«Эймори». Я нажал кнопку, услышал, как щелкнул замок, распахнул дверь и очутился в холле, когда дверь в глубине внезапно открылась и на пороге появилась чья-то бабушка. За вычетом кожи и костей, она весила, наверное, не более двадцати фунтов. Спустившиеся со лба пряди седых волос образовали решетку для ее пронзительных темных глаз, но я не сомневался в том, что она отлично видит.
– Что вам угодно? – рявкнула она, когда я еще не дошел до нее.
Я постарался улыбнуться.
– Мне хотелось бы видеть…
– Она прислала вас! Я так и знала! А я-то подумала, что это она. Она нередко проделывает этот фокус. Выходит и звонит в звонок, надеясь, что я ее и не подозреваю. Она хочет сказать мне, что считает, будто я убила ее мать. Я знаю, чего она хочет! Если она еще хоть раз скажет это мне, я заставлю полицию ее арестовать! Можете так ей и передать! Хоть сейчас! Поднимитесь и скажите!
Она отпрянула и попыталась закрыть дверь. Я поставил на порог ногу.
– Минуточку, леди. Я поднимусь и передам ей все, что вам будет угодно. Вы имеете в виду мисс Эймори? Эйн Эймори?
– Энн? Мою внучку? – Черные глаза уставились на меня сквозь сетку седых волос. – Конечно, нет! Вы не дурачите меня…
– Разумеется, нет, миссис Чак, вы меня не дослушали. Мне нужна ваша внучка, вот и все. Я пришел повидать Энн. Она…
– Я вам не верю! – снова рявкнула она и захлопнула дверь.
Я мог бы помешать ей, но мне показалось сомнительным так поступав в данных обстоятельствах, и, кроме того, я услышал наверху шум. Сразу после того, как дверь захлопнулась, кто-то зашагал вниз, и, когда я подошел к лестнице, там уже стоял молодой человек. Он явно собирался что-то сказать, но, увидев форму, передумал.
– Ой! – удивился он. – Армия? А я было решил…
И умолк, не сводя с меня глаз. Что касается одежды, то он определенно выглядел неряшливым под ярким светом лампы, но в остальном вы вполне могли ожидать увидеть его фотографию как защитника в футбольной команде. Нет, для этого он, пожалуй, мало весил.
– В данное время я не при исполнении обязанностей, – откликнулся я. – А кого вы ждали? Военно-морской флот?
Он засмеялся.
– Просто я хотел сказать, что не ожидал увидеть здесь армейского офицера. Я слышал, что вы хотите видеть мисс Эймори, но не знал, что она знакома с армейскими офицерами.
– А вы знакомы с мисс Эймори?
– Конечно, знаком. Я ведь здесь живу. Двумя пролетами выше, – Он протянул руку. – Меня зовут Леон Фьюри.
– А меня – Арчи Гудвин. – Мы пожали друг другу руки. – Вам случайно не известно, дома ли мисс Эймори?
– Она на крыше. – Он узнал меня. – Тот самый Арчи Гудвин, который работает на Ниро Вулфа?
– Работал. А теперь надел форму. Что делает мисс Эймори…
– Кто там, Леон? Приведите его сюда! – распорядился сверху густой хриплый бас, который требует посмотреть на его обладателя, прежде чем решить, мужчина это или женщина.
Молодой человек поднял голову, а когда снова посмотрел на меня, на его лице появилась ухмылка. Похоже, что он считал свою ухмылку завораживающей или даже очаровательной. В женском клубе за него проголосовали бы 92:11. Он подошел ко мне поближе и понизил голос:
– Вы, наверное, понимаете, что попали в дом, где все ведут друг за другом тайное наблюдение? Мой совет – бежать. Я передам мисс Эймори…
– Леон! – снова раздался хриплый бас. – Приведите его сюда!
– Мне хотелось бы поговорить с мисс Эймори, – сказал я, намереваясь обойти Леона, но он, по-мужски пожав плечами, пошел вверх, а я за ним. Одним пролетом выше у открытой двери стояла обладательница этого голоса. На ней было коричневое шерстяное платье времен вступления в должность президента Маккинли, таким образом вопрос, мужчина это или женщина, был решен. Однако по своей комплекции она вполне могла играть в бейсбол в одной команде с Леоном. И стояла она по стойке «смирно» куда лучше, чем я.
– Кто это? – спросила она, когда мы появились на площадке. – Я вас не знаю. Входите.
Леон назвал ее «мисс Лидс» и проинформировал, что к Арчи Гудвин, бывший помощник Ниро Вулфа, а ныне полковник Гудвин армии Соединенных Штатов, но я не понял, услышала ли она его, потому что, повернувшись к нам спиной, она зашагала к себе в квартиру, ни на секунду не усомнившись, что мы последуем за ней. Гостиная, куда она нас привела, была заставлена мебелью периода детства Маккинли. Я сел, как она мне приказала, и огляделся. В середине комнаты стоял стол с мраморной крышкой, на котором лежал, распластав крылья, мертвый ястреб. Не чучело, а именно мертвый ястреб. Наверное, я так уж засмотрелся на него, что она сказала:
– Он убивает их для меня.
– Вы таксидермист, мисс Лидс? – вежливо спросил я.
– Нет, просто она любит голубей, – проинформировал меня Леон. Он сидел на вертящемся стуле, обитом плюшем. – В Манхэттене семьдесят тысяч голубей и около девяноста ястребов, которые убивают голубей. Число ястребов растет. Они живут в карнизах домов, и я убиваю их для мисс Лидс. Этого я…
– Вас это не касается, – резким тоном обратилась ко мне мисс Лидс. – Я слышала, что вы разговаривали с миссис Чак и спрашивали про Энн Эймори. Я хочу, чтобы вы поняли, что я не желаю никакого расследования по поводу смерти моей матери. В этом нет необходимости. Миссис Чак – сумасшедшая. Сумасшедшая и злая. Она всем говорит, будто я считаю, что она убила мою мать. Ни в коем случае. Мою мать никто не убивал. Она умерла от старости. Я заявляю, что не нужно никакого расследования, и я хочу, чтобы вы поняли…
– Он не из полиции, – перебил ее Леон. – Он армейский офицер.
– А какая разница? – спросила она. – Армия или полиция – все одно. – Она сурово оглядела меня. – Вы меня поняли, молодой человек? Передайте мэру, что я требую прекратить расследование. Я владею этим домом и еще девятью домами в этом квартале, исправно плачу налоги и хочу, чтобы меня оставили в покое. Моя мать тысячу раз писала мэру, что им следует делать. Они обязаны выгнать ястребов из города. Я хочу знать, что делается по этому поводу, понятно?
Мне, наверное, следовало бы улыбнуться, но она была не из тех, кому улыбаются. Поэтому я посмотрел ей в глаза и сказал:
– Мисс Лидс, вам наверное требуются факты? Пожалуйста, вот три факта. Факт номер один. Я впервые в жизни слышу о ястребах. Факт номер два. Я впервые в жизни слышу о вашей матери. Факт номер три. Я явился сюда, чтобы увидеть Энн Эймори, и Леон сказал мне, что она на крыше. – Я встал. – Если я увижу там ястребов, я поймаю их и сверну им голову. И я передам мэру ваши слова.
Я вышел на площадку и двинулся наверх.
5
Площадка над этим этажом и еще одна над ним были освещены каждая лампочкой без абажура, но когда я открыл дверь лестницы, ведущей на крышу, а потом закрыл ее за собой, то очутился в кромешной тьме. Я поднимался осторожно, нащупывая каждую ступеньку, нашел задвижку замка, распахнул последнюю дверь и очутился на крыше. Моргая от прикосновения снежинок, которыми играл гулявший там ветер, и не видя никого, кого можно было принять за Энн Эймори, я направился налево к пристройке, откуда сквозь занавешенное окно пробивался свет, и когда добрался до двери, сумел различить на ней надпись:
Голубятня Роя Дугласа.
