Повесть была весьма заурядная, кроме одной главы о поездке комсомольцев в поезде, которая привлекла мое внимание свежестью и новизной изображения.
Недели через три после того как я прочитал повесть, неожиданно для меня в моем кабинете появляется стройная красивая женщина.
- Вы Борис Исаакович?
- Да.
- Вы прочитали мою повесть, - и называет ее заглавие. Меня поразило, что автором этой, скажем прямо, посредственной повести оказалась женщина.
- Да, прочитал.
- И что Вы скажете?
- Видите ли, - начал я, - в повести есть отдельные весьма любопытные места…
- Ясно, - перебивает меня неожиданная посетительница, - значит, печатать не будете.
- Ну, подождите, скажите хотя бы кто Вы?
- Меня зовут Зоя Ивановна.
- Но кто Вы?
- Это не важно.
- Значит, печатать не будете, - продолжала она, - это ясно, но почему… - и посыпались многочисленные вопросы.
Я вдруг почувствовал себя не заместителем главного редактора известного на всю страну издательства, а подследственным, которого вызвали на допрос.
Зоя Ивановна забрала свою рукопись, сообщила мне, что она не пропадет и без нашей редакции, поскольку она знает иностранные языки, прекрасно печатает на машинке и, в этой связи, ее приглашают на работу во вновь открывающийся на улице Горького магазин международной книги «Дружба», где как раз требуются продавцы со знанием иностранных языков. Сказала также, что она с сыном уезжает к брату военнослужащему куда-то во Львовскую область, где он служит. На этом мы расстались, и я бы сказал, расстались не очень дружелюбно.
От той же Веры Александровы, после ухода Зои Ивановны, я узнал, что она сотрудница органов государственной безопасности, полковник, в прошлом году вышла в отставку. С ней Морозова познакомилась на отдыхе в одном из санаториев МВД, так как муж Веры Александровны был подполковником и работал в этой системе.
Через несколько недель, опять-таки совсем неожиданно, я вдруг получаю из Львовской области письмо от Зои Ивановны, в котором она просто рассказывала, как она вместе с сыном там проводит время и что делает. Оно меня поразило своим художественным изложением. В этом маленьком послании я сразу почувствовал дар Божий, тут же ответил и порекомендовал написать не повесть, а маленький по объему рассказ. Через какое-то время она снова появилась у нас и принесла свое новое произведение. Этот ее рассказ, искрящийся непосредственным весельем детства, и был напечатан в нашем издательстве под названием «Зойка и ее дядюшка Санька».
Вслед за этим ее произведением последовали и другие, в которых проявилось тонкое понимание психологии маленького читателя. Это рассказы «Ленивое сердце», «Первый дождь», «Городская булочка». Начался литературный взлет писательницы Зои Ивановны Воскресенской (она взяла свою девичью фамилию, хотя в разведке ей приходилось быть, по ее рассказам не только Рыбкиной, но и Ярцевой, и Васильевой, и Кругловой).
Зоя Ивановна всегда поражала мое воображение. Вскоре после ее литературного и, надо сказать, успешного дебюта она пришла ко мне и заявила, что хочет написать рассказ о Ленине. Я настолько был ошеломлен дерзостью ее мысли, что не мог произнести ни слова. Несмотря на мои сомнения, она все же взялась за эту тему, и ее литературный взлет получил дальнейшее ускорение. В 1968 году она получила Государственную премию за кинофильм «Сердце матери», позже по ее произведениям и сценариям были поставлены фильмы «Верность матери», «Надежда» и великолепная кинолента «Сквозь ледяную мглу». А всего через шесть лет после нашего знакомства в нашем издательстве вышел трехтомник избранных произведений З. И. Воскресенской».
Этот бесхитростный рассказ дополнят воспоминания заместителя министра просвещения России Любови Кузьминичны Балясной, которая много лет была связана с Зоей Ивановной и работой, и личной дружбой.
«Я нисколько, ни на минуту, ни на секундочку не сомневаюсь в том, что если бы Зоя Ивановна не работала в разведке, не было бы писательницы 3. И. Воскресенской. Познакомилась я с Зоей Ивановной в Доме детской книги на улице Горького в конце 60-х годов, когда в ЦК ВЛКСМ была создана секция по работе с «детскими» писателями Союза писателей СССР. После этой встречи началась наша дружба с Зоей Ивановной и продолжалась вплоть до ее кончины.
Почему я говорю, что без разведки не было бы и писательницы Воскресенской? Потому что жизненный опыт, полученный именно в результате работы в разведке, лег в основу практически всех ее произведений. Достаточно сказать о повести «Девочка в бурном море», которая, на мой взгляд, является самым лучшим ее произведением, и написана исключительно на основании ее личных переживаний и тех испытаний, которые выпали на долю Зои Ивановны, когда она с караваном судов возвращалась из Англии в Мурманск.
