За этими рассуждениями трудно найти собственные симпатии автора. Хотя в конце книги он и заявляет, что «убытки» от этой политики превосходили все ее положительные результаты и что она отрицательно сказывалась на внутреннем состоянии Германии и на ее положении на востоке и севере.
Современная западногерманская историография, продолжая с прежним жаром дискуссию об итальянской политике германских императоров, пытается, по ее словам, освободиться от политической тенденциозности и придать своей концепции «строго научный, объективный смысл». Она ищет объяснение этой политики не в характере Германского феодального государства той эпохи, а в общеевропейской ситуации и в традиции религиозно-политического единства Запада. Но за этой внешней объективностью скрывается не менее тенденциозный подход – стремление избавить германских императоров от всяких обвинений в агрессии, и изобразить их захватническую политику как великую историческую миссию. Захват немецкими феодалами славянских земель на восток от Эльбы преподносится при этом как религиозно-культурное благодеяние немецкой нации.
Нам нет нужды вступать в полемику с каким-либо из направлений этого псевдонаучного спора об оценке итальянской политика немецких императоров. Здесь нет «правых и ошибающихся». Весь спор носит не научный, а политический характер. Все его участники являются сторонниками немецкой агрессии средних веков и своего времени. Их интерес к истории определяется главным образом соображениями современной политики. Такую окраску спор получил уже при его зачинателях. Так, Г. Зибель оценивал задачу критического изучения итальянской политики средневековой Германской империи как чисто политическую: «Использовать в политике опыт прошлого и оценивать политические события с точки зрения последствий, к которым они привели». Хулители «итальянской политики», особенно в период империализма и фашизма аргументировали свое отрицательное отношение к ней прежде всего тем, что она отвлекала от «более выгодной» политики «натиска на восток». Аргументы, выдвигавшиеся мало-германистами – Зибелем и др., о пагубном влиянии императорской политики на внутреннее единство Германии, вовсе перестают фигурировать в рассуждениях шовинистов XX века и их преемников – фашистских лжеисториков времен Гитлера. При таком подходе нечего было и ожидать научного разрешения спора. М. Линцель правильно замечает, что «вопрос о пользе и вреде исторических действий похож на квадратуру круга», хотя сам продолжает спорить о пользе и о вреде этих действий.
Посмотрим, какие аргументы выдвигались в ходе дискуссии об итальянской политике Германской империи со стороны ее сторонников и ее противников. В этом важно разобраться и с точки зрения правильной оценки этой политики в нашей советской медиевистике.
Сторонники «итальянской политики» считают, что обладание Италией и особенно Римом было необходимо германским королям в целях укрепления своей власти внутри Германии, в целях сплочения самого Германского государства. В понимании того, как и чем императорская политика сплачивала и усиливала Германское государство, существует две точки зрения. Одни считают, что Германию сплачивала сама императорская власть или даже сама идея и традиция империи, другие полагают, что господство над Римом и папством усиливало власть германского короля над собственной церковью и над немецким епископатом. Эта точка зрения «итальянскую политику» Оттона I рассматривает как продолжение его епископальной политики. Первый взгляд основывается на чисто идеалистическом представлении, что в феодальном государстве людей сплачивала идея. Сторонники этого взгляда рассуждают таким образом: Германия, состоявшая из отдельных племенных областей, не могла быть объединена на «национальной основе»; объединить ее будто бы можно было только на основе «универсализма», унаследованного от распавшейся Каролингской империи. Следовательно, для сплочения Германии ее королям необходимо было обладать наследием Каролингской империи или, по крайней мере, Северной Италией и Римом. В качестве «доказательств» приводятся измышления о действенной силе римско-каролингской императорской традиции, наполнявшей будто бы собой воздух «от времени Оттона I и до эпохи Данте» и побуждавшей людей к политическому единству вопреки их племенным различиям. И уж совсем «убедительным» аргументом по мнению этих историков является тот известный факт, что за короной в Рим не переставали обращаться разные короли от Лотаря до Оттона (и среди них даже такой непопулярный король, как Карл III Толстый!).
Таким образом, если верить утверждениям этих историков, то немецкие феодалы ринулись в Италию только для того, чтобы осуществить «идею» империи Карла Великого и создать «универсальное государство», которого они у себя на родине создать не могли.
