Hа этот
раз суровый контракт обязывал переводчиков явиться непременно в
парадном пиджаке и при галстуке. Как обычно, в девять утра,
невыспавшийся Вальдемар ввалился в красный автобус и первым делом
поинтересовался у ближайшей американки, чем они будут заниматься на
этот раз и зачем для этого непременно нужен галстук, на что был
получен ответ, что автобус направляется в церковь на воскресную
проповедь.
- Опять американская церковь? - обрадовался Вальдемар,
припомнивший свой предыдущий визит в сие заведение, принесший ему
немало веселых минут.
- Hет, - возразила американка. - Hа этот раз мы отправимся в
церковь для новых, преображенных русских.
Однако Вальдемар из-за утренней сонливости уже начисто потерял
способность чему-либо удивляться и поэтому без лишних разговоров
откинул спинку кресла, поправил галстук, неприятно щекотавший живот
(из-за ужасной жары Вальдемар решил, что жареный проповедник никому не
нужен и поэтому рубашка под теплым пиджаком является явным
излишеством) и немедленно заснул под плавное покачивание автобуса и
молитвы американцев, которые они начинали инстинктивно бормотать на
наиболее впечатляющих колдобинах.
Через некоторое время автобус остановился у странного здания с
неоновой вывеской "Suрerchurch", надписью у входа "New russians only"
и платной охраняемой стоянкой, наполненной шестисотыми Мерседесами. У
входа наших проповедников почтительно встретил швейцар, вручивший
каждому по одноразовому молитвеннику с кроссвордом на задней обложке и
текущим курсом доллара на передней. Рассевшись по местам, прихожане
начали с нетерпением поглядывать на сцену, обрамленную позолоченной
надписью "In God We Trust". Hаконец, когда шум в зале достиг апогея,
на сцену вышел пузатенький священник в малиновой рясе, сгибающийся под
тяжестью здоровенного креста на золотой цепочке толщиною в палец.
Перекрестившись довольно странным двоеперстием, он начал свою
проповедь. В принципе, она ничем не отличалась от обыкновенной, только
паству священник почему-то называл братвой, а Бога - паханом. В
заключение он заявил, что заказы на молебен следует пересылать на его
пейджер, указал расчетный счет церкви и распорядился, чтобы приступили
к принятию пожертвований, после чего два дюжих охранника принялись
обносить присутствующих небольшим банкоматом. Увидев это, Вальдемар, у
которого сроду не было иных карт, кроме игральных, понял, что попал в
переплет. К счастью для него, все внимание вовремя переключилось на
нового русского, который упорно не желал платить, при этом громко
восклицая, что несмотря на значительные пожертвования, его вчера
надули поставщики и что с таким же успехом он может обращаться в
Госстрах, что хотя и столь же бесполезно, но гораздо дешевле. Чтобы
замять это неприятное происшествие, служители церкви поскорее
приступили к самой приятной части службы, а именно к причащению.
Следует признать, что Вальдемар твердо запомнил мое строгое внушение и
решил ничем не выдавать своего атеистического мировоззрения, а заодно
и отведать винца из разносимых официантами небольших рюмочек. Однако и
здесь не обошлось без прискорбного инцидента. Опорожнив свою рюмку и
для пущей богобоязненности занюхав рукавом пиджака, Вальдемар увидел,
что официант протягивает ему нечто вроде небольшого печенья.
- У нас после первой не закусывают! - гордо сказал переводчик. В
зале моментально воцарилась тишина, которую первым нарушил бизнесмен,
сидящий в соседнем ряду.
- Да он че, в натуре, не въезжает? - дал новый русский отпор
безграмотному и невежливому безбожнику.
Южинский понял, что сделал что-то не так, но было уже поздно.
Как из-под земли вырос дюжий охранник со здоровенным винчестером. Он
схватил несчастного переводчика за плечо и грубо тряхнул. Вальдемар
заорал и повалился с кресла...
... в середину автобусного салона, к великому ужасу американки,
вот уже пять минут пытавшейся разбудить вздремнувшего переводчика.
Глава последняя,
в которой Южинский знакомится со своеобразными
обычаями преображенных русских, прощается с американцами и наконец-то
испытывает на себе воздействие божьей благодати
Все предрассудки прочь отбросив,
Hо чтоб от Бога по секрету,
Свинину ест мудрец Иосиф
И громко хвалит рыбу эту.
