«Еще одна тайна», — подумал герцог. Волосы у девушки оказались очень светлыми, и ему вдруг стало интересно, какого цвета у нее глаза.
«Наверное, голубые», — сказал он сам себе.
Девушка все еще была без сознания, когда вернулся Дэлтон с целой охапкой полотенец. Герцог сказал ему:
— Расстели полотенца на кровати и принеси бутылки с горячей водой. Она очень замерзла.
Камердинер расстелил большое полотенце на простыни и маленькое — на подушке.
— Укройте ее пока чем-нибудь, ваша светлость, а я мигом.
С этими словами Дэлтон выбежал из каюты. Герцог подождал, пока он удалится, и только тогда поднял Салену на руки.
Почему-то ему не хотелось, чтобы кто-то, кроме него, видел ее обнаженной. Перекладывая девушку на кровать, он еще раз поразился ее легкости.
«Как кто-то посмел избить такое хрупкое создание?» — подумал герцог.
И тут же спросил себя: а что, если муж уличил ее в измене?
Но даже если и так — все равно столь грубое и жестокое наказание мог придумать только мерзавец.
Уложив Салену на кровать, герцог укрыл ее полотенцем, а сверху еще простыней и одеялом.
Бледность ее щек могла сравниться с белизной простыни, и герцог подумал, что, может быть, лучше не тревожить девушку, но потом он испугался, что, если не привести ее в чувство сейчас, она может впасть в коматозное состояние.
Приподняв ей голову, он поднес к ее губам бокал с бренди и настойчиво произнес:
— Очнитесь! Очнитесь и выпейте это! Почему-то ему казалось, что она вот-вот придет в себя, только ей надо немного помочь.
Его предположения оказались верны: веки ее слегка дрогнули, и, почувствовав у своих губ бокал, она сделала слабую попытку отвернуться.
— Пейте! — повелительно сказал герцог. Салена была слишком слаба, чтобы сопротивляться. Она сделала несколько глотков и, переведя дыхание, попыталась поднять руку, чтобы отстранить бокал.
— Лежите и пейте! — приказал герцог.
— Н-нет!
Голос ее был очень слаб. «Удивительно, — подумал герцог, — как она вообще нашла в себе силы выговорить это слово».
Он настойчиво держал бокал возле ее губ. Превозмогая себя, она сделала еще несколько глотков, и наконец ее глаза открылись.
Она с ужасом посмотрела на герцога и вся напряглась, почувствовав его руку у себя под головой.
— Все хорошо, — сказал он успокаивающе. — Вы в безопасности.
— Н-нет! — вновь с трудом прошептала она. — Нет… нет! Позвольте мне… умереть!
— Слишком поздно, — ответил герцог и осторожно опустил ее голову назад на подушку.
Она пристально смотрела на него, и в ее глазах по-прежнему стоял ужас, но герцог не мог сказать наверняка, видит ли она его или перед ее внутренним взором стоит то, что напугало ее до такой степени, что она бросилась в море.
— Вы в безопасности, — повторил он. — И может быть, скажете мне, откуда вы взялись и куда вас отвезти?
Она молчала. Герцог подумал, что она его просто не услышала, и спросил по-другому:
— Наверное, для начала вам лучше сказать, кто вы? Как вас зовут?
— Са… ле… на, — медленно, по слогам произнесла она.
— А дальше?
Она вскрикнула, но так тихо и слабо, что этот звук был больше похож на писк новорожденного котенка, и закрыла глаза, словно хотела вновь потерять сознание. Герцог увидел, что она дрожит.
Герцог никогда еще не видел человека в таком состоянии и не знал, как себя с ней вести.
И он терялся в догадках, что могло испугать ее до такой степени. Конечно, побои — это ужасно, но герцог понимал, что одних побоев недостаточно, чтобы довести — пусть даже очень хрупкую и юную — девушку до такого состояния.
Он молчал, размышляя. Салена, словно желая посмотреть, не ушел ли он, приоткрыла глаза.
