горячился молодой воин. И с болью в сердце спросил, обращаясь к своим товарищам: - Это сколько же лет нам придется все заново-то отстраивать? Неожиданно предложил, загораясь гневом: - Как закончим войну, надо всех немцев согнать к нам и заставить работать. Пусть восстанавливают ими же разрушенное...
- Э-э, нет, браток, - возразил ему пожилой сержант. - Ты что же, равняешь нас с фашистами? По-твоему, если они губили безвинных людей, угоняли их в рабство, то и мы должны делать то же самое? Нет, мы фашистам не уподобимся. Верно я говорю, товарищ майор? - обратился он к Хрякову.
- Верно, - ответил замполит. - Те, кто грабил и убивал, обязательно предстанут перед судом. И их, вне сомнений, ожидает суровая кара... Но в то же время мы ведь воюем против Германии Гитлера. А есть еще и Германия Тельмана, Германия будущего, - продолжал, воодушевляясь, Сергей Михайлович. - Ее представляют бесстрашные немецкие коммунисты. Многие из них пали в борьбе с фашизмом, многие еще и сейчас томятся в гестаповских тюрьмах и концлагерях. Так что не весь немецкий народ повинен в злодеяниях гитлеровцев.
Майор С. М. Хряков говорил увлеченно, со знанием дела. Он называл имена немецких революционеров, прогрессивных деятелей, рассказывал о преступлениях фашизма против народа Германии, его культуры и духовных ценностей. Бойцы и командиры слушали его, затаив дыхание. И конечно же соглашались с ним.
* * *
Наступило утро 16 апреля. В эти часы мощная артиллерийская подготовка по 350 стволов на каждый километр фронта - возвестила миру о начале грандиознейшего сражения Великой Отечественной войны - Берлинской наступательной операции.
На шпрембергском направлении после двух с половиной часов артиллерийской канонады в числе других устремились вперед и войска нашей армии. Усиленные стрелковые батальоны под прикрытием густой дымовой завесы, выставленной над поймой Нейсе, на подсобных средствах форсировали реку и захватили целый ряд небольших плацдармов. А тем временем приступили к своей нелегкой работе саперы. Прошло немногим более получаса, а уже появились понтоны, через два часа - мосты, по которым начали переправляться средние танки и артиллерия. А к середине дня саперы соорудили уже прочные, на жестких опорах, переправы под тяжелые танки и самоходные установки. Естественно, что все это делалось под непрерывным вражеским обстрелом.
В первые часы прорыва нейсенского рубежа 33-й гвардейский стрелковый корпус генерал-лейтенанта Н. Ф. Лебеденко, перемещаясь от рубежа к рубежу, только готовился к вводу в сражение. Наш полк двигался в первом эшелоне дивизии.
И вот настал момент, когда передовые части уже овладели городом Мускау - сильно укрепленным узлом сопротивления, мешавшим продвижению войск на левом фланге армии.
Вечером, когда солнце чуть коснулось своей нижней кромкой горизонта, я получил наконец от командира дивизии боевое распоряжение. Его передал по радио начальник штаба полковник А. Я. Горячев. Вот как оно выглядело после соответствующей расшифровки:
"Первый" приказал: полку войти в бой из-за левого фланга 15-й гвардейской стрелковой дивизии, наступающей на Воссинку, и овладеть Кронлау".
По карте прикинул: Кронлау находится на пути к Шпрембергу, но все-таки сравнительно далеко от него. Получалось, что полк будет вынужден развернуться раньше намеченного рубежа. Кроме того, еще до Кронлау нам необходимо буквально проскользнуть, по возможности не ввязываясь в бой, через узкий промежуток между населенными пунктами Воссинка и Габленц. А они, как доложил мне начальник разведки полка старший лейтенант М. В. Борец, заняты противником, который ведет себя крайне настороженно.
Но мы все-таки проскочили этот промежуток. А потом, после десятиминутного артиллерийского налета на Кронлау, вперед пошел батальон М. М. Бакулина. Я видел, как он втянулся в лес, намереваясь обойти Кронлау и ударить по нему с тыла, но неожиданно наткнулся на ротный опорный пункт противника. Этот пункт, находившийся юго-западнее Кронлау, действовал как засада, то есть до поры ничем себя не выдал, потому-то и не был своевременно обнаружен нашими разведчиками. А вот сейчас...
Положенно осложнялось. Чтобы выправить его, я быстро ввел в бой батальон капитана И. И. Фролова-Михайлова. Противник вскоре не выдержал его натиска и начал из Кронлау отходить к тому самому опорному пункту, за который уже дрался батальон Бакулина. Оказавшись, как говорится, между двух огней, гитлеровцы растерялись. Многие из них разбежались. А 22 немецких солдата, уничтожив офицера, который приказывал им продолжать сопротивление, сдались в плен. Один из них, унтер-офицер из 1085-го пехотного полка, на допросе сказал:
- Наше положение безнадежно, губить людей теперь бессмысленно. Война нужна только членам нацистской партии, которые еще надеются спасти свои жизни. А Германия тем временем разрушается. Русские добились того, чего хотели, и всегда добиваются поставленных целей.
