Она пыталась запечатлеть в своей памяти картину снизу, чтобы, вспоминая, представлять себя ее частью.
Долгое время они ехали рядом и молчали. Затем герцог, взглянув на нее, спросил:
— Почему вы оставили в моей комнате записку прошлой ночью?
Его вопрос застал Девайну врасплох. Кровь прилила к ее лицу, и только после нескольких секунд молчания она смущенно сказала:
— К-как. — как вы… узнали, что это… я?
— Я не знал, что это были вы, пока не увидел ваш вопросительный взгляд, когда вы вошли в конюшню.
— Я… я не думала, что вы… догадаетесь, что это я, но я… боялась за вас.
— Это было очень смело с вашей стороны, — сказал герцог, — и меня удивляет, откуда вы узнали, что я в опасности и кто был тот человек, забравшийся в дом.
Глаза Девайны широко раскрылись:
— Он вошел? — спросила она.
— Как вы и ожидали, — ответил герцог.
— Но он… не нашел вас… вы заперли… дверь?
От волнения ее голос прервался.
— Вы предупредили меня, — спокойно проговорил герцог, — так что он не нашел того, что ожидал найти.
— Я рада! Я молилась, чтобы вы были разумны… и поверили бы тому, что я написала.
— Ваши молитвы были услышаны, — успокоил ее герцог. — Однако я думаю, что вы должны точно рассказать мне, что случилось.
Она медленно покачала головой.
— Я настаиваю! — голос герцога был тверд.
— Это… это было бы… ошибкой.
— Нет, насколько я понимаю, и вы должны знать, что это может случиться снова.
— О нет!
Это был крик ужаса, и он понял, что эта мысль не приходила ей в голову.
Герцог завязал поводья на шее лошади.
— Я думаю, — сказал он, — нам будет удобнее говорить, если мы сядем на одно из упавших деревьев.
Девайна заколебалась, и он знал: она думала, что если она быстро умчится, то сможет избежать допроса с его стороны.
— Рано или поздно я должен узнать правду, — сказал он.
Девайна так же завязала поводья, и после этого герцог подхватил ее и опустил на землю.
Она почувствовала силу его рук на своей талии.
Это зародило в ней странное, непонятное ей самой чувство.
Кони начали щипать траву. Герцог, взяв Девайну под руку, повел ее через поляну.
Несколько деревьев были повалены лесорубами.
Она села на первое, к которому они подошли. Когда она взглянула на него, в ее глазах он заметил беспокойство.
Он подумал, что, как это ни странно, она чего-то боится.
— Скажите мне, что произошло? — спросил он. — Или вы узнали с помощью волшебства, что я в опасности?
— Это звучит… предосудительно, — тихо начала Девайна, — но я… подслушала то, что… собирались сделать…
— Как?
— Это было… в лабиринте.
— В лабиринте?! — воскликнул герцог в изумлении. — Когда вы могли попасть в лабиринт? Смутившись, Девайна смотрела в сторону. Он подумал, что очертание ее маленького прямого носика на фоне утреннего неба прелестно.
— Я так… боялась, — сказала она через минуту, — что мне не хватит времени… увидеть его… так что я отправилась… в сад, после того как все… улеглись спать.
Герцог улыбнулся:
— Я это делал, когда был мальчишкой, и могу понять ваше желание исследовать лабиринт.
— Это было чудесно! — с энтузиазмом воскликнула Девайна. — Именно таким я и ожидала его найти.
— Вы никогда прежде не видели лабиринтов? Девайна покачала головой.
— И что произошло? — спросил герцог.
— Я пыталась найти… центр, но… теряла путь потом добралась до каменного сиденья.
— Я знаю, где это, — сказал герцог.
— Я села и услышала, что по ту сторону изгороди разговаривают двое.
— Они были в центре.
— Я догадалась, когда услышала, как леди Люсиль сказала, что нашла план лабиринта в вашем… столе.
Герцог нахмурился.
