Слишком велики ставки, поэтому Ленин посылает самого умного, самого талантливого. Единственного, кто знает все — Троцкого. Показательно отношение остальных членов большевистской делегации к её главе. «Вообще у всех священный трепет перед Троцким — отмечает в дневнике граф фон Чернин — И на заседаниях никто не смеет и рта раскрыть в его присутствии».
Германские руководители всерьёз озабочены сложившейся ситуацией. Понимая, что с большевиками, возможно, договориться не удастся, они резко меняют вектор своей политики. Теперь большие надежды германцы возлагают не на сепаратный мир с Россией, а на сепаратный мир с её частью — с Украиной. «Украинцы сильно отличаются от русских делегатов — пишет глава австрийского МИДа фон Чернин — Они значительно менее революционно настроены, они гораздо более интересуются своей родиной и очень мало — социализмом».
27 декабря (9 января) начинается новый раунд переговоров. Теперь инициативу захватывают немцы. Они объявляют недействительной декларацию большевиков, состоящую из шести пунктов, ту самую, на которой базировалась первоначальные договорённости. Прибывшая русская делегация невозмутимо приступает к своей основной задаче — тянуть время. Начинаются бесконечные препирательства по процедурным и организационным вопросам. Инициатива немцев начинает вязнуть и липнуть в вязкой паутине большевистской говорильни. Главный «удлинитель — затягиватель» товарищ Троцкий, настолько покладист, что даже «не имеет никаких возражений против участия Украинской делегации в мирных переговорах». Никакого предлога для прерывания переговорного процесса немцы не получают. Любезный Лев Давыдович даже переходит в своих выступлениях на немецкий язык. И говорит, говорит, говорит. А его слова повторяют европейские, а особенно немецкие и австро-венгерские газеты. Их читают рабочие и служащие Берлина и Гамбурга, Будапешта и Вены. И бастуют, и требуют мира…
Ещё пару месяцев таких переговоров и от монархии в Германии не останется и мокрого места. Поэтому 18 (31) января 1918 года немцы просто положили на стол карту и попросили советскую делегацию с ней ознакомиться. На ней была прочерчена новая русская граница: Россия теряла 150 тыс. кв. км своей территории. Троцкий предложил устроить десятидневный перерыв «дабы дать возможность правительственным органам Российской Республики вынести своё окончательное решение по поводу предложенных нам условий мира». Немцы это предложение не принимают — просто потому, что от первоначально очерченного перемирияпрошел ещё один месяц ! Дальше ждать им более нельзя — можно сорвать своё наступление на Западном фронте. Надо срочно подписывать мир. Несмотря на несогласие немцев, Троцкий преспокойно уезжает к Ильичу в Москву. «Германские агенты» большевики решили туда от греха подальше перевезти ЦК партии. Потом подальше от немцев перенесут в Москву и столицу.
Через одиннадцать дней из большевистской столицы вернулась делегация Троцкого. Прошло уже два раунда переговоров, но ни одной цели немецкие дипломаты не достигли. Мира нет, ясности нет. А из Австро-Венгрии доносят, что если в ближайшее время не поступит продовольствие революции не миновать. Потому настроение главы австрийского МИДа безобразное. И это прямо чувствуется в его дневниковых записях: «Первое пленарное заседание. Нет сомнения, что революционное движение в Австрии и в Германии до крайности повысило надежды петербуржцев на переворот. Мне кажется, что возможность добиться соглашения с русскими почти что исключена . По настроению русских чувствуется, что они рассчитывают на наступление мировой революции, в течение ближайших недель, и их тактика сводится к тому, чтобы выиграть время и выждать этот момент. Заседание не имело никаких серьёзных результатов, одни только колкости, которыми обмениваются Кюльман и Троцкий».
Приходится договариваться с украинцами. Проведя закулисные переговоры и пообещав им свою поддержку, немцы спровоцировали 24 января (06.02.)1918 года Центральную раду на провозглашение независимости своей страны. Германия подписывает с Украиной сепаратный мир. По договору Центральная рада обязывалась до 31-го июля того же года поставить Германии и Австро-Венгрии 1 млн. тонн хлеба, 400 млн. штук яиц, не менее 50 тыс. тонн мяса в живом виде, сахар и многое, многое другое. В ответ немцы обещали оказать помощь украинцам в борьбе против большевиков. Однако молодая Красная армия уже 8-го февраля заняла Киев, переведя Центральную раду в разряд виртуальных правительств. Троцкий метко заметил, что у этого правительства Украины «суверенитет ограничен комнатой, занимаемой в Бресте». Ещё пару недель назад он ничего не имел против участия в переговорах украинцев. Теперь же Троцкий говорит, что он ни за что не даст согласия на то, чтобы мы заключили отдельный мир с Украиной. Она занята Красной армией и является частью России, а заключение мира с нею означало бы вмешательство во внутренние дела России.
