Гитлер спросил, как работают французские рабочие, присланные в Германию правительством Петэна. Промышленники сказали, что французы работают хорошо, но их слишком мало. Затем разговор перешел на использование русских военнопленных в качестве рабочей силы. Гитлер спросил, как работают русские. Промышленники ответили, что русские стараются увиливать от работы, за ними надо смотреть и применять меры принуждения.
Кто-то из промышленников сказал, что для стимула было бы хорошо давать русским, страстным курильщикам, табак. Гитлер ответил, что он немедленно распорядится, чтобы из лесных и полевых сорняков изготовили «табак» для выдачи русским военнопленным в виде премии за хорошую работу. Промышленники поставили вопрос об увеличении количества русских военнопленных на предприятиях. Гитлер заверил их, что он лично позаботится об этом и полностью обеспечит промышленников рабочей силой из числа русских военнопленных и угнанных из России мирных жителей. Он самоуверенно заявил, что предстоящие военные операции на Восточном фронте дадут столько военнопленных, что промышленники даже не в состоянии будут использовать всю эту массу.
После обеда Гитлер с промышленниками удалился в чайный павильон, в котором был оборудован большой зал специально для совещаний. Там для промышленников были приготовлены вина, шампанское, коньяк и гаванские сигары.
Совещание происходило при закрытых дверях в строго секретном порядке.
Полет в Запорожье
Утром 10 февраля 1943 года Гитлер на своем самолете «Кондор» под эскортом истребителей вылетел в Запорожье. Его сопровождали Йодль , Буле , адъютант, Морель и Линге. Он взял с собой также секретаршу Шредер и двух стенографов для записи протокола совещаний, которые он намеревался проводить в Запорожье.
В Запорожье Гитлер со своим штабом поселился в бывшем доме русских летчиков, где помещался штаб Вейхса . Но уже на следующий день после приезда Гитлеру пришлось спешно покинуть Запорожье.
В этот день, около 11 часов утра, Гитлер принял приехавшего к нему из Днепропетровска инженера Брукмана, руководившего работами по восстановлению Днепрогэса. Брукман был известен в Германии строительством зданий в Нюрнберге для партийных съездов. В Днепропетровске он фигурировал в качестве так называемого «ОТ-фюрера» — руководящего работника строительной организации, известной под названием «Тодт». Гитлер приказал Брукману разрушить Днепрогэс, если немцам придется отступать.
Затем Гитлер ушел на совещание с Вейхсом. Вскоре к Линге, который находился в кабинете Гитлера, прибежал взволнованный адъютант Гитлера Белов.
— Надо скорее укладываться! — закричал он. — Русские танки появились у аэродрома Запорожье. Надо спешить!
Линге стал лихорадочно собирать вещи. В это время в комнату вошел Гитлер. Он очень нервничал и стал сам подавать Линге вещи для упаковки. Когда чемоданы уже укладывали в автомобиль, Белов доложил Гитлеру, что русские танки прорвались не к тому аэродрому, где стояли самолеты Гитлера, а к другому, восточнее Запорожья, и отогнаны назад. Гитлер облегченно вздохнул. Он приказал позвать к нему фельдмаршала Вейхса и генерал-полковника фон Рихтгофена, командовавшего воздушным флотом на этом участке фронта. Гитлер спеша, на ходу, наградил Вейхса дубовыми листьями к рыцарскому кресту, фон Рихтгофена произвел в фельдмаршалы и… уехал. Никакого совещания не состоялось.
По дороге на аэродром Гитлер увидел толпы русских мирных жителей, занятых на дорожных работах под командованием немецких надсмотрщиков.
Гитлер злобно сказал:
— Славяне только для этого и созданы — эти роботы… Иначе они не стоили бы того, чтобы жить под солнцем…
Из Запорожья Гитлер улетел в Винницу в ставку «Вервольф». Туда был вызван генерал-майор Штахель. Штахель особенно отличился при обороне «тяжелых участков», т.е. таких участков, которые по приказу Гитлера должны были удерживаться до последнего солдата. Он был известен также своей беспощадностью к русскому населению.
На приеме Штахеля у Гитлера присутствовали Белов и Гюнше.
Сталинградская катастрофа
1 февраля около десяти часов вечера Гитлеру позвонил Цейцлер . Гитлер в сопровождении Шмунда и Гюнше пошел в зал для совещаний к телефону. Он шел, волоча ноги, и устало опустился в кресло у стола. На столе была разложена карта Сталинграда. Он сердитыми глазами посмотрел на карту и резким движением руки сбросил ее со стола. Гюнше подал Гитлеру телефонную трубку, а себе взял наушники, чтобы слушать разговоры Гитлера с Цейцлером. Дейцлер кратко доложил, что котел под Сталинградом максимально сжат русскими со всех сторон и что Паулюс навряд ли выстоит эту ночь.
Гитлер спросил, где находится Паулюс. Цейцлер ответил, что точно не знает. Думает, что на своем командном пункте.
