Знаете, я прихожу к выводу: жёнам иногда все-таки кое-что следует говорить.
— Я всегда придерживалась такого мнения…
— А в каком смысле Доминика не обнаружено? — поинтересовался Януш. — И как его фамилия?
— Срочек, ты правильно вспомнил. А не обнаружено в том смысле, что теоретически он прописан и живёт у мамочки, а практически почти никогда не бывает там. Где бывает — неизвестно. Может, у девиц обретается, может, ещё где. В излюбленных забегаловках в последнее время не появляется, с дружками не видится. И сразу могу тебе сказать, чтоб не ухмылялся скептически: эти сведения мы получили не путём расспросов в лоб, а с помощью… гм… личных контактов. Скрылась наша птичка с горизонта — и большой привет!
— А я и не ухмыляюсь, все логично: заграбастал клад и залёг на дно.
— Вот именно! — согласился поручик Болек. — И если это его пальчики на кирпиче, а кажется, его, отпечатки вроде бы совпадают…
— Не смеши меня! — перебила я поручика. — Отпечатки пальцев на пористом материале? Это же миф и легенда, и ты лучше меня знаешь об этом.
— Нашлись отпечатки и на гладком материале.
Яцусь уж постарался выделить его пальчики. А поскольку Доминик особым умом не отличался и работал не в перчатках, к тому же за кирпич ухватился вспотевшей лапой, анализы и микроскоп сделают своё дело… Минутку, вот сбили меня, что я такое собирался вам сказать? Ага, если, значит, его пальчики на орудии убийства, то он, хоть и не Эйнштейн, понимает, чем это грозит. Ну и засел на время в какой-то дыре. Денежки есть, отсиживается и ждёт, когда новые документы будут готовы. Может, и личико немного подправит, чтобы не признали. Мы, правда, взяли на заметку всех известных нам специалистов по фальшивым документам, но ведь могла появиться и неизвестная нам способная молодёжь.
Столько в последнее время развелось любителей…
Ну да ничего, отыщем!
Пододвинув поближе фотографию Доминика и его портрет, сделанный по памяти, я сравнила оба изображения. Похож, конечно, но очень непросто узнать человека даже по хорошей фотографии, все зависит от того, как он на этой фотографии получился. Правда, у Доминика запоминающаяся внешность: вон какие скулы, мощная выдвинутая челюсть, она бросается в глаза, и, напротив, втянутые щеки. Вот их можно замаскировать, факт. Но тогда остаётся ещё нос. Нос у него заметный, ничего не скажешь, недаром Иола тоже обратила на него внимание. В принципе, Доминику достаточно было бы немного изменить форму носа, и вряд ли его узнают даже хорошие знакомые.
А для этого необязательно делать пластическую операцию, хватило бы приличного мордобоя…
Болек поделился с нами своими планами. Он намерен установить наблюдение за виллой в Рыбенке, которую мы с Янушем посетили. Хоть Доминик и унёс из ветеринарной клиники ягдташ с ценностями, кто его знает, может, от жадности и за особняк в Рыбенке примется. Старушка его спугнёт, наверняка расскажет о новых гостях, тот, хоть и примитив, поймёт, что засветился, и исчезнет в голубой дали.
Конечно, имеет смысл оставить там наблюдателя, но страшно не хватает людей, кого из сотрудников он может оторвать от оперативной работы? Сидеть ведь в Рыбенке придётся не день и не два, может, и несколько недель.
Я предложила Болеку договориться с болтливой старушкой и уговорить её подсыпать Доминику чего-нибудь в чай, когда опять заявится к ней в гости.
Болеку моя идея понравилась, но по некоторым соображениям пришлось отказаться от неё.