Отъезд большевиков для консультаций и события на Украине стали своеобразным рубежом германской политики. Это была последняя возможность спастись для Германской империи. Подписывая мир с Центральной радой, Германия брала курс на дезинтеграцию России, что не могло в итоге привести к прочному миру. Такое решение подписывало окончательный приговор Российской империи. Отныне Украина и Россия, две основные части разрушенной страны — это разные государства. Распад принимал самые худшие формы. Более никто из сильнейших держав планеты не воспринимает Россию, как «единую и неделимую».
В Австро-Венгрии продовольствия по самым урезанным нормам оставалось на месяц, поэтому неудивительно, что в газетах договор этот прозвали «хлебным». Хлеб и мясо будут и в Германии — только недолго. Потому, что, подписав договор с Украиной, Германия расписалась в нём кровью своих солдат. Ленин оценивал это так: «Крайняя военная партия в Германии вообразила: мы двинем большие войска и получим хлеб, а потом оказалось, что надо произвести государственный переворот… А затем оказалось, что государственный переворот создаёт новые гигантские трудности, потому, что надо завоёвывать каждый шаг, чтобы получить хлеб и сырьё». Вслед за Ильичем немецкий историк Ф.Фишер констатирует: «Особенностью этого мира было то, что он был совершенно сознательно заключён с правительством, которое на момент подписания не обладало никакой властью в собственной стране. В результате все многочисленные преимущества, которыми немцы владели лишь на бумаге, могли быть реализованы лишь в случае завоевания страны и восстановления в Киеве правительства, с которым они подписали договор ».
Брюс Локкарт и Жак Садуль могли спокойно вздохнуть. Германские солдаты будут нужны на Украине, чтобы завоёвывать для фатерлянда «млеко» и «яйки». Поток немецких эшелонов на Запад так и не начнётся. Потому, что на следующий день после подписания немцами мирного договора с Украиной случилось вообще невероятное.«Последняя надежда придти к соглашению с Петербургом исчезла» — пишет граф фон Чернин. Почему? Потому, что большевики выступили по радио с обращение к немецким солдатам, в котором призвали их к неповиновению своим командирам! Эта прокламация была перехвачена, и её текст, призывающий германцев к убийству императора и генералов, и к братскому соединению с Советами, лёг на стол кайзера Вильгельма.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124
Германские руководители всерьёз озабочены сложившейся ситуацией. Понимая, что с большевиками, возможно, договориться не удастся, они резко меняют вектор своей политики. Теперь большие надежды германцы возлагают не на сепаратный мир с Россией, а на сепаратный мир с её частью — с Украиной. «Украинцы сильно отличаются от русских делегатов — пишет глава австрийского МИДа фон Чернин — Они значительно менее революционно настроены, они гораздо более интересуются своей родиной и очень мало — социализмом».
27 декабря (9 января) начинается новый раунд переговоров. Теперь инициативу захватывают немцы. Они объявляют недействительной декларацию большевиков, состоящую из шести пунктов, ту самую, на которой базировалась первоначальные договорённости. Прибывшая русская делегация невозмутимо приступает к своей основной задаче — тянуть время. Начинаются бесконечные препирательства по процедурным и организационным вопросам. Инициатива немцев начинает вязнуть и липнуть в вязкой паутине большевистской говорильни. Главный «удлинитель — затягиватель» товарищ Троцкий, настолько покладист, что даже «не имеет никаких возражений против участия Украинской делегации в мирных переговорах». Никакого предлога для прерывания переговорного процесса немцы не получают. Любезный Лев Давыдович даже переходит в своих выступлениях на немецкий язык. И говорит, говорит, говорит. А его слова повторяют европейские, а особенно немецкие и австро-венгерские газеты. Их читают рабочие и служащие Берлина и Гамбурга, Будапешта и Вены. И бастуют, и требуют мира…
Ещё пару месяцев таких переговоров и от монархии в Германии не останется и мокрого места. Поэтому 18 (31) января 1918 года немцы просто положили на стол карту и попросили советскую делегацию с ней ознакомиться. На ней была прочерчена новая русская граница: Россия теряла 150 тыс. кв. км своей территории. Троцкий предложил устроить десятидневный перерыв «дабы дать возможность правительственным органам Российской Республики вынести своё окончательное решение по поводу предложенных нам условий мира». Немцы это предложение не принимают — просто потому, что от первоначально очерченного перемирияпрошел ещё один месяц ! Дальше ждать им более нельзя — можно сорвать своё наступление на Западном фронте. Надо срочно подписывать мир. Несмотря на несогласие немцев, Троцкий преспокойно уезжает к Ильичу в Москву. «Германские агенты» большевики решили туда от греха подальше перевезти ЦК партии. Потом подальше от немцев перенесут в Москву и столицу.
