Мне было жаль его.
Он редко заходил к нам. Никто из нас не нуждался в помощи врача, пока я не позвала его осмотреть Лиззи, так как ее состояние вызывало тревогу. Это произошло спустя неделю после похорон, и мы могли с ним побеседовать.
— Вы неважно выглядите, доктор, — сказала я.
— Хотите сказать: «Врачу, исцелися сам»?
— Мне кажется, вы очень переживаете мамину смерть.
И тут же пожалела, что вот так, сразу начала говорить на эту тему, потому что его щека задергалась, и он резко откинул голову, словно марионетка.
— Нет, нет! — возразил он. — Здесь не было ничего необычного — подобное происходит с абсолютно здоровыми людьми. Сгусток крови в мозге или сердце может повлечь за собой внезапную смерть, иногда без всяких настораживающих признаков. Леди Кэрдью нельзя было назвать здоровой женщиной, хотя явных отклонений от нормы в ее организме не было. Я читал описание многих подобных случаев и сам встречал несколько, когда работал в больнице. Нет, нет, этого нельзя было предусмотреть.
Он говорил слишком быстро и слишком убедительно Если все это правда, почему у него такой виноватый вид?
— И все равно, — сказала я, — вы, кажется, упрекаете себя?
— Нисколько. Ее смерть было невозможно предугадать.
— Я рада, что ошибаюсь. Мы знаем, вы очень внимательно относились к маме.
Похоже, он немного успокоился, но, тем не менее, избегал нас, так как никогда больше запросто не заезжал в Уайтледиз Отец надолго запирался в кабинете Люси говорила мне, что он расстроен гораздо сильнее, чем кажется, и его мучает совесть оттого, что он впервые разговаривал с женой без сочувствия.
— Я пытаюсь заставить его всерьез заняться книгой, — сказала Люси. — Это пойдет ему на пользу.
Все эти тяжелые дни Люси была просто чудо. Она спросила, можно ли Лиззи стать ее личной горничной.
— Не то, чтобы мне нужна была горничная, просто на какое-то время это пойдет Лиззи на пользу. Она пережила страшный удар.
Я ответила, что она может поступать по своему усмотрению.
— Дорогая Минта, — сказала она, — теперь ты хозяйка Уайтледиз.
Эта мысль еще не приходила мне в голову.
Со дня маминой смерти Франклин был постоянно с нами Он помогла отцу во всех вопросах, которые Люси решить не могла. Я часто думала, что бы мы делали без Люси и Франклина?
Мы говорили о моей матери, о том, как она была несчастна, за исключением тех недолгих дней, когда в доме жил ее замечательный учитель рисования. Мне доставляло удовольствие говорить с Франклином о таких вещах, потому что я потешалась над его скучными теориями.
— Лучше уж пережить всего одно яркое событие, — сказала я, — чем влачить скучное и размеренное существование, даже если остаток дней своих будешь проклинать его.
— Такой вывод в высшей степени неразумен.
— Еще бы! Я просто уверена, твою жизнь — правильную и безоблачную, никогда не нарушит событие, которое расстроит тебя и приведет в восторг — Еще одно неверное заключение!
— Но ты никогда не совершишь ошибку.
— А разве совершать ошибки так уж увлекательно?
— Если заранее знаешь, как все получится…
— Но этого не знает никто. Ты не в ладах с логикой, Минта.
И впервые со дня смерти матери я рассмеялась Я попыталась объяснить ему, что творится в нашем доме.
— Как будто мамин дух не может успокоиться.
— Это все твое воображение.
— Да нет же. Все изменилось. Неужели ты этого не заметил? Хотя вряд ли. Ты никогда не замечаешь таких вещей.
— Разве я ненаблюдателен по отношению к тебе?
— Что касается психологии — нет. Только при устройстве дел твои способности на высоте.
— Очень мило с твоей стороны заметить это.
— Сарказм не идет тебе, Франклин. Он тебе не свойствен. Ты слишком добрый. В доме, действительно, есть перемены. Мой отец испытывает облегчение..