А другой пленный немецкий солдат на вопрос: "Почему вы не сдавались раньше, а продолжали, как вы сами понимаете, бессмысленную борьбу?" ответил:
- К сожалению, мы поставлены в такие условия, что у нас просто нет другого выхода. За малейшее проявление нетвердости - расстрел. Офицеры зверствуют. Вот мы и оказались между двух огней. Не вы, так свои застрелят...
Так выполнялся приказ бесноватого фюрера "сражаться до последнего солдата".
Утром 19 апреля, преодолев междуречье, войска первого эшелона армии вышли к восточному берегу реки Шпрее - третьей и последней полосе нейсенской оборонительной системы противника. Она состояла из ряда населенных пунктов, превращенных противником в узлы сопротивления. К их числу относился и Шпремберг. Его гитлеровцы приспособили к круговой обороне. На всех дорогах, ведущих к городу, были воздвигнуты баррикады и расставлены надолбы. Каменные здания укреплены и соединены ходами сообщения, что давало противнику возможность скрытно и быстро осуществлять маневр силами и средствами. Одним словом, создав из города настоящую крепость на Шпрее, немецко-фашистское командование надеялось задержать на этом направлении наступление советских армий. В этих же целях им была сосредоточена и довольно сильная группировка войск на юге, в районе Герлица, предназначавшаяся для удара по нашему фронту во фланг. Главари фашистского рейха всеми способами стремились выиграть время, чтобы успеть договориться о сепаратном мире с англичанами и американцами, перед которыми, кстати, уже тогда гитлеровские войска почти без сопротивления отходили на восток.
Однако стратегическая инициатива была в руках советского командования. Еще 18 апреля маршал И. С. Конев повернул на север танковые армии П. С. Рыбалко и Д. Д. Лелюшенко, и они, подобно стрелам, выпущенным из туго натянутого лука, устремились на Берлин. Что же касается 5-й гвардейской армии, то ей по-прежнему предстояли тяжелые бои на шпрембергском направлении, где генерал А. С. Жадов наконец-то ввел в действие и свой второй эшелон - наш 33-й гвардейский стрелковый корпус.
* * *
9-я гвардейская воздушно-десантная дивизия сразу же устремилась к Шпрее. В это время я почти постоянно держал в поле зрения деятельность начальника инженерной службы полка капитана Н. В. Кравцова, ибо еще перед наступлением, подсчитав наличие у нас переправочных средств, пришел к неутешительному выводу, что их совершенно недостаточно для форсирования такой многоводной реки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
- Э-э, нет, браток, - возразил ему пожилой сержант. - Ты что же, равняешь нас с фашистами? По-твоему, если они губили безвинных людей, угоняли их в рабство, то и мы должны делать то же самое? Нет, мы фашистам не уподобимся. Верно я говорю, товарищ майор? - обратился он к Хрякову.
- Верно, - ответил замполит. - Те, кто грабил и убивал, обязательно предстанут перед судом. И их, вне сомнений, ожидает суровая кара... Но в то же время мы ведь воюем против Германии Гитлера. А есть еще и Германия Тельмана, Германия будущего, - продолжал, воодушевляясь, Сергей Михайлович. - Ее представляют бесстрашные немецкие коммунисты. Многие из них пали в борьбе с фашизмом, многие еще и сейчас томятся в гестаповских тюрьмах и концлагерях. Так что не весь немецкий народ повинен в злодеяниях гитлеровцев.
Майор С. М. Хряков говорил увлеченно, со знанием дела. Он называл имена немецких революционеров, прогрессивных деятелей, рассказывал о преступлениях фашизма против народа Германии, его культуры и духовных ценностей. Бойцы и командиры слушали его, затаив дыхание. И конечно же соглашались с ним.
* * *
Наступило утро 16 апреля. В эти часы мощная артиллерийская подготовка по 350 стволов на каждый километр фронта - возвестила миру о начале грандиознейшего сражения Великой Отечественной войны - Берлинской наступательной операции.
На шпрембергском направлении после двух с половиной часов артиллерийской канонады в числе других устремились вперед и войска нашей армии. Усиленные стрелковые батальоны под прикрытием густой дымовой завесы, выставленной над поймой Нейсе, на подсобных средствах форсировали реку и захватили целый ряд небольших плацдармов. А тем временем приступили к своей нелегкой работе саперы. Прошло немногим более получаса, а уже появились понтоны, через два часа - мосты, по которым начали переправляться средние танки и артиллерия. А к середине дня саперы соорудили уже прочные, на жестких опорах, переправы под тяжелые танки и самоходные установки. Естественно, что все это делалось под непрерывным вражеским обстрелом.
В первые часы прорыва нейсенского рубежа 33-й гвардейский стрелковый корпус генерал-лейтенанта Н. Ф. Лебеденко, перемещаясь от рубежа к рубежу, только готовился к вводу в сражение. Наш полк двигался в первом эшелоне дивизии.
