Ему приснилось, что мисс Елена Грант удачно отбила его драйф, поправила голой до локтя рукой рыжеватые волосы, выбившиеся из-под пикейной шапочки, постукала ракеткой по туго натянутой сетке и, поймав с лёту два мяча, сказала:
- До свидания, Джимми. На сегодня хватит.
Он сошёл с площадки и сунул голову под садовый кран. Когда его голова из белой сделалась чёрной, он туго выкрутил налипший на лоб чуб, покачался на одной ноге, подхватил мизинцем за вешалку фланелевый пиджак, брошенный в траву возле садовой бочки, перекинул его через плечо, сказал "ол райт" и, насвистывая канадскую песенку, стал уходить в зелень.
Мисс Елена не более минуты смотрела ему вслед, жмуря от солнца золотые глаза, потом подняла маленький, короткий подбородок, повернулась на каблуках и побежала навстречу мистеру Гранту, который шёл, потирая руки, к столу, накрытому под красным полосатым зонтиком ко второму завтраку.
Сад был полон зноя и пчёл. Сад благоухал ароматом горячих цветов. И нежный голос Елены говорил: "Джимми, Джимми"...
Джимми открыл глаза. Яркое утро наполняло его комнату солнцем и воздухом.
- Елена! Как я люблю вас! - воскликнул Джимми, сладко потягиваясь.
В это время в дверь постучали, и горничная подала Джимми письмо.
- Его только что принес мальчишка трактирщика,- сказала она.
Джимми разорвал конверт.
"Милый Джимми!
Умоляю вас всем для вас дорогим, немедленно отправляйтесь на остров Атлантического океана 11°8' вост. долг. и 33°7' южн. широты. Об этом никто не должен знать. Не думайте, что это пустой каприз или "испытание" вашей любви. Это более серьёзно, чем можно подумать. Ничего больше не могу прибавить. Я никогда не сомневалась в вас. До свидания.
10 мая. Елена Грант".
"Что это значит? - подумал Джимми.- Шутка? Это не похоже на Елену".
Почерк не вызывал никаких сомнений. Его слишком хорошо изучил Джимми. Скорее бы он не отличил плохо сфабрикованный билет в сто долларов от настоящего, чем этой примитивной записки, столь примитивного рисунка, от подделки. Кроме того, духи! Их нельзя было подделать. Эту изумительную смесь мускуса, иланг-иланга и персидской сирени употребляла только она одна во всём мире.
Вдруг Джимми насторожился.
За окном, в зарослях крыжовника, тётя Полли беседовала со стариком Свеном, садовником профессора Гранта.
- Так вы говорите, что они исчезли? - сказал голос тёти Полли.
- Совершенно верно, мистрис, они исчезли. Это случилось позавчера, перед обедом. Мисс Грант оставила записку, в которой передавала все имущество в наше распоряжение. Сначала мы подумали, что это шутка, но до сих пор их нет, и мы начинаем думать, что это совсем не шутка.
- Это очень странно.
- Ещё бы! Столь уважаемый человек, как мистер Грант... Среди бела дня пропал, как лопата в крапиве...
- Я слышала об этом, но не придавала значения. Вы приняли какие-нибудь меры?
- Мы заявили шерифу. Кроме того, сейчас же после исчезновения профессора на нашу ферму приехал на велосипеде какой-то фрукт в клетчатом кепи. Он понюхал воздух, поклялся, что найдёт профессора Гранта, и уехал...
Джимми стал торопливо одеваться. Никаких колебаний у него больше не было. Одевшись, он вытащил из ящика стола атлас, открыл Атлантический океан и, найдя остров, отметил его маленьким синим крестиком. Затем он переписал в записную книжку долготу и широту, сжёг на свече письмо Елены и снял с полки расписание пассажирских дирижаблей.
* * *
Весь вечер и весь день Ван бродил по Нью-Йорку в поисках профессора. Профессор как в воду канул.
Несколько раз он заходил на телеграф и подавал депеши в Нью-Линкольн.
