И не только жалованье. У американцев всего было в избытке: консервов, кока-колы, сигарет, жевательной резинки, шоколада и, наконец, военного снаряжения. И притом все это бесплатно. Достаточно лишь протянуть руку и взять. Брать, сколько тебе нужно, сколько захочется.
А результат? Я действительно не могу подобрать другого слова: это был массовый шок целого народа. Островитяне сделали для себя следующий вывод. На свете существуют две группы белых людей. Англичане, которые бедны и поэтому все, что у них есть, оставляют себе, и американцы, люди потрясающе богатые, которые все, что у них есть, с радостью отдадут островитянам. Простой человек, – а меланезийцы жили до того времени в мире крайне примитивных представлений, – пытается все новое, с чем он сталкивается, объяснить действием сверхъестественных сил, с помощью религиозных представлений и своего собственного, для нас часто почти непонятного хода рассуждений.
Так у островитян возникло представление, что господь бог, в существовании которого меланезийцев убеждали миссионеры, создал это карго – богатство для всех. Англичане хотели его присвоить. Теперь, однако, все изменится, и другие, добрые, белые – американцы привезут на больших кораблях островитянам карго – вещи, которые по праву им принадлежат.
Американская армия после окончания войны, естественно, покинула остров. Но местные жители верят, что американцы вернутся и, когда корабли с карго прибудут на Соломоновы острова, там наступит такой же «рай», какой, по их представлениям, существует в Америке. Тот «рай», из которого островитяне, как когда-то Адам с Евой, были изгнаны.
Уход американской армии усугубил экономический кризис в этой части протектората. На Малаите, самом густонаселенном острове архипелага, за время войны опустели все плантации (в 1965 году здесь получили всего тысячу шестьсот семьдесят две тонны копры, в то время как на Новых Гебридах, где населения меньше, чем здесь, на одном острове, в том же году было произведено копры в двадцать раз больше).
Так символом «рая», который вскоре должен наступить, на Соломоновых островах стали корабли, везущие карго. В специальной литературе подобные представления называются «карго-культ». И островитяне стали ждать приезда кораблей с карго все с большим нетерпением, пока не начали сами отыскивать доказательства возвращения американцев на острова.
Изощрённая фантазия породила и до сих пор порождает самые различные «надежные» тому свидетельства. На песчаных пляжах Малаиты были якобы обнаружены следы ботинок. Над центральными областями Гуадалканала кто-то видел американские самолеты, сбрасывающие парашютистов. К югу от Сан-Кристобаля был замечен крупный американский караван. На побережье Нггелы в течение нескольких ночей подряд загорались огни.
И вот теперь на островке Лауласи, в сердце лагуны Ланга-Ланга, стою я, нечаянный глашатай, сообщивший о том, что карго уже в пути, случайный посланник приближающегося «рая».
Ожидание возвращения «потерянного рая» слилось воедино со всеобщим недовольством на Соломоновых островах, связанным с ухудшением экономического положения в протекторате и с сопротивлением чуждой власти. Вот когда придет карго, островитяне получат американские товары и будут управлять всем сами. Проявлением этого недовольства стало движение, выражавшее религиозные, а также политические и социальные требования, так называемое масинга. В южной части Малаиты есть племя ари-ари. На языке этого племени слово «масинга» означает молодой побег таро, в переносном смысле – «братство».
Движение масинга (в протекторате его называют «масинга-рул», от английского «рул» – «власть») вскоре распространилось по всей Малаите и перекинулось на островки лагуны Ланга-Ланга. Название «масинга-рул» позже было искажено англичанами и превратилось в «марчинг-рул». Не вникающие в существо дела европейские журналисты на этом основании сделали вывод, что первоначально движение называлось «марксиен-рул» – «марксистская власть!». Теперь можно было обвинить в подстрекательстве коммунистов. Самым пикантным во всей этой истории было то, что движение «масинга-рул» было вызвано к жизни присутствием на Соломоновых островах американской армии, следовательно, коммунистов надо было искать среди американских военнослужащих!
С Малаиты и Ланга-Ланги масинга распространилась на Сан-Кристобаль, Нггелу и, наконец, на Гуадалканал. Вдохновителем движения стал бывший рабочий кокосовых плантаций по имени Нори. И хотя местные чиновники вспоминают о Нори как о человеке, не умевшем ни писать, ни читать по-английски и знавшим лишь, «пиджин», этот неграмотный народный вождь сумел придать движению четкую структуру. И что было еще более важным – он быстро избавил масингу от большинства религиозных элементов, превратив его в боевую организацию, борющуюся за освобождение Соломоновых островов.
