— Но чем страшен этот конь, если он не запряжен в колесницу?
Собравшиеся расхохотались над царской шуткой, а Кассандра повернулась к ним, сверкая глазами.
— Вы стадо баранов! — воскликнула она. — Вспомните мои слова, когда мечи греков окажутся у ваших глоток!
Воцарилось молчание, и меня одолело дурное предчувствие. Но ощущение прошло, когда Кассандра отошла к трону, а толпа устремилась к северной стене — поглазеть на въезд в город деревянного коня.
К тому времени его уже волокли через площадь сотни солдат и горожан. Мы махали им, выкрикивая иронические поощрения, а они смеялись в ответ. Вскоре они добрались до улицы и двинулись в направлении Дореонской площади.
Внезапно со стороны восточного парапета раздался громкий крик:
— Греки отплывают!
Мы подбежали к парапету и уставились в сторону Скамандра. Флот, так долго простоявший на якоре, медленно двигался по реке. Надутые паруса издали походили на огромную стаю птиц с гигантскими крыльями. Греки отплывали к своим берегам.
Казалось, до этого момента у нас еще оставались сомнения в искренности их намерений, но зрелище плывущих кораблей пробудило взрыв энтузиазма, какого еще не знала Троя.
На башнях творилось нечто неописуемое. Приам и Гекуба, обливаясь слезами, обнимали друг друга; женщины прыгали вокруг, словно лишившись рассудка, и размахивали платами в воздухе, не заботясь о том, что их нижнее белье доступно нескромным взглядам; мужчины хлопали друг друга по спине, крича и танцуя. Снизу доносились радостные крики, переходящие от улицы к улице:
— Греки отплывают!
Но я заметил, что Кассандра сидит в углу, с угрюмой печалью глядя на веселящихся, а Эней стоит в стороне, хмуро глядя перед собой.
Вскоре стемнело, и люди стали расходиться. Приветствия и прощания слышались со всех сторон — даже Андромаха улыбнулась, приняв предложение Гикетаона проводить ее во дворец. На следующий день было назначено собрание, чтобы обсудить подробности праздника и пиршества.
Вечер был теплый. Гекамеда и я решили возвращаться во дворец пешком, хотя многие предлагали нам колесницы. Спустившись по винтовой лестнице и пробившись сквозь толпу у ворот, мы оказались на одной из узких улиц, ведущих к Дореонской площади.
По предложению Гекамеды мы пошли взглянуть на деревянного коня. Он стоял, возвышаясь над нами, нелепо растопырив ноги и вытянув хвост. Зрелище было чудовищное.
— Интересно, — с любопытством заметила Гекамеда, когда мы повернулись, чтобы идти дальше, — пустой ли он внутри?
Если бы у кого-нибудь в Трое хватило ума или любопытства получить ответ на этот вопрос, пока не стало слишком поздно!
Глава 25
Заключение
Ныне пребывая в счастье и безопасности, я удивляюсь глупости троянцев. Даже Эней, который предостерегал совет против странного дара, предложенного хитроумным Одиссеем, убрал стражников со стен и мирно лег спать рядом со своей Креузой, наслаждаясь первой спокойной ночью за многие месяцы.
Все происшедшее ныне известно и мне, и остальному миру: как греки во главе с Одиссем спрятались в брюхе деревянного коня, как они выбрались оттуда среди ночи и отправились к Скейским воротам, как они перебили оставшихся там нескольких стражников и открыли ворота греческой армии, корабли которой бросили якорь на некотором расстоянии от города и вернулись под покровом темноты.
В ту ночь меня разбудил голос Гекамеды:
— Идей! Вставай! Кто-то стучит в дверь!
Я сел, протирая глаза, и сонно осведомился:
— В чем дело?
Услышав стук, я вскочил с кровати.
— Ты хочешь сломать дверь? — сердито крикнул я, натягивая хитон, ибо ночной посетитель, очевидно, колотил по панели со всей мочи.
Когда я спустился в холл, то услышал звуки голосов и почуял неладное.