Нельзя признать в качестве мотивов «итальянской политики» также стремление захватить торговые пути, связывавшие Германию с югом и Средиземноморским бассейном. Торговля тогда (X в.) была еще настолько слабо развитой, что она не могла послужить причиной «торговой экспансии» и тем более со стороны такой неторговой нации, которую представляли тогда немецкие феодалы. Не приходится уже говорить о таких мотивах этой политики, как интересы обороны С юга Германии никто не угрожал.
Кроме всякого рода «высоких» мотивов вторжений немецких королей в Италию, некоторыми историками признаются и более низменные мотивы, вроде стремлений пограбить богатые итальянские города.
Так, Г. Гаймпель, один из наиболее авторитетных представителей современной немецкой историографии, признает, что германские кайзеры Первой империи отправлялись в Италию не только для осуществления идеи мирового господства (которую он называет для благозвучия идеей «мирового служения»), но и для захвата добычи. Созданная ими империя не могла существовать за счет германских ресурсов, а требовала внешних приобретений. Она потерпела крах вследствие перенапряжения сил.
В период фашизма в качестве официальной трактовки «итальянской политики» выдвигался тезис: «Rompolitik fur die Ostpolitik», т. е., что итальянская политика и само создание Оттоновской империи преследовали цели усиления «наступления на восток». Оттон I будто бы стремился подчинить папский престол, чтобы использовать его в качестве орудия католической миссионерской деятельности на востоке. Практически он стремился заполучить поддержку папы в основании нового Магдебургского архиепископства, предназначенного для «духовного наступления» на славян. Эта версия преследовала цель положить конец извечным «ученым» спорам вокруг вопросов «итальянской» и «восточной» политики, и примирить навсегда ее сторонников и противников. Следовательно, эта «принципиально новая» точка зрения была прямо продиктована соображениями «унификации науки» в фашистском государстве. Доказывать ее несостоятельность нет необходимости. В дальнейшем мы еще коснемся вопроса о «последствиях» итальянской политики германских императоров.
Каковы же на самом деле причины немецких вторжений в Италию, и что означало создание «Священной Римской империи»?
Ответить на эти вопросы можно только на основе конкретного анализа внутреннего положения Германского государства и изучения обстановки в Италии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67
Современная западногерманская историография, продолжая с прежним жаром дискуссию об итальянской политике германских императоров, пытается, по ее словам, освободиться от политической тенденциозности и придать своей концепции «строго научный, объективный смысл». Она ищет объяснение этой политики не в характере Германского феодального государства той эпохи, а в общеевропейской ситуации и в традиции религиозно-политического единства Запада. Но за этой внешней объективностью скрывается не менее тенденциозный подход – стремление избавить германских императоров от всяких обвинений в агрессии, и изобразить их захватническую политику как великую историческую миссию. Захват немецкими феодалами славянских земель на восток от Эльбы преподносится при этом как религиозно-культурное благодеяние немецкой нации.
Нам нет нужды вступать в полемику с каким-либо из направлений этого псевдонаучного спора об оценке итальянской политика немецких императоров. Здесь нет «правых и ошибающихся». Весь спор носит не научный, а политический характер. Все его участники являются сторонниками немецкой агрессии средних веков и своего времени. Их интерес к истории определяется главным образом соображениями современной политики. Такую окраску спор получил уже при его зачинателях. Так, Г. Зибель оценивал задачу критического изучения итальянской политики средневековой Германской империи как чисто политическую: «Использовать в политике опыт прошлого и оценивать политические события с точки зрения последствий, к которым они привели». Хулители «итальянской политики», особенно в период империализма и фашизма аргументировали свое отрицательное отношение к ней прежде всего тем, что она отвлекала от «более выгодной» политики «натиска на восток». Аргументы, выдвигавшиеся мало-германистами – Зибелем и др., о пагубном влиянии императорской политики на внутреннее единство Германии, вовсе перестают фигурировать в рассуждениях шовинистов XX века и их преемников – фашистских лжеисториков времен Гитлера. При таком подходе нечего было и ожидать научного разрешения спора. М. Линцель правильно замечает, что «вопрос о пользе и вреде исторических действий похож на квадратуру круга», хотя сам продолжает спорить о пользе и о вреде этих действий.