Самые быстрые в мире голуби.
Входить запрещается!
Поскольку там было написано «Входить запрещается», естественно, моим импульсом стало желание войти, но я сдержался и постучал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17
– Что вам угодно? – рявкнула она, когда я еще не дошел до нее.
Я постарался улыбнуться.
– Мне хотелось бы видеть…
– Она прислала вас! Я так и знала! А я-то подумала, что это она. Она нередко проделывает этот фокус. Выходит и звонит в звонок, надеясь, что я ее и не подозреваю. Она хочет сказать мне, что считает, будто я убила ее мать. Я знаю, чего она хочет! Если она еще хоть раз скажет это мне, я заставлю полицию ее арестовать! Можете так ей и передать! Хоть сейчас! Поднимитесь и скажите!
Она отпрянула и попыталась закрыть дверь. Я поставил на порог ногу.
– Минуточку, леди. Я поднимусь и передам ей все, что вам будет угодно. Вы имеете в виду мисс Эймори? Эйн Эймори?
– Энн? Мою внучку? – Черные глаза уставились на меня сквозь сетку седых волос. – Конечно, нет! Вы не дурачите меня…
– Разумеется, нет, миссис Чак, вы меня не дослушали. Мне нужна ваша внучка, вот и все. Я пришел повидать Энн. Она…
– Я вам не верю! – снова рявкнула она и захлопнула дверь.
Я мог бы помешать ей, но мне показалось сомнительным так поступав в данных обстоятельствах, и, кроме того, я услышал наверху шум. Сразу после того, как дверь захлопнулась, кто-то зашагал вниз, и, когда я подошел к лестнице, там уже стоял молодой человек. Он явно собирался что-то сказать, но, увидев форму, передумал.
– Ой! – удивился он. – Армия? А я было решил…
И умолк, не сводя с меня глаз. Что касается одежды, то он определенно выглядел неряшливым под ярким светом лампы, но в остальном вы вполне могли ожидать увидеть его фотографию как защитника в футбольной команде. Нет, для этого он, пожалуй, мало весил.
– В данное время я не при исполнении обязанностей, – откликнулся я. – А кого вы ждали? Военно-морской флот?
Он засмеялся.
– Просто я хотел сказать, что не ожидал увидеть здесь армейского офицера. Я слышал, что вы хотите видеть мисс Эймори, но не знал, что она знакома с армейскими офицерами.
– А вы знакомы с мисс Эймори?
– Конечно, знаком. Я ведь здесь живу. Двумя пролетами выше, – Он протянул руку. – Меня зовут Леон Фьюри.
– А меня – Арчи Гудвин. – Мы пожали друг другу руки. – Вам случайно не известно, дома ли мисс Эймори?
– Она на крыше. – Он узнал меня. – Тот самый Арчи Гудвин, который работает на Ниро Вулфа?
– Работал. А теперь надел форму. Что делает мисс Эймори…
– Кто там, Леон? Приведите его сюда! – распорядился сверху густой хриплый бас, который требует посмотреть на его обладателя, прежде чем решить, мужчина это или женщина.
Молодой человек поднял голову, а когда снова посмотрел на меня, на его лице появилась ухмылка. Похоже, что он считал свою ухмылку завораживающей или даже очаровательной. В женском клубе за него проголосовали бы 92:11. Он подошел ко мне поближе и понизил голос:
– Вы, наверное, понимаете, что попали в дом, где все ведут друг за другом тайное наблюдение? Мой совет – бежать. Я передам мисс Эймори…
– Леон! – снова раздался хриплый бас. – Приведите его сюда!
– Мне хотелось бы поговорить с мисс Эймори, – сказал я, намереваясь обойти Леона, но он, по-мужски пожав плечами, пошел вверх, а я за ним. Одним пролетом выше у открытой двери стояла обладательница этого голоса. На ней было коричневое шерстяное платье времен вступления в должность президента Маккинли, таким образом вопрос, мужчина это или женщина, был решен. Однако по своей комплекции она вполне могла играть в бейсбол в одной команде с Леоном. И стояла она по стойке «смирно» куда лучше, чем я.
