А шагах в десяти от него сидела в кресле надутая черноволосая Агония.
– Мистер Ганс Македонски, ваше лицо на обложках всех журналов, – сказала белокурая Мания. – Я вам завидую…
– Я к этому стремился, дорогая, – бросил Галюник.
В зал, где находились Галюник и подружки Двудушника, вошли Бартоломью и Эйприл. Белокурая Мания залепетала:
– Бартоломейчик! – и обратился к Галюнику: – Какой он красавчик, – и уныло посмотрела на мешки под глазами у Галюника, на его сизое лицо, – ты не такой красавчик в этом костюме, при этой зеленой бабочке.
– Заткнись! – пробормотал Галюник.
А вокруг Бартоломью Крылана и Эйприл уже толпились репортеры. Один из них задал вопрос:
– Правда ли, мистер Крылан, что компания мистера Ганса Македонски вскоре поглотит вашу компанию?
Бартоломью ничего не ответил, так как в это время увидел приближающегося Галюника, которого нельзя было узнать, поскольку он уже ходил с несколько наглым видом. Галюник обратился к репортерам, указывая на Бартоломью.
– Вот смотрите на человека, который отстал от жизни, отстал от поезда, отстал от всех технических новинок.
Галюник с довольным видом посматривал на окружающих.
– Ведь ваше трехмерное телевидение, мистер Крылан, это вчерашний день, не правда ли? Ваши ящики – это все равно, что картонные коробки с мусором. От них нельзя получить никакого удовольствия!
Чтобы не спорить с Галюником, Бартоломью улыбнулся и произнес:
– Поздравляю, мистер Македонски, прекрасная вечеринка, прекрасный напиток, прекрасные девушки…
Галюник смотрел широко раскрытыми глазами на сопровождавшую Бартоломью Эйприл.
– А что это у вас за девушка? – спросил он неожиданно, – какой лакомый кусочек!
Бартоломью представился белокурой Мании.
– Я – Барт Крылан, – сказал он и протянул руку блондинке.
– О-о! Какой мужчина! – пролепетала с восхищением белокурая Мания. – Зовите меня как хотите, мистер Крылан. Хоть просто Маней.
Галюник прошествовал дальше по залу, увлекая за собой репортеров, и воскликнул:
– Дамы и господа, перед вами новая модель моего супермыслескопа. Ряд совершенно невероятных возможностей. Вы можете побывать в шкуре любого человека, которого снимает этот прибор. И наоборот. На экране обыкновенного телевизора вы можете посмотреть мысли каждого из вас.
В тот же момент началась демонстрация возможностей нового аппарата. Целая толпа желающих собралась возле кабинки, в которой было приемное устройство. Люди, прошедшие через эту кабинку, демонстрировали на мониторе выставленного супермыслескопа картинки своих видений. Многие присутствующие охали от удивления и восторга. Репортеры не отставали от Галюника ни на шаг.
– Мистер Македонски, – обращались они к Галюнику, – как вам удалось изобрести такой чудесный прибор? У вас повышенная работоспособность? Откуда вы берете энергию?
– Это мой маленький секрет! – отвечал Галюник.
Бартоломью, который стоял невдалеке, неожиданно громко спросил:
– Это что, телевизионная голограмма, направленная на мозг человека?
– Да, да, – сконфужено сказал Галюник, – похоже, что это так.
Затем он нахмурился и резко бросил Бартоломью:
– Барт, ты что? Не умеешь проигрывать? Отойди лучше в сторону…
Бартоломью в свою очередь ответил:
– Если ты умеешь наводить образы на мозг человека при помощи техники, то, что помешает тебе извлекать эти образы из голов других людей?
Галюник неожиданно обозлился:
– Ты боишься испробовать мое изобретение, так и скажи…
Тут зазвучала бравурная мелодия. Галюник глянул на Эйприл и забыл обо всем на свете.
– Потанцуем, – протянул он руку Эйприл.
Эйприл подала ему свою руку. Они закружились в вихре танца. Галюник танцевал с Эйприл и пристально смотрел ей в глаза. Эйприл понимала: она близка к разгадке того, что творилось в «Крылан и компания» и творится сейчас по всему городу. Потому что она чувствовала: этот мистер Ганс Македонски, он же Галюник, скрывает в себе то, за чем ее послали сюда на Машине времени, которую, кстати, она не нашла там, где оставила, и безуспешно разыскивала последнее время.
Бартоломью отошел от танцующих к приемной кабинке супермыслескопа. Место возле этой кабинки пустовало, поскольку присутствующие были шокированы откровенностью тех мыслей, которые появлялись на экране.
Бартоломью внимательно изучал аппаратуру пульта управления. Ганс Македонски тайком следил за ним. Неожиданно к Бартоломью подошла белокурая Мания.
– Ну, каков приборчик? – блондинка пыталась обворожительно улыбнуться.
– Вы очень милы, – заметил Бартоломью, чем несказанно польстил девушке. – А не скажете ли вы мне, как включается эта штуковина.
– Очень просто, – блондинка не знала, как зацепить такого видного мужчину.
Она отодвинула одну крышечку и достала оттуда длинный ключ.