В литературе Зоя Ивановна работала как исследователь. И здесь в полной мере пригодились ее аналитические навыки разведчицы. Взять хотя бы повесть «Надежда», работая над которой Зоя Ивановна изучила несколько поколений семьи Надежды Константиновны Крупской. То, как Воскресенская создавала эту книгу - предмет особого исследования. Она нашла, например, дом, где родилась Надежда Константиновна, и церковь, где венчались еще ее родители…
Зоя Ивановна неоднократно была на слетах красных следопытов, выступала там и сравнивала их работу с работой разведчиков. Я помню, как в Новгороде на одной из таких встреч, когда она сказала ребятам, что она полковник и двадцать пять лет прослужила в Советской Армии, буря восторга потрясла зал.
Зоя Ивановна почти сорок лет поддерживала связи с детскими домами и библиотеками в Алексино и Якутии. Уже будучи прикованной болезнью к постели, принимала детей с Украины и Белоруссии. Отдавала в детские дома почти все свои гонорары, посылала книги, вела переписку со множеством школ и детских домов по всей стране. Любовь к детям была частью ее жизни. И я уверена, что если бросить клич вспомнить о добрых делах 3. И. Воскресенской, то откликнутся многие школы из разных концов нашей страны.
Зоя Ивановна была безупречна в своей порядочности. Главным в ее жизни была любовь к Отечеству.
Хотя она и прошла через разведку и сама подвергалась различным проверкам, все же ей удалось сохранить удивительную веру в людей. Поэтому ее потрясали такие люди, которые могли предать Отечество, дружбу или интересы дела, как, например, О. Калугин. Человек, который никогда не предавал, никого и нигде не обманывал, не мог понять и простить тех, кто это совершал.
И последнее. Мне хотелось бы рассказать читателям о скромности Зои Ивановны. У нее было много наград, полученных за годы работы в разведке и за годы работы в литературе, но она никогда не кичилась ими. Последнюю награду она получила когда ей исполнилось восемьдесят лет, в 1987 году. Владимир Васильевич Карпов, в те годы Первый секретарь Правления Союза писателей, привез ей на дачу орден «Октябрьской революции». У меня даже есть фотография, где мы все трое стоим на крыльце дачи в Переделкино».
Глава 1З. Восхождение на Олимп
«В конце 1968 года на имя матери пришла правительственная телеграмма, - вспоминает сын 3. И. Воскресенской Алексей Борисович Рыбкин. - Такую телеграмму я видел в то время впервые. Верхняя часть листа, примерно на одну треть, была темно-красного цвета, а на этом фоне белыми буквами:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96
Недели через три после того как я прочитал повесть, неожиданно для меня в моем кабинете появляется стройная красивая женщина.
- Вы Борис Исаакович?
- Да.
- Вы прочитали мою повесть, - и называет ее заглавие. Меня поразило, что автором этой, скажем прямо, посредственной повести оказалась женщина.
- Да, прочитал.
- И что Вы скажете?
- Видите ли, - начал я, - в повести есть отдельные весьма любопытные места…
- Ясно, - перебивает меня неожиданная посетительница, - значит, печатать не будете.
- Ну, подождите, скажите хотя бы кто Вы?
- Меня зовут Зоя Ивановна.
- Но кто Вы?
- Это не важно.
- Значит, печатать не будете, - продолжала она, - это ясно, но почему… - и посыпались многочисленные вопросы.
Я вдруг почувствовал себя не заместителем главного редактора известного на всю страну издательства, а подследственным, которого вызвали на допрос.
Зоя Ивановна забрала свою рукопись, сообщила мне, что она не пропадет и без нашей редакции, поскольку она знает иностранные языки, прекрасно печатает на машинке и, в этой связи, ее приглашают на работу во вновь открывающийся на улице Горького магазин международной книги «Дружба», где как раз требуются продавцы со знанием иностранных языков. Сказала также, что она с сыном уезжает к брату военнослужащему куда-то во Львовскую область, где он служит. На этом мы расстались, и я бы сказал, расстались не очень дружелюбно.
От той же Веры Александровы, после ухода Зои Ивановны, я узнал, что она сотрудница органов государственной безопасности, полковник, в прошлом году вышла в отставку. С ней Морозова познакомилась на отдыхе в одном из санаториев МВД, так как муж Веры Александровны был подполковником и работал в этой системе.
Через несколько недель, опять-таки совсем неожиданно, я вдруг получаю из Львовской области письмо от Зои Ивановны, в котором она просто рассказывала, как она вместе с сыном там проводит время и что делает. Оно меня поразило своим художественным изложением. В этом маленьком послании я сразу почувствовал дар Божий, тут же ответил и порекомендовал написать не повесть, а маленький по объему рассказ. Через какое-то время она снова появилась у нас и принесла свое новое произведение. Этот ее рассказ, искрящийся непосредственным весельем детства, и был напечатан в нашем издательстве под названием «Зойка и ее дядюшка Санька».
