https://www.dushevoi.ru/products/vodonagrevateli/80l/Ariston/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

Обычно, первым признаком того, что случился проступок
было возвращение домой отца в плохом настроении. Вечером он
созывал нас всех, включая и работающих на полях. И мы стоя-
ли на коленях, а он говорил о нашем раскаянии и молился о
прощении. На следующее утро мы вставали до рассвета и соби-
рались во дворе. Когда восходило солнце, мы пели гимн, а
отец торжественно резал двухголового теленка, или цыпленка
с четырьмя лапами, или любое другое существо, называющееся
проступком. Иногда среди них были гораздо более удивитель-
ные, чем названные.
Проступки не ограничивались домашним скотом. Иногда
приносили стебли пшеницы и других растений, которые отец
разрезал на кухонном столе в гневе и стыде. И если дело
ограничивалось несколькими рядами растений, они сразу же
уничтожались. Но если проступком было целое поле, приходи-
лось ждать хорошей погоды и поджигать его, распевая гимн,
пока оно горело. Мне такие события очень нравились. У нас
проступки встречались чаще, чем у других, потому что мой
отец был человек с острыми глазами, но предположение, что
мы больше, чем другие люди подвержены проступкам, сердило
его и причиняло ему боль. Он говорил, что ему тоже не нра-
вится уничтожать свой скот и тратить лишние деньги. Он не
сомневался, что если бы наши соседи были бы также набожны,
как он, то у них проступки бывали бы гораздо чаще. К сожа-
лению, встречается еще много людей без твердых принципов.
Итак, я очень рано узнал, что такое эти проступки. Это
означало живые существа, которые выглядят неправильно, не
так, как их родители. Иногда это отклонение было совсем
незначительным, но, большее или меньшее, оно было проступ-
ком. А если это случалось среди людей, то называлось бого-
хульством. В конце концов, проступок и богохульство были
особыми терминами, а вместе это называлось отклонение.
Конечно, вопрос о проступках был не таким простым, как
может показаться, и когда возникали разногласия, посылали
за районным инспектором. Мой отец, однако, редко вызывал
инспектора: он предпочитал уничтожать все подозрительное.
Были люди, которые не одобряли его пунктуальности и говори-
ли, что местные отклонения, которые часто встречаются и со
временем увеличиваются в числе, могут приветси к улучшению
породы. Но мой отец не желал слушать об этом. Благодаря
ему, весь Вакнук носил гордое прозвище Чистого.
Наш район больше не считался окраинным. Тяжелая рабо-
та, самопожертвование привели к стабильности домашнего ско-
та и урожая, которым могли бы позавидовать общины на вос-
токе. Теперь нужно было пройти не менее тридцати миль к югу
или западу, чтобы прийти в дикую страну - так назывались
районы, где вероятность произвести обычное потомство была
менее пятидесяти процентов. Дикая страна представляла собой
полосу шириной в десять миль, местами в двадцать, а дальше
начинались удивительные окраины, где не было ничего надеж-
ного, и где, по словам моего отца, расхаживает дьявол гордо
и издевается над законами господними. Говорили, что окраины
тоже различны по ширине, а за ними лежат дурные земли, о
которых никто не знал ничего определенного. Обычно тот, кто
осмеливался проникнуть в дурные земли, там и умирал, а один
или два человека, вернувшись обратно, прожили недолго.
Не дурные земли, а именно окраины время от времени
причиняли нам беспокойство. Люди из окраин - они называли
себя людьми, хотя были настоящими отклонениями, правда, у
многих из них отклонение было не особенно заметно - эти
люди очень бедствовали в своих окраинах, поэтому они часто
совершали набеги на цивилизованные земли, похищая скот,
зерно, одежду, инструменты, оружие, если удавалось, а иног-
да они уводили с собой детей.
Случайно небольшие набеги происходили два - три раза в
год, и на них не обращали особого внимания, конечно, за ис-
ключением тех, кто пострадал от них. Обычно нападавшие ус-
певали убраться вовремя. Но с течением времени цивилизован-
ные земли надвигались на окраины, тем становилось тесно и
все более голодно. Люди окраин стали совершать более частые
набеги, они об_единялись в большие организованные отряды и
причиняли большой убыток.
Когда мой отец был ребенком, матери успокаивали и пу-
гали беспокойных детей угрозой: "веди себя хорошо, или я
позову старую Мегги из окраины. У нее четыре глаза, чтобы
следить за тобой, четыре уха, чтобы слушать тебя, и четыре
руки, чтобы бить тебя". Другой угрожающей фигурой был Во-
лосатый Джек: "... Он заберет тебя в свою пещеру на окраи-
не, где живет вся его семья. Они все волосатые и с длинными
хвостами. Каждое утро они с_едают на завтрак маленького
мальчика, а каждый вечер на ужин - маленькую девочку".
Теперь, однако, не только маленькие дети жили в страхе пе-
ред людьми из окраин. Их существование стало помехой для
всех, а их грабежи послужили причиной многих обращений к
правительству в Риго.
Однако толку от этих обращений было немного. Каждый
следующий набег отделяло от предыдущего пять или шесть со-
тен миль, и было неясно, что можно предпринять для защиты.
Поэтому правительство, расположенное далеко от окраин на
востоке, ограничивалось выражением сочувствия и очередным
предупреждением местной полиции, но в подобных предупрежде-
ниях не было надобности, так как все взрослые мужчины ок-
раинных районов и так состояли в полиции.
До сих пор в Вакнуке угрозу со стороны окраин рассмат-
ривали скорее как помеху, чем серьезную опасность. Самые
опасные набеги углублялись не более, чем на десять миль, но
теперь, казалось, крайняя необходимость гнала людей из ок-
раин, и все фермы были настороже. Часто приходилось преры-
вать работу на полях. Перерывы эти обходились дорого: набе-
ги вызывали большое беспокойство, и никто не был уверен в
своем будущем.
Большей частью, однако, мы вели размеренное, удобное,
разумное существование... Наша семья была обширна. Отец,
мать, две моих сестры и дядя Аксель составляли семью, но
кроме того были кухарки и работники маслодельни, некоторые
из них были замужем за батраками, их дети и, конечно, сами
мужчины-батраки. Так что когда мы все вместе собирались
вечером за ужином, нас было больше двадцати. А на молитву
собиралось еще больше, так как к нам присоединялись обита-
тели соседних домов со своими женами и детьми.
Дядя Аксель был кровным родственником. Он был женат на
одной из сестер моей матери - Элизабет. Он был моряком, она
уехала с ним на восток, где и умерла в Риго, когда он на-
ходился в плавании. Из этого последнего плавания он вернул-
ся калекой. Он был мастер на все руки, хотя и передвигался
медленно из-за искалеченной ноги. Поэтому мой отец разрешил
ему жить с нами, это был лучший мой друг.
В семье матери было пять сестер и два брата. Четверо
сестер были родными, а вот младшая сестра и два брата были
сводными. Хэмна, старшая сестра, уехала со своим мужем, и
никто не знал о ее судьбе. Эмили, моя мать, была следующей
по возрасту. Затем шла Гэррист, вышедшая замуж за владель-
ца большой фермы в Кентаке, в пятидесяти милях от нас.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61
 цветная мебель для ванной комнаты 

 ape ceramica lord