– Ого, как придумано! – изумился Бартоломью.
Он взял у блондинки ключ и положил его в карман, глядя в смеющееся лицо девушки. Затем, сделав, равнодушный вид, прошел внутрь приемной кабинки и начал внимательно изучать приборы. Он не видел, что в этот момент к пульту управления подошла брюнетка, черноволосая Агония, которая по знаку, сделанному ей танцующим Галюником, достала точно такой же ключ и сунула его в гнездо замка.
Аппаратура включилась, засияла разноцветными пульсирующими огоньками.
Галюник танцевал с Эйприл, но все его внимание было направлено на экран монитора, на котором он намеревался прочитать мысли Бартоломью.
По экрану побежали черные и белые полосы, возникли хаотические картинки и внезапно из совершенного мрака появилась летучая мышь.
Галюник бросил Эйприл прямо посреди зала и устремился к экрану, чтобы получше рассмотреть то, что там появилось. Но он не успел сделать этого.
Неожиданно от центрального входа раздались крики, револьверные выстрелы. Галюник оглянулся и увидел, что банда Двудушника прибыла на презентацию. Бандиты были вооружены с ног до головы и у каждого был большой мешок.
– Деньги, бриллианты, ценности! – орали прислужники Двудушника. Сам он был окружен телохранителями, расхаживал по залу с невероятно довольной миной на лице.
Галюник с отчаянной надеждой глянул на экран монитора, думая, что ему удастся разгадать затаенную мысль. Но в этот момент Двудушник поднял свой громадный пистолет и выстрелил прямо в супермыслескоп, который красовался на подставке.
Пуля разбила аппарат вдребезги. Последовала ослепительная вспышка. Экран монитора, на котором все еще роились образы из головы Барта угас.
Увлеченный было исследованием супермыслескопа Бартоломью тут же пришел в себя, глянул из кабинки и увидел, что Двудушник с довольным видом выдувает дым из ствола своего громадного пистолета. К Двудушнику тут же подскочили блондинка и брюнетка.
– Дорогусик, – едва не хором сказали девушки, – ты пришел с нами потанцевать?
Бартоломью повернулся и вышел из кабинки через другую дверь. Он бросился вдоль стены в коридор, который вывел его к окну. Бартоломью широко распахнул его. Это был третий этаж. Надо было прыгать.
Бартоломью выскочил в окно.
А в это время Двудушник, размахивая пистолетом, как дирижерской палочкой, кричал:
– Дамы и господа! Успокойтесь, небольшое развлечение. Деньги, украшения, переносные телефоны, часы просим выкладывать на стол!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
– Мистер Ганс Македонски, ваше лицо на обложках всех журналов, – сказала белокурая Мания. – Я вам завидую…
– Я к этому стремился, дорогая, – бросил Галюник.
В зал, где находились Галюник и подружки Двудушника, вошли Бартоломью и Эйприл. Белокурая Мания залепетала:
– Бартоломейчик! – и обратился к Галюнику: – Какой он красавчик, – и уныло посмотрела на мешки под глазами у Галюника, на его сизое лицо, – ты не такой красавчик в этом костюме, при этой зеленой бабочке.
– Заткнись! – пробормотал Галюник.
А вокруг Бартоломью Крылана и Эйприл уже толпились репортеры. Один из них задал вопрос:
– Правда ли, мистер Крылан, что компания мистера Ганса Македонски вскоре поглотит вашу компанию?
Бартоломью ничего не ответил, так как в это время увидел приближающегося Галюника, которого нельзя было узнать, поскольку он уже ходил с несколько наглым видом. Галюник обратился к репортерам, указывая на Бартоломью.
– Вот смотрите на человека, который отстал от жизни, отстал от поезда, отстал от всех технических новинок.
Галюник с довольным видом посматривал на окружающих.
– Ведь ваше трехмерное телевидение, мистер Крылан, это вчерашний день, не правда ли? Ваши ящики – это все равно, что картонные коробки с мусором. От них нельзя получить никакого удовольствия!
Чтобы не спорить с Галюником, Бартоломью улыбнулся и произнес:
– Поздравляю, мистер Македонски, прекрасная вечеринка, прекрасный напиток, прекрасные девушки…
Галюник смотрел широко раскрытыми глазами на сопровождавшую Бартоломью Эйприл.
– А что это у вас за девушка? – спросил он неожиданно, – какой лакомый кусочек!
Бартоломью представился белокурой Мании.
– Я – Барт Крылан, – сказал он и протянул руку блондинке.
– О-о! Какой мужчина! – пролепетала с восхищением белокурая Мания. – Зовите меня как хотите, мистер Крылан. Хоть просто Маней.
Галюник прошествовал дальше по залу, увлекая за собой репортеров, и воскликнул:
– Дамы и господа, перед вами новая модель моего супермыслескопа. Ряд совершенно невероятных возможностей. Вы можете побывать в шкуре любого человека, которого снимает этот прибор. И наоборот. На экране обыкновенного телевизора вы можете посмотреть мысли каждого из вас.
