Их было три-четыре. Неожиданно, они начали пикировать на меня. Они клевали мои глаза и мое тело. Я пытался орать, но ни хуя не получалось. Была тупая боль, потом все начало темнеть и трип закончился, я просто отключился.
Я почувствовал, как кто-то толкает меня в живот. С трудом открыл каменные веки и стал таращить глаза в полутьме. Надо мной стоял одетый Леха.
— Поехали, суперкекс.
— Какого так рано. Который, мать твою, час.
— Шесть утра, надо валить, пока чикса спит, не спрашивай почему, свои мутки.
— Пом-медленней, я не могу воспринимать так быстро.
— Пошли, бля.
Рывком Леха поднял меня на ноги. Тело ужасно ныло. Кадык судорожно поднимался вверх в предчувствии блевания. Голова кружилась, а близорукие глаза не моглу привыкнуть к темноте. Солнце еще спало.
— Леха, бля.
— Пошли!
Леха потащил меня к выходу одной рукой, другой неся мои вещи. Мы вышли на улицу. Морозный утренний воздух приятно ударил по голове. Я глубоко вдохнул его. Леха открыл дверь тачки и кинул меня на заднее сидение. Потом сел за руль и попешно стал выезжать.
— Прикрути музыку.
Леха сделал группу «Виа Гра» почти неслышной.
— Как же мне хуево.
7
Проснулся утром. Сварил себе чашечку крепкого черного кофе. Съел клубничный йогурт «Фанни», выкурил сигарету Bond. Пошел принял душ. Посмотрел на себя в зеркало, решил отыскать козлиную бородку, поэтому ее брить не стал, все же остальное выбрил.
Вернулся в свою комнату, включил комп. Достал из шкафчика пол джойнта и сделал несколько напасов. Открыл новый вордовский файл с кодовым названием "1". Выставил масштаб 75%, шрифт Times New Roman, размер шрифта 14, междустрочный полуторный промежуток. Вроде все. Опустил палицы на клавиатуру, но ничего не стал писать. Подумал немного. Встал, сходил на кухню, сварил себе еще чашечку кофе. Посмотрел на настенные часы 12:13. Хорошо. Пол дня уже хуи пропинал. Самые плодотворные утренние часы безвозвратно утеряны. Сел снова за комп с кружкой кофе. Стал смотреть на клаву и пытаться что-то написать. Ничего не выходит. Хуевый я писатель. Настоящий писатель выплескивает свою книгу за неделю. Я же пишу, потом возвращаюсь, перечитываю, страдаю, часто беру листки и подтираю ими зад в туалете. Меня бесит моя писанина. Это книги для сумасшедших. Я зло вырубаю копм. Встаю и иду в другую комнату, врубаю музыкальный канал ТиВи, показывают клип Тату. Гыгыгы.
Есть предчувствие, что сейчас должен зазвонить телефон. Так всегда происходит в романах. Когда у героя заканчивается движение, движение создается искусственно. Не может же герой книги просто сидеть и смотреть то в монитор, то в окно. Так и в нашем случае. Телефон звонит. Я беру трубку.
— Алло?
— Привет, суперкекс!
Узнаю голос Лехи.
— Рад слышать тебя, Леха. Как там Эльза?
— Забей, я не из-за нее звоню.
— А из-за чего?
— Тебя что, трипает, брателло?
— С чего ты взял?
— У тебя голос приторможенный, ты что, обкурился?
— Он у меня всегда такой.
— Если у тебя есть время, предлагаю встретиться и пропустить пару стаканчиков пива или чего покрепче.
— О'К. Когда?
— Давай в 15-00, под «Бабой» (это монумент Украине в центре Киева, огромная колона, а на ней стоит «Баба», типа символизирует Украину).
— О'К, до встречи.
Быстренько одеваюсь и иду на маршрутное такси. Ветер, блин, холодный. Пронизывает даже сквозь пальто.