— Минта!
— Но это правда, и она не должна шокировать.
— Тебе надо быть более сдержанной.
— Я же разговариваю с тобой, Франклин. Никому на свете я бы не сказала этого. Разве мы можем винить его? О покойном плохо не говорят. Но мама вела себя ужасно по отношению к отцу. Лиззи выглядит потерянной, хотя они с мамой часто ссорились. В любую минуту ее могли уволить или она сама могла уйти.
— Неудивительно, что Лиззи выглядит именно так — она лишилась хозяйки.
— Бедному доктору Хантеру хуже всех. Я уверена, что он винит себя. Похоже, даже избегает заходить к нам.
— Это вполне естественно, ведь здесь больше нет тяжелобольного.
— Люси тоже изменилась.
— Очень жаль. Кажется, она самое разумное существо во всем доме.
— Она ушла в себя, стала отчужденной и неразговорчивой, видимо, волнуется о докторе Хантере. Даже не объявила об их помолвке.
— Почему?
— Доктор очень переживает из-за того, что поставил не правильный диагноз…
— А это кто сказал?
— Но это и так ясно.
— Не следует говорить такие вещи, даже мне. Речь идет о профессиональном достоинстве, а твои слова — это клевета.
— Но, Франклин, ты не на судебном разбирательстве.
— Нельзя быть столь легкомысленной, Минта. Оставь эту романтику, не пытайся вымыслить драму там, где ее нет.
— Тебе я могу сказать все что угодно, потому что ты — близкий друг. Кроме того, мне нравится шокировать тебя. Но я хотела сообщить еще кое-что. Вчера ко мне зашла Люси и предложила избавиться от миссис Гли. В ней нет особой нужды, и Люси может полностью заменить ее.
— Ну что ж, разумное предложение. Я много раз пытался объяснить тебе, что вы живете не по средствам. Миссис Гли обходится вам дороже всех.
— При чем тут выгода? Если Люси возьмет на себя функции миссис Гли и будет управлять Уайтледиз, что ожидает ее брак с доктором Хантером?
— Но насколько я понимаю, он вовсе не решен.
— Доктор просил ее руки. Она еще думает. Это случилось как раз незадолго до маминой смерти.
— Минта, когда же ты, наконец, повзрослеешь. Это было бы желательно по многим причинам.
Конечно, как только это случится, он попросит меня выйти за него замуж. В моей памяти опять воскрес Стирлинг, который, развалясь в кресле, рассказывал об Австралии и хвалил Уайтледиз.
И я подумала: «Нет, пожалуй, рановато становиться взрослой»
Спустя несколько дней произошло одно очень неприятное событие. Я была в оранжерее и расщепляла стебли хризантем, когда туда ворвалась миссис Гли.
— Я хотела бы поговорить с вами, мисс Минта. — Она была пунцового цвета, и ее маленькие черные глазки яростно сверкали.
— Разумеется, миссис Гли. Пройдемте в библиотеку.
— В этом нет необходимости. Я скажу все здесь и сейчас. Мне приказали уйти, и я хотела бы знать, почему. Дело в том, что мне приказал тот, кому я еще не научилась повиноваться.
— Вы имеете в виду мисс Мэриэн? — уточнила я. — Видите ли, миссис Гли, за последние несколько лет наши финансовые дела пошатнулись, и мы вынуждены начать жестко экономить.
— И меня выбрали в качестве жертвы, да?
— Не жертвы, миссис Гли. Это, увы, необходимость.
— Знаете, мисс, — сказала она. — Я ничего не имею против вас. Вы не виноваты. Это и слепцу видно. Но если кому-то и следует покинуть этот дом, то не мне. Есть некоторые особы, без которых вам легче было бы обойтись, чем без меня.
— Очень печально, но решение вызвано горькой необходимостью.
— Эти слова вам подсказали, мисс Минта. В доме происходят странные вещи.
— Что именно?
