Пока подводные силы противника были малочисленны, их командующему не оставалось ничего другого, как предоставить командирам подводных лодок действовать в одиночку, кто как умел. Но когда число находившихся в его распоряжении подводных лодок возросло, он получил возможность организовать атаки, в которых одновременно участвовало несколько подводных лодок. Командующий долго ждал удобного случая и вот в период с октября 1940 года по март 1941 года исподволь создавал так называемые „волчьи стаи“. Это нововведение застигло нас врасплох». Далее Роскилл пишет: «С британской точки зрения развитие событий таило в себе множество серьезных проблем, так как противник применил такую форму нападения, которую мы не предусмотрели и к которой не подготовились ни в техническом, ни в тактическом отношении». В книге объясняется, почему немецкая тактика «волчьих стай» оказалась для английского флота неожиданностью. В период между первой и второй мировыми войнами англичане обучали своих подводников в основном нанесению торпедного удара из подводного положения, хотя на учениях иногда проводились и ночные атаки в надводном положении. Вот почему в английском военно-морском флоте большое внимание уделялось обнаружению лодок в подводном положении. Одним из проявлений этого внимания было создание гидролокатора, способного обнаруживать подводную лодку в подводном положении. На этот прибор в Англии возлагали большие надежды. Именно поэтому в докладе, подготовленном английским адмиралтейством в 1937 году для консультативного комитета по защите судоходства, говорилось о том, что «подводная лодка никогда больше не сможет поставить нас перед проблемой, перед которой мы оказались в 1917 году» (Роскилл). Поскольку в английском военно-морском флоте имелся гидролокатор для обнаружения подводных лодок в подводном положении, английское командование в период между первой и второй мировыми войнами фактически упустило из поля зрения опасность подводной войны. Помимо этих факторов, существенную роль, вероятно, сыграла и принципиальная установка английского адмиралтейства, смысл которой будет ясен из следующего (Роскилл): «У читателя, естественно, возникает вопрос: почему мы не предусмотрели возможности применения противником групповой тактики и направляли нашу энергию и внимание только на борьбу с подводными лодками, действовавшими в подводном положении ? При рассмотрении периода между первой и второй мировыми войнами выявляется тот факт, что и в боевой подготовке и в военно-морской доктрине британского флота упор делался на готовность надводных кораблей к действиям против надводных кораблей противника. Защита торгового судоходства рассматривалась в основном с точки зрения отражения атак надводных кораблей противника. Заявление, сделанное в августе 1939 года первым лордом адмиралтейства в комитете начальников штабов относительно возможной угрозы торговому судоходству со стороны надводных кораблей противника, показывает, до какой степени эта точка зрения довлела перед войной над нашей военно-морской доктриной». Мне кажется, что об этом образе мышления следует вспомнить потому, что он был свойствен всем военно-морским флотам без исключения. Он показывает, как трудно офицеру флота, воспитанному в духе ведения войны надводными кораблями, понять и оценить важность другой формы войны — подводной. С человеческой точки зрения это вполне понятно: такой офицер живет своими представлениями о войне, а если к тому же он настойчив в достижении поставленной цели, то он будет изыскивать все возможные средства, которые позволят ему выиграть навязанное морское сражение. Он надеется на эти средства и верит в них. Вот почему значение подводных лодок даже в военно-морских флотах или не осознавалось совсем, или было осознано слишком поздно. Как видно из приведенной выдержки и как показала вторая мировая война, значение подводных лодок не уяснили даже в английском военно-морском флоте, хотя в период первой мировой войны германские подводные лодки ввергли Англию в самый тяжелый за всю ее историю кризис. Командование германских военно-морских сил и руководители германского государства с запозданием и далеко не полностью осознали значение подводных лодок и не предоставили своевременно средств, необходимых для их строительства. Таковы причины трагедии, постигшей германские подводные силы во время второй мировой войны.
4. ПОЛИТИКА В ОБЛАСТИ СТРОИТЕЛЬСТВА НАДВОДНЫХ ЛОДОК В 1935-1939 ГОДАХ
Решение вопроса о том, какие корабли должны строиться для данного военно-морского флота, является прерогативой верховного командования. Только высший военачальник, несущий всю полноту ответственности, непосредственно связан с руководителями государства. Только он получает от государственного руководства информацию о политической обстановке и определяет стратегическое направление в строительстве флота, так как знает, с каким противником придется, по всей вероятности, встретиться военно-морскому флоту. Вопрос о стратегических задачах является первичным. Из ответа на этот вопрос вытекает ответ на второй коренной вопрос: какие силы и средства необходимы для решения поставленных задач в войне на море ? В свете принятых решений следует осуществлять подготовку этих сил и средств, не считаясь ни с какими, своими или зарубежными, традиционными представлениями о флоте. Англо-германское морское соглашение 1935 года было обусловлено политическими причинами. Оно явилось типичной политической акцией, преследовавшей цель привлечь Англию к проведению совместной политики. Соглашение предусматривало, что общее водоизмещение германских военно-морских сил будет равно 35 процентам английского. Документ устанавливал водоизмещение также по отдельным классам кораблей. В результате командование германских военно-морских сил фактически отстранялось от принятия решения по первому коренному вопросу в отношении Англии. Она исключалась из числа потенциальных противников. Суть англо-германского морского соглашения состояла в том, что германские военно-морские силы в мирное время должны были нести функции политического фактора, а в военное время — бороться с неким континентальным противником. Анализ вытекавших отсюда стратегических задач военно-морских сил осложнялся тем, что целый ряд важных вопросов оставался без ясного и определенного ответа. Открытым оставался, например, вопрос о том, насколько реальной с политической точки зрения была бы борьба Германии против континентальной европейской державы без участия англосаксонской морской державы. При решении второго кардинального вопроса о силах и средствах, необходимых для решения стратегических задач в борьбе против континентального противника, германские военно-морские силы были связаны морским соглашением, которое определяло водоизмещение по отдельным классам кораблей в процентах к соответствующим английским данным. Правда, соглашение не налагало обязательств в отношении типов кораблей внутри отдельных классов. Как говорилось выше, решение вопроса о том, какие корабли следует строить, в принципе является прерогативой верховного командования, однако последнее, прежде чем принять окончательное решение, всегда запрашивает мнение командования флота.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127