В тот же момент началась демонстрация возможностей нового аппарата. Целая толпа желающих собралась возле кабинки, в которой было приемное устройство. Люди, прошедшие через эту кабинку, демонстрировали на мониторе выставленного супермыслескопа картинки своих видений. Многие присутствующие охали от удивления и восторга. Репортеры не отставали от Галюника ни на шаг.
– Мистер Македонски, – обращались они к Галюнику, – как вам удалось изобрести такой чудесный прибор? У вас повышенная работоспособность? Откуда вы берете энергию?
– Это мой маленький секрет! – отвечал Галюник.
Бартоломью, который стоял невдалеке, неожиданно громко спросил:
– Это что, телевизионная голограмма, направленная на мозг человека?
– Да, да, – сконфужено сказал Галюник, – похоже, что это так.
Затем он нахмурился и резко бросил Бартоломью:
– Барт, ты что? Не умеешь проигрывать? Отойди лучше в сторону…
Бартоломью в свою очередь ответил:
– Если ты умеешь наводить образы на мозг человека при помощи техники, то, что помешает тебе извлекать эти образы из голов других людей?
Галюник неожиданно обозлился:
– Ты боишься испробовать мое изобретение, так и скажи…
Тут зазвучала бравурная мелодия. Галюник глянул на Эйприл и забыл обо всем на свете.
– Потанцуем, – протянул он руку Эйприл.
Эйприл подала ему свою руку. Они закружились в вихре танца. Галюник танцевал с Эйприл и пристально смотрел ей в глаза. Эйприл понимала: она близка к разгадке того, что творилось в «Крылан и компания» и творится сейчас по всему городу. Потому что она чувствовала: этот мистер Ганс Македонски, он же Галюник, скрывает в себе то, за чем ее послали сюда на Машине времени, которую, кстати, она не нашла там, где оставила, и безуспешно разыскивала последнее время.
Бартоломью отошел от танцующих к приемной кабинке супермыслескопа. Место возле этой кабинки пустовало, поскольку присутствующие были шокированы откровенностью тех мыслей, которые появлялись на экране.
Бартоломью внимательно изучал аппаратуру пульта управления. Ганс Македонски тайком следил за ним. Неожиданно к Бартоломью подошла белокурая Мания.
– Ну, каков приборчик? – блондинка пыталась обворожительно улыбнуться.
– Вы очень милы, – заметил Бартоломью, чем несказанно польстил девушке. – А не скажете ли вы мне, как включается эта штуковина.
– Очень просто, – блондинка не знала, как зацепить такого видного мужчину.
Она отодвинула одну крышечку и достала оттуда длинный ключ.
– Ого, как придумано! – изумился Бартоломью.
Он взял у блондинки ключ и положил его в карман, глядя в смеющееся лицо девушки. Затем, сделав, равнодушный вид, прошел внутрь приемной кабинки и начал внимательно изучать приборы. Он не видел, что в этот момент к пульту управления подошла брюнетка, черноволосая Агония, которая по знаку, сделанному ей танцующим Галюником, достала точно такой же ключ и сунула его в гнездо замка.
Аппаратура включилась, засияла разноцветными пульсирующими огоньками.
Галюник танцевал с Эйприл, но все его внимание было направлено на экран монитора, на котором он намеревался прочитать мысли Бартоломью.
По экрану побежали черные и белые полосы, возникли хаотические картинки и внезапно из совершенного мрака появилась летучая мышь.
Галюник бросил Эйприл прямо посреди зала и устремился к экрану, чтобы получше рассмотреть то, что там появилось. Но он не успел сделать этого.
Неожиданно от центрального входа раздались крики, револьверные выстрелы. Галюник оглянулся и увидел, что банда Двудушника прибыла на презентацию. Бандиты были вооружены с ног до головы и у каждого был большой мешок.
– Деньги, бриллианты, ценности! – орали прислужники Двудушника. Сам он был окружен телохранителями, расхаживал по залу с невероятно довольной миной на лице.
Галюник с отчаянной надеждой глянул на экран монитора, думая, что ему удастся разгадать затаенную мысль. Но в этот момент Двудушник поднял свой громадный пистолет и выстрелил прямо в супермыслескоп, который красовался на подставке.
Пуля разбила аппарат вдребезги. Последовала ослепительная вспышка. Экран монитора, на котором все еще роились образы из головы Барта угас.
Увлеченный было исследованием супермыслескопа Бартоломью тут же пришел в себя, глянул из кабинки и увидел, что Двудушник с довольным видом выдувает дым из ствола своего громадного пистолета. К Двудушнику тут же подскочили блондинка и брюнетка.
– Дорогусик, – едва не хором сказали девушки, – ты пришел с нами потанцевать?
Бартоломью повернулся и вышел из кабинки через другую дверь. Он бросился вдоль стены в коридор, который вывел его к окну. Бартоломью широко распахнул его. Это был третий этаж. Надо было прыгать.
Бартоломью выскочил в окно.
А в это время Двудушник, размахивая пистолетом, как дирижерской палочкой, кричал:
– Дамы и господа! Успокойтесь, небольшое развлечение. Деньги, украшения, переносные телефоны, часы просим выкладывать на стол!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36