Снова еду проложенным еще тысячу лет назад маршрутом. Маршрутка останавливается возле каждого светофора. Люди в ней злые и напряженные. На одной из остановок заходит старая бабка с клетчатой сумкой и начинает гарцевать возле меня, намекает типа, чтобы я встал и уступил ей место. Она не знает, что перед ней типичный ублюдок. Люди ее поколения, люди рожденные в СССР были более гуманными, более чувственными, что ли. Менее равнодушными были, не такие как я. Конечно же, они выросли на благородных героях Дюма и Пушкина. Такие мудаки как я такое не читают. Я даже «Трех мушкетеров» не прочитал, верите? Во времена этой бабки на меня бы показывали пальцем, я был бы белой вороной. Я и сейчас белая ворона, но мой странный цвет слился в цветовой гамме маргиналов. Я буду выглядеть белой вороной в спальных районах типа Оболони и Троещины, в центре же все стало слишком космополитичным и мультикультурным. Тем более, разве в наше время фашисты и анархисты, такие ублюдки как я, это субкультура? Нихуя — мы есть поколение, увы уже не андеграундское.
Мне то похуй все, хоть эта бабка сейчас упадет возле меня и, захлебываясь собственной блевотиной, подохнет. Похуй, верите?
Выскакиваю на конечной остановке на Площади Независимости. Иду площадью, обходя уродливые архитектурные композиции, разбросанные в хаотическом безпорядке, разные а-ля луврские купола, людей, быстренько иду к «Бабе».
Леха уже на месте. Он кутается в черное пальто до пят, подняв ворот. Увидем меня, он идет на встречу. Крепко жмет мне руку. Говорим несколько приветствий, а потом идем куда-то. Точнее, идет он, а я иду за ним. Все равно бухать будем за его счет, так чего мне париться? Заходим в один из переулком Крещатика, узнаю это место — клуб «44». Тут классная атмосфера и собираются тут в основной маргиналы, правда те, которые при деньгах. Тут недешево. Бокал самого просто пива стоит около двух баксов.
В это время тут немного людей. Но уже играет живая музыка. Живая музыка тут всегда, что мне и нравиться в этом клубе. Иногда тут выступают довольно известные группы: «Мандры» или «Нумер 482» (хит «Стрибай» помните?) Отличной место для тех, у кого есть деньги.
Небольшое отступление. Мне клуб «44» денег за рекламу не платил (а жаль). Мне тут действительно нравится. Думаю, когда этот роман будет опубликован, они должны мне будут заплатить, или хотя бы повесить медную табличку «За этим столиком N-ro числа N-ro месяца N-ro года пил пиво великий писатель Д. Факовский».
Когда мы зашли в клуб, никакая известная группа тут не играла. Плохо, я бы с удовольствием попрыгал бы. Только парень под именем Снежок играет на пианино. Мы садимся в самом углу, берем себе пиво и жаренную картошку. Это стоит не мало, но мне пофигу — платит Леха. Можете назвать меня меркантильным, не вижу тут ничего плохого.
— Я вот хочу в Ниццу летом поехать.
— Откуда у такого дауна как ты, деньги на Ниццу?
— Тут заказ на мои картины поступил. Надо вообщем пару штук сделать, должны хорошо заплатить.
— Настолько хорошо?
— Ага. Это не то, что ты, пишешь свои книжки, и что?
Я угрюмо опускаю лицо в бокал с пивом Оболонь. Увивем, видно, что я немного расстроен, Леха заказывает нам еще по два бокала пива.
— Слышь, Факовский, как тебе тот чуп за пианино?
— В каком смысле?
— Тебе не кажется, что он — педик?
— Ну-у, не знаю даже.
— Ты смотри какие у него волосы мелированные, а главное, обрати внимание на его пальцы, у него маникюр! У парня, бля! И шмотки его!
Леха ненавидит всяких гомо, как и я. Леха встает и начинает громко свистеть и кричать какую-то хуйню. Я не предпринимаю попыток остановить его, просто сижу и смотрю с интересом, жду что будет дальше. А дальше будет следующее: Леха подбегает к Снежку, хватает его за волосы и почитает бить лицом о пианино. У Снежка вылетают зубы и брызгает в стороны кровь. Через секунд двадцать нас с Лехой хватает охрана и выкидывает на улицу. Я падаю мордой в лужу и вижу, как охранники бьют ногами Леху. Классика. Потом несколько мощных ударов мне в лицо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32
Я почувствовал, как кто-то толкает меня в живот. С трудом открыл каменные веки и стал таращить глаза в полутьме. Надо мной стоял одетый Леха.
