копты, живущие там и поныне в значительном меньшинстве, по языку все же стали арабами. Только собственно Иран, страна древнейшей культуры и весьма независимой политической традиции, успешно противостоял арабизации, не говоря уже о весьма отдаленных от Аравии Закавказье и Средней Азии, где арабов было очень мало, а местные языковые корни имели мало общего с семитскими. Но и здесь, особенно среди социальных верхов, арабский язык, равно как и арабо-исламская культура и государственность, заняли важное место в жизни народов. Знание арабского было важнейшим элементом более или менее благополучного существования, тем более оно было неизменным залогом успеха и процветания в жизни.
Собственно, все это неудивительно. Если в период первых четырех халифов управление находилось в руках местных властей и велось в основном на греческом и персидском языках (ведь это были земли, отвоеванные у Византии и Ирана), то с Омейядов, правда не сразу, ситуация начала меняться. Арабский язык повсюду вводился в качестве обязательного в делопроизводство. Он был, как упоминалось, единственным в сфере науки, образования, литературы, религии, философии. Быть грамотным и образованным значило говорить, читать и писать по-арабски и вообще едва ли не быть арабом почти столько же, сколько и представителем своего родного языка и этноса. Это касалось практически всех жителей халифата, всех мусульман. Исключение делалось только для небольших все еще сохранявшихся анклавов христиан и рассеянных по халифату иудеев – те и другие считались почти родственниками мусульман, во всяком случае вначале, уважительно именовались «людьми писания» и пользовались определенными правами и признанием.
Важнейшей особенностью халифата и вообще всех исламских стран вплоть до наших дней является неотъемлемая слитность религии и политики, о чем уже упоминалось. Ислам никогда не был хоть сколько-нибудь отделенной от государства и тем более противостоявшей ему церковью. Напротив, ислам был идейно-институциональной основой, сутью исламского государства, причем это тоже в немалой степени способствовало усилению власти халифов, особенно вначале, когда это было очень важно для новой политической структуры. Халиф формально обладал всей полнотой власти, религиозной (имамат) и светской (эмират).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178
Дело в том, что при Османе, оказавшемся весьма вялым и бесцветным правителем, на передний план вышли его сородичи из числа Омейядов, чем были очень недовольны другие группировки влиятельной исламской родовой знати, прежде всего из числа близких родственников пророка. Сплотившиеся вокруг кузена и зятя пророка Али, женатого на Фатиме, недовольные образовали политическую партию шиитов (шиа – партия, группа), выступивших за наследственное право потомков пророка, алидов, на власть. В 656 г. Осман был убит одним из шиитов, а четвертым халифом был провозглашен Али.
Влиятельная часть Омейядов, бежавшая от расправы в Сирию, где наместником был Муавия, не только отказалась присягнуть Али, но и резко выступила против него, обвинив его в соучастии в убийстве. Начались военные действия. Небольшое войско Муавии явно не было в состоянии противостоять халифу, но в решающий момент Муавия пошел на хитрость: его воины подняли на своих копьях листы священного Корана, требуя тем самым не военного, а религиозного решения спора. Али проявил нерешительность, согласившись на переговоры, что стоило ему трона и жизни: 12 тыс. отборных воинов его армии, разочаровавшись в своем вожде, вышли из числа его сторонников и стали именовать себя хариджитами (вышедшими). Хариджиты заявили, что халифом может и должен быть тот, кто достоин этого. Али вынужден был обратить свое основное внимания на хариджитов, которым он объявил войну. Борьба на два фронта завершилась для него печально: в 661 г. Али был убит в мечети в Куфе хариджитом. Халифом же стал Муавия, основавший династию Омейядов.
Халифат Омейядов (661–750)
Омейяды энергично взялись за укрепление своей власти, за создание основ сильной политической структуры, призванной эффективно управлять гигантским государством, состоявшим из весьма разнородных частей. Откупившись от претензий на власть старшего сына Али и Фатимы, внука пророка Хасана, и расправившись затем с поднявшим было мятеж и погибшим близ Кербелы младшим его братом Хусейном, омейядские халифы сумели затем покончить и с остальными недовольными и восставшими против них арабами. Опираясь прежде всего на военную силу, они вместе с тем сумели выдвинуть на передний план два важных фактора, которые позволили им добиться успеха.
