Убежден, что ужасное состояние, в котором пребывают многие люди, связано с тем, что мы утратили плач. Мы не плачем. Вот почему, когда мы испытываем бремя различных трудностей, когда нервы наши на пределе, а все наше внутреннее состояние выглядит жалким, нам следует стараться плакать с помыслами самоосуждения. Если сделать такую попытку, то и Бог пошлет нам Свою благодать, так что слезы сделаются для нас образом жизни и сердце будет очищаться от страстей.
Покаяние, плач, сокрушение теснейшим образом связаны с огнем, который рождается в сердце. Покаяние становится ощутимым, когда Святой Дух возжигает огнь в сердце человека. Об этом огне, который загорается в сердце, Господь сказал: «Огонь пришел Я низвести на землю, и как желал бы, чтобы он у же возгорелся!» (Лк. 12:49). Как мы увидим в дальнейшем, сердце воспламеняется, в том числе и из-за наличия страстей, когда Христос приближается к нему. Это тот жар, который ощутили ученики, направляясь в Эммаус: не горело ли в нас сердце наше, когда Он говорил нам на дороге и когда изъяснял нам Писание? (Лк. 24:82).
Когда этот огонь уничтожит сердечные страсти, то переживается как свет. Апостол Павел, обладавший этим опытом, писал, что Господь осветит скрытое во мраке и обнаружит сердечные намерения (1Кор. 4:5). Тот же опыт апостол Петр выражает в таких словах: «...доколе не начнет рассветать день и не взойдет утренняя звезда в сердцах ваших» (2Пет. 1:19). Вначале сердце переживает благодать Божию как огонь, попаляющий грех и страсти, а затем, когда страсти будут сожжены, воспринимает ее как свет, просвещающий всего внутреннего человека.
Учение о том, что благодать Божия сперва воспринимается как огонь, а впоследствии как свет, рассматривается у Иоанна Синайского, автора Лествицы. Преподобный говорит, что пренебесный огонь, входя в сердце, одних опаляет по недостатку очищения, а других просвещает «по мере совершенства». Ведь «один и тот же огнь называется и огнем поядающим, и светом просвещающим. Посему одни отходят от молитвы как исходящие из разжженной печи, ощущая облегчение от некоторой скверны и вещества; а другие – как просвещенные светом и облеченные в сугубую одежду смирения и радования» (Леств. 28:51). Огонь, ощущаемый сердцем человека, часто чувствует и тело. Тогда человеку кажется, что он находится в аду и горит в адском пламени. Это важное и спасительное ощущение, поскольку такое покаяние исцеляет душу. И чем чувствительнее этот огонь покаяния, тем больше создается условий для созерцания нетварного света.
Бог есть огнь поядающий, согласно апостолу Павлу: «...потому что Бог наш есть огнь поядающий» (Евр.12:29). Преподобный Иоанн Лествичник говорит, что всякий труд наш есть пред нами, дондеже внидет во святилище наше огнь оный Божий (Пс. 78:16). Бог же наш есть огнь поядаяй (Евр. 12:29) всякое разжжение и движение похоти, всякий злой навык, ожесточение и омрачение, внутреннее и внешнее, видимое и помышляемое" (Леств. 26:8).
Покаяние – это дело и время благодати, но и нам следует помогать приходу истинного покаяния, то есть огня Божия, в наше сердце. Вообще вся подвижническая жизнь – это синергия божественной и человеческой воли. Отцы учат, что мы очищаемся от страстей «или произвольными трудами, или невольными скорбями». Произвольные труды – это плач по Боге, то есть покаяние, ощущение покаянного огня. Невольные скорби – это различные испытания, бывающие в нашей жизни. «Когда то, что от воли, предупредит сделать требуемое, тогда не встречается нужды в том, что не от воли» (Св. Никита Стифат. Добр. Т.5. С.114).
Поэтому нам надлежит подвизаться, чтобы взрастить в своей душе покаяние, огнь Божий, и тем самым избавиться от невольных скорбей. Этот огнь покаяния и происходящую от него теплоту должно всегда сохранять в сердце. Диавол страшится монаха, проводящего жизнь в плаче, и не решается приблизиться к нему. Поэтому верный и мудрый инок есть тот, кто «горячность свою сохранил неугасимою и даже до конца жизни своей не переставал всякий день прилагать огонь к огню, горячность к горячности, усердие к усердию и желание к желанию» (Леств. 1:27).
Чистая молитва рождается в сердце, в котором есть этот огонь. Поэтому одно из прошений нашей молитвы – о пришествии огня, который, с одной стороны, попалил бы наши грехи и страсти, а с другой – дал бы нам чистую молитву. «Огнь, пришедши в сердце, воскрешает молитву», и результатом этого бывает сошествие огня в горницу души (Леств. 28:45). Поэтому ясен призыв не оставлять молитвы, пока не отошли от нас огнь благодати и вода слез (Леств. 28:49).
Именно этот благословенный огонь, который возжигается в сердце с пришествием благодати, в сочетании с покаянием и слезами приносит нам духовное возрождение. С помощью этого огня преображается все наше внутреннее состояние, изменяются даже проявления телесной активности. Феофан Затворник пишет:
"Когда сердце ваше затеплится теплотою Божиею, с того времени начнется собственно внутренняя ваша переделка. Огонек тот все в вас пережжет и переплавит, иначе сказать – все одухотворять начнет, пока совсем одухотворит. Пока не придет тот огонек, одухотворения не будет, как ни напрягайтесь на духовное. Стало быть, теперь все дело – достать огонька. И извольте на сие направить весь труд.
Но сие ведайте, что огонек не покажется, пока страсти в силе, хоть им и не поблажают. Страсти – то же, что сырость в дровах. Сырые дрова не горят. Надо со стороны принести сухих дровичек и зажечь. Они, горя, начнут просушивать сырость и по мере просушивания зажигать сырые дрова. Так понемногу огонь, гоня сырость и распространяясь, обымет пламенем и все дрова положенные.
Дрова наши суть все силы души нашей и все отправления тела. Все они, пока не внимает человек себе, пропитаны сыростью – страстями и, пока страсти не изгнаны, упорно противятся огню духовному. Они проходят и в душу, и в тело, забирают и самый дух – сознание и свободу – в свою власть и, таким образом, господствуют над всем человеком. Как они в стачке с бесами, то чрез них и бесы господствуют над человеком, мечтающим, однако ж, что он сам себе господин.
Вырывается из сих уз прежде всего дух. Благодать Божия исторгает. Дух, преисполняясь под действием благодати страхом Божиим, разрывает всякую связь со страстями и, раскаявшись в прошедшем, полагает твердое намерение угождать прочее единому Богу и для Него единого жить, ходя в заповедях Его".
Тот же подвижник пишет об этом благословенном огне:
"Воспринимается, по словам Варсануфия, огнь, который воврещи на землю пришел Господь, и в этом огне начинают перегорать все силы естества человеческого. Если долгим трением возбудите вы огнь и вложите его в дрова, – дрова загорятся и, горя, будут издавать треск и дым, пока перегорят. Перегоревшие же являются проникнутыми огнем, издавая приятный свет, без дыма и треска. Точь-в-точь подобное же происходит и внутри. Огнь воспринят, начинается перегорание. Сколько при этом дыма и треска – знают испытавшие.
Но когда все перегорит – дым и треск прекращаются и внутри качествует только свет. Состояние это есть состояние чистоты; до него долгий путь. Но Господь многомилостив и всесилен... Очевидно, что тому, кто воспринял огнь ощутительного общения с Господом, предлежит не покой, а труд многий, но труд сладкий и плодный;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86