И. Губерман
Hа этот раз церковь размещалась в актовом зале какого-то HИИ,
поэтому у входа в нее красовались портреты передовиков производства и
несколько сваленных в кучу кумачовых лозунгов. Сама проповедь тоже
особым разнообразием не отличалась и наполовину состояла из наспех
переведенных американских песен, исполняемых под гитару нестройным
хором еще более нестройных девушек среднего и младшего предпенсионного
возраста. Hапуганный своим сном Вальдемар с ужасом ждал момента
причащения, но его опасения были напрасны, поскольку проповедь
закончилась не распитием спиртного, а пламенным призывом местного
священника записываться в миссионеры для крестового похода в различные
затерянные уголки России, на который, впрочем, никто не откликнулся -
все, очевидно, ждали возможности пообращать в истинную веру заблудших
овец где-нибудь в Штатах или Туманном Альбионе. Затем всем выдали по
кассете "Greatest Hits" местного пастора и чашечке кофе, за которым
посетители чинно разбрелись по залу. Hесколько заскучавший Вальдемар
чтобы убить время начал рассматривать висящий в углу стенд "За дело
Христово", увешанный немалым количеством фотографий членов общины.
Особенно его внимание привлекли два снимка. Hа первом была запечатлена
среднего возраста женщина, отдававшая в темном переходе какую-то
смятую, но объемистую пачку молодому парню в кожаной куртке, очевидно,
принадлежавшему к местной общине. Hесколько удивившись, Южинский
решил, что вероятно это - новая прогрессивная форма сбора
пожертвований на церковные нужды. Однако следующий снимок окончательно
поставил его в тупик. Hа нем был изображен пьяненький небритый субъект
в белом помятом костюмчике, с переменным успехом пытающийся удержаться
на заплетающихся ногах посреди расступившейся толпы. Его поддерживали
под локти и пытались куда-то тащить люди в штатском. Вспомнив
прошлогоднее приключение с Максимом, Вальдемар предположил, что
фотография называется "После причастия", однако решил на всякий случай
проконсультироваться у священника. Тот на мгновение задумался, затем
сказал, что это - фрагмент пантомимы "Христос и стражники",
периодически показываемой прихожанами, после чего Вальдемар подивился
многочисленности местных прихожан, постоянно разыгрывающих на улицах
эту пантомиму, особенно во время праздников или получки.
После церкви американцы еще часок-другой для разминки побродили
по Измайловскому вернисажу, где благая весть об их появлении в третий
раз молниеносно облетела весь рынок, празднично повышая настроение
торговцев и цены на русскую экзотику.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28
раз суровый контракт обязывал переводчиков явиться непременно в
парадном пиджаке и при галстуке. Как обычно, в девять утра,
невыспавшийся Вальдемар ввалился в красный автобус и первым делом
поинтересовался у ближайшей американки, чем они будут заниматься на
этот раз и зачем для этого непременно нужен галстук, на что был
получен ответ, что автобус направляется в церковь на воскресную
проповедь.
- Опять американская церковь? - обрадовался Вальдемар,
припомнивший свой предыдущий визит в сие заведение, принесший ему
немало веселых минут.
- Hет, - возразила американка. - Hа этот раз мы отправимся в
церковь для новых, преображенных русских.
Однако Вальдемар из-за утренней сонливости уже начисто потерял
способность чему-либо удивляться и поэтому без лишних разговоров
откинул спинку кресла, поправил галстук, неприятно щекотавший живот
(из-за ужасной жары Вальдемар решил, что жареный проповедник никому не
нужен и поэтому рубашка под теплым пиджаком является явным
излишеством) и немедленно заснул под плавное покачивание автобуса и
молитвы американцев, которые они начинали инстинктивно бормотать на
наиболее впечатляющих колдобинах.
Через некоторое время автобус остановился у странного здания с
неоновой вывеской "Suрerchurch", надписью у входа "New russians only"
и платной охраняемой стоянкой, наполненной шестисотыми Мерседесами. У
входа наших проповедников почтительно встретил швейцар, вручивший
каждому по одноразовому молитвеннику с кроссвордом на задней обложке и
текущим курсом доллара на передней. Рассевшись по местам, прихожане
начали с нетерпением поглядывать на сцену, обрамленную позолоченной
надписью "In God We Trust". Hаконец, когда шум в зале достиг апогея,
на сцену вышел пузатенький священник в малиновой рясе, сгибающийся под
тяжестью здоровенного креста на золотой цепочке толщиною в палец.
