Я казался себе путником, заблудившимся в снежном вихре совпадений.
Наконец ранней весной 1973 года произошло событие, послужившее веским доказательством того, что здесь действует нечто большее, чем мой бессознательный разум, очевидно, даже большее, чем общее коллективное бессознательное всего человечества. Этим событием явилось открытие кометы Когоутека, которая была объявлена самой большой кометой в истории человечества: по сравнению с ней даже комета Галлея кажется совсем крошкой.
"Самая яркая из всех комет, которые когда-нибудь устремлялись к Земле" - так начиналась статья в "Сан-Франциско кроникл". Просматривая ее, я даже вскрикнул от изумления: эта комета максимально приблизится к Солнцу двадцать третьего декабря! Непериодическая комета, о которой никто на Земле не знал до марта 1973 года, мчится, чтобы встретиться с Солнцем за сто часов до солнцестояния и затмения над Амазонкой. Вот это совпадение! если считать совпадением невероятное стечение обстоятельств, ошеломляющее того, кто стал их свидетелем. Это совпадение нисколько не умаляется фактом, что комета Когоутека не оправдала возлагавшихся на нее надежд ведь одно только ее ожидание породило целую волну тревожных предчувствий конца света и наступления царства Христова среди тех, кто готов умереть только из-за того, что комета снова вернулась во тьму, из которой появилась. Произошло ли что-нибудь в Белене в день затмения? Не знаю, меня там не было. В то время я находился в плену повседневных обязанностей. Но я знаю одно: такая концентрация событий вокруг этой даты и то, как их подсказали карты, - не простая случайность.
Только после появления персональных компьютеров я смог понять, что временная волна описывает чередование обновления времени, относящееся к разным временным периодам: одни длятся минуты, другие продолжаются века. Теперь любой, кто освоит теорию, сможет стать моим спутником в этом интеллектуальном путешествии и сам увидеть те огромные возможности, которые связаны с прогнозированием совпадений. Я не ограничился только тем, что разобрался в этой теории, а продолжал попытки использовать ее, в частности, для того, чтобы предсказывать ход грядущих событий. Когда после года работы убеждаешься, что волна действительно показывает будущий курс обновления, обычное ожидание будущего уступает место почти дзенскому пониманию и принятию всего мироздания.
Была ли вышеизложенная последовательность событий первым намеком на то, что с конкретной датой и городом Беленом связано что-то важное? Как ни странно, нет. Чтобы связать историю моих неосознанных поисков с чрезвычайно любопытным и загадочным случаем, который так и просится на бумагу, придется упомянуть об одной истории.
Весной 1971 года я был в Тайбэе, на острове Тайвань, где привыкал к городской жизни после долгих странствий по глухим уголкам Индонезии в поисках редких бабочек. Я убивал время в ожидании своей попутчицы, которую в последний раз видел на Бали несколько месяцев назад. Однажды ночью мне приснился очень странный сон. Случилось это - хоть тогда я этого не знал в тот самый день, когда отцу и Деннису сообщили, что наша мать при смерти. Мне об этом предстояло узнать только через неделю.
Вот выдержка из моего дневника, посвященная тому сну:
24 мая 1970 года
Мы с Дхьянной поднимались по покатому склону. Все лежащие ниже окрестные долины были забиты летучими стаями облаков; солнечные лучи, отражаясь от их белоснежных спин, устремлялись обратно в бездонную лазурь. Впереди на много миль круглились холмы, круто вздымаясь к главному хребту Скалистых гор. Мы находились в мире сновидений, напоминавшем Западный Колорадо, где я родился и жил до шестнадцати лет. Когда' мы поднялись выше, нам навстречу вышел герр Б. (я познакомился с ним в Индонезии), одетый в белые теннисные шорты, и обратил наше внимание на несколько маленьких метеорологических шаров - их длинные нейлоновые шнуры запутались в ветвях росших поблизости деревьев, искривленных ветром. Слева, на гребне холма, мы увидели большой шар-зонд, футов тридцати в поперечнике. Ослепительно белый и обмякший, он был едва ли на три четверти заполнен газом. Окружающие шар канаты глубоко врезались в него, поделив на дольки, отчего он походил на огромный бесцветный апельсин. Мы стояли и смотрели, а герр Б. вдруг нажал на невесть откуда взявшийся рычаг. Аппарат поднялся одновременно с вырвавшимся у меня вопросом: "Не снесет ли его дующий из-за холма ветер?" Белая громада метнулась прямо на нас, пролетев всего футах в двадцати над нашими головами, а потом, поднявшись выше, стала добычей ветра и судьбы, которую я ей предсказал: завалившись на бок, шар плавно опустился на землю. Мы бросились к нему. С противоположной стороны появились какие-то люди (как мне показалось, дети) и тоже побежали к трепыхающейся белой груде теперь уже безжизненного летательного аппарата.
