Как знать. (Пауза.) У моих солдат слюнки текут, когда ты проходишь. Я подарю тебя им. А выживешь, подыщем тебе ландскнехта, косоглазого, сифилитика, пускай тогда поп из Вормса вас поженит.
Катерина. Не верю!
ГJц. Не веришь?
Катерина. Нет. Ты не такой... Ты этого не сделаешь. Знаю! Не сделаешь!
ГJц. Не сделаю? (Зовет.) Франц! Франц!
Входят Франц и два солдата.
Займись новобрачной.
Франц. Какой новобрачной?
ГJц. Катериной. Сначала торжественно переженишь ее со всеми. Ну, а потом...
ЯВЛЕНИЕ ПЯТОЕ
Те же и Насти.
Насти входит, приближается к ГJцу и бьет его по уху.
ГJц. Эй, мужлан, что ты делаешь?
Насти. Бью тебя по уху.
ГJц. Это я почувствовал. (Хватает его.) Кто ты?
Насти. Булочник Насти.
ГJц (солдатам). Это Насти?
Солдаты. Да, это он.
ГJц. Что ж, хороша добыча.
Насти. Я не твоя добыча - сам пришел.
ГJц. Называй как хочешь... Все едино. Сегодня Бог одаряет меня щедро. (Глядит на него.) Значит, вот он, Насти, повелитель всей черни Германии. Таким я тебя и представлял себе: непригляден, как сама добродетель.
Насти. Я не добродетелен. Добродетель придет к нашим сыновьям, если мы прольем кровь, чтобы дать им на нее право.
ГJц. Вижу - ты пророк.
Насти. Как и каждый человек на свете.
ГJц. В самом деле? Значит, я тоже пророк?
Насти. Любое слово - свидетельство Господне, в каждом слове сказано все обо всем.
ГJц. Черт возьми! Придется быть осмотрительным в речах.
Насти. Зачем? Все равно любое слово выдаст тебя.
ГJц. Ладно. Теперь отвечай на мои вопросы. Только постарайся не говорить все обо всем, иначе разговору конца не будет. Итак, ты - Насти, пророк и булочник.
Насти. Да, это я.
ГJц. Говорили, будто ты в Вормсе.
Насти. Я ушел оттуда.
ГJц. Этой ночью?
Насти. Да.
ГJц. Чтоб говорить со мной?
Насти. Нет, искать подкрепления, чтобы напасть на тебя с тыла.
ГJц. Отличная мысль! Почему же ты передумал?
Насти. Проходя по лагерю, я узнал, что нашелся предатель, который выдал вам город.
ГJц. Представляю, как тебе было скверно.
Насти. Очень скверно.
ГJц. И что же дальше?
Насти. Я сидел на камне за палаткой, видел, как зажегся свет, как заметались чьи-то тени. В эту минуту мне было велено войти к тебе, говорить с тобой.
ГJц. Кто же тебе велел?
Насти. Как ты думаешь?
ГJц. В самом деле, кто? Счастливый ты человек! Тебе велено, и ты знаешь - кем. Представь себе, мне тоже было велено. Знаешь что? Сжечь Вормс. Но никак не узнать, кто мне повелел. (Пауза.) Это Бог повелел тебе дать мне по уху?
Насти. Да,
ГJц. Зачем?
Насти. Не знаю. Может, чтоб пробить воск, который залепил тебе уши.
ГJц. За твою голову назначена высокая плата. Бог предупредил тебя об этом?
Насти. Богу незачем меня предупреждать. Я всегда знал, чем кончу.
ГJц. Выходит, ты и впрямь пророк.
Насти. Тут не нужно быть пророком. У таких,как я, только две возможности умереть: смиренные умирают с голоду, бунтарей вешают. С двенадцати лет каждому известно - смирится он или нет.
ГJц. Ну что же, бросайся предо мной на колени!
Насти. Зачем?
ГJц. Чтобы вымолить у меня пощаду, конечно! Разве Бог не велел тебе этого?
Франц натягивает на ГJца сапоги.
Насти. Нет, у тебя нет милосердия. И у Бога тоже. К чему молить тебя о милосердии? Когда придет мой черед, я и сам никого не пощажу. Никого!
ГJц (поднимаясь). Тогда какого черта ты сюда пришел?
Насти. Открыть тебе глаза, брат мой.