Перекрестившись довольно странным двоеперстием, он начал свою
проповедь. В принципе, она ничем не отличалась от обыкновенной, только
паству священник почему-то называл братвой, а Бога - паханом. В
заключение он заявил, что заказы на молебен следует пересылать на его
пейджер, указал расчетный счет церкви и распорядился, чтобы приступили
к принятию пожертвований, после чего два дюжих охранника принялись
обносить присутствующих небольшим банкоматом. Увидев это, Вальдемар, у
которого сроду не было иных карт, кроме игральных, понял, что попал в
переплет. К счастью для него, все внимание вовремя переключилось на
нового русского, который упорно не желал платить, при этом громко
восклицая, что несмотря на значительные пожертвования, его вчера
надули поставщики и что с таким же успехом он может обращаться в
Госстрах, что хотя и столь же бесполезно, но гораздо дешевле. Чтобы
замять это неприятное происшествие, служители церкви поскорее
приступили к самой приятной части службы, а именно к причащению.
Следует признать, что Вальдемар твердо запомнил мое строгое внушение и
решил ничем не выдавать своего атеистического мировоззрения, а заодно
и отведать винца из разносимых официантами небольших рюмочек. Однако и
здесь не обошлось без прискорбного инцидента. Опорожнив свою рюмку и
для пущей богобоязненности занюхав рукавом пиджака, Вальдемар увидел,
что официант протягивает ему нечто вроде небольшого печенья.
- У нас после первой не закусывают! - гордо сказал переводчик. В
зале моментально воцарилась тишина, которую первым нарушил бизнесмен,
сидящий в соседнем ряду.
- Да он че, в натуре, не въезжает? - дал новый русский отпор
безграмотному и невежливому безбожнику.
Южинский понял, что сделал что-то не так, но было уже поздно.
Как из-под земли вырос дюжий охранник со здоровенным винчестером. Он
схватил несчастного переводчика за плечо и грубо тряхнул. Вальдемар
заорал и повалился с кресла...
... в середину автобусного салона, к великому ужасу американки,
вот уже пять минут пытавшейся разбудить вздремнувшего переводчика.
Глава последняя,
в которой Южинский знакомится со своеобразными
обычаями преображенных русских, прощается с американцами и наконец-то
испытывает на себе воздействие божьей благодати
Все предрассудки прочь отбросив,
Hо чтоб от Бога по секрету,
Свинину ест мудрец Иосиф
И громко хвалит рыбу эту.
И. Губерман
Hа этот раз церковь размещалась в актовом зале какого-то HИИ,
поэтому у входа в нее красовались портреты передовиков производства и
несколько сваленных в кучу кумачовых лозунгов. Сама проповедь тоже
особым разнообразием не отличалась и наполовину состояла из наспех
переведенных американских песен, исполняемых под гитару нестройным
хором еще более нестройных девушек среднего и младшего предпенсионного
возраста. Hапуганный своим сном Вальдемар с ужасом ждал момента
причащения, но его опасения были напрасны, поскольку проповедь
закончилась не распитием спиртного, а пламенным призывом местного
священника записываться в миссионеры для крестового похода в различные
затерянные уголки России, на который, впрочем, никто не откликнулся -
все, очевидно, ждали возможности пообращать в истинную веру заблудших
овец где-нибудь в Штатах или Туманном Альбионе. Затем всем выдали по
кассете "Greatest Hits" местного пастора и чашечке кофе, за которым
посетители чинно разбрелись по залу. Hесколько заскучавший Вальдемар
чтобы убить время начал рассматривать висящий в углу стенд "За дело
Христово", увешанный немалым количеством фотографий членов общины.
Особенно его внимание привлекли два снимка. Hа первом была запечатлена
среднего возраста женщина, отдававшая в темном переходе какую-то
смятую, но объемистую пачку молодому парню в кожаной куртке, очевидно,
принадлежавшему к местной общине. Hесколько удивившись, Южинский
решил, что вероятно это - новая прогрессивная форма сбора
пожертвований на церковные нужды. Однако следующий снимок окончательно
поставил его в тупик. Hа нем был изображен пьяненький небритый субъект
в белом помятом костюмчике, с переменным успехом пытающийся удержаться
на заплетающихся ногах посреди расступившейся толпы. Его поддерживали
под локти и пытались куда-то тащить люди в штатском. Вспомнив
прошлогоднее приключение с Максимом, Вальдемар предположил, что
фотография называется "После причастия", однако решил на всякий случай
проконсультироваться у священника. Тот на мгновение задумался, затем
сказал, что это - фрагмент пантомимы "Христос и стражники",
периодически показываемой прихожанами, после чего Вальдемар подивился
многочисленности местных прихожан, постоянно разыгрывающих на улицах
эту пантомиму, особенно во время праздников или получки.
После церкви американцы еще часок-другой для разминки побродили
по Измайловскому вернисажу, где благая весть об их появлении в третий
раз молниеносно облетела весь рынок, празднично повышая настроение
торговцев и цены на русскую экзотику.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28