Определенной программы вожди масинги, конечно, не имели. И тем не менее организация движения была совершенной. Нори разделил Малаиту на девять районов. В каждом из них избирались командиры, мало зависимые от верховного руководства масинги. Районы были разбиты на небольшие участки, которыми командовали местные начальники. Они имели помощников, ведающих деятельностью масинги в районах или на отдельных участках.
После того как определилась внутренняя структура, руководители масинги начали строить укрепленные поселения. На островах стало происходить нечто неслыханное для Меланезии – целые деревни переселялись на новые, с оборонной точки зрения более удобные места, вокруг поселений возводились стены, а иногда даже высокие сторожевые башни.
Сооружения здесь сознательно копировали с воинских казарм, которые островитяне видели в лагерях американской армии. В них проводились совещания местного руководства масинги, или же они оставались – и до сих пор остаются – пустыми. «Казармы» ждут, когда их наполнят карго, когда придут американцы и начнут раздавать островитянам то, что им необходимо. Однажды в одном из таких поселений было обнаружено сорок три пустых склада, ожидавших американский карго.
Крепости масинги охранялись патрулями, вооруженными дубинками. Порядок во время сельскохозяйственных работ среди жителей этих поселений был военный. Зато на плантациях, оставшихся на Соломоновых островах после войны, почти никто не работал. Руководители масинги были в принципе против любой работы на предприятиях, возглавляемых европейцами. А тот, кто все же хотел уйти из деревни на плантацию, должен был заплатить в кассу местной организации двенадцать фунтов.
Взносы масинге – это уже отдельная глава. Во время нашего с Гордоном посещения Тасимбоко всюду, где можно было пробраться на машине, нас сопровождал шофер Управления протектората. Я спросил у Гордона, какова у водителя зарплата и на что он ее тратит. Оказалось, что водитель оставляет себе лишь небольшую часть, а остальные деньги отдает местной организации масинги в своей деревне. Там их закапывают в землю. Так продолжается уже многие годы. Кстати, в течение этого времени денежная система на Соломоновых островах претерпела большие изменения.
Со времени окончания войны и с тех пор, как Нори основал это движение, организации масинги скопили огромные средства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24
А результат? Я действительно не могу подобрать другого слова: это был массовый шок целого народа. Островитяне сделали для себя следующий вывод. На свете существуют две группы белых людей. Англичане, которые бедны и поэтому все, что у них есть, оставляют себе, и американцы, люди потрясающе богатые, которые все, что у них есть, с радостью отдадут островитянам. Простой человек, – а меланезийцы жили до того времени в мире крайне примитивных представлений, – пытается все новое, с чем он сталкивается, объяснить действием сверхъестественных сил, с помощью религиозных представлений и своего собственного, для нас часто почти непонятного хода рассуждений.
Так у островитян возникло представление, что господь бог, в существовании которого меланезийцев убеждали миссионеры, создал это карго – богатство для всех. Англичане хотели его присвоить. Теперь, однако, все изменится, и другие, добрые, белые – американцы привезут на больших кораблях островитянам карго – вещи, которые по праву им принадлежат.
Американская армия после окончания войны, естественно, покинула остров. Но местные жители верят, что американцы вернутся и, когда корабли с карго прибудут на Соломоновы острова, там наступит такой же «рай», какой, по их представлениям, существует в Америке. Тот «рай», из которого островитяне, как когда-то Адам с Евой, были изгнаны.
Уход американской армии усугубил экономический кризис в этой части протектората. На Малаите, самом густонаселенном острове архипелага, за время войны опустели все плантации (в 1965 году здесь получили всего тысячу шестьсот семьдесят две тонны копры, в то время как на Новых Гебридах, где населения меньше, чем здесь, на одном острове, в том же году было произведено копры в двадцать раз больше).
Так символом «рая», который вскоре должен наступить, на Соломоновых островах стали корабли, везущие карго. В специальной литературе подобные представления называются «карго-культ». И островитяне стали ждать приезда кораблей с карго все с большим нетерпением, пока не начали сами отыскивать доказательства возвращения американцев на острова.
