Никогда еще я не видела доктора таким рассерженным. Это свидетельствовало о том, как сильно он привязан к дочери. Я преисполнилась к нему сочувствием, ведь мне самой очень не хватало отцовской заботы. Мой настоящий отец постоянно отсутствовал.
— Он очень настойчив, — проговорила я и сама удивилась злости, прозвучавшей в моем голосе. — Думаю, он всегда добивается своего.
— Простите, — спохватился доктор. — Я совсем забыл: вы же должны отдыхать. Я думал, вы потому и ушли. Как это вы вдруг оказались на галерее?
— Не могла уснуть. Наверное, была слишком возбуждена.
— Ну, по крайней мере, это должно послужить предостережением для нас обоих.
— А вы почему очутились на галерее? — в свою очередь спросила я.
— Я знал, что они в холле вдвоем.
— Ах, вот оно что! Их возможный брак вас не прельщает?
— Брак? Да этот хлыщ никогда не сделает ей предложения! У старой леди на этот счет другие планы. Он женится на той, кого она ему подберет. А моя дочь для нее — партия неподходящая. И потом, Дамарис увлечена Люком.
— Вы полагаете? Что-то сейчас я этого не заметила.
— Люк ее обожает. Будь они оба старше, могли бы пожениться хоть сейчас. Если негодяй Редверз ей все испортит, это будет настоящая трагедия.
— Я вижу, вы о нем не слишком высокого мнения.
— Еще бы! Вы здесь недавно, а то и вам было бы известно, что он прославился на всю округу. Но впрочем, я болтаю, а время идет, пора нам с Дамарис ехать домой. Спокойной ночи, Кэтрин. — Он пожал мне руку, ту самую, на которой было кольцо Редверзов.
Я поднялась к себе. В расстройстве я даже забыла запереть на ночь двери. Но никакие непрошеные гости меня не тревожили. Я была одна с обуревавшими меня чувствами.
Той ночью я постигла их истинную природу и кляла себя за то, что, приняв увлечение за неприязнь, позволила делу зайти так далеко. Меня уязвляло, что Саймон не оценил меня. Я была оскорблена, ибо дорожила его мнением. Той ночью я поняла, что ненависть произрастает из слишком большой заинтересованности, поняла, что женщине надо быть начеку, если кто-то из мужчин вызывает у нее ненависть, — это говорит лишь о том, что он завладел ее чувствами.
Предатель, твердила я себе, стараясь заглушить звенящие в ушах голоса Саймона и Дамарис. Волокита! Увивается за каждой, кто попадется! Вот и я просто попалась ему на глаза. Какая же я дура! И как мы ненавидим тех, кто бывает свидетелем наших глупостей. Ненависть и любовь! Как часто они идут рука об руку.
Глава 7

Ночью я спала плохо, а перед рассветом меня разбудила Мэри Джейн. Было еще совсем темно, и она держала в руке зажженную свечу.
— Мэрн Джейн! Который час? — удивилась я.
— Шесть утра, мадам.
— Так рано… Что случилось?
— Я еще вчера хотела вам рассказать, да со всеми этими приготовлениями к празднику не сумела. Кажется, я его нашла вчера, когда мы украшали холл.
Я села в постели:
— Мэри Джейн! Вы нашли потайной ход? Неужели?
— По-моему, да, мадам. В чулане… на галерее. Там в полу между двумя половицами такая щель — палец засунуть можно. Мне это сразу показалось подозрительно, вот я и попробовала подцепить одну половицу. И без труда ее подняла. А под ней оказалось темно и пусто, так что я принесла свечу и, когда заглянула вниз, увидела ступени. Они ведут вглубь. Вот и все, мадам. Тут меня кликнул Уильям, я доску опустила на место и никому ничего не сказала. Подумала, что пойду прямо к вам. Но меня позвали помогать на кухне, и больше уж мне никак было не отлучиться. Только я всю ночь об этом думала, не могла уснуть.
— Идемте туда сейчас же! — воскликнула я.
— Я так и знала, мадам, что вы сразу захотите сами все посмотреть.
— Все еще спят?
— Слуги встали, но они в другом крыле. Правда, через полчаса начнут убирать холл.
— Значит, надо торопиться, — заключила я. — Идем, покажете мне эту лестницу.
— А вы сперва не оденетесь, мадам?
— Нет, нельзя терять времени, наброшу на рубашку плащ.
И мы с Мэри Джейн, тихо выскользнув из моей спальни, бесшумными шагами поспешили в галерею менестрелей. Меня разбирал страх, что мы неожиданно повстречаем Люка. Но в присутствии Мэри Джейн он вряд ли мог причинить мне какой-нибудь вред.
Сердце мое учащенно билось — неужели найдено доказательство, в котором я так нуждалась? И Мэри Джейн — единственная в доме, кому я могла довериться, — со мной.
В «Усладах» царила тишина, и мне казалось, что, хотя я в домашних туфлях, каждый мой шаг гулко отдается в коридоре. Однако мы благополучно дошли до галереи, никого не встретив на пути. Мэри Джейн осторожно затворила за нами дверь галереи, а потом, пока я светила ей, открыла чулан и показала мне половицы. Она опустилась на колени и, как и говорила, без всяких усилий приподняла одну из них. Сомнений не было: половицы ловко маскировали потайной ход.
Держа над открывшимся отверстием свечу, я наклонилась и увидела ступени, о которых рассказывала Мэри Джейн. Мне не терпелось скорее спуститься по ним, но, чтобы встать на верхнюю ступеньку, пришлось бы спрыгнуть вниз, а я боялась рисковать.
Однако Мэри Джейн была ловкая и гибкая. Я повернулась к пей:
— Спускайтесь, Мэри Джейн, я подам вам свечу. Оглядитесь там хорошенько, потом расскажете мне, что увидели.
Мэри Джейн немного побледнела. Однако она презирала тех, кто склонен, как она выражалась, «труса праздновать», и, секунду поколебавшись, пролезла в отверстие, а когда встала на ступеньку, я подала ей свечу.
— Похоже на большую комнату, и очень холодно, — доложила она.
— Быстренько осмотрите все, — попросила я, — а потом пойдем искать лаз сюда со стороны аббатства.
Некоторое время Мэри Джейн не подавала голоса. Я вглядывалась вниз, в темноту, и, увидев, как она неуверенно спускается по лестнице, строго предупредила, чтобы она была поосторожней.
— Да-да, мадам, — откликнулась она. — Не беспокойтесь. Ступеньки прочные.
Когда она спустилась до самого низа, я снова услышала ее голос:
— Вижу какой-то свет. Наверное, выход. Сбегаю посмотрю.
Сердце у меня отчаянