Француженка связалась со звездой футбола, обладателем кубка мира. Американка подцепила конгрессмена.
- Значит, все как обычно?
- Нет, приятель, на сей раз все по-настоящему. Мы не сидели сложа руки. Самое главное, мы собираемся заплатить за снимки. Тебе не придется никого надувать. Ты действительно купишь все, что они нащелкают! Расплатишься с ними честь по чести.
- Опомнись, таблоиды не клюнут на этот мусор! Слишком часто ты их облапошивал.
Старлиц терпеливо вздохнул.
- Мы целим в турецкие масс-медиа. Турецкие таблоиды, турецкие модные журнальчики, особенно турецкое телевидение. Обычная западная реклама им чужда. Но когда они убедятся, что твои ребята перевернули вверх дном весь Стамбул, они расхватают снимки, как горячие пирожки. - Старлиц понизил голос. - Мы просто хотим, чтобы девчонок увидели в их тряпках, только и всего. На нас заработают мастерские-потовыжималки в Анатолии, из тех, которые научились строчить подделки под «Версаче». Они завалят турецкий рынок блузками, как у «Большой Семерки», и их туфлями на платформе. Мы сумеем неплохо заплатить твоим иностранным папарацци, потому что это нам обойдется всего в пять-шесть процентов от всего барыша. Не говоря о том, что мы отмоем всю выручку на турецком Кипре, так что никаких налогов!
Глаза Визела стали круглыми, как линзы его фотоаппаратов.
- Проклятье!
- Так что успевай крутиться, приятель: ты их нанимаешь, принимаешь у них работу, расплачиваешься с ними от нашего имени. Ты мой аккредитованный представитель, Визел. Обо мне они знать не должны. Если кто-нибудь из твоих ребят отстегнет тебе комиссионные, меня это не касается, босс - ты. - Старлиц перевел дух. - Ну, что, мы поладим?
- Никто не умеет уговаривать так, как ты, Легги, - пробормотал Визел. - Но штука в том, что бизнес мне теперь ни к чему. Я решил остепениться, понимаешь? Я забочусь о ее здоровье. Как насчет моей жены?
- Мы не женаты, - поспешно уточнила Принцесса.
- Зато официально помолвлены, - поморщился Визел. - Соображаешь?
Старлиц расплылся в улыбке.
- А вы попробуйте пожениться по-турецки. Такой брак можно будет расторгнуть, всего лишь трижды повторив: «Я с тобой развожусь».
- Ух ты! - восхитилась Принцесса, сразу оживившись. - Очень заманчиво.
Визел уже готов был признать поражение, но ухватился за последнюю соломинку.
- Ты что-то говорил о турецких водных процедурах?
Старлиц нахмурился, изобразив озабоченность.
- Для этого мне бы пришлось использовать все мои связи...
- Вот и используй, Легги. Либо ты помнишь о моей Принцессе, либо мы ни о чем не договоримся.
- Я тебя не узнаю, Визел. Что за манера выкручивать руки?
С этими словами Легги взглянул на инвалидную коляску. Принцессу его уловки не могли обмануть, но она все равно выглядела довольной. Ее тронуло, что Визел о ней не забывает, хотя бы для того, чтобы навешать ей на уши лапшу.
- Ладно, - сказал Легги. - Будь по-твоему. Я постараюсь. Добьемся для принцессы Ди обслуживания по первому классу.
Кипрский бриз обдувал террасу чувственным ароматом олеандра, водорослей и неисправных автомобильных двигателей. Озбей подписал счет на пиццу «Маргарита» для своих ребят.
В казино Тургута Алтимбасака благосклонно взирали на азартных игроков. Огромное заведение на морском берегу привлекало состоятельных людей из Стамбула и Анкары, вроде Озбея, путешествовавших в сопровождении вооруженной охраны. Флигели казино в византийском стиле и его многоэтажные корпуса при необходимости легко можно было отрезать от окружающего мира, как шулерский бункер.
