Сенестопатии у наблюдаемых больных по сравнению с сенестопатиями в рамках депрессии являются более стойкими и плохо поддаются фармакотерапевтическому и психотерапевтическому воздействию.
Сравнительную 2-ю подгруппу больных параноидной шизофренией составляют 6 больных «ипохондрической шизофренией», по Г. А. Ротштейну [110]. Динамика процесса у этих больных на начальных этапах болезни имеет следующие особенности.
Болезнь начинается с невротических расстройств (сенестопатии), к ним присоединяется сверхценная ипохондрия, вскоре сменяющаяся бредовой. Ипохондрическая симптоматика по тематике соответствует сенестопатиям. В дальнейшем течение болезни такое же, как у больных 1-й подгруппы: могут иметь место как галлюцинаторный, так и бредовый варианты параноидного синдрома.
Проявления «ипохондрической шизофрении» подробно проанализированы в монографии Г. А. Ротштейна [110], мы отметим лишь то, что в этих случаях доминируют ипохондрические мысли, тесно связанные с сенестопатиями (если таковые имеются, что не всегда обязательно).
Больной П., 36 лет, болеет на протяжении 15 лет. Во время службы в армии стал испытывать боли и неприятные ощущения в области живота. Неоднократно обследовался в госпитале, где сначала был признан симулянтом, потом ему была сделана аппендэктомия, но, так как состояние не улучшилось, больной был комиссован.
Свое болезненное состояние пациент объяснял плохим питанием и образовавшейся вследствие этого язвой желудка. Живет мыслями о здоровье, безразличен к происходящим событиям, к семье. Около 3 месяцев не работал, только отдыхал и усиленно питался. Прибавил в весе, но под ребром постоянно «как будто нож торчит». Стал работать шофером, по вечерам приходил домой, ложился. Не хотелось ни есть, ни пить, ни курить, и начинались долгие раздумья о болезни. Чувствовал, что «пупок не на месте, тянет левый бок и скрипит в спине».
Прошел курс гипноза, обращался к знахарке, но ничто не помогало – около пупка появился будто шарик, «укреплял» его ремнем к животу. Однажды после поднятия тяжести почувствовал, что «шарик отрывается и застревает около позвоночника». Состояние не улучшалось, и больной был стационирован в Рижскую республиканскую психиатрическую больницу.
Считает, что он психически здоров и его заболевание связано с изменением пупка. Уверен в наличии тяжелого соматического заболевания, и все его мысли сосредоточены на состоянии здоровья. Считает, что нужно «фиксировать пупок литровой банкой» или оперировать, чтобы «разрезали и поставили пупок на место». Если это не поможет, то он, наверное, умрет и при вскрытии обнаружится рак, «ведь другого заболевания быть не может». Разубеждению не поддается.
Таким образом, можно сделать вывод, что при непрерывном течении болезни в рамках параноидной формы шизофрении с сенестопатиями сенестопатии в клинической картине болезни играют второстепенную роль по сравнению с ранее рассмотренными случаями вяло протекающей и приступообразно-прогредиентной шизофрении, где они нередко доминируют. Бредовая шизофрения, затрагивающая более глубокие уровни поражения, в целом определяется ими; сенестопатии, как и другие невротические расстройства, являются лишь составной частью сложного синдрома.

Сенестопатии в рамках шизофрении на органически измененном фоне
Мы считаем целесообразным выделить в отдельную группу 8 больных, у которых сочетались шизофрения и ярко выраженная соматическая (неврологическая) патология. Соматические поражения у больных с сенестопатиями довольно часты, но в данных случаях они были слабо выраженными, меняющимися («мерцающими») и в них нельзя усматривать причину сенестопатий. Больные данной группы имеют верифицированную органическую патологию, и дифференциальный диагноз у них был затруднен тем, что выявлялись такие особенности сенестопатий, которые привнесены «патологически измененной почвой» [47].
Особенностью течения процесса у больных данной группы является также то, что это как бы переходный вариант между шизофренией и органическими заболеваниями ЦНС.
Наблюдение 4. Больной С, 1934 г. рождения (история болезни № 4446/74).
Анамнез. Отец больного нервный, грубый, требовал беспрекословного подчинения. Часто ссорился с матерью и сыном. Мать всегда тяжело переживала, если в семье кто-то болел или не приходил вовремя домой, не спала по ночам. Это с возрастом (ей более 80 лет) усилилось. Два брата и две сестры здоровы.
Больной родился в Белоруссии. В детстве был непослушным, часто затевал ссоры и драки со сверстниками. Дети его сторонились и боялись. Переболел детскими инфекционными болезнями, в 10-летнем возрасте – брюшным тифом в тяжелой форме. Во время болезни терял сознание и «бредил».
В 15-летнем возрасте он стал более спокойным, повзрослел, прекратились конфликты со сверстниками и в семье с отцом.
В 1952–1954 гг. (18–20 лет) каждую зиму 2–3 дня, неделю болел. Температура поднималась до 37–38°, обе ноги выше колен опухали, кожа становилась красной, и распухшие места болели. Сыпи на теле не было, суставы не болели, состояние улучшалось без особого лечения.
В 1955 г. (21 год) около полугода ощущал боли в крестце, которые усиливались при наклоне. Температуры не было, и боли без особого лечения прекратились.
В 1956–1961 гг. (22–27 лет) работал в колхозе на полевых работах, зимой выполнял тяжелую физическую работу в лесу, чувствовал себя нормально. Только однажды при чрезмерной физической нагрузке (один тащил по дороге сельскохозяйственную машину) возникло ускоренное сердцебиение.
В 1962 г. (28 лет) переехал в Латвию. При устройстве на работу должен был пройти медицинскую комиссию. На комиссии впервые был установлен диагноз – порок сердца (сужение аортального отверстия), о чем было сказано пациенту. С тех пор больной, который раньше сердце «вообще не чувствовал» и у которого не было никаких жалоб по поводу здоровья, стал постоянно думать о своем здоровье и утомление или самое незначительное недомогание связывал с пороком сердца.
Алкоголь употребляет с 17-летнего возраста. Может один выпить пол-литра водки, но на другой день даже после незначительных доз алкоголя всегда чувствует себя плохо. Рано начал опохмеляться. Пьет регулярно на праздники и в выходные дни. После 1962 г. (28 лет) стал выпивать чаще, так как считал, что все равно жить будет недолго и нечего себя щадить. Продолжал курить.
Холост. Не испытывает потребности в половой жизни, считает, что ему нельзя создавать семью, так как он долго не проживет.
В 1964 г. (30 лет) заболел с высокой температурой (до 38°), и врач, учитывая, вероятно, перенесенный ревматизм, профилактически назначил курс бициллина. Больной же считает, что лучше себя чувствовал тогда, когда по каким-либо причинам бициллин не принимал. В 1965 г. (31 год) болел радикулитом.
Состояние ухудшилось в 1968 г. (34 года) летом. Ежедневно, примерно через 0,5–1 час после еды, испытывал давящие боли в области сердца и одышку. Стал раздражительным, не переносил шума, стука, звона посуды, его очень беспокоили мелкие ссоры на работе.
Обратился в поликлинику, терапевт жалобы пациента объяснил пороком сердца и предложил сделать операцию. Больной согласился, но операция не состоялась, так как в это время у него была повышенная температура.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55