при этом левый большой палец вытянут вдоль левого длинного ребра, а левые четыре пальца находятся на правом длинном ребре колоды. С краповой стороны к колоде подводится правая рука, и правый большой палец накладывается на верхнее короткое ребро колоды, согнутый правый указательный палец упирается в краповую сторону колоды, а кончик правого среднего пальца нажимает на нижнее короткое ребро колоды (рис.38а).
Рис. 38
2. Правый большой палец отслаивает с краповой стороны колоды две верхние карты (рис.38б); правая рука снимает эти две карты с краповой стороны колоды, держа их как одну, и разворачивается ладонью в сторону зрителей; при этом лицевая сторона бывшей второй верхней карты обращена в направлении аудитории – этот ход в западной литературе по карточной престидижитации называется «The double Lift» («сдвоенный подъем»). В итоге правая рука исполнителя оказывается полусогнутой, а две выровненные друг с другом карты, обращенные лицевой стороной одной (будем называть ее – вторая) из карт к залу, удерживаются за короткие ребра пальцами правой руки – большой палец располагается на верхнем коротком ребре, а указательный, средний и безымянный – на нижнем коротком ребре (рис.38в).
3. Правый указательный палец, располагающийся вблизи правого нижнего угла карт, путем нажатия на нижнее короткое ребро отделяет уголок карты, расположенной ближе к фокуснику (назовем эту карту – первая), от второй карты (рис.38 г). Левая рука, согнутая в локте, удерживает колоду, повернутую лицом к зрителям, на уровне пояса, причем ладонь левой руки направлена к исполнителю, левый большой палец охватывает колоду со стороны верхнего длинного ребра, а остальные левые пальцы – со стороны нижнего длинного ребра; при этом около половины колоды выступает из левой кисти (с правой стороны этой кисти), так что аудитория видит часть лицевой стороны колоды (рис.38д). Таково исходное положение.
Чародей произносит примерно такой текст: «Народная мудрость гласит: не говори „гоп“; молчание – золото. Однако, я могу предупредить заранее – сейчас эта карта (вторая – А.К.) изменится. Мне достаточно лишь потереть ее о плечо. Пожалуйста!». Затем волшебник правой рукой, в которой удерживаются две карты, выполняет мах перед собой; при этом правая кисть пролетает между колодой, находящейся в левой руке, и туловищем исполнителя, а конечной точкой этого движения оказывается середина левого плеча, расположенная между левыми локтем и ключицей, при этом в конечную точку приходит лишь одна первая карта, накладываемая лицом на середину левого предплечья (рис.38е). Вторая карта отпускается кончиком правого указательного пальца при подлете правой кисти к левой, отчего вторая карта ложится лицевой стороной на краповую сторону колоды, удерживаемой в левой руке неподвижно.
5. Потерев лицевую сторону первой карты, удерживаемой в правой руке, о левое предплечье, волшебник разворачивает ее лицом к залу (рис.38ж) со словами: «Вот видите, карта изменилась!».
Комментарий
Термин шанжировка появился в России после книги Хоффманна. Хоффманн, из уважения к родоначальникам искусства, многие термины дублировал французскими фразами. При переводе эти фразы сохранились, и отечественные фокусники их запомнили. В книге Хофманна дано 6 способов «шанжировок».
7
Начало XX века – время, когда классицизм карточных фокусов был взломан. Импровизационное буйство, соединившись с пытливой изощренностью, заставило засиять миф о неисчерпаемости карточного волшебства. Появилась масса вариаций известных трюков, возникли хитроумные приемы, поражающие то немыслимой сложностью, то удивительной простотой. Такое, конечно, не могло бы произойти, если бы в искусство карточного тайнодействия не пришли личности – всегда незаурядные, а иногда и великие.
Из интервью, опубликованных в ряде парижских газет:
– «Фокусник» – что означает для вас это слово?
– Человек с колодой карт и маской на лице.
– То есть – вы?
– И любой другой. Имена здесь несущественны.
– Почему вы упомянули о маске?
– Она – символ тайны. Мои лицо и фигура слишком обыкновенны, чтобы уносить зрителей в страну таинственного.
– Вы используете обычную колоду карт?
– Всегда.
– Почему?
– Люблю естественность и ненавижу искусственность. Наклейки, подрезки, заточки – пусть этим занимаются иллюзионные ремесленники.
– Но ведь зрителю не столь важно, какими средствами достигается фантастический эффект.
– Ошибаетесь. Стоит публике узнать, что чудо построено на лесочках и ниточках, она теряет уважение к чародею. Кстати, и коллеги – тоже. Таинственность обязана произрастать исключительно из личного мастерства. Только тогда фокус сумеет подняться до уровня искусства.
– Есть ли у вас любимая колода?
– Нет. Просто некоторые удобнее других.
– А если аудитория предложит вам свою колоду?
