Искусство это развивалось в довольно своеобразных условиях.
Барбистон пользовался в округе дурной славой. Деревню называли «Островом людоедов». Это было преувеличение, но небольшое. В Барбистоне никогда не ели, зато били знаменито.
Каждая приезжавшая в Барбистон команда подвергалась смертельной опасности. Но только в случае, если она имела неосторожность выиграть у хозяев поля. Необузданная ненависть, порожденная столь же необузданной любовью к «своим парням», обрушивала на наглецов жестокие испытания.
Любая скорость игроков на поле не шла ни в какое сравнение с той, которая требовалась для спасения от разъяренной толпы сразу же после финального свистка. Команда противника могла отправиться домой с двумя очками в таблице, но без брюк и пиджаков, которые они снимали перед игрой и аккуратно складывали на траве. Нередко гостям приходилось бежать до своей деревни под истошный боевой клич «людоедов». И только на главной улице родной деревни они могли спокойно отдышаться.
Правда, назавтра они являлись за одеждой и всегда могли получить ее уже в более миролюбивой обстановке. Барбистонские людоеды представляли собой самый добродушный и отходчивый тип современных каннибалов.
В деревне, состоящей из тридцати двух коттеджей, объединенных одними бедами и радостями, люди становились сплоченнее. Одиннадцать приятелей, выходивших на поле, были пот от пота и кровь от крови односельчан, столпившихся на извилистой бровке кочковатого поля. Игроки, гонявшие мяч в клубах угольной пыли, казались своим землякам настоящими героями, сражающимися за них, барбистонцев, за их честь. И они готовы были сделать все, даже выскочить в трудную минуту на поле, чтобы поддержать земляков.
И никак не мог вырваться из этой обстановки один из барбистонских «людоедов», которого звали Крис Марфи. Но футбол вытащил его из Барбистона и шахты одновременно.
Крис в составе любительской команды «Алмайн Вилла» выиграл кубок Шотландии для юниоров. Это был день величайшего торжества барбистоицев и день прощания с только что родившейся знаменитостью. Крису с приятелем сразу же предложили контракт профессионального футболиста в три клуба. Он выбрал «Манчестер Роуд Клаб». Почему именно его?
Может быть, загипнотизировала обстановка, в которой проходили переговоры с менаджером этого клуба. Они состоялись в роскошном «Бэнк Рестрон» – одном из лучших и дорогих увеселительных заведений Глазго. Сказочная для деревенского парня отделка зала, непостижимая кухня, вся атмосфера и обслуживание настолько потрясли Криса, что менаджеру клуба не пришлось его долго уговаривать.
Когда Крис вернулся домой и сообщил матери о своем решении заняться футболом, та не пришла в особый восторг. Хотя Крису его первый контракт профессионала казался великой удачей.
Она тяжело осела на стул и медленно, будто думая вслух, сказала:
– Ну вот… и конец нашим сборам в Америку… Отцу не удалось уехать… И нам тоже… А мне так бы хотелось добиться для вас благополучия… И сделать то, что не смог твой отец…
Она помолчала.
– Хорошо, Криса. Ты первый из моих сыновей покидаешь дом. И надеюсь, лучше своей матери знаешь, что тебе нужно.
В последующие годы Крис всегда чувствовал, что мать, радуясь успехам сына, где-то в глубине души очень сожалела, что не смогла поехать в Америку, не попытала там счастья для семьи.
Пять лет назад Крис послал ее в Штаты на отдых. Он давно лелеял мечту дать матери взглянуть на жизнь, которой она лишилась, когда ее сын предпочел Манчестер Массачусетсу.
Вернувшись из Америки, она призналась:
– О, спасибо, Крис. Я совершила замечательное путешествие. И очень полюбила Америку – она мне нравятся. Но все же я рада, что мы не поехали туда жить!
И Крис был рад тоже. Особенно когда переехал в Манчестер и стал обладателем почти миллионного состояния. А именно таким казался восемнадцатилетнему парнишке недельный пятифунтовый заработок.
Но затем на смену радостям пришли неудачи, огорчения и растерянность, когда он играл плохо и остался без контракта. Он узнал об отчислении из команды поздно вечером. В припадке отчаяния собрал чемодан и, даже не спросив расписания поездов, поплелся на вокзал. Решил раз и навсегда бросить футбол. Но Маккорн, игрок первой клубной, просидевший в ней половину своей карьеры, но так и не поднявшийся до сборной клуба, услышав о намерении Криса, набросился на него:
– Не делай этого, молокосос. Потерпи. Я терпел больше. Мне не на что надеяться. А у тебя все впереди. Придет и твой черед.
Целый сезон Крис болтался без дела, перебиваясь случайными заработками, едва сводя концы с концами, и был крайне удивлен, когда ему вновь предложили заключить контракт в прежнем клубе.
В первую же прикидочную игру Криса поставили на место правого инсайда.
После душа в пропахшей потом раздевалке Альфред Нейл подошел к Крису, разгоряченному водой и еще переживавшему перипетии отлично проведенной игры, и сказал как бы между прочим:
– Ты прилично отыграл, Крис. Тебе и впрямь надо играть правым инсайдом. Выйдешь в составе сборной на субботний матч с «Хилсборо». У Джека Брея травма.
Так уж получается, что счастье человека в футболе слишком часто зависит от несчастья другого. И ничего тут не поделаешь.
Потом настало время, когда Крис почувствовал, что может произвести отличное впечатление на самого придирчивого специалиста. Он много экспериментировал, испытывал себя в самых тяжелых переделках. Это было время безумных мечтаний защищать цвета британского футбола в составе первых одиннадцати страны.
Но жизнь даже превзошла честолюбивые надежды счастливчика Криса. Он не только играл за сборную Англии, но и сам, став тренером, создавал ее из игроков мирового класса.
16
Начиная с пятницы в клубе наступает самое напряженное время. К вечеру стихает в его шумных залах суета приготовления к завтрашним матчам. Запущены в действие тысячи и один способ сбить нервное напряжение игроков.
В субботу вечером пять клубных команд выступят в очередном туре. Сборная играет в главной лиге. Первая команда – в первой подгруппе. Вторая – в центральной лиге, третья – в ланкаширской лиге «А». Четвертая – там же, но в «Б». И наконец, пятая – в местной лиге., Но рабочий день солидного штаба «Олд Треффорд» в субботу начинается значительно раньше. Девять человек – главный тренер Элмер Бродбент, его ассистент Брайан Слейтор, клубный врач Берт Инглс, тренеры всех пяти команд и, конечно, штатный Нат Пинкертон клуба Лео Арме – отправляются с утра на охоту. Они разбредаются по своим зонам, в которых на общественных площадках, открытых стадионах, школьных полях проходят многочисленные матчи диких и полуорганизованных команд. Люди, искренне заинтересованные в поиске новых талантов, – это основной элемент знаменитой системы старика Марфи.
Крис сразу пошел дальше, чем хотели на первых порах его хозяева. Он предложил дирекции клуба содержать не одну команду, а четыре-пять, которые были бы естественными ступеньками, заманчивой для молодых игроков лестницей на футбольный Олимп. Одиннадцать мест на его вершине – для лучших, обстрелянных за время долгого и трудного восхождения.
Перебирая списки игр, которые посетили члены тренерского совета для отбора молодых игроков, Марфи с удовольствием как-то отметил, что количество просмотренных матчей неуклонно приближается к двадцати трем тысячам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71