Миссис Гли сжала губы с видом мученицы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71
Он редко заходил к нам. Никто из нас не нуждался в помощи врача, пока я не позвала его осмотреть Лиззи, так как ее состояние вызывало тревогу. Это произошло спустя неделю после похорон, и мы могли с ним побеседовать.
— Вы неважно выглядите, доктор, — сказала я.
— Хотите сказать: «Врачу, исцелися сам»?
— Мне кажется, вы очень переживаете мамину смерть.
И тут же пожалела, что вот так, сразу начала говорить на эту тему, потому что его щека задергалась, и он резко откинул голову, словно марионетка.
— Нет, нет! — возразил он. — Здесь не было ничего необычного — подобное происходит с абсолютно здоровыми людьми. Сгусток крови в мозге или сердце может повлечь за собой внезапную смерть, иногда без всяких настораживающих признаков. Леди Кэрдью нельзя было назвать здоровой женщиной, хотя явных отклонений от нормы в ее организме не было. Я читал описание многих подобных случаев и сам встречал несколько, когда работал в больнице. Нет, нет, этого нельзя было предусмотреть.
Он говорил слишком быстро и слишком убедительно Если все это правда, почему у него такой виноватый вид?
— И все равно, — сказала я, — вы, кажется, упрекаете себя?
— Нисколько. Ее смерть было невозможно предугадать.
— Я рада, что ошибаюсь. Мы знаем, вы очень внимательно относились к маме.
Похоже, он немного успокоился, но, тем не менее, избегал нас, так как никогда больше запросто не заезжал в Уайтледиз Отец надолго запирался в кабинете Люси говорила мне, что он расстроен гораздо сильнее, чем кажется, и его мучает совесть оттого, что он впервые разговаривал с женой без сочувствия.
— Я пытаюсь заставить его всерьез заняться книгой, — сказала Люси. — Это пойдет ему на пользу.
Все эти тяжелые дни Люси была просто чудо. Она спросила, можно ли Лиззи стать ее личной горничной.
— Не то, чтобы мне нужна была горничная, просто на какое-то время это пойдет Лиззи на пользу. Она пережила страшный удар.
Я ответила, что она может поступать по своему усмотрению.
— Дорогая Минта, — сказала она, — теперь ты хозяйка Уайтледиз.
Эта мысль еще не приходила мне в голову.
Со дня маминой смерти Франклин был постоянно с нами Он помогла отцу во всех вопросах, которые Люси решить не могла. Я часто думала, что бы мы делали без Люси и Франклина?
Мы говорили о моей матери, о том, как она была несчастна, за исключением тех недолгих дней, когда в доме жил ее замечательный учитель рисования. Мне доставляло удовольствие говорить с Франклином о таких вещах, потому что я потешалась над его скучными теориями.
— Лучше уж пережить всего одно яркое событие, — сказала я, — чем влачить скучное и размеренное существование, даже если остаток дней своих будешь проклинать его.
— Такой вывод в высшей степени неразумен.
— Еще бы! Я просто уверена, твою жизнь — правильную и безоблачную, никогда не нарушит событие, которое расстроит тебя и приведет в восторг — Еще одно неверное заключение!
— Но ты никогда не совершишь ошибку.
— А разве совершать ошибки так уж увлекательно?
— Если заранее знаешь, как все получится…
— Но этого не знает никто. Ты не в ладах с логикой, Минта.
И впервые со дня смерти матери я рассмеялась Я попыталась объяснить ему, что творится в нашем доме.
— Как будто мамин дух не может успокоиться.
— Это все твое воображение.
— Да нет же. Все изменилось. Неужели ты этого не заметил? Хотя вряд ли. Ты никогда не замечаешь таких вещей.
— Разве я ненаблюдателен по отношению к тебе?
— Что касается психологии — нет. Только при устройстве дел твои способности на высоте.
— Очень мило с твоей стороны заметить это.
— Сарказм не идет тебе, Франклин. Он тебе не свойствен. Ты слишком добрый. В доме, действительно, есть перемены. Мой отец испытывает облегчение..
— Минта!
— Но это правда, и она не должна шокировать.
— Тебе надо быть более сдержанной.
— Я же разговариваю с тобой, Франклин. Никому на свете я бы не сказала этого. Разве мы можем винить его? О покойном плохо не говорят. Но мама вела себя ужасно по отношению к отцу. Лиззи выглядит потерянной, хотя они с мамой часто ссорились. В любую минуту ее могли уволить или она сама могла уйти.
— Неудивительно, что Лиззи выглядит именно так — она лишилась хозяйки.
— Бедному доктору Хантеру хуже всех. Я уверена, что он винит себя. Похоже, даже избегает заходить к нам.
— Это вполне естественно, ведь здесь больше нет тяжелобольного.
— Люси тоже изменилась.
— Очень жаль. Кажется, она самое разумное существо во всем доме.
— Она ушла в себя, стала отчужденной и неразговорчивой, видимо, волнуется о докторе Хантере. Даже не объявила об их помолвке.
— Почему?
— Доктор очень переживает из-за того, что поставил не правильный диагноз…
— А это кто сказал?
— Но это и так ясно.
— Не следует говорить такие вещи, даже мне. Речь идет о профессиональном достоинстве, а твои слова — это клевета.
— Но, Франклин, ты не на судебном разбирательстве.
— Нельзя быть столь легкомысленной, Минта. Оставь эту романтику, не пытайся вымыслить драму там, где ее нет.
— Тебе я могу сказать все что угодно, потому что ты — близкий друг. Кроме того, мне нравится шокировать тебя. Но я хотела сообщить еще кое-что. Вчера ко мне зашла Люси и предложила избавиться от миссис Гли. В ней нет особой нужды, и Люси может полностью заменить ее.
— Ну что ж, разумное предложение. Я много раз пытался объяснить тебе, что вы живете не по средствам. Миссис Гли обходится вам дороже всех.
— При чем тут выгода? Если Люси возьмет на себя функции миссис Гли и будет управлять Уайтледиз, что ожидает ее брак с доктором Хантером?
— Но насколько я понимаю, он вовсе не решен.
— Доктор просил ее руки. Она еще думает. Это случилось как раз незадолго до маминой смерти.
— Минта, когда же ты, наконец, повзрослеешь. Это было бы желательно по многим причинам.
Конечно, как только это случится, он попросит меня выйти за него замуж. В моей памяти опять воскрес Стирлинг, который, развалясь в кресле, рассказывал об Австралии и хвалил Уайтледиз.
И я подумала: «Нет, пожалуй, рановато становиться взрослой»
Спустя несколько дней произошло одно очень неприятное событие. Я была в оранжерее и расщепляла стебли хризантем, когда туда ворвалась миссис Гли.
— Я хотела бы поговорить с вами, мисс Минта. — Она была пунцового цвета, и ее маленькие черные глазки яростно сверкали.
— Разумеется, миссис Гли. Пройдемте в библиотеку.
— В этом нет необходимости. Я скажу все здесь и сейчас. Мне приказали уйти, и я хотела бы знать, почему. Дело в том, что мне приказал тот, кому я еще не научилась повиноваться.
— Вы имеете в виду мисс Мэриэн? — уточнила я. — Видите ли, миссис Гли, за последние несколько лет наши финансовые дела пошатнулись, и мы вынуждены начать жестко экономить.
— И меня выбрали в качестве жертвы, да?
— Не жертвы, миссис Гли. Это, увы, необходимость.
— Знаете, мисс, — сказала она. — Я ничего не имею против вас. Вы не виноваты. Это и слепцу видно. Но если кому-то и следует покинуть этот дом, то не мне. Есть некоторые особы, без которых вам легче было бы обойтись, чем без меня.
— Очень печально, но решение вызвано горькой необходимостью.
— Эти слова вам подсказали, мисс Минта. В доме происходят странные вещи.
— Что именно?
Миссис Гли сжала губы с видом мученицы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71