Вслед за этим ее произведением последовали и другие, в которых проявилось тонкое понимание психологии маленького читателя. Это рассказы «Ленивое сердце», «Первый дождь», «Городская булочка». Начался литературный взлет писательницы Зои Ивановны Воскресенской (она взяла свою девичью фамилию, хотя в разведке ей приходилось быть, по ее рассказам не только Рыбкиной, но и Ярцевой, и Васильевой, и Кругловой).
Зоя Ивановна всегда поражала мое воображение. Вскоре после ее литературного и, надо сказать, успешного дебюта она пришла ко мне и заявила, что хочет написать рассказ о Ленине. Я настолько был ошеломлен дерзостью ее мысли, что не мог произнести ни слова. Несмотря на мои сомнения, она все же взялась за эту тему, и ее литературный взлет получил дальнейшее ускорение. В 1968 году она получила Государственную премию за кинофильм «Сердце матери», позже по ее произведениям и сценариям были поставлены фильмы «Верность матери», «Надежда» и великолепная кинолента «Сквозь ледяную мглу». А всего через шесть лет после нашего знакомства в нашем издательстве вышел трехтомник избранных произведений З. И. Воскресенской».
Этот бесхитростный рассказ дополнят воспоминания заместителя министра просвещения России Любови Кузьминичны Балясной, которая много лет была связана с Зоей Ивановной и работой, и личной дружбой.
«Я нисколько, ни на минуту, ни на секундочку не сомневаюсь в том, что если бы Зоя Ивановна не работала в разведке, не было бы писательницы 3. И. Воскресенской. Познакомилась я с Зоей Ивановной в Доме детской книги на улице Горького в конце 60-х годов, когда в ЦК ВЛКСМ была создана секция по работе с «детскими» писателями Союза писателей СССР. После этой встречи началась наша дружба с Зоей Ивановной и продолжалась вплоть до ее кончины.
Почему я говорю, что без разведки не было бы и писательницы Воскресенской? Потому что жизненный опыт, полученный именно в результате работы в разведке, лег в основу практически всех ее произведений. Достаточно сказать о повести «Девочка в бурном море», которая, на мой взгляд, является самым лучшим ее произведением, и написана исключительно на основании ее личных переживаний и тех испытаний, которые выпали на долю Зои Ивановны, когда она с караваном судов возвращалась из Англии в Мурманск.
В литературе Зоя Ивановна работала как исследователь. И здесь в полной мере пригодились ее аналитические навыки разведчицы. Взять хотя бы повесть «Надежда», работая над которой Зоя Ивановна изучила несколько поколений семьи Надежды Константиновны Крупской. То, как Воскресенская создавала эту книгу - предмет особого исследования. Она нашла, например, дом, где родилась Надежда Константиновна, и церковь, где венчались еще ее родители…
Зоя Ивановна неоднократно была на слетах красных следопытов, выступала там и сравнивала их работу с работой разведчиков. Я помню, как в Новгороде на одной из таких встреч, когда она сказала ребятам, что она полковник и двадцать пять лет прослужила в Советской Армии, буря восторга потрясла зал.
Зоя Ивановна почти сорок лет поддерживала связи с детскими домами и библиотеками в Алексино и Якутии. Уже будучи прикованной болезнью к постели, принимала детей с Украины и Белоруссии. Отдавала в детские дома почти все свои гонорары, посылала книги, вела переписку со множеством школ и детских домов по всей стране. Любовь к детям была частью ее жизни. И я уверена, что если бросить клич вспомнить о добрых делах 3. И. Воскресенской, то откликнутся многие школы из разных концов нашей страны.
Зоя Ивановна была безупречна в своей порядочности. Главным в ее жизни была любовь к Отечеству.
Хотя она и прошла через разведку и сама подвергалась различным проверкам, все же ей удалось сохранить удивительную веру в людей. Поэтому ее потрясали такие люди, которые могли предать Отечество, дружбу или интересы дела, как, например, О. Калугин. Человек, который никогда не предавал, никого и нигде не обманывал, не мог понять и простить тех, кто это совершал.
И последнее. Мне хотелось бы рассказать читателям о скромности Зои Ивановны. У нее было много наград, полученных за годы работы в разведке и за годы работы в литературе, но она никогда не кичилась ими. Последнюю награду она получила когда ей исполнилось восемьдесят лет, в 1987 году. Владимир Васильевич Карпов, в те годы Первый секретарь Правления Союза писателей, привез ей на дачу орден «Октябрьской революции». У меня даже есть фотография, где мы все трое стоим на крыльце дачи в Переделкино».
Глава 1З. Восхождение на Олимп
«В конце 1968 года на имя матери пришла правительственная телеграмма, - вспоминает сын 3. И. Воскресенской Алексей Борисович Рыбкин. - Такую телеграмму я видел в то время впервые. Верхняя часть листа, примерно на одну треть, была темно-красного цвета, а на этом фоне белыми буквами:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96