Тогда я выдвинула вторую: сделать так, чтобы старушка не рассказала о нашем с Янушем визите. Сказать ей, что мы — из конкурирующей фирмы, что она сама себе повредит, если расскажет о нас помощнику папа Ярослава. Тогда может распрощаться с квартиркой в новом доме! Хотя… Нельзя не учитывать и такого поворота событий: Доминику надоест убеждать несговорчивую и привередливую старушку, и он её просто тюкнет по голове кирпичиком. Ему не привыкать, а ей много ли надо? Или не тюкнет, а свяжет, рот заткнёт и примется обыскивать квартиру, а если старушка ненароком скончается, так его это не очень огорчит. В доме такой народ живёт, шум там такой стоит днём и ночью, что злодей может особенно не стараться соблюдать тишину. Впрочем, если даже и услышат стук и грохот рушившихся стен в квартире старушки, вряд ли встревожатся, она сама всем уши прожужжала о предстоящем ремонте.
Услышав эти мои зловещие предположения, поручик Болек не на шутку задумался. Что же делать?
Свободных людей нет, на неделю он никого не может от дела оторвать, а вот попросить местную полицию время от времени посещать квартиру старушки — вполне возможно. Сколько времени понадобилось бы Доминику на обыск квартиры? Часа два, не меньше.
Попробует договориться с местным комиссариатом полиции, пусть каждый час их патрульная машина подъезжает к дому и проверяет, все ли в порядке.
В конце концов, на этом холерном Доминике сейчас свет клином сошёлся, из-за него расследование топчется на месте. Конечно, будь старушка помоложе и поумнее, с её помощью можно было бы подготовить ловушку преступнику, но с такой… Дохлый номер.
Я поинтересовалась, объявлен ли Доминик в розыск. Разумеется, объявлен, ответил Болек, по всей стране разослан его портрет, отклики ещё не поступали.
По телевидению пока Тиран воздерживается от рекламы, может, Доминик не знает, что находится в розыске, так что есть надежда на какой-нибудь неосторожный шаг с его стороны. А если увидит на экране собственную физиономию — считай, пропало.
— А как с тем, четвёртым? — поинтересовалась я.
— Дохлый номер. Никаких версий! Его могла бы найти разве что овчарка ветеринара.
На сей раз десерт у меня был выдержан во французском стиле, сплошные сыры. Януш открыл к ним бутылку вина.
— Я бы эту вашу Касю не оставил на произвол судьбы, — задумчиво сказал он. — Мне все чего-то не хватает, сам не знаю чего, но я бы последовательно и методично стал докапываться до второго дна.
Очень не понравилось мне это его замечание. По двум причинам не поправилось. Во-первых, Кася была мне симпатична. Во-вторых, очень мне не хотелось, чтобы он опять лично занялся свидетельницей и снова применил своё обаяние. Слишком уж хороша эта девушка!
А Януш так же задумчиво и неторопливо продолжал:
— У Каси есть парень. Мы его совсем не знаем.
А вдруг это Доминик?
Болек был шокирован.
— Ну ты даёшь! Кася и такой примитив! Не тот уровень.
— Я не уверен, что он такой уж примитив, на фотографии выглядит отнюдь не кретином. А от девушки, воспитанной в таких жутких условиях, всего можно ожидать. Не исключено, что он с её помощью разыскивал клады втайне от Райчика и тётки. Как же так получилось, что из вас никто до сих пор не видел мальчика Каси? Элементарная ошибка.
— Согласен, — самокритично признался Болек. — Черт возьми, конечно же надо было бы понаблюдать и за Касей, но сам знаешь, нет людей! Холера, зла не хватает! Столько работы, а кадров кот наплакал…
— Ну и ещё остаётся Владька, — безжалостно гнул свою линию Януш. — Поговорили мы с ней неплохо, многое я узнал, но не дал бы голову на отсечение, что она рассказала абсолютно все. Не мешало бы ещё с ней пообщаться, наверняка в глубине души этой женщины скрыто немало интересного.
