Для того чтобы отыскать этот код, была проделана колоссальная по объему работа: в поисках изначальных гиперборейских символов сопоставлялись мифы, сюжеты и священные знаки десятков и сотен культур. При этом использовались не только современные этнографические и лингвистические разработки, но и результаты археологических исследований, описания петроглифов и наскальных рисунков, предпринимались попытки восстановить звучание давно исчезнувших мертвых языков.
Собственно, такая универсальность, подчас даже неразборчивость в используемых источниках, имела неприятную оборотную сторону. Дело в том, что Герман Вирт был готов черпать знания практически откуда угодно, вполне справедливо полагая: если ему и попадется некая фальшивка, подделка, то сделанные на ее основании выводы будут опровергнуты сами по себе, в ходе дальнейших исследований. Но большинство академических ученых, не обладавших настолько авантюрным складом характера, не одобряли подобного подхода и не принимали виртовских исследований всерьез. Последней каплей, окончательно подорвавшей его авторитет среди представителей официальной науки, было использование пресловутой «Хроники Ура-Линда».
«Хроника» представляла собой откровенную фальшивку. Обнаруженная в начале позапрошлого века, она представляла собой творение одного из романтиков-мистификаторов — изложение древнейшей германской истории, уходящей далеко за рамки официальной хронологии, вглубь тысячелетий. Как произведение фантастической литературы «Хроника», безусловно, прекрасна, но в плане историческом представляет собой кромешный бред, порожденный германским романтизмом и желанием автора если уж не отыскать исторические корни, то хотя бы сфабриковать их. В том, что подобное произведение вообще появилось на свет, нет ничего дурного и зазорного: если вспомнить российскую историю, подобных романтических мистификаций обнаружится масса. В конце XVIII—начале XIX в., когда у нас возникла мода на исторические литературные памятники, многие коллекционеры-дилетанты, стремясь поразить коллег по увлечению какой-нибудь редкостью и диковинкой, частенько фабриковали подделки, не слишком заботясь об их достоверности. Причем занимались этим не какие-то мелкие жулики, а те, кто мог позволить себе содержание коллекции старинных литературных памятников — рукописей и свитков, — представители знаменитейших дворянских фамилий. Речь ведь шла о банальном тщеславии, а не о наживе!
Автор «Хроники Ура-Линда» принадлежал к кругам немецкой или голландской культурной элиты: текст книги был написан особым, стилизованным под рунический, шрифтом, а содержание свидетельствовало о хорошем знании древнегерманской мифологии. Однако, естественно, никакой источниковедческой критики эта подделка не выдерживала. Поэтому ученые сразу же раскусили «Хронику» и откровенно смеялись над теми, кто настаивал на ее подлинности. Правда, Герман Вирт никогда не говорил, что имеет дело с подлинным источником, считая «Хронику» очень вольным пересказом древнего, дохристианского предания. Исходя из этого он и опубликовал ее текст с подробнейшими комментариями. Но атмосфера вокруг этой книги была уже так накалена, столько фанатиков-неоязычников кричали о ее несомненной подлинности, что любая апелляция к этому тексту выглядела спекулятивной и вызывала негодование академических историков. Вирта просто перестали воспринимать всерьез, приравняв к «спекулянтам нордической идеей» типа Карла Марии Вилигута.
Зато подход к рунам как к священным знакам высокоразвитой в духовном плане цивилизации, а не просто как к наследию древних, но не слишком цивилизованных предков вкупе с утверждением о несостоятельности марксистской теории смены социальных формаций не мог не вызвать интереса к исследованиям Германа Вирта среди руководителей НСДАП. В не меньшей степени заинтересовало их утверждение об изначально высоком уровне развития гиперборейцев. Дело в том, что Адольф Гитлер никак не мог смириться с теорией происхождения человека от обезьяны и страшно негодовал, когда слышал утверждения, будто неандертальцы, кроманьонцы и прочие доисторические люди имеют хотя бы малейшее отношение к арийской расе. Арийцы, на его взгляд, были всегда и не имели ничего общего с примитивными существами древности. Утверждение Германа Вирта о том, что гиперборейцы — предки германской расы — были высокими белокурыми и голубоглазыми, да при этом еще отличались высоким уровнем духовной культуры, а вовсе не походили на волосатых гоминидов, устраивало национал-социалистов куда больше, чем дарвинистский подход.