Первым из них была исламизация завоеванного населения. Распространение ислама среди покоренных народов шло на редкость быстро и успешно. Частично это можно объяснить тем, что христиане отвоеванных у Византии земель и зороастрийцы Ирана видели в новой религиозной доктрине нечто не слишком им чуждое: сложившаяся на доктринальной базе иудаизма и христианства, частично также и зороастризма, очень многое взявшая из Библии (Коран насыщен такого рода заимствованиями) мусульманская религия была достаточно близкой и понятной тем, кто уже привык верить в единого великого Бога, символизирующего собой все светлое, доброе, мудрое, справедливое. Кроме того, этому способствовала экономическая политика первых халифов: принявшие ислам платили в казну халифата только десятину-ушр, тогда как немусульмане были обязаны выплачивать более тяжелый поземельный налог харадж (от одной до двух третей урожая) и подушную подать – джизию. То и другое генетически восходило к реформам сасанидского правителя Хосрова I (хараг и гезит) и явно было заимствовано арабами от иранцев. Результаты не замедлили сказаться: завоеванные территории, от Испании до Средней Азии, энергично исламизировались, причем исламизация шла фактически добровольно, во всяком случае без активного принуждения, без преследования немусульман.
Вторым важным фактором усиления власти халифов была арабизация. В ходе завоеванный быстрого расширения захваченных арабами территорий большое количество воинов-арабов, вчерашних бедуинов, расселялось иногда чуть ли не целыми племенами на новых местах, где они, естественно, занимали ключевые позиции и брали себе в жены представительниц местного населения, к тому же и в немалых количествах, благо то было санкционировано освящающим многоженство Кораном. Исламизированные жены из числа местного населения арабизировались, как, естественно, и их многочисленные дети, в первую очередь. Кроме того, близость арабского языка и культуры семитскому, в основном арамейскому населению Сирии и Ирака способствовала быстрой арабизации этих районов.
Христианизованное население Египта, Ливии и всего Магриба арабизировалось позже и медленнее, но и здесь процесс арабизации шел своим чередом и за несколько веков добился немалых успехов, чему способствовало, в частности, превращение арабского языка и письменности в распространенное и престижное средство общения. Менее успешно шла арабизация в землях Ливана и Палестины, где позиции христиан были особенно сильны. Впрочем, частично это касается и Египта, хотя христиане-копты, живущие там и поныне в значительном меньшинстве, по языку все же стали арабами. Только собственно Иран, страна древнейшей культуры и весьма независимой политической традиции, успешно противостоял арабизации, не говоря уже о весьма отдаленных от Аравии Закавказье и Средней Азии, где арабов было очень мало, а местные языковые корни имели мало общего с семитскими. Но и здесь, особенно среди социальных верхов, арабский язык, равно как и арабо-исламская культура и государственность, заняли важное место в жизни народов. Знание арабского было важнейшим элементом более или менее благополучного существования, тем более оно было неизменным залогом успеха и процветания в жизни.
Собственно, все это неудивительно. Если в период первых четырех халифов управление находилось в руках местных властей и велось в основном на греческом и персидском языках (ведь это были земли, отвоеванные у Византии и Ирана), то с Омейядов, правда не сразу, ситуация начала меняться. Арабский язык повсюду вводился в качестве обязательного в делопроизводство. Он был, как упоминалось, единственным в сфере науки, образования, литературы, религии, философии. Быть грамотным и образованным значило говорить, читать и писать по-арабски и вообще едва ли не быть арабом почти столько же, сколько и представителем своего родного языка и этноса. Это касалось практически всех жителей халифата, всех мусульман. Исключение делалось только для небольших все еще сохранявшихся анклавов христиан и рассеянных по халифату иудеев – те и другие считались почти родственниками мусульман, во всяком случае вначале, уважительно именовались «людьми писания» и пользовались определенными правами и признанием.
Важнейшей особенностью халифата и вообще всех исламских стран вплоть до наших дней является неотъемлемая слитность религии и политики, о чем уже упоминалось. Ислам никогда не был хоть сколько-нибудь отделенной от государства и тем более противостоявшей ему церковью. Напротив, ислам был идейно-институциональной основой, сутью исламского государства, причем это тоже в немалой степени способствовало усилению власти халифов, особенно вначале, когда это было очень важно для новой политической структуры. Халиф формально обладал всей полнотой власти, религиозной (имамат) и светской (эмират).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178