Болек почти простонал:
— А может быть, пани Иоанна?…
— С Касей может пообщаться Иоанна, но к Владьке ей и соваться нечего!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63
— Я всегда придерживалась такого мнения…
— А в каком смысле Доминика не обнаружено? — поинтересовался Януш. — И как его фамилия?
— Срочек, ты правильно вспомнил. А не обнаружено в том смысле, что теоретически он прописан и живёт у мамочки, а практически почти никогда не бывает там. Где бывает — неизвестно. Может, у девиц обретается, может, ещё где. В излюбленных забегаловках в последнее время не появляется, с дружками не видится. И сразу могу тебе сказать, чтоб не ухмылялся скептически: эти сведения мы получили не путём расспросов в лоб, а с помощью… гм… личных контактов. Скрылась наша птичка с горизонта — и большой привет!
— А я и не ухмыляюсь, все логично: заграбастал клад и залёг на дно.
— Вот именно! — согласился поручик Болек. — И если это его пальчики на кирпиче, а кажется, его, отпечатки вроде бы совпадают…
— Не смеши меня! — перебила я поручика. — Отпечатки пальцев на пористом материале? Это же миф и легенда, и ты лучше меня знаешь об этом.
— Нашлись отпечатки и на гладком материале.
Яцусь уж постарался выделить его пальчики. А поскольку Доминик особым умом не отличался и работал не в перчатках, к тому же за кирпич ухватился вспотевшей лапой, анализы и микроскоп сделают своё дело… Минутку, вот сбили меня, что я такое собирался вам сказать? Ага, если, значит, его пальчики на орудии убийства, то он, хоть и не Эйнштейн, понимает, чем это грозит. Ну и засел на время в какой-то дыре. Денежки есть, отсиживается и ждёт, когда новые документы будут готовы. Может, и личико немного подправит, чтобы не признали. Мы, правда, взяли на заметку всех известных нам специалистов по фальшивым документам, но ведь могла появиться и неизвестная нам способная молодёжь.
Столько в последнее время развелось любителей…
Ну да ничего, отыщем!
Пододвинув поближе фотографию Доминика и его портрет, сделанный по памяти, я сравнила оба изображения. Похож, конечно, но очень непросто узнать человека даже по хорошей фотографии, все зависит от того, как он на этой фотографии получился. Правда, у Доминика запоминающаяся внешность: вон какие скулы, мощная выдвинутая челюсть, она бросается в глаза, и, напротив, втянутые щеки. Вот их можно замаскировать, факт. Но тогда остаётся ещё нос. Нос у него заметный, ничего не скажешь, недаром Иола тоже обратила на него внимание. В принципе, Доминику достаточно было бы немного изменить форму носа, и вряд ли его узнают даже хорошие знакомые.
А для этого необязательно делать пластическую операцию, хватило бы приличного мордобоя…
Болек поделился с нами своими планами. Он намерен установить наблюдение за виллой в Рыбенке, которую мы с Янушем посетили. Хоть Доминик и унёс из ветеринарной клиники ягдташ с ценностями, кто его знает, может, от жадности и за особняк в Рыбенке примется. Старушка его спугнёт, наверняка расскажет о новых гостях, тот, хоть и примитив, поймёт, что засветился, и исчезнет в голубой дали.
Конечно, имеет смысл оставить там наблюдателя, но страшно не хватает людей, кого из сотрудников он может оторвать от оперативной работы? Сидеть ведь в Рыбенке придётся не день и не два, может, и несколько недель.
Я предложила Болеку договориться с болтливой старушкой и уговорить её подсыпать Доминику чего-нибудь в чай, когда опять заявится к ней в гости.
Болеку моя идея понравилась, но по некоторым соображениям пришлось отказаться от неё.