Головорезы Мехмета Озбея неизменно присутствовали при важных деловых сделках. Дрей, Халик и Айдан, все в шрамах, потные и нетрезвые, никогда еще так не наслаждались жизнью. Нынче их босс не жалел денег.
Озбей значительно устремил взгляд мимо белых парусов в гавани Гирны, мимо старых венецианских вилл и голубых романтических холмов, в самые прозрачные глубины мерцающего Средиземного моря. Его красивое лицо выражало мечтательность.
- Наше деловое сотрудничество обречено на процветание.
Старлиц уперся башмаком от Гуччи в беленую стену.
- Именно так. Тебе крупно повезло.
Здесь, на свежем воздухе, на дневном свету, он чувствовал себя гораздо лучше. В сыром чреве казино, среди могучих гаремных стен, без часов, ему было сильно не по себе.
- Ты сам создаешь реальность, - изрек он. - В одном кармане у тебя пресса, в другом полиция. Полиция и пресса - вот и вся реальность, которая когда-либо потребуется людям.
Озбей кивнул.
- Мы поймали дух времен! Мы изготовляем реальность!
- Поп-хиты быстро завоевывают популярность и так же быстро ее теряют, в этом вся прелесть. Деньги - другое дело. Деньги - неизменная реальность.
- В казино деньги никогда не бывают реальными, - вспомнил Озбей. - Казино - это заводы по уменьшению реальности денег.
- Совершенно верно. Ты начинаешь схватывать.
Айдан, Халик и Дрей плохо понимали по-английски, но все равно были очарованы. Внимая разглагольствованиям Старлица и Озбея, они походили на туземцев Новой Гвинеи на просмотре порнофильма.
- Дело в том, - громко продолжал Старлиц, - что казино сбывает клиентам чрезвычайно лакомый товар - их собственную алчность. Алчность - один из важнейших виртуальных предметов потребления, вроде сетевого доступа или длины волны. На них и зиждется экономика будущего, так что...
Старлиц осекся и удивленно вытаращил глаза. Озбей учтиво поднялся.
- А вот и Гонка. Как всегда, с опозданием. - Он немного потрещал по-турецки и расцеловал актрису в розовые щечки, не дотрагиваясь до них губами.
Гонка изящно поправила белую бутоньерку Озбея, после чего одарила Старлица парализующим взглядом темно-синих глаз, выпустив вслед за этим беззвучным выстрелом очередь певучих турецких звуков. Озбей немного пообщался с ней на родном языке и опять перешел на английский.
- Познакомься с Гонкой Уц, мисс «Турецкое кино» 1997 года.
- Я очарован, - пролепетал Старлиц. Мисс Уц протянула ему руку. Старлиц рискнул стиснуть кончики ее безупречных пальчиков, после чего счел за благо сесть и привести в порядок дыхание.
- Мисс Уц не говорит по-английски, - предупредил Озбей.
- Какая жалость!
- Зато блестяще владеет французским, - пригрозил Озбей. - Она выросла на сирийской границе.
- C'est triste . Империалисты с обеих сторон, - посочувствовал Старлиц.
Гонка Уц слегка приподняла золотистый подол своего синего платья от Сен-Лорана и сделала медленный пируэт. Изумленные нефтяные тузы из Брунея, сидевшие за соседним столиком, наградили ее простодушными аплодисментами, но зловещие взгляды Дрея, Халика и Айдана заставили их успокоиться. Казино было большое, а терраса маленькая.
Повинуясь приподнятой брови Озбея, один из его мускулистых ребят уступил мисс Уц место за столиком. Никто из присутствующих не возражал бы оказаться на месте стула - так сладострастно уселась на него актриса. Последовал тщательный ритуал извлечения сигареты.
- Мисс Уц снималась в совместном турецко-итальянском проекте, - сказал Озбей, щелкая платиновой «Зиппо». - Роль досталась ей после конкурса красоты. Но фильм показали только в Турции. Турецкое кино уже не то, что прежде, в славные дни Мухсина Эртугрула . А все иностранные видеокассеты...
Старлиц поправил темные очки, наблюдая, как мисс Уц выпускает дым.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67
- Значит, все как обычно?
- Нет, приятель, на сей раз все по-настоящему. Мы не сидели сложа руки. Самое главное, мы собираемся заплатить за снимки. Тебе не придется никого надувать. Ты действительно купишь все, что они нащелкают! Расплатишься с ними честь по чести.
- Опомнись, таблоиды не клюнут на этот мусор! Слишком часто ты их облапошивал.
Старлиц терпеливо вздохнул.
- Мы целим в турецкие масс-медиа. Турецкие таблоиды, турецкие модные журнальчики, особенно турецкое телевидение. Обычная западная реклама им чужда. Но когда они убедятся, что твои ребята перевернули вверх дном весь Стамбул, они расхватают снимки, как горячие пирожки. - Старлиц понизил голос. - Мы просто хотим, чтобы девчонок увидели в их тряпках, только и всего. На нас заработают мастерские-потовыжималки в Анатолии, из тех, которые научились строчить подделки под «Версаче». Они завалят турецкий рынок блузками, как у «Большой Семерки», и их туфлями на платформе. Мы сумеем неплохо заплатить твоим иностранным папарацци, потому что это нам обойдется всего в пять-шесть процентов от всего барыша. Не говоря о том, что мы отмоем всю выручку на турецком Кипре, так что никаких налогов!
Глаза Визела стали круглыми, как линзы его фотоаппаратов.
- Проклятье!
- Так что успевай крутиться, приятель: ты их нанимаешь, принимаешь у них работу, расплачиваешься с ними от нашего имени. Ты мой аккредитованный представитель, Визел. Обо мне они знать не должны. Если кто-нибудь из твоих ребят отстегнет тебе комиссионные, меня это не касается, босс - ты. - Старлиц перевел дух. - Ну, что, мы поладим?
- Никто не умеет уговаривать так, как ты, Легги, - пробормотал Визел. - Но штука в том, что бизнес мне теперь ни к чему. Я решил остепениться, понимаешь? Я забочусь о ее здоровье. Как насчет моей жены?
- Мы не женаты, - поспешно уточнила Принцесса.
- Зато официально помолвлены, - поморщился Визел. - Соображаешь?
Старлиц расплылся в улыбке.
- А вы попробуйте пожениться по-турецки. Такой брак можно будет расторгнуть, всего лишь трижды повторив: «Я с тобой развожусь».
- Ух ты! - восхитилась Принцесса, сразу оживившись. - Очень заманчиво.
Визел уже готов был признать поражение, но ухватился за последнюю соломинку.
- Ты что-то говорил о турецких водных процедурах?
Старлиц нахмурился, изобразив озабоченность.
- Для этого мне бы пришлось использовать все мои связи...
- Вот и используй, Легги. Либо ты помнишь о моей Принцессе, либо мы ни о чем не договоримся.
- Я тебя не узнаю, Визел. Что за манера выкручивать руки?
С этими словами Легги взглянул на инвалидную коляску. Принцессу его уловки не могли обмануть, но она все равно выглядела довольной. Ее тронуло, что Визел о ней не забывает, хотя бы для того, чтобы навешать ей на уши лапшу.
- Ладно, - сказал Легги. - Будь по-твоему. Я постараюсь. Добьемся для принцессы Ди обслуживания по первому классу.
Кипрский бриз обдувал террасу чувственным ароматом олеандра, водорослей и неисправных автомобильных двигателей. Озбей подписал счет на пиццу «Маргарита» для своих ребят.
В казино Тургута Алтимбасака благосклонно взирали на азартных игроков. Огромное заведение на морском берегу привлекало состоятельных людей из Стамбула и Анкары, вроде Озбея, путешествовавших в сопровождении вооруженной охраны. Флигели казино в византийском стиле и его многоэтажные корпуса при необходимости легко можно было отрезать от окружающего мира, как шулерский бункер.