– Буду показывать с ней. Такое у меня случалось. Но я не проваливался – ловкость рук универсальна.
– Есть ли у вас любимая масть?
– Нет. Я восхищаюсь колодой в целом.
– Какая ваша любимая карточная игра?
– Я не игрок. Я представляю Тайну.
– Что вы будете делать, если вдруг лишитесь рук?
– Обучусь показывать карточные фокусы ногами.
– Кто вы по духу?
– Романтик. Признаю только мастерство.
– Ваша отличительная черта?
– Страстность. Почуяв новый карточный прием, я не успокоюсь, пока не превращу его из мечты в реальность.
– В чем заключается ваше наслаждение?
– Меня пленяет пластика. Я даже думаю, что в прошлой жизни я был балетмейстером в стае птиц.
– Любимый цвет?
– Их два. Черный и белый. Черный – на первом месте.
– Вы философ?
– Пожалуй. Однажды шутники вымазали сажей мою маску – изнутри. Перед выходом я ее надел, а по окончании выступления снял. И продолжал быть в маске, правда, из сажи. Это меня позабавило.
– Вы оптимист?
– Безусловно. Иначе не стоит жить.
– Ваша мечта?
– Создать радостный, танцевальный полет карт. При этом в полете с картами должны происходить волшебные превращения. И чтобы в этом действии обязательно участвовали мои руки.
Так отвечал на вопросы корреспондентов один из самых известных карточных престидижитаторов – перуанец Хосе Ангенор Гаго-и-Завала, маркиз д'Оригуэла (1851–1913 гг.). Фокусник из породы людей, для которых Тайна – превыше всего. Оберегая свою загадочность, он никому не называл своего подлинного имени. Правда, вездесущие журналисты сумели все-таки рассекретить его инкогнито. Однако «Человек в маске» словно не замечал разоблачений. И на его афише по-прежнему крупными буквами значились только вопросы: «Кто я? Откуда я прибыл? Куда отправляюсь?». Это создавало настроение – зрители заранее настраивались на необыкновенное, и Гаго-и-Завала не обманывал их ожиданий, поскольку престидижитаторская техника была у него выше всяких похвал.
Все происходило очень торжественно. Перед выступлением на стенах развешивались плакаты, где публика читала: «Мой девиз – не верю в то, чего не вижу, и чем больше всматриваюсь, тем меньше вижу». Это, безусловно, интриговало, а потому к моменту появления чародея в аудитории уже царила атмосфера взволнованного ожидания.
И он выходил – человек в маске. Остановившись в центре сцены, он демонстративно засучивал рукава и начинал священнодействовать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77
Рис. 38
2. Правый большой палец отслаивает с краповой стороны колоды две верхние карты (рис.38б); правая рука снимает эти две карты с краповой стороны колоды, держа их как одну, и разворачивается ладонью в сторону зрителей; при этом лицевая сторона бывшей второй верхней карты обращена в направлении аудитории – этот ход в западной литературе по карточной престидижитации называется «The double Lift» («сдвоенный подъем»). В итоге правая рука исполнителя оказывается полусогнутой, а две выровненные друг с другом карты, обращенные лицевой стороной одной (будем называть ее – вторая) из карт к залу, удерживаются за короткие ребра пальцами правой руки – большой палец располагается на верхнем коротком ребре, а указательный, средний и безымянный – на нижнем коротком ребре (рис.38в).
3. Правый указательный палец, располагающийся вблизи правого нижнего угла карт, путем нажатия на нижнее короткое ребро отделяет уголок карты, расположенной ближе к фокуснику (назовем эту карту – первая), от второй карты (рис.38 г). Левая рука, согнутая в локте, удерживает колоду, повернутую лицом к зрителям, на уровне пояса, причем ладонь левой руки направлена к исполнителю, левый большой палец охватывает колоду со стороны верхнего длинного ребра, а остальные левые пальцы – со стороны нижнего длинного ребра; при этом около половины колоды выступает из левой кисти (с правой стороны этой кисти), так что аудитория видит часть лицевой стороны колоды (рис.38д). Таково исходное положение.
Чародей произносит примерно такой текст: «Народная мудрость гласит: не говори „гоп“; молчание – золото. Однако, я могу предупредить заранее – сейчас эта карта (вторая – А.К.) изменится. Мне достаточно лишь потереть ее о плечо. Пожалуйста!». Затем волшебник правой рукой, в которой удерживаются две карты, выполняет мах перед собой; при этом правая кисть пролетает между колодой, находящейся в левой руке, и туловищем исполнителя, а конечной точкой этого движения оказывается середина левого плеча, расположенная между левыми локтем и ключицей, при этом в конечную точку приходит лишь одна первая карта, накладываемая лицом на середину левого предплечья (рис.38е). Вторая карта отпускается кончиком правого указательного пальца при подлете правой кисти к левой, отчего вторая карта ложится лицевой стороной на краповую сторону колоды, удерживаемой в левой руке неподвижно.