Затем, поскольку Девайна замолчала, он попросил:
— Расскажите мне подробно, что случилось, не бойтесь.
Он протянул руку и, говоря, взял ее за руку.
Она сняла перчатки, и его касание напомнило ей, как он поцеловал на Балу ее пальцы.
Однако так было легче говорить, потому что она словно держалась за него.
Она подробно поведала ему, что говорила леди Люсиль, и как Девайна поняла, что Филипп оказался мужем Люсиль.
— Ее мужем! — вскричал герцог, — Боже мой! Я и не думал, что он все еще жив.
Девайна рассказала, как они намеревались шантажировать его и, если возможно, получить двести тысяч фунтов.
Она поняла, что он очень сердится, потому что его пальцы сжали ее руку до боли.
Затем он сказал:
— Не знаю, как благодарить вас за мое спасение!
— Я… так боялась, что вы… не поверите мне.
— Когда я в первый раз прочел вашу записку, то подумал, что это шутка, — признался герцог, — но потом что-то подсказало мне, что это правда.
— Я рада… так… рада!
Он взглянул на нее.
— Почему вас это волнует? — задумчиво произнес он.
Она посмотрела в сторону, на огромный дом.
— То, что они хотели сделать, — сказала она тихо, — было все равно что испортить прекрасную картину, принадлежащую не только вам… но и людям, которые восхищаются вами и служат вам.
Герцог подумал, что любая другая женщина ответила бы: оттого, что вы такой привлекательный мужчина.
— Трудно выразить, как я вам благодарен!
— Но… что вы будете делать? Как вы… только что сказали… они могут… попытаться еще раз…
— Но теперь я к этому готов, — ответил герцог, — и что важно — больше никто не должен узнать о том, что случилось.
— Нет… конечно, нет, — согласилась Девайна. — Но… леди Люсиль…
— Она, пока она здесь, также не должна догадываться, что я знаю о заговоре, — сказал герцог. — Послезавтра, когда мы вернемся в Лондон, я хорошенько разберусь со всем этим.
— Но… она будет здесь сегодня… и завтра.
— Я думаю, никто из нас не захочет сцены.
— Вы правы, — кивнула головой Девайна, — и я бы не вынесла, если бы кто-то… подумал, что я была причиной стольких неприятностей.
— Что бы ни случилось, — сказал герцог, — я обещаю, что ваше имя не будет в этом замешано, и вы не должны говорить никому, понимаете, никому, что, будучи в лабиринте, подслушали этот бесчестный заговор.
Подумав секунду, Девайна спросила:
— Может быть, мне лучше уехать в Лондон сегодня днем?
— Нет, конечно, нет, — откликнулся герцог, — я хочу, чтобы вы были сегодня на балу, и хочу, чтобы вы веселились. Кроме того, если вы покинете замок без видимой причины, люди станут задавать вопросы. Так что ваш отъезд будет ошибкой.
— Я понимаю, — сказала Девайна, — и я буду… очень… очень… осторожна.
— Мы оба будем осторожны, — сказал герцог, — и еще раз благодарю вас за то, что вы оказались во всех отношениях доброй феей — моей доброй феей, защитившей меня своим особым волшебством!
Он говорил очень мягко. Затем, как тогда на Балу, он поднес ее руку к своим губам.
Теперь он поцеловал тыльную сторону ладони, его губы были горячи и настойчивы.
Он взглянул на нее, и ее ресницы от смущения задрожали. Затем он перевернул ее руку и поцеловал ее в ладонь.
Девайна никогда не думала, что это с ней когда-либо случится, и почувствовала странное волнение.
На мгновение он чуть крепче прижал ее ладонь к губам и поднялся.
— Мы должны вернуться, — сказал он, — и помните, вы лишь гостья и наслаждаетесь моим гостеприимством, и нет никаких мрачных теней, которых вы боитесь.
Они вернулись к лошадям, и он подсадил ее в седло.
В течение секунды ее лицо было очень близко от его лица.
Она остро осознала его силу, его красоту и то, что он мужчина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28