И вот настал момент, когда передовые части уже овладели городом Мускау - сильно укрепленным узлом сопротивления, мешавшим продвижению войск на левом фланге армии.
Вечером, когда солнце чуть коснулось своей нижней кромкой горизонта, я получил наконец от командира дивизии боевое распоряжение. Его передал по радио начальник штаба полковник А. Я. Горячев. Вот как оно выглядело после соответствующей расшифровки:
"Первый" приказал: полку войти в бой из-за левого фланга 15-й гвардейской стрелковой дивизии, наступающей на Воссинку, и овладеть Кронлау".
По карте прикинул: Кронлау находится на пути к Шпрембергу, но все-таки сравнительно далеко от него. Получалось, что полк будет вынужден развернуться раньше намеченного рубежа. Кроме того, еще до Кронлау нам необходимо буквально проскользнуть, по возможности не ввязываясь в бой, через узкий промежуток между населенными пунктами Воссинка и Габленц. А они, как доложил мне начальник разведки полка старший лейтенант М. В. Борец, заняты противником, который ведет себя крайне настороженно.
Но мы все-таки проскочили этот промежуток. А потом, после десятиминутного артиллерийского налета на Кронлау, вперед пошел батальон М. М. Бакулина. Я видел, как он втянулся в лес, намереваясь обойти Кронлау и ударить по нему с тыла, но неожиданно наткнулся на ротный опорный пункт противника. Этот пункт, находившийся юго-западнее Кронлау, действовал как засада, то есть до поры ничем себя не выдал, потому-то и не был своевременно обнаружен нашими разведчиками. А вот сейчас...
Положенно осложнялось. Чтобы выправить его, я быстро ввел в бой батальон капитана И. И. Фролова-Михайлова. Противник вскоре не выдержал его натиска и начал из Кронлау отходить к тому самому опорному пункту, за который уже дрался батальон Бакулина. Оказавшись, как говорится, между двух огней, гитлеровцы растерялись. Многие из них разбежались. А 22 немецких солдата, уничтожив офицера, который приказывал им продолжать сопротивление, сдались в плен. Один из них, унтер-офицер из 1085-го пехотного полка, на допросе сказал:
- Наше положение безнадежно, губить людей теперь бессмысленно. Война нужна только членам нацистской партии, которые еще надеются спасти свои жизни. А Германия тем временем разрушается. Русские добились того, чего хотели, и всегда добиваются поставленных целей.
А другой пленный немецкий солдат на вопрос: "Почему вы не сдавались раньше, а продолжали, как вы сами понимаете, бессмысленную борьбу?" ответил:
- К сожалению, мы поставлены в такие условия, что у нас просто нет другого выхода. За малейшее проявление нетвердости - расстрел. Офицеры зверствуют. Вот мы и оказались между двух огней. Не вы, так свои застрелят...
Так выполнялся приказ бесноватого фюрера "сражаться до последнего солдата".
Утром 19 апреля, преодолев междуречье, войска первого эшелона армии вышли к восточному берегу реки Шпрее - третьей и последней полосе нейсенской оборонительной системы противника. Она состояла из ряда населенных пунктов, превращенных противником в узлы сопротивления. К их числу относился и Шпремберг. Его гитлеровцы приспособили к круговой обороне. На всех дорогах, ведущих к городу, были воздвигнуты баррикады и расставлены надолбы. Каменные здания укреплены и соединены ходами сообщения, что давало противнику возможность скрытно и быстро осуществлять маневр силами и средствами. Одним словом, создав из города настоящую крепость на Шпрее, немецко-фашистское командование надеялось задержать на этом направлении наступление советских армий. В этих же целях им была сосредоточена и довольно сильная группировка войск на юге, в районе Герлица, предназначавшаяся для удара по нашему фронту во фланг. Главари фашистского рейха всеми способами стремились выиграть время, чтобы успеть договориться о сепаратном мире с англичанами и американцами, перед которыми, кстати, уже тогда гитлеровские войска почти без сопротивления отходили на восток.
Однако стратегическая инициатива была в руках советского командования. Еще 18 апреля маршал И. С. Конев повернул на север танковые армии П. С. Рыбалко и Д. Д. Лелюшенко, и они, подобно стрелам, выпущенным из туго натянутого лука, устремились на Берлин. Что же касается 5-й гвардейской армии, то ей по-прежнему предстояли тяжелые бои на шпрембергском направлении, где генерал А. С. Жадов наконец-то ввел в действие и свой второй эшелон - наш 33-й гвардейский стрелковый корпус.
* * *
9-я гвардейская воздушно-десантная дивизия сразу же устремилась к Шпрее. В это время я почти постоянно держал в поле зрения деятельность начальника инженерной службы полка капитана Н. В. Кравцова, ибо еще перед наступлением, подсчитав наличие у нас переправочных средств, пришел к неутешительному выводу, что их совершенно недостаточно для форсирования такой многоводной реки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44