Цейцлер, кроме того, сообщил Гитлеру о полученной радиограмме Штреккера, командира 11-го армейского корпуса, в которой он извещал, что при появлении русских немцы сами себя взорвут.
«Благодарю», — ответил Гитлер Цейцлеру, положил трубку и тут же приказал Шмундту сообщить Паулюсу, что он произведен в фельдмаршалы.
Медленным шагом Гитлер, сопровождаемый овчаркой Блонди, покинул зал и сказал Линге, ожидавшему в коридоре:
— Пусть Гофман побудет немного со мной.
Явившись в блиндаж Гитлера, Гофман зашел сначала к Линге. Гофман был навеселе, несмотря на то что Гитлер в связи с трагическими событиями под Сталинградом запретил употреблять спиртные напитки в ставке в течение 14 дней. У Гофмана имелся собственный запас шампанского, что позволяло ему легко переносить этот запрет. Гофман сказал Линге, что хочет подшутить над Гитлером, и просил подать ему в присутствии Гитлера бокал для шампанского, наполненный яблочным соком с содовой водой. Сервируя Гитлеру чай, Линге приказал ординарцу поставить перед Гофманом бокал с «шампанским». Гитлер уставился на бокал Гофмана, затем сердито посмотрел на Линге. Гофман поспешил разъяснить Гитлеру свою шутку. Лицо Гитлера прояснилось. Он стал вместе с Гофманом смеяться над этой выдумкой. Гофман воспользовался этим минутным настроением Гитлера и стал просить рабочих для своего имения.
«Какая отвратительная корысть!» — подумал Линге, выходя из комнаты.
2 февраля, в 4 часа утра, раздался звонок из спальни Гитлера. Линге накинул халат и постучал в дверь спальни. Из-за двери раздался бас Гитлера:
— Линге, узнайте в отделе прессы, передано ли в печать о производстве Паулюса в фельдмаршалы. Если нет, пусть немедленно задержат.
Линге позвонил Лоренцу, заместителю руководителя печати рейха. Лоренц сообщил, что все уже в ходу и нет никакой возможности задержать публикацию. Линге доложил об этом Гитлеру. Он недовольным голосом сказал «благодарю» и добавил:
— Если поступят новые сведения, дайте мне знать немедленно. Я все равно не сплю.
Около 6 часов утра фельдфебель Данике, писарь Йодля, передал Линге для Гитлера две открытые радиограммы из Сталинграда. Содержание первой радиограммы: «Противник стоит непосредственно перед нашими позициями. Мы выходим из боя». Вторая радиограмма: «Русские врываются. Мы все разрушаем».
Линге положил обе радиограммы — последние признаки жизни армии Паулюса — перед дверью Гитлера и доложил об этом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68
Кто-то из промышленников сказал, что для стимула было бы хорошо давать русским, страстным курильщикам, табак. Гитлер ответил, что он немедленно распорядится, чтобы из лесных и полевых сорняков изготовили «табак» для выдачи русским военнопленным в виде премии за хорошую работу. Промышленники поставили вопрос об увеличении количества русских военнопленных на предприятиях. Гитлер заверил их, что он лично позаботится об этом и полностью обеспечит промышленников рабочей силой из числа русских военнопленных и угнанных из России мирных жителей. Он самоуверенно заявил, что предстоящие военные операции на Восточном фронте дадут столько военнопленных, что промышленники даже не в состоянии будут использовать всю эту массу.
После обеда Гитлер с промышленниками удалился в чайный павильон, в котором был оборудован большой зал специально для совещаний. Там для промышленников были приготовлены вина, шампанское, коньяк и гаванские сигары.
Совещание происходило при закрытых дверях в строго секретном порядке.
Полет в Запорожье
Утром 10 февраля 1943 года Гитлер на своем самолете «Кондор» под эскортом истребителей вылетел в Запорожье. Его сопровождали Йодль , Буле , адъютант, Морель и Линге. Он взял с собой также секретаршу Шредер и двух стенографов для записи протокола совещаний, которые он намеревался проводить в Запорожье.
В Запорожье Гитлер со своим штабом поселился в бывшем доме русских летчиков, где помещался штаб Вейхса . Но уже на следующий день после приезда Гитлеру пришлось спешно покинуть Запорожье.
В этот день, около 11 часов утра, Гитлер принял приехавшего к нему из Днепропетровска инженера Брукмана, руководившего работами по восстановлению Днепрогэса. Брукман был известен в Германии строительством зданий в Нюрнберге для партийных съездов. В Днепропетровске он фигурировал в качестве так называемого «ОТ-фюрера» — руководящего работника строительной организации, известной под названием «Тодт». Гитлер приказал Брукману разрушить Днепрогэс, если немцам придется отступать.
Затем Гитлер ушел на совещание с Вейхсом. Вскоре к Линге, который находился в кабинете Гитлера, прибежал взволнованный адъютант Гитлера Белов.
— Надо скорее укладываться! — закричал он. — Русские танки появились у аэродрома Запорожье. Надо спешить!