Головорезы Мехмета Озбея неизменно присутствовали при важных деловых сделках. Дрей, Халик и Айдан, все в шрамах, потные и нетрезвые, никогда еще так не наслаждались жизнью. Нынче их босс не жалел денег.
Озбей значительно устремил взгляд мимо белых парусов в гавани Гирны, мимо старых венецианских вилл и голубых романтических холмов, в самые прозрачные глубины мерцающего Средиземного моря. Его красивое лицо выражало мечтательность.
- Наше деловое сотрудничество обречено на процветание.
Старлиц уперся башмаком от Гуччи в беленую стену.
- Именно так. Тебе крупно повезло.
Здесь, на свежем воздухе, на дневном свету, он чувствовал себя гораздо лучше. В сыром чреве казино, среди могучих гаремных стен, без часов, ему было сильно не по себе.
- Ты сам создаешь реальность, - изрек он. - В одном кармане у тебя пресса, в другом полиция. Полиция и пресса - вот и вся реальность, которая когда-либо потребуется людям.
Озбей кивнул.
- Мы поймали дух времен! Мы изготовляем реальность!
- Поп-хиты быстро завоевывают популярность и так же быстро ее теряют, в этом вся прелесть. Деньги - другое дело. Деньги - неизменная реальность.
- В казино деньги никогда не бывают реальными, - вспомнил Озбей. - Казино - это заводы по уменьшению реальности денег.
- Совершенно верно. Ты начинаешь схватывать.
Айдан, Халик и Дрей плохо понимали по-английски, но все равно были очарованы. Внимая разглагольствованиям Старлица и Озбея, они походили на туземцев Новой Гвинеи на просмотре порнофильма.
- Дело в том, - громко продолжал Старлиц, - что казино сбывает клиентам чрезвычайно лакомый товар - их собственную алчность. Алчность - один из важнейших виртуальных предметов потребления, вроде сетевого доступа или длины волны. На них и зиждется экономика будущего, так что...
Старлиц осекся и удивленно вытаращил глаза. Озбей учтиво поднялся.
- А вот и Гонка. Как всегда, с опозданием. - Он немного потрещал по-турецки и расцеловал актрису в розовые щечки, не дотрагиваясь до них губами.
Гонка изящно поправила белую бутоньерку Озбея, после чего одарила Старлица парализующим взглядом темно-синих глаз, выпустив вслед за этим беззвучным выстрелом очередь певучих турецких звуков. Озбей немного пообщался с ней на родном языке и опять перешел на английский.
- Познакомься с Гонкой Уц, мисс «Турецкое кино» 1997 года.
- Я очарован, - пролепетал Старлиц. Мисс Уц протянула ему руку. Старлиц рискнул стиснуть кончики ее безупречных пальчиков, после чего счел за благо сесть и привести в порядок дыхание.
- Мисс Уц не говорит по-английски, - предупредил Озбей.
- Какая жалость!
- Зато блестяще владеет французским, - пригрозил Озбей. - Она выросла на сирийской границе.
- C'est triste . Империалисты с обеих сторон, - посочувствовал Старлиц.
Гонка Уц слегка приподняла золотистый подол своего синего платья от Сен-Лорана и сделала медленный пируэт. Изумленные нефтяные тузы из Брунея, сидевшие за соседним столиком, наградили ее простодушными аплодисментами, но зловещие взгляды Дрея, Халика и Айдана заставили их успокоиться. Казино было большое, а терраса маленькая.
Повинуясь приподнятой брови Озбея, один из его мускулистых ребят уступил мисс Уц место за столиком. Никто из присутствующих не возражал бы оказаться на месте стула - так сладострастно уселась на него актриса. Последовал тщательный ритуал извлечения сигареты.
- Мисс Уц снималась в совместном турецко-итальянском проекте, - сказал Озбей, щелкая платиновой «Зиппо». - Роль досталась ей после конкурса красоты. Но фильм показали только в Турции. Турецкое кино уже не то, что прежде, в славные дни Мухсина Эртугрула . А все иностранные видеокассеты...
Старлиц поправил темные очки, наблюдая, как мисс Уц выпускает дым.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67