Увидев, что он никуда не делся, она вновь вся напряглась и вжалась в кровать, как будто хотела исчезнуть.
— Вас никто не обидит, — тихо сказал герцог. — И здесь нет ничего, что могло бы вас напугать.
Он не был уверен, что она его поняла. На ее лице было только выражение ужаса, и зрачки так расширились, что казались черными.
Появился Дэлтон с двумя бутылками горячей воды.
— Я положу бутылку в ногах молодой дамы, ваша светлость, — сказал он, протягивая другую бутылку герцогу.
Очень осторожно герцог, приподняв простыню и одеяло, положил бутылку рядом с Саленой.
— Так вам будет теплее, — сказал он. — Вы, наверное, замерзли в воде.
Она вздрогнула так, словно герцог положил рядом с нею змею.
«Что бы с ней ни случилось, — подумал герцог, — это было что-то ужасное».
Он внимательно посмотрел на Салену, отметив ее детское, похожее на цветок лицо, ее огромные, широко расставленные глаза и идеальные очертания дрожащих губ.
«Тот, кто посмел избить ее, — свинья! — с негодованием подумал герцог. — С удовольствием дал бы ему попробовать его же лекарства!»
Дэлтон поднял с пола мокрые полотенца и пропитанную водой ночную сорочку.
Уже выходя из каюты, он остановился и сказал:
— Не разрешит ли ваша светлость принести юной леди одну из ночных сорочек ее светлости? Она будет немного велика, но, я уверен, в ней юной леди будет значительно удобнее.
— Хорошая мысль, Дэлтон, — ответил герцог. — Но пока не стоит ее тревожить. А сорочку ты все-таки принеси — и еще платье и тапочки.
Герцог подумал, что есть какая-то злая ирония в том, что он без зазрения совести использует вещи Имоджин: ведь почти все они были куплены на его деньги.
Салена лежала, полузакрыв глаза, но герцог не сомневался, что она наблюдает за ним.
Так следят за свирепым животным и боятся отвести взгляд, чтобы оно не застало врасплох.
Герцог отошел в дальний угол каюты, чтобы хоть немного ее успокоить, и оттуда сказал как можно дружелюбнее:
— И все же мне нужно знать, что вы намерены делать. Капитан положил яхту в дрейф, чтобы подобрать вас, и теперь ждет от меня приказа, куда направить корабль.
Он говорил медленно, как с ребенком, и чувствовал, что на сей раз она прекрасно понимает его слова. Не дождавшись ответа, он снова спросил:
— Вы желаете вернуться в Монте-Карло?
— Нет! Нет!
Без сомнения, в ее голосе прозвучал неподдельный ужас.
— Тогда куда же?
— Прочь…..
Это было сказано так тихо, что герцог едва расслышал.
— Очень хорошо, — сказал герцог. — Но мы и так плывем прочь от Монте-Карло, и, поскольку у вас нет других предложений, я возьму вас с собой в Танжер, там у меня вилла. Плавание займет несколько дней, и за это время вы, может быть, немного расскажете о себе.
Салена не ответила, и герцог направился к двери.
— Попытайтесь заснуть, — сказал он, уже выходя. — Утро вечера мудренее.
Она по-прежнему не отвечала. Герцог погасил все лампы, кроме ночника у изголовья кровати, и вышел, но тут ему пришла в голову тревожная мысль.
Эта девушка так стремилась покончить с собой — не исключено, что она повторит попытку, когда у нее будет достаточно сил, чтобы встать.
А сейчас она так слаба, что быстро утонет.
Герцог шагнул назад и осторожно закрыл дверь на защелку.
Защелка была с секретом — такими были снабжены все помещения на «Афродите». Тот, кто секрета не знал, не смог бы открыть ни одну дверь.
Герцогу было известно по опыту, что, когда судно стоит в бухте, проникнуть на него, несмотря на охрану, не представляет особого труда, и эти защелки служили мерой предосторожности против воров.
Этот механизм герцог придумал сам, и на яхте, кроме них, было немало других приспособлений, которые делались по специальным заказам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33