— Поехали, суперкекс.
— Какого так рано. Который, мать твою, час.
— Шесть утра, надо валить, пока чикса спит, не спрашивай почему, свои мутки.
— Пом-медленней, я не могу воспринимать так быстро.
— Пошли, бля.
Рывком Леха поднял меня на ноги. Тело ужасно ныло. Кадык судорожно поднимался вверх в предчувствии блевания. Голова кружилась, а близорукие глаза не моглу привыкнуть к темноте. Солнце еще спало.
— Леха, бля.
— Пошли!
Леха потащил меня к выходу одной рукой, другой неся мои вещи. Мы вышли на улицу. Морозный утренний воздух приятно ударил по голове. Я глубоко вдохнул его. Леха открыл дверь тачки и кинул меня на заднее сидение. Потом сел за руль и попешно стал выезжать.
— Прикрути музыку.
Леха сделал группу «Виа Гра» почти неслышной.
— Как же мне хуево.
7
Проснулся утром. Сварил себе чашечку крепкого черного кофе. Съел клубничный йогурт «Фанни», выкурил сигарету Bond. Пошел принял душ. Посмотрел на себя в зеркало, решил отыскать козлиную бородку, поэтому ее брить не стал, все же остальное выбрил.
Вернулся в свою комнату, включил комп. Достал из шкафчика пол джойнта и сделал несколько напасов. Открыл новый вордовский файл с кодовым названием "1". Выставил масштаб 75%, шрифт Times New Roman, размер шрифта 14, междустрочный полуторный промежуток. Вроде все. Опустил палицы на клавиатуру, но ничего не стал писать. Подумал немного. Встал, сходил на кухню, сварил себе еще чашечку кофе. Посмотрел на настенные часы 12:13. Хорошо. Пол дня уже хуи пропинал. Самые плодотворные утренние часы безвозвратно утеряны. Сел снова за комп с кружкой кофе. Стал смотреть на клаву и пытаться что-то написать. Ничего не выходит. Хуевый я писатель. Настоящий писатель выплескивает свою книгу за неделю. Я же пишу, потом возвращаюсь, перечитываю, страдаю, часто беру листки и подтираю ими зад в туалете. Меня бесит моя писанина. Это книги для сумасшедших. Я зло вырубаю копм. Встаю и иду в другую комнату, врубаю музыкальный канал ТиВи, показывают клип Тату. Гыгыгы.
Есть предчувствие, что сейчас должен зазвонить телефон. Так всегда происходит в романах. Когда у героя заканчивается движение, движение создается искусственно. Не может же герой книги просто сидеть и смотреть то в монитор, то в окно. Так и в нашем случае. Телефон звонит. Я беру трубку.
— Алло?
— Привет, суперкекс!
Узнаю голос Лехи.
— Рад слышать тебя, Леха. Как там Эльза?
— Забей, я не из-за нее звоню.
— А из-за чего?
— Тебя что, трипает, брателло?
— С чего ты взял?
— У тебя голос приторможенный, ты что, обкурился?
— Он у меня всегда такой.
— Если у тебя есть время, предлагаю встретиться и пропустить пару стаканчиков пива или чего покрепче.
— О'К. Когда?
— Давай в 15-00, под «Бабой» (это монумент Украине в центре Киева, огромная колона, а на ней стоит «Баба», типа символизирует Украину).
— О'К, до встречи.
Быстренько одеваюсь и иду на маршрутное такси. Ветер, блин, холодный. Пронизывает даже сквозь пальто.