Через одиннадцать дней из большевистской столицы вернулась делегация Троцкого. Прошло уже два раунда переговоров, но ни одной цели немецкие дипломаты не достигли. Мира нет, ясности нет. А из Австро-Венгрии доносят, что если в ближайшее время не поступит продовольствие революции не миновать. Потому настроение главы австрийского МИДа безобразное. И это прямо чувствуется в его дневниковых записях: «Первое пленарное заседание. Нет сомнения, что революционное движение в Австрии и в Германии до крайности повысило надежды петербуржцев на переворот. Мне кажется, что возможность добиться соглашения с русскими почти что исключена . По настроению русских чувствуется, что они рассчитывают на наступление мировой революции, в течение ближайших недель, и их тактика сводится к тому, чтобы выиграть время и выждать этот момент. Заседание не имело никаких серьёзных результатов, одни только колкости, которыми обмениваются Кюльман и Троцкий».
Приходится договариваться с украинцами. Проведя закулисные переговоры и пообещав им свою поддержку, немцы спровоцировали 24 января (06.02.)1918 года Центральную раду на провозглашение независимости своей страны. Германия подписывает с Украиной сепаратный мир. По договору Центральная рада обязывалась до 31-го июля того же года поставить Германии и Австро-Венгрии 1 млн. тонн хлеба, 400 млн. штук яиц, не менее 50 тыс. тонн мяса в живом виде, сахар и многое, многое другое. В ответ немцы обещали оказать помощь украинцам в борьбе против большевиков. Однако молодая Красная армия уже 8-го февраля заняла Киев, переведя Центральную раду в разряд виртуальных правительств. Троцкий метко заметил, что у этого правительства Украины «суверенитет ограничен комнатой, занимаемой в Бресте». Ещё пару недель назад он ничего не имел против участия в переговорах украинцев. Теперь же Троцкий говорит, что он ни за что не даст согласия на то, чтобы мы заключили отдельный мир с Украиной. Она занята Красной армией и является частью России, а заключение мира с нею означало бы вмешательство во внутренние дела России.
Отъезд большевиков для консультаций и события на Украине стали своеобразным рубежом германской политики. Это была последняя возможность спастись для Германской империи. Подписывая мир с Центральной радой, Германия брала курс на дезинтеграцию России, что не могло в итоге привести к прочному миру. Такое решение подписывало окончательный приговор Российской империи. Отныне Украина и Россия, две основные части разрушенной страны — это разные государства. Распад принимал самые худшие формы. Более никто из сильнейших держав планеты не воспринимает Россию, как «единую и неделимую».
В Австро-Венгрии продовольствия по самым урезанным нормам оставалось на месяц, поэтому неудивительно, что в газетах договор этот прозвали «хлебным». Хлеб и мясо будут и в Германии — только недолго. Потому, что, подписав договор с Украиной, Германия расписалась в нём кровью своих солдат. Ленин оценивал это так: «Крайняя военная партия в Германии вообразила: мы двинем большие войска и получим хлеб, а потом оказалось, что надо произвести государственный переворот… А затем оказалось, что государственный переворот создаёт новые гигантские трудности, потому, что надо завоёвывать каждый шаг, чтобы получить хлеб и сырьё». Вслед за Ильичем немецкий историк Ф.Фишер констатирует: «Особенностью этого мира было то, что он был совершенно сознательно заключён с правительством, которое на момент подписания не обладало никакой властью в собственной стране. В результате все многочисленные преимущества, которыми немцы владели лишь на бумаге, могли быть реализованы лишь в случае завоевания страны и восстановления в Киеве правительства, с которым они подписали договор ».
Брюс Локкарт и Жак Садуль могли спокойно вздохнуть. Германские солдаты будут нужны на Украине, чтобы завоёвывать для фатерлянда «млеко» и «яйки». Поток немецких эшелонов на Запад так и не начнётся. Потому, что на следующий день после подписания немцами мирного договора с Украиной случилось вообще невероятное.«Последняя надежда придти к соглашению с Петербургом исчезла» — пишет граф фон Чернин. Почему? Потому, что большевики выступили по радио с обращение к немецким солдатам, в котором призвали их к неповиновению своим командирам! Эта прокламация была перехвачена, и её текст, призывающий германцев к убийству императора и генералов, и к братскому соединению с Советами, лёг на стол кайзера Вильгельма.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124