— Что тебе нужно? — крикнул я, подойдя к двери.
В ответ донеслось лишь одно слово:
— Греки!..
Открыв дверь, я увидел глашатая.
— Греки! — повторил он. — Мы погибли. — И исчез в темноте.
Я увидел других людей, бегущих по коридору, но не стал их расспрашивать.
Накинув покрывало и надев сандалии, Гекамеда помогла мне облачиться в доспехи. Слава богам, что я успел это сделать! Потом она позвала Ферейна, и в следующий момент он промчался мимо нас и выбежал наружу. Больше я никогда его не видел. Мы с Гекамедой последовали за ним.
В коридоре мы увидели полуодетых мужчин и женщин, бегущих к большой лестнице. Их лица были белыми от страха.
— Греки идут! — в ужасе кричали они.
Большей частью это были рабы. Я узнал только Агава, сына Приама, схватил его за руку и осведомился о причине суматохи.
— Ничего не знаю! Отпусти меня! — крикнул он и бросился к лестнице, как испуганный кролик.
Я повернулся к Гекамеде:
— Давай посмотрим, в чем дело. Быть может, это ложная тревога.
Вскоре мы оказались у выхода, и я с первого взгляда понял, что тревога отнюдь не была ложной.
Площадь перед дворцом заполняла шумная толпа — свет факелов при входе был слишком тусклым, чтобы четко разглядеть что-нибудь. Но я содрогнулся, услышав шум и грохот, доносившийся отовсюду.
Мужчины и женщины пробегали мимо нас, но, видя творившееся на площади, метались из стороны в сторону, пытаясь скрыться в темноте.
На момент меня охватила паника. Внезапное пробуждение от мирного сна, свет факелов, крики людей, шум схватки наполнили меня безотчетным страхом. Я схватил Гекамеду за руку, намереваясь, подобно другим, искать спасения в сумраке.
Но в следующую минуту я выхватил меч из ножен и крикнул Гекамеде:
— Возвращайся в наши покои и жди меня там! Не выходи, пока я не приду за тобой!
Она прижалась ко мне, дрожа всем телом.
— Не покидай меня, Идей! Тебя убьют…
— Возможно — как и всех остальных. Повинуйся! — Толкнув ее назад, я устремился на площадь.
Моим глазам предстало ужасное зрелище. Три или четыре сотни троянцев, полуодетых и вооруженных только копьями и дротиками, сдерживали вдвое превосходящих их по количеству греков, чьи доспехи блестели при свете факелов. Понимая, что глупо ввязываться в столь неравную битву, я шагнул назад. Но внезапно мне пришла в голову мысль. Я ринулся в толпу, подбежал к одной из резных колонн, окружавших дворец, и полез по ней вверх. Греческие дротики полетели в меня, один или два попали в цель, но не причинили мне вреда, всего лишь царапнув доспехи. Поднявшись на самый верх, я крикнул во всю мощь моих легких:
— Назад, троянцы! К входу во дворец!
Некоторые услышали и поняли меня. Узкий вход можно было оборонять, а на открытой площади их всех бы перебили. Спрыгнув с колонны, я побежал к входу в сопровождении примерно сорока троянцев. Остальные вскоре последовали за нами. Греки устремились вслед с торжествующими криками, думая, что мы отступаем.
Вскоре они поняли свою ошибку. Ринувшись вверх по лестнице, греки наткнулись на наши копья. Я видел, как один здоровенный троянец схватил грека в полном вооружении и сбросил его со ступенек, которые уже покрылись телами павших.
Отступив на площадь, греки забросали нас дротиками. Мы старались спрятаться за колоннами.
Внезапно я услышал голос:
— Отличная работа, Идей!
Обернувшись, я воскликнул:
— Эней!
— Да. Я видел тебя сзади.
— Но как ты пришел…
— Через дверь Амфиба.
— А каким образом греки…
— Они прятались в брюхе деревянного коня, выбрались оттуда ночью, открыли ворота и впустили остальных.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58