Однако в работах Германа Вирта были и своего рода острые углы — утверждения, противоречившие насаждавшимся национал-социалистами взглядам. Так, скажем, он утверждал, что хранителями тайны рун были не жрецы, а жрицы, да и вообще в Гиперборее был матриархат. Но самым опасным утверждением, которое в конце концов привело к утрате им всех позиций, было утверждение о том, что гиперборейская кровь есть не только в германской расе, а следовательно, исключительное право немцев на владычество над миром — под сомнением. Впрочем, в начале 30-х гг. Герман Вирт еще не дошел до этих выкладок и придерживался националистических взглядов.
Естественно, научные штудии требовали немалых средств. Необходимо было изыскивать финансирование для экспедиций в отдаленные уголки земного шара в поисках доказательств существования Гипербореи, продолжать исследования праязыка, просто жить, не отвлекаясь на банальное зарабатывание средств. Желая привлечь больше внимания к изучаемым проблемам, Герман Вирт основал в 1932 г. общество под названием «Наследие предков», или «Аненэрбе», и ищет спонсоров уже не под свое имя, а для целой организации ученых. Не проходит и года, как главным спонсором его становится Генрих Гиммлер, имперский руководитель СС.
Постепенно, так, чтобы не испугать ученого, не вызвать у него отторжения, Гиммлер прибрал «Аненэрбе» к рукам, включив общество в состав СС. Надо сказать, что лично для Германа Вирта ничего от этого не изменилось. Он не был членом НСДАП, да и вообще был чужд политике; задачи, поставленные перед ним Гиммлером, ограничивались «изысканиями в области локализации духа, деяний, наследия индогерманской расы и популяризацией результатов исследований». А ассигнования, выделявшиеся на его работу, становились все более щедрыми. Не будем говорить здесь об «Аненэрбе» как структурной единице СС: об этом много написано в специальной литературе.
Остановимся на краткий миг на экспедициях Вирта, проводившихся под флагом этой организации.
Дело в том, что именно они — исследование отмели Дэггера в Северном море, которую Вирт считал остатком легендарного континента Мо, и экспедиция в Тибет в поисках следов гиперборейской культуры — положили начало огромному множеству мифов об эсэсовском мистицизме. Чего только не приписывают Черному ордену! Тут тебе и страшные сатанинские ритуалы, и непосредственный контакт с Шамбалой и некими таинственными «Высшими и Посвященными», и применение тайных тибетских магических практик. Все это не более чем мифы, однако, на массовое сознание они действуют просто прекрасно: книги, в которых изложены подобного рода домыслы, расходятся, как горячие пирожки в ярмарочный день.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
Собственно, такая универсальность, подчас даже неразборчивость в используемых источниках, имела неприятную оборотную сторону. Дело в том, что Герман Вирт был готов черпать знания практически откуда угодно, вполне справедливо полагая: если ему и попадется некая фальшивка, подделка, то сделанные на ее основании выводы будут опровергнуты сами по себе, в ходе дальнейших исследований. Но большинство академических ученых, не обладавших настолько авантюрным складом характера, не одобряли подобного подхода и не принимали виртовских исследований всерьез. Последней каплей, окончательно подорвавшей его авторитет среди представителей официальной науки, было использование пресловутой «Хроники Ура-Линда».
«Хроника» представляла собой откровенную фальшивку. Обнаруженная в начале позапрошлого века, она представляла собой творение одного из романтиков-мистификаторов — изложение древнейшей германской истории, уходящей далеко за рамки официальной хронологии, вглубь тысячелетий. Как произведение фантастической литературы «Хроника», безусловно, прекрасна, но в плане историческом представляет собой кромешный бред, порожденный германским романтизмом и желанием автора если уж не отыскать исторические корни, то хотя бы сфабриковать их. В том, что подобное произведение вообще появилось на свет, нет ничего дурного и зазорного: если вспомнить российскую историю, подобных романтических мистификаций обнаружится масса. В конце XVIII—начале XIX в., когда у нас возникла мода на исторические литературные памятники, многие коллекционеры-дилетанты, стремясь поразить коллег по увлечению какой-нибудь редкостью и диковинкой, частенько фабриковали подделки, не слишком заботясь об их достоверности. Причем занимались этим не какие-то мелкие жулики, а те, кто мог позволить себе содержание коллекции старинных литературных памятников — рукописей и свитков, — представители знаменитейших дворянских фамилий. Речь ведь шла о банальном тщеславии, а не о наживе!