Тогда я выдвинула вторую: сделать так, чтобы старушка не рассказала о нашем с Янушем визите. Сказать ей, что мы — из конкурирующей фирмы, что она сама себе повредит, если расскажет о нас помощнику папа Ярослава. Тогда может распрощаться с квартиркой в новом доме! Хотя… Нельзя не учитывать и такого поворота событий: Доминику надоест убеждать несговорчивую и привередливую старушку, и он её просто тюкнет по голове кирпичиком. Ему не привыкать, а ей много ли надо? Или не тюкнет, а свяжет, рот заткнёт и примется обыскивать квартиру, а если старушка ненароком скончается, так его это не очень огорчит. В доме такой народ живёт, шум там такой стоит днём и ночью, что злодей может особенно не стараться соблюдать тишину. Впрочем, если даже и услышат стук и грохот рушившихся стен в квартире старушки, вряд ли встревожатся, она сама всем уши прожужжала о предстоящем ремонте.
Услышав эти мои зловещие предположения, поручик Болек не на шутку задумался. Что же делать?
Свободных людей нет, на неделю он никого не может от дела оторвать, а вот попросить местную полицию время от времени посещать квартиру старушки — вполне возможно. Сколько времени понадобилось бы Доминику на обыск квартиры? Часа два, не меньше.
Попробует договориться с местным комиссариатом полиции, пусть каждый час их патрульная машина подъезжает к дому и проверяет, все ли в порядке.
В конце концов, на этом холерном Доминике сейчас свет клином сошёлся, из-за него расследование топчется на месте. Конечно, будь старушка помоложе и поумнее, с её помощью можно было бы подготовить ловушку преступнику, но с такой… Дохлый номер.
Я поинтересовалась, объявлен ли Доминик в розыск. Разумеется, объявлен, ответил Болек, по всей стране разослан его портрет, отклики ещё не поступали.
По телевидению пока Тиран воздерживается от рекламы, может, Доминик не знает, что находится в розыске, так что есть надежда на какой-нибудь неосторожный шаг с его стороны. А если увидит на экране собственную физиономию — считай, пропало.
— А как с тем, четвёртым? — поинтересовалась я.
— Дохлый номер. Никаких версий! Его могла бы найти разве что овчарка ветеринара.
На сей раз десерт у меня был выдержан во французском стиле, сплошные сыры. Януш открыл к ним бутылку вина.
— Я бы эту вашу Касю не оставил на произвол судьбы, — задумчиво сказал он. — Мне все чего-то не хватает, сам не знаю чего, но я бы последовательно и методично стал докапываться до второго дна.
Очень не понравилось мне это его замечание. По двум причинам не поправилось. Во-первых, Кася была мне симпатична. Во-вторых, очень мне не хотелось, чтобы он опять лично занялся свидетельницей и снова применил своё обаяние. Слишком уж хороша эта девушка!
А Януш так же задумчиво и неторопливо продолжал:
— У Каси есть парень. Мы его совсем не знаем.
А вдруг это Доминик?
Болек был шокирован.
— Ну ты даёшь! Кася и такой примитив! Не тот уровень.
— Я не уверен, что он такой уж примитив, на фотографии выглядит отнюдь не кретином. А от девушки, воспитанной в таких жутких условиях, всего можно ожидать. Не исключено, что он с её помощью разыскивал клады втайне от Райчика и тётки. Как же так получилось, что из вас никто до сих пор не видел мальчика Каси? Элементарная ошибка.
— Согласен, — самокритично признался Болек. — Черт возьми, конечно же надо было бы понаблюдать и за Касей, но сам знаешь, нет людей! Холера, зла не хватает! Столько работы, а кадров кот наплакал…
— Ну и ещё остаётся Владька, — безжалостно гнул свою линию Януш. — Поговорили мы с ней неплохо, многое я узнал, но не дал бы голову на отсечение, что она рассказала абсолютно все. Не мешало бы ещё с ней пообщаться, наверняка в глубине души этой женщины скрыто немало интересного.
Болек почти простонал:
— А может быть, пани Иоанна?…
— С Касей может пообщаться Иоанна, но к Владьке ей и соваться нечего!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63