Посмотрим, какие аргументы выдвигались в ходе дискуссии об итальянской политике Германской империи со стороны ее сторонников и ее противников. В этом важно разобраться и с точки зрения правильной оценки этой политики в нашей советской медиевистике.
Сторонники «итальянской политики» считают, что обладание Италией и особенно Римом было необходимо германским королям в целях укрепления своей власти внутри Германии, в целях сплочения самого Германского государства. В понимании того, как и чем императорская политика сплачивала и усиливала Германское государство, существует две точки зрения. Одни считают, что Германию сплачивала сама императорская власть или даже сама идея и традиция империи, другие полагают, что господство над Римом и папством усиливало власть германского короля над собственной церковью и над немецким епископатом. Эта точка зрения «итальянскую политику» Оттона I рассматривает как продолжение его епископальной политики. Первый взгляд основывается на чисто идеалистическом представлении, что в феодальном государстве людей сплачивала идея. Сторонники этого взгляда рассуждают таким образом: Германия, состоявшая из отдельных племенных областей, не могла быть объединена на «национальной основе»; объединить ее будто бы можно было только на основе «универсализма», унаследованного от распавшейся Каролингской империи. Следовательно, для сплочения Германии ее королям необходимо было обладать наследием Каролингской империи или, по крайней мере, Северной Италией и Римом. В качестве «доказательств» приводятся измышления о действенной силе римско-каролингской императорской традиции, наполнявшей будто бы собой воздух «от времени Оттона I и до эпохи Данте» и побуждавшей людей к политическому единству вопреки их племенным различиям. И уж совсем «убедительным» аргументом по мнению этих историков является тот известный факт, что за короной в Рим не переставали обращаться разные короли от Лотаря до Оттона (и среди них даже такой непопулярный король, как Карл III Толстый!).
Таким образом, если верить утверждениям этих историков, то немецкие феодалы ринулись в Италию только для того, чтобы осуществить «идею» империи Карла Великого и создать «универсальное государство», которого они у себя на родине создать не могли.
Нельзя признать в качестве мотивов «итальянской политики» также стремление захватить торговые пути, связывавшие Германию с югом и Средиземноморским бассейном. Торговля тогда (X в.) была еще настолько слабо развитой, что она не могла послужить причиной «торговой экспансии» и тем более со стороны такой неторговой нации, которую представляли тогда немецкие феодалы. Не приходится уже говорить о таких мотивах этой политики, как интересы обороны С юга Германии никто не угрожал.
Кроме всякого рода «высоких» мотивов вторжений немецких королей в Италию, некоторыми историками признаются и более низменные мотивы, вроде стремлений пограбить богатые итальянские города.
Так, Г. Гаймпель, один из наиболее авторитетных представителей современной немецкой историографии, признает, что германские кайзеры Первой империи отправлялись в Италию не только для осуществления идеи мирового господства (которую он называет для благозвучия идеей «мирового служения»), но и для захвата добычи. Созданная ими империя не могла существовать за счет германских ресурсов, а требовала внешних приобретений. Она потерпела крах вследствие перенапряжения сил.
В период фашизма в качестве официальной трактовки «итальянской политики» выдвигался тезис: «Rompolitik fur die Ostpolitik», т. е., что итальянская политика и само создание Оттоновской империи преследовали цели усиления «наступления на восток». Оттон I будто бы стремился подчинить папский престол, чтобы использовать его в качестве орудия католической миссионерской деятельности на востоке. Практически он стремился заполучить поддержку папы в основании нового Магдебургского архиепископства, предназначенного для «духовного наступления» на славян. Эта версия преследовала цель положить конец извечным «ученым» спорам вокруг вопросов «итальянской» и «восточной» политики, и примирить навсегда ее сторонников и противников. Следовательно, эта «принципиально новая» точка зрения была прямо продиктована соображениями «унификации науки» в фашистском государстве. Доказывать ее несостоятельность нет необходимости. В дальнейшем мы еще коснемся вопроса о «последствиях» итальянской политики германских императоров.
Каковы же на самом деле причины немецких вторжений в Италию, и что означало создание «Священной Римской империи»?
Ответить на эти вопросы можно только на основе конкретного анализа внутреннего положения Германского государства и изучения обстановки в Италии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67