Он заходил также в полицейские агентства, заполняя кучи бланков и оставляя кругленькие чеки. Но не таков был этот проклятый городишко Нью-Йорк, чтобы отыскать в нём человека, зная только его имя, фамилию и приблизительный цвет бакенбардов.
Может быть, в обыкновенное время Ван кое-чего и добился бы, но сейчас, в эти дни демонстраций, забастовок и всеобщей кутерьмы, ему оставалось только одно: как можно скорее ехать обратно в Нью-Линкольн и постараться разнюхать дело в окрестностях.
- Сдаётся мне,- пробурчал Ван, выходя вечером из бара, где он уронил в стакан виски две большие слезы по поводу своей гибнущей репутации,- сдаётся мне, что владелец трактира "Хромой фонарь" может мне рассказать кое-что относительно исчезновения профессора Гранта.
С этими словами Ван вскочил в такси и велел как можно скорее везти его на вокзал.
Ван упаковался в коробку купе, задёрнул занавески и, надвинув на левое ухо клетчатое кепи, захрапел, прыгая на кожаных подушках.
* * *
Тем временем Джимми перекинул через левую руку салатное пальто, в правую руку взял небольшой чемоданчик и, объявив тёте Полли, чтобы его не ждали к обеду и ужину, отправился на ближайшую аэростанцию.
* * *
Ван вошёл в трактир "Хромой фонарь", изящно облокотился на сетчатый металлический прилавок и попросил хозяина дать ему стакан какой-нибудь смеси покрепче.
Старик Бобс взболтал в миксере зверский заряд виски-ром-абсент, кинул в стаканчик два кубика льда и щепотку ванили и надавил клапан толстого сифона. Стакан мгновенно вскипел мыльной пеной, и припухший глаз старика Бобса подозрительно скользнул по лицу Вана. Бобс сказал:
- Прошу вас. Кажется, вы на днях проезжали здесь на велосипеде, если мне не изменяет память?
Ван интимно вылил смесь на пол и, подмигнув хозяину, разгладил на прилавке десятидолларовый билет.
Он сказал:
- Я думаю, что эта бумажка не внушает вам особого отвращения. Одним словом, объявите мне свои соображения насчёт исчезновения профессора Гранта, и можете записать её на свой текущий счёт.
Старик Бобс покосился на бумажку и зевнул.
- Собственно говоря, это не так уж много, но, если хотите, мисс Елена Грант в день своего исчезновения передала через меня письмо одному молодому джентльмену.
- Письмо! - воскликнул Ван.- Молодому джентльмену! Его имя и адрес?
Старик Бобс стал возиться со стаканами.
- Вот насчёт адресов и фамилий я всегда бываю туговат... Забываю...
Ван положил на прилавок ещё один билет.
- Впрочем,- сказал хозяин,- возможно, что я припомню, хотя не думаю, что вам может доставить удовольствие, если бы вы узнали, что этот молодой человек - сын здешнего архитектора, Джимми...
Ван опрокинул подвернувшегося под ноги негритёнка и выскочил на улицу.
Бобс смахнул пёстрой метелкой кредитные билеты с прилавка в ящик.
* * *
Тётя Полли открыла двери Вану.
- Увы,- сказала она,- вчера Джимми исчез, а куда - неизвестно. Не иначе как следом за дочерью профессора Гранта. Мы не знаем, что и подумать. Любовь, сами понимаете, она не картошка.
Ван тихо зарычал.
- Извините, мадам. Я поеду в Нью-Йорк. Авось я нападу на его след в Нью-Йорке. Тем более что там мне кое-что обещали узнать. До свидания!
С этими словами Ван вскочил на велосипед и поехал обратно на вокзал спасать свою гибнущую репутацию.
* * *
А десятиместный быстроходный самолёт-торпедо, вылетевший 11-го числа с крыши Дворца Центра, глотал время и пространство, делая от 750 до 900 километров в час.
Он приближался к Европе.
11. Её удой превышал двенадцать вёдер,
или Эрендорф продиктовал точку
Двенадцатого мая, около двух часов пополудни, пассажиры быстроходного самолёта мистера Матапаля увидали туманные очертания Европы, выползавшие из-за края лазурного шара Атлантического океана.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29