Автор «Хроники Ура-Линда» принадлежал к кругам немецкой или голландской культурной элиты: текст книги был написан особым, стилизованным под рунический, шрифтом, а содержание свидетельствовало о хорошем знании древнегерманской мифологии. Однако, естественно, никакой источниковедческой критики эта подделка не выдерживала. Поэтому ученые сразу же раскусили «Хронику» и откровенно смеялись над теми, кто настаивал на ее подлинности. Правда, Герман Вирт никогда не говорил, что имеет дело с подлинным источником, считая «Хронику» очень вольным пересказом древнего, дохристианского предания. Исходя из этого он и опубликовал ее текст с подробнейшими комментариями. Но атмосфера вокруг этой книги была уже так накалена, столько фанатиков-неоязычников кричали о ее несомненной подлинности, что любая апелляция к этому тексту выглядела спекулятивной и вызывала негодование академических историков. Вирта просто перестали воспринимать всерьез, приравняв к «спекулянтам нордической идеей» типа Карла Марии Вилигута.
Зато подход к рунам как к священным знакам высокоразвитой в духовном плане цивилизации, а не просто как к наследию древних, но не слишком цивилизованных предков вкупе с утверждением о несостоятельности марксистской теории смены социальных формаций не мог не вызвать интереса к исследованиям Германа Вирта среди руководителей НСДАП. В не меньшей степени заинтересовало их утверждение об изначально высоком уровне развития гиперборейцев. Дело в том, что Адольф Гитлер никак не мог смириться с теорией происхождения человека от обезьяны и страшно негодовал, когда слышал утверждения, будто неандертальцы, кроманьонцы и прочие доисторические люди имеют хотя бы малейшее отношение к арийской расе. Арийцы, на его взгляд, были всегда и не имели ничего общего с примитивными существами древности. Утверждение Германа Вирта о том, что гиперборейцы — предки германской расы — были высокими белокурыми и голубоглазыми, да при этом еще отличались высоким уровнем духовной культуры, а вовсе не походили на волосатых гоминидов, устраивало национал-социалистов куда больше, чем дарвинистский подход.
Однако в работах Германа Вирта были и своего рода острые углы — утверждения, противоречившие насаждавшимся национал-социалистами взглядам. Так, скажем, он утверждал, что хранителями тайны рун были не жрецы, а жрицы, да и вообще в Гиперборее был матриархат. Но самым опасным утверждением, которое в конце концов привело к утрате им всех позиций, было утверждение о том, что гиперборейская кровь есть не только в германской расе, а следовательно, исключительное право немцев на владычество над миром — под сомнением. Впрочем, в начале 30-х гг. Герман Вирт еще не дошел до этих выкладок и придерживался националистических взглядов.
Естественно, научные штудии требовали немалых средств. Необходимо было изыскивать финансирование для экспедиций в отдаленные уголки земного шара в поисках доказательств существования Гипербореи, продолжать исследования праязыка, просто жить, не отвлекаясь на банальное зарабатывание средств. Желая привлечь больше внимания к изучаемым проблемам, Герман Вирт основал в 1932 г. общество под названием «Наследие предков», или «Аненэрбе», и ищет спонсоров уже не под свое имя, а для целой организации ученых. Не проходит и года, как главным спонсором его становится Генрих Гиммлер, имперский руководитель СС.
Постепенно, так, чтобы не испугать ученого, не вызвать у него отторжения, Гиммлер прибрал «Аненэрбе» к рукам, включив общество в состав СС. Надо сказать, что лично для Германа Вирта ничего от этого не изменилось. Он не был членом НСДАП, да и вообще был чужд политике; задачи, поставленные перед ним Гиммлером, ограничивались «изысканиями в области локализации духа, деяний, наследия индогерманской расы и популяризацией результатов исследований». А ассигнования, выделявшиеся на его работу, становились все более щедрыми. Не будем говорить здесь об «Аненэрбе» как структурной единице СС: об этом много написано в специальной литературе.
Остановимся на краткий миг на экспедициях Вирта, проводившихся под флагом этой организации.
Дело в том, что именно они — исследование отмели Дэггера в Северном море, которую Вирт считал остатком легендарного континента Мо, и экспедиция в Тибет в поисках следов гиперборейской культуры — положили начало огромному множеству мифов об эсэсовском мистицизме. Чего только не приписывают Черному ордену! Тут тебе и страшные сатанинские ритуалы, и непосредственный контакт с Шамбалой и некими таинственными «Высшими и Посвященными», и применение тайных тибетских магических практик. Все это не более чем мифы, однако, на массовое сознание они действуют просто прекрасно: книги, в которых изложены подобного рода домыслы, расходятся, как горячие пирожки в ярмарочный день.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47