ГJц. Какая чудесная ночь! Все ожило, все дышит. Сам Господь шагает по земле, звезды падают с неба на мою палатку. Вот самая прекрасная из звезд - Насти, пророк и булочник. Пришел открыть мне глаза. Кто бы мог поверить, что небо и земля станут утруждать себя ради города, в котором всего двадцать пять тысяч жителей? В самом деле, булочник, а кто тебе докажет, что ты не стал жертвой дьявола?
Насти. Когда солнце светит в глаза, разве нужно доказывать, что на дворе день, а не ночь?
ГJц. Но если ночью предаешься мечтам о солнце, кто докажет тебе, что это на самом деле день, а не ночь? А что, если я тоже видел Бога? Значит, солнце против солнца. (Пауза.) Все они у меня в руках, все! И та, кто хотела меня убить, и посланец архиепископа, и ты, король черни; перст Господень предотвратил заговор, разоблачил виновных, больше того, один из служителей Господа по его поручению принес мне ключи от города.
Насти (его голос зазвучал властно и отрывисто). Служитель Господа? Кто он?
ГJц. Что тебе за дело, раз ты умрешь? Признай, Господь на моей стороне.
Насти. На твоей? Нет. Ты не человек, избранный Богом. Ты в лучшем случае трутень Господень.
ГJц. Откуда тебе знать?
Насти. Люди, избранные Господом, разрушают или строят, ты лишь сохраняешь все как было.
ГJц. Сохраняю?
Насти. Ты сеешь беспорядок, а беспорядок - лучший слуга установленного порядка. Предав Конрада, ты лишил рыцарей прежней силы, и ты ослабишь горожан, разрушив Вормс. Кому из этого выгода? Великим мира сего. Ты служишь им, ГJц, и всегда будешь служить. Бедные становятся беднее, богатые - богаче, а могущественные - еще более могущественными.
ГJц. Значит, я делаю все наперекор самому себе. (С иронией.) Какое счастье, что Бог послал тебя просветить меня. Что ты мне предложишь?
Насти. Новый союз.
ГJц. Новое предательство. Вот спасибо! Я к нему привык. По крайней мере останусь самим собой. Но с кем мне заключить союз, раз я не должен идти на сговор ни с горожанами, ни с рыцарями, ни с князьями. Мне просто неясно, с кем я должен объединиться.
Насти. Захвати город, перебей богачей и священников, отдай город беднякам, подыми армию крестьян и прогони архиепископа завтра вся страна пойдет за тобой!
ГJц (поражен). Ты хочешь, чтобы я присоединился к беднякам?
Насти. Да, к беднякам! К черни городов и деревень.
ГJц. Странное предложение!
Насти. Они твои естественные союзники. Если хочешь разрушать по-настоящему, если хочешь смести с лица земли воздвигнутые сатаной дворцы и церкви, разбить непристойные статуи язычников, бросить в огонь тысячи книг, распространяющих дьявольскую науку, если хочешь уничтожить золото, иди к нам! Без нас ты тратишь силы понапрасну, ты причиняешь зло лишь самому себе. С нами ты станешь бичом Господним.
ГJц. Что вы сделаете с богатыми горожанами?
Насти. Мы отберем их имущество, чтобы одеть тех, кто наг, и прокормить тех, кто голоден.
ГJц. А с попами?
Насти. Мы отошлем их в Рим.
ГJц. А с аристократами?
Насти. Мы отрубим им головы.
ГJц. А когда мы прогоним архиепископа?
Насти. Придет время строить град Господень.
ГJц. Что мы положим в основу?
Насти. То, что все люди равны, все люди братья, все люди в Боге и Бог в каждом. Святой Дух говорит устами каждого. Все люди священники и пророки. Каждый может крестить, бракосочетать, благословлять и отпускать грехи. Каждый живет открыто на земле пред лицом всех, и каждый одинок в душе пред лицом Бога.
ГJц. Боюсь, что в вашем городе разучатся смеяться.
Насти. Можно ли смеяться над тем, что любишь? Законом станет любовь.
ГJц. А кем стану я?
Насти. Ты будешь равен каждому.
ГJц. А если мне не по душе быть равным вам?
Насти. Выбирай - быть равным среди равных или лакеем князей.
ГJц. Это честное предложение, булочник. Только вот бедняки нагоняют на меня скуку. Им ненавистно все, что нравится мне.
Насти. А что же нравится тебе?
ГJц. Все, что вы хотите уничтожить: статуи, роскошь, война.
Насти. Ты просто одурачен. Луна ведь не твоя, а ты воюешь за то, чтобы аристократы могли ею наслаждаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13