Пока мы, смеясь, разглядывали зонд, нас пригласили зайти в оказавшийся поблизости дом герра Б. - приземистое строение в стиле ранчо, во многом напоминавшее дом, где прошли мои детские годы. Когда мы вошли, я задержался, чтобы рассмотреть висевшую на стене большую карту дельты Амазонки. Как следовало из легенды, она была напечатана по случаю конференции Французского археологического общества, которая состоялась там на одном из островов в 1948 году. Я поспешил догнать Дхьянну, и она сообщила мне, что дети Б. сказали ей, будто неподалеку находятся влажные джунгли, одни из самых непроходимых на нашей планете. Я, как местный житель, знающий Колорадо вдоль и поперек, выразил недоверие. Вернувшись к стоявшему под картой книжному шкафу, я достал большой атлас и стал отыскивать карту лесов и осадков штата Колорадо, но атлас открылся на карте Ассама - первая попытка дала мне топологическую схему Бенгалии. Я услышал собственное замечание о том, что Шалимар - логичное место для конца света. На этом мой сон прервался.
В то время смысл этого сна остался для меня далеко не ясен, да и теперь он остается туманным. Понятно одно: в известный день в дельте Амазонки следует ожидать какого-то важного события. Тогда я надеялся, что это давно предвкушаемое событие - солнечное затмение и что его полное наступление, которое произойдет над влагалищем матери мира, предвещает для всех событие чрезвычайной важности.
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ. ВАЛЬСИРУЯ С ЗАГАДКОЙ В которой я переношусь в воспоминания на Тимор, где меня чуть было не завербовали в шайку ученых, бывших нацистов.
За несколько месяцев до этого вещего сна со мной произошел странный случай, который я теперь, задним числом, расцениваю как очередное подтверждение того, что мне было суждено отправиться на Амазонку и что я подпал под чары космического смеха.
В феврале 1970 года, за год до приезда в Ла Чорреру, спасаясь от преследования властей, я попал на остров Тимор в Восточной Индонезии. Поскольку в Штатах меня ждал обвинительный акт за ужасное преступление ввоз наркотиков, я жил и странствовал в постоянном страхе, что агенты Интерпола прочесывают земной шар, стремясь меня обнаружить. Предыдущие шесть месяцев мое прикрытие - личина студента-энтомолога, ловца бабочек, собирающего материал для дипломной работы, - отлично себя оправдывало, и я неспешно кочевал через Малайзию, Суматру, Яву и множество других, менее известных, но столь же экзотических островов - тихих гаваней в южных морях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70
Наконец ранней весной 1973 года произошло событие, послужившее веским доказательством того, что здесь действует нечто большее, чем мой бессознательный разум, очевидно, даже большее, чем общее коллективное бессознательное всего человечества. Этим событием явилось открытие кометы Когоутека, которая была объявлена самой большой кометой в истории человечества: по сравнению с ней даже комета Галлея кажется совсем крошкой.
"Самая яркая из всех комет, которые когда-нибудь устремлялись к Земле" - так начиналась статья в "Сан-Франциско кроникл". Просматривая ее, я даже вскрикнул от изумления: эта комета максимально приблизится к Солнцу двадцать третьего декабря! Непериодическая комета, о которой никто на Земле не знал до марта 1973 года, мчится, чтобы встретиться с Солнцем за сто часов до солнцестояния и затмения над Амазонкой. Вот это совпадение! если считать совпадением невероятное стечение обстоятельств, ошеломляющее того, кто стал их свидетелем. Это совпадение нисколько не умаляется фактом, что комета Когоутека не оправдала возлагавшихся на нее надежд ведь одно только ее ожидание породило целую волну тревожных предчувствий конца света и наступления царства Христова среди тех, кто готов умереть только из-за того, что комета снова вернулась во тьму, из которой появилась. Произошло ли что-нибудь в Белене в день затмения? Не знаю, меня там не было. В то время я находился в плену повседневных обязанностей. Но я знаю одно: такая концентрация событий вокруг этой даты и то, как их подсказали карты, - не простая случайность.
Только после появления персональных компьютеров я смог понять, что временная волна описывает чередование обновления времени, относящееся к разным временным периодам: одни длятся минуты, другие продолжаются века. Теперь любой, кто освоит теорию, сможет стать моим спутником в этом интеллектуальном путешествии и сам увидеть те огромные возможности, которые связаны с прогнозированием совпадений. Я не ограничился только тем, что разобрался в этой теории, а продолжал попытки использовать ее, в частности, для того, чтобы предсказывать ход грядущих событий. Когда после года работы убеждаешься, что волна действительно показывает будущий курс обновления, обычное ожидание будущего уступает место почти дзенскому пониманию и принятию всего мироздания.
Была ли вышеизложенная последовательность событий первым намеком на то, что с конкретной датой и городом Беленом связано что-то важное? Как ни странно, нет. Чтобы связать историю моих неосознанных поисков с чрезвычайно любопытным и загадочным случаем, который так и просится на бумагу, придется упомянуть об одной истории.
Весной 1971 года я был в Тайбэе, на острове Тайвань, где привыкал к городской жизни после долгих странствий по глухим уголкам Индонезии в поисках редких бабочек. Я убивал время в ожидании своей попутчицы, которую в последний раз видел на Бали несколько месяцев назад. Однажды ночью мне приснился очень странный сон. Случилось это - хоть тогда я этого не знал в тот самый день, когда отцу и Деннису сообщили, что наша мать при смерти. Мне об этом предстояло узнать только через неделю.
Вот выдержка из моего дневника, посвященная тому сну:
24 мая 1970 года
Мы с Дхьянной поднимались по покатому склону. Все лежащие ниже окрестные долины были забиты летучими стаями облаков; солнечные лучи, отражаясь от их белоснежных спин, устремлялись обратно в бездонную лазурь. Впереди на много миль круглились холмы, круто вздымаясь к главному хребту Скалистых гор. Мы находились в мире сновидений, напоминавшем Западный Колорадо, где я родился и жил до шестнадцати лет. Когда' мы поднялись выше, нам навстречу вышел герр Б. (я познакомился с ним в Индонезии), одетый в белые теннисные шорты, и обратил наше внимание на несколько маленьких метеорологических шаров - их длинные нейлоновые шнуры запутались в ветвях росших поблизости деревьев, искривленных ветром. Слева, на гребне холма, мы увидели большой шар-зонд, футов тридцати в поперечнике. Ослепительно белый и обмякший, он был едва ли на три четверти заполнен газом. Окружающие шар канаты глубоко врезались в него, поделив на дольки, отчего он походил на огромный бесцветный апельсин. Мы стояли и смотрели, а герр Б. вдруг нажал на невесть откуда взявшийся рычаг. Аппарат поднялся одновременно с вырвавшимся у меня вопросом: "Не снесет ли его дующий из-за холма ветер?" Белая громада метнулась прямо на нас, пролетев всего футах в двадцати над нашими головами, а потом, поднявшись выше, стала добычей ветра и судьбы, которую я ей предсказал: завалившись на бок, шар плавно опустился на землю. Мы бросились к нему. С противоположной стороны появились какие-то люди (как мне показалось, дети) и тоже побежали к трепыхающейся белой груде теперь уже безжизненного летательного аппарата.
Пока мы, смеясь, разглядывали зонд, нас пригласили зайти в оказавшийся поблизости дом герра Б. - приземистое строение в стиле ранчо, во многом напоминавшее дом, где прошли мои детские годы. Когда мы вошли, я задержался, чтобы рассмотреть висевшую на стене большую карту дельты Амазонки. Как следовало из легенды, она была напечатана по случаю конференции Французского археологического общества, которая состоялась там на одном из островов в 1948 году. Я поспешил догнать Дхьянну, и она сообщила мне, что дети Б. сказали ей, будто неподалеку находятся влажные джунгли, одни из самых непроходимых на нашей планете. Я, как местный житель, знающий Колорадо вдоль и поперек, выразил недоверие. Вернувшись к стоявшему под картой книжному шкафу, я достал большой атлас и стал отыскивать карту лесов и осадков штата Колорадо, но атлас открылся на карте Ассама - первая попытка дала мне топологическую схему Бенгалии. Я услышал собственное замечание о том, что Шалимар - логичное место для конца света. На этом мой сон прервался.
В то время смысл этого сна остался для меня далеко не ясен, да и теперь он остается туманным. Понятно одно: в известный день в дельте Амазонки следует ожидать какого-то важного события. Тогда я надеялся, что это давно предвкушаемое событие - солнечное затмение и что его полное наступление, которое произойдет над влагалищем матери мира, предвещает для всех событие чрезвычайной важности.
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ. ВАЛЬСИРУЯ С ЗАГАДКОЙ В которой я переношусь в воспоминания на Тимор, где меня чуть было не завербовали в шайку ученых, бывших нацистов.
За несколько месяцев до этого вещего сна со мной произошел странный случай, который я теперь, задним числом, расцениваю как очередное подтверждение того, что мне было суждено отправиться на Амазонку и что я подпал под чары космического смеха.
В феврале 1970 года, за год до приезда в Ла Чорреру, спасаясь от преследования властей, я попал на остров Тимор в Восточной Индонезии. Поскольку в Штатах меня ждал обвинительный акт за ужасное преступление ввоз наркотиков, я жил и странствовал в постоянном страхе, что агенты Интерпола прочесывают земной шар, стремясь меня обнаружить. Предыдущие шесть месяцев мое прикрытие - личина студента-энтомолога, ловца бабочек, собирающего материал для дипломной работы, - отлично себя оправдывало, и я неспешно кочевал через Малайзию, Суматру, Яву и множество других, менее известных, но столь же экзотических островов - тихих гаваней в южных морях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70