– Кто это? – спросила она, когда мы появились на площадке. – Я вас не знаю. Входите.
Леон назвал ее «мисс Лидс» и проинформировал, что к Арчи Гудвин, бывший помощник Ниро Вулфа, а ныне полковник Гудвин армии Соединенных Штатов, но я не понял, услышала ли она его, потому что, повернувшись к нам спиной, она зашагала к себе в квартиру, ни на секунду не усомнившись, что мы последуем за ней. Гостиная, куда она нас привела, была заставлена мебелью периода детства Маккинли. Я сел, как она мне приказала, и огляделся. В середине комнаты стоял стол с мраморной крышкой, на котором лежал, распластав крылья, мертвый ястреб. Не чучело, а именно мертвый ястреб. Наверное, я так уж засмотрелся на него, что она сказала:
– Он убивает их для меня.
– Вы таксидермист, мисс Лидс? – вежливо спросил я.
– Нет, просто она любит голубей, – проинформировал меня Леон. Он сидел на вертящемся стуле, обитом плюшем. – В Манхэттене семьдесят тысяч голубей и около девяноста ястребов, которые убивают голубей. Число ястребов растет. Они живут в карнизах домов, и я убиваю их для мисс Лидс. Этого я…
– Вас это не касается, – резким тоном обратилась ко мне мисс Лидс. – Я слышала, что вы разговаривали с миссис Чак и спрашивали про Энн Эймори. Я хочу, чтобы вы поняли, что я не желаю никакого расследования по поводу смерти моей матери. В этом нет необходимости. Миссис Чак – сумасшедшая. Сумасшедшая и злая. Она всем говорит, будто я считаю, что она убила мою мать. Ни в коем случае. Мою мать никто не убивал. Она умерла от старости. Я заявляю, что не нужно никакого расследования, и я хочу, чтобы вы поняли…
– Он не из полиции, – перебил ее Леон. – Он армейский офицер.
– А какая разница? – спросила она. – Армия или полиция – все одно. – Она сурово оглядела меня. – Вы меня поняли, молодой человек? Передайте мэру, что я требую прекратить расследование. Я владею этим домом и еще девятью домами в этом квартале, исправно плачу налоги и хочу, чтобы меня оставили в покое. Моя мать тысячу раз писала мэру, что им следует делать. Они обязаны выгнать ястребов из города. Я хочу знать, что делается по этому поводу, понятно?
Мне, наверное, следовало бы улыбнуться, но она была не из тех, кому улыбаются. Поэтому я посмотрел ей в глаза и сказал:
– Мисс Лидс, вам наверное требуются факты? Пожалуйста, вот три факта. Факт номер один. Я впервые в жизни слышу о ястребах. Факт номер два. Я впервые в жизни слышу о вашей матери. Факт номер три. Я явился сюда, чтобы увидеть Энн Эймори, и Леон сказал мне, что она на крыше. – Я встал. – Если я увижу там ястребов, я поймаю их и сверну им голову. И я передам мэру ваши слова.
Я вышел на площадку и двинулся наверх.
5
Площадка над этим этажом и еще одна над ним были освещены каждая лампочкой без абажура, но когда я открыл дверь лестницы, ведущей на крышу, а потом закрыл ее за собой, то очутился в кромешной тьме. Я поднимался осторожно, нащупывая каждую ступеньку, нашел задвижку замка, распахнул последнюю дверь и очутился на крыше. Моргая от прикосновения снежинок, которыми играл гулявший там ветер, и не видя никого, кого можно было принять за Энн Эймори, я направился налево к пристройке, откуда сквозь занавешенное окно пробивался свет, и когда добрался до двери, сумел различить на ней надпись:
Голубятня Роя Дугласа.
Самые быстрые в мире голуби.
Входить запрещается!
Поскольку там было написано «Входить запрещается», естественно, моим импульсом стало желание войти, но я сдержался и постучал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17