5. Потерев лицевую сторону первой карты, удерживаемой в правой руке, о левое предплечье, волшебник разворачивает ее лицом к залу (рис.38ж) со словами: «Вот видите, карта изменилась!».
Комментарий
Термин шанжировка появился в России после книги Хоффманна. Хоффманн, из уважения к родоначальникам искусства, многие термины дублировал французскими фразами. При переводе эти фразы сохранились, и отечественные фокусники их запомнили. В книге Хофманна дано 6 способов «шанжировок».
7
Начало XX века – время, когда классицизм карточных фокусов был взломан. Импровизационное буйство, соединившись с пытливой изощренностью, заставило засиять миф о неисчерпаемости карточного волшебства. Появилась масса вариаций известных трюков, возникли хитроумные приемы, поражающие то немыслимой сложностью, то удивительной простотой. Такое, конечно, не могло бы произойти, если бы в искусство карточного тайнодействия не пришли личности – всегда незаурядные, а иногда и великие.
Из интервью, опубликованных в ряде парижских газет:
– «Фокусник» – что означает для вас это слово?
– Человек с колодой карт и маской на лице.
– То есть – вы?
– И любой другой. Имена здесь несущественны.
– Почему вы упомянули о маске?
– Она – символ тайны. Мои лицо и фигура слишком обыкновенны, чтобы уносить зрителей в страну таинственного.
– Вы используете обычную колоду карт?
– Всегда.
– Почему?
– Люблю естественность и ненавижу искусственность. Наклейки, подрезки, заточки – пусть этим занимаются иллюзионные ремесленники.
– Но ведь зрителю не столь важно, какими средствами достигается фантастический эффект.
– Ошибаетесь. Стоит публике узнать, что чудо построено на лесочках и ниточках, она теряет уважение к чародею. Кстати, и коллеги – тоже. Таинственность обязана произрастать исключительно из личного мастерства. Только тогда фокус сумеет подняться до уровня искусства.
– Есть ли у вас любимая колода?
– Нет. Просто некоторые удобнее других.
– А если аудитория предложит вам свою колоду?
– Буду показывать с ней. Такое у меня случалось. Но я не проваливался – ловкость рук универсальна.
– Есть ли у вас любимая масть?
– Нет. Я восхищаюсь колодой в целом.
– Какая ваша любимая карточная игра?
– Я не игрок. Я представляю Тайну.
– Что вы будете делать, если вдруг лишитесь рук?
– Обучусь показывать карточные фокусы ногами.
– Кто вы по духу?
– Романтик. Признаю только мастерство.
– Ваша отличительная черта?
– Страстность. Почуяв новый карточный прием, я не успокоюсь, пока не превращу его из мечты в реальность.
– В чем заключается ваше наслаждение?
– Меня пленяет пластика. Я даже думаю, что в прошлой жизни я был балетмейстером в стае птиц.
– Любимый цвет?
– Их два. Черный и белый. Черный – на первом месте.
– Вы философ?
– Пожалуй. Однажды шутники вымазали сажей мою маску – изнутри. Перед выходом я ее надел, а по окончании выступления снял. И продолжал быть в маске, правда, из сажи. Это меня позабавило.
– Вы оптимист?
– Безусловно. Иначе не стоит жить.
– Ваша мечта?
– Создать радостный, танцевальный полет карт. При этом в полете с картами должны происходить волшебные превращения. И чтобы в этом действии обязательно участвовали мои руки.
Так отвечал на вопросы корреспондентов один из самых известных карточных престидижитаторов – перуанец Хосе Ангенор Гаго-и-Завала, маркиз д'Оригуэла (1851–1913 гг.). Фокусник из породы людей, для которых Тайна – превыше всего. Оберегая свою загадочность, он никому не называл своего подлинного имени. Правда, вездесущие журналисты сумели все-таки рассекретить его инкогнито. Однако «Человек в маске» словно не замечал разоблачений. И на его афише по-прежнему крупными буквами значились только вопросы: «Кто я? Откуда я прибыл? Куда отправляюсь?». Это создавало настроение – зрители заранее настраивались на необыкновенное, и Гаго-и-Завала не обманывал их ожиданий, поскольку престидижитаторская техника была у него выше всяких похвал.
Все происходило очень торжественно. Перед выступлением на стенах развешивались плакаты, где публика читала: «Мой девиз – не верю в то, чего не вижу, и чем больше всматриваюсь, тем меньше вижу». Это, безусловно, интриговало, а потому к моменту появления чародея в аудитории уже царила атмосфера взволнованного ожидания.
И он выходил – человек в маске. Остановившись в центре сцены, он демонстративно засучивал рукава и начинал священнодействовать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77