Снова еду проложенным еще тысячу лет назад маршрутом. Маршрутка останавливается возле каждого светофора. Люди в ней злые и напряженные. На одной из остановок заходит старая бабка с клетчатой сумкой и начинает гарцевать возле меня, намекает типа, чтобы я встал и уступил ей место. Она не знает, что перед ней типичный ублюдок. Люди ее поколения, люди рожденные в СССР были более гуманными, более чувственными, что ли. Менее равнодушными были, не такие как я. Конечно же, они выросли на благородных героях Дюма и Пушкина. Такие мудаки как я такое не читают. Я даже «Трех мушкетеров» не прочитал, верите? Во времена этой бабки на меня бы показывали пальцем, я был бы белой вороной. Я и сейчас белая ворона, но мой странный цвет слился в цветовой гамме маргиналов. Я буду выглядеть белой вороной в спальных районах типа Оболони и Троещины, в центре же все стало слишком космополитичным и мультикультурным. Тем более, разве в наше время фашисты и анархисты, такие ублюдки как я, это субкультура? Нихуя — мы есть поколение, увы уже не андеграундское.
Мне то похуй все, хоть эта бабка сейчас упадет возле меня и, захлебываясь собственной блевотиной, подохнет. Похуй, верите?
Выскакиваю на конечной остановке на Площади Независимости. Иду площадью, обходя уродливые архитектурные композиции, разбросанные в хаотическом безпорядке, разные а-ля луврские купола, людей, быстренько иду к «Бабе».
Леха уже на месте. Он кутается в черное пальто до пят, подняв ворот. Увидем меня, он идет на встречу. Крепко жмет мне руку. Говорим несколько приветствий, а потом идем куда-то. Точнее, идет он, а я иду за ним. Все равно бухать будем за его счет, так чего мне париться? Заходим в один из переулком Крещатика, узнаю это место — клуб «44». Тут классная атмосфера и собираются тут в основной маргиналы, правда те, которые при деньгах. Тут недешево. Бокал самого просто пива стоит около двух баксов.
В это время тут немного людей. Но уже играет живая музыка. Живая музыка тут всегда, что мне и нравиться в этом клубе. Иногда тут выступают довольно известные группы: «Мандры» или «Нумер 482» (хит «Стрибай» помните?) Отличной место для тех, у кого есть деньги.
Небольшое отступление. Мне клуб «44» денег за рекламу не платил (а жаль). Мне тут действительно нравится. Думаю, когда этот роман будет опубликован, они должны мне будут заплатить, или хотя бы повесить медную табличку «За этим столиком N-ro числа N-ro месяца N-ro года пил пиво великий писатель Д. Факовский».
Когда мы зашли в клуб, никакая известная группа тут не играла. Плохо, я бы с удовольствием попрыгал бы. Только парень под именем Снежок играет на пианино. Мы садимся в самом углу, берем себе пиво и жаренную картошку. Это стоит не мало, но мне пофигу — платит Леха. Можете назвать меня меркантильным, не вижу тут ничего плохого.
— Я вот хочу в Ниццу летом поехать.
— Откуда у такого дауна как ты, деньги на Ниццу?
— Тут заказ на мои картины поступил. Надо вообщем пару штук сделать, должны хорошо заплатить.
— Настолько хорошо?
— Ага. Это не то, что ты, пишешь свои книжки, и что?
Я угрюмо опускаю лицо в бокал с пивом Оболонь. Увивем, видно, что я немного расстроен, Леха заказывает нам еще по два бокала пива.
— Слышь, Факовский, как тебе тот чуп за пианино?
— В каком смысле?
— Тебе не кажется, что он — педик?
— Ну-у, не знаю даже.
— Ты смотри какие у него волосы мелированные, а главное, обрати внимание на его пальцы, у него маникюр! У парня, бля! И шмотки его!
Леха ненавидит всяких гомо, как и я. Леха встает и начинает громко свистеть и кричать какую-то хуйню. Я не предпринимаю попыток остановить его, просто сижу и смотрю с интересом, жду что будет дальше. А дальше будет следующее: Леха подбегает к Снежку, хватает его за волосы и почитает бить лицом о пианино. У Снежка вылетают зубы и брызгает в стороны кровь. Через секунд двадцать нас с Лехой хватает охрана и выкидывает на улицу. Я падаю мордой в лужу и вижу, как охранники бьют ногами Леху. Классика. Потом несколько мощных ударов мне в лицо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32