Изощрённая фантазия породила и до сих пор порождает самые различные «надежные» тому свидетельства. На песчаных пляжах Малаиты были якобы обнаружены следы ботинок. Над центральными областями Гуадалканала кто-то видел американские самолеты, сбрасывающие парашютистов. К югу от Сан-Кристобаля был замечен крупный американский караван. На побережье Нггелы в течение нескольких ночей подряд загорались огни.
И вот теперь на островке Лауласи, в сердце лагуны Ланга-Ланга, стою я, нечаянный глашатай, сообщивший о том, что карго уже в пути, случайный посланник приближающегося «рая».
Ожидание возвращения «потерянного рая» слилось воедино со всеобщим недовольством на Соломоновых островах, связанным с ухудшением экономического положения в протекторате и с сопротивлением чуждой власти. Вот когда придет карго, островитяне получат американские товары и будут управлять всем сами. Проявлением этого недовольства стало движение, выражавшее религиозные, а также политические и социальные требования, так называемое масинга. В южной части Малаиты есть племя ари-ари. На языке этого племени слово «масинга» означает молодой побег таро, в переносном смысле – «братство».
Движение масинга (в протекторате его называют «масинга-рул», от английского «рул» – «власть») вскоре распространилось по всей Малаите и перекинулось на островки лагуны Ланга-Ланга. Название «масинга-рул» позже было искажено англичанами и превратилось в «марчинг-рул». Не вникающие в существо дела европейские журналисты на этом основании сделали вывод, что первоначально движение называлось «марксиен-рул» – «марксистская власть!». Теперь можно было обвинить в подстрекательстве коммунистов. Самым пикантным во всей этой истории было то, что движение «масинга-рул» было вызвано к жизни присутствием на Соломоновых островах американской армии, следовательно, коммунистов надо было искать среди американских военнослужащих!
С Малаиты и Ланга-Ланги масинга распространилась на Сан-Кристобаль, Нггелу и, наконец, на Гуадалканал. Вдохновителем движения стал бывший рабочий кокосовых плантаций по имени Нори. И хотя местные чиновники вспоминают о Нори как о человеке, не умевшем ни писать, ни читать по-английски и знавшим лишь, «пиджин», этот неграмотный народный вождь сумел придать движению четкую структуру. И что было еще более важным – он быстро избавил масингу от большинства религиозных элементов, превратив его в боевую организацию, борющуюся за освобождение Соломоновых островов.
Определенной программы вожди масинги, конечно, не имели. И тем не менее организация движения была совершенной. Нори разделил Малаиту на девять районов. В каждом из них избирались командиры, мало зависимые от верховного руководства масинги. Районы были разбиты на небольшие участки, которыми командовали местные начальники. Они имели помощников, ведающих деятельностью масинги в районах или на отдельных участках.
После того как определилась внутренняя структура, руководители масинги начали строить укрепленные поселения. На островах стало происходить нечто неслыханное для Меланезии – целые деревни переселялись на новые, с оборонной точки зрения более удобные места, вокруг поселений возводились стены, а иногда даже высокие сторожевые башни.
Сооружения здесь сознательно копировали с воинских казарм, которые островитяне видели в лагерях американской армии. В них проводились совещания местного руководства масинги, или же они оставались – и до сих пор остаются – пустыми. «Казармы» ждут, когда их наполнят карго, когда придут американцы и начнут раздавать островитянам то, что им необходимо. Однажды в одном из таких поселений было обнаружено сорок три пустых склада, ожидавших американский карго.
Крепости масинги охранялись патрулями, вооруженными дубинками. Порядок во время сельскохозяйственных работ среди жителей этих поселений был военный. Зато на плантациях, оставшихся на Соломоновых островах после войны, почти никто не работал. Руководители масинги были в принципе против любой работы на предприятиях, возглавляемых европейцами. А тот, кто все же хотел уйти из деревни на плантацию, должен был заплатить в кассу местной организации двенадцать фунтов.
Взносы масинге – это уже отдельная глава. Во время нашего с Гордоном посещения Тасимбоко всюду, где можно было пробраться на машине, нас сопровождал шофер Управления протектората. Я спросил у Гордона, какова у водителя зарплата и на что он ее тратит. Оказалось, что водитель оставляет себе лишь небольшую часть, а остальные деньги отдает местной организации масинги в своей деревне. Там их закапывают в землю. Так продолжается уже многие годы. Кстати, в течение этого времени денежная система на Соломоновых островах претерпела большие изменения.
Со времени окончания войны и с тех пор, как Нори основал это движение, организации масинги скопили огромные средства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24