Линге стал лихорадочно собирать вещи. В это время в комнату вошел Гитлер. Он очень нервничал и стал сам подавать Линге вещи для упаковки. Когда чемоданы уже укладывали в автомобиль, Белов доложил Гитлеру, что русские танки прорвались не к тому аэродрому, где стояли самолеты Гитлера, а к другому, восточнее Запорожья, и отогнаны назад. Гитлер облегченно вздохнул. Он приказал позвать к нему фельдмаршала Вейхса и генерал-полковника фон Рихтгофена, командовавшего воздушным флотом на этом участке фронта. Гитлер спеша, на ходу, наградил Вейхса дубовыми листьями к рыцарскому кресту, фон Рихтгофена произвел в фельдмаршалы и… уехал. Никакого совещания не состоялось.
По дороге на аэродром Гитлер увидел толпы русских мирных жителей, занятых на дорожных работах под командованием немецких надсмотрщиков.
Гитлер злобно сказал:
— Славяне только для этого и созданы — эти роботы… Иначе они не стоили бы того, чтобы жить под солнцем…
Из Запорожья Гитлер улетел в Винницу в ставку «Вервольф». Туда был вызван генерал-майор Штахель. Штахель особенно отличился при обороне «тяжелых участков», т.е. таких участков, которые по приказу Гитлера должны были удерживаться до последнего солдата. Он был известен также своей беспощадностью к русскому населению.
На приеме Штахеля у Гитлера присутствовали Белов и Гюнше.
Сталинградская катастрофа
1 февраля около десяти часов вечера Гитлеру позвонил Цейцлер . Гитлер в сопровождении Шмунда и Гюнше пошел в зал для совещаний к телефону. Он шел, волоча ноги, и устало опустился в кресло у стола. На столе была разложена карта Сталинграда. Он сердитыми глазами посмотрел на карту и резким движением руки сбросил ее со стола. Гюнше подал Гитлеру телефонную трубку, а себе взял наушники, чтобы слушать разговоры Гитлера с Цейцлером. Дейцлер кратко доложил, что котел под Сталинградом максимально сжат русскими со всех сторон и что Паулюс навряд ли выстоит эту ночь.
Гитлер спросил, где находится Паулюс. Цейцлер ответил, что точно не знает. Думает, что на своем командном пункте.
Цейцлер, кроме того, сообщил Гитлеру о полученной радиограмме Штреккера, командира 11-го армейского корпуса, в которой он извещал, что при появлении русских немцы сами себя взорвут.
«Благодарю», — ответил Гитлер Цейцлеру, положил трубку и тут же приказал Шмундту сообщить Паулюсу, что он произведен в фельдмаршалы.
Медленным шагом Гитлер, сопровождаемый овчаркой Блонди, покинул зал и сказал Линге, ожидавшему в коридоре:
— Пусть Гофман побудет немного со мной.
Явившись в блиндаж Гитлера, Гофман зашел сначала к Линге. Гофман был навеселе, несмотря на то что Гитлер в связи с трагическими событиями под Сталинградом запретил употреблять спиртные напитки в ставке в течение 14 дней. У Гофмана имелся собственный запас шампанского, что позволяло ему легко переносить этот запрет. Гофман сказал Линге, что хочет подшутить над Гитлером, и просил подать ему в присутствии Гитлера бокал для шампанского, наполненный яблочным соком с содовой водой. Сервируя Гитлеру чай, Линге приказал ординарцу поставить перед Гофманом бокал с «шампанским». Гитлер уставился на бокал Гофмана, затем сердито посмотрел на Линге. Гофман поспешил разъяснить Гитлеру свою шутку. Лицо Гитлера прояснилось. Он стал вместе с Гофманом смеяться над этой выдумкой. Гофман воспользовался этим минутным настроением Гитлера и стал просить рабочих для своего имения.
«Какая отвратительная корысть!» — подумал Линге, выходя из комнаты.
2 февраля, в 4 часа утра, раздался звонок из спальни Гитлера. Линге накинул халат и постучал в дверь спальни. Из-за двери раздался бас Гитлера:
— Линге, узнайте в отделе прессы, передано ли в печать о производстве Паулюса в фельдмаршалы. Если нет, пусть немедленно задержат.
Линге позвонил Лоренцу, заместителю руководителя печати рейха. Лоренц сообщил, что все уже в ходу и нет никакой возможности задержать публикацию. Линге доложил об этом Гитлеру. Он недовольным голосом сказал «благодарю» и добавил:
— Если поступят новые сведения, дайте мне знать немедленно. Я все равно не сплю.
Около 6 часов утра фельдфебель Данике, писарь Йодля, передал Линге для Гитлера две открытые радиограммы из Сталинграда. Содержание первой радиограммы: «Противник стоит непосредственно перед нашими позициями. Мы выходим из боя». Вторая радиограмма: «Русские врываются. Мы все разрушаем».
Линге положил обе радиограммы — последние признаки жизни армии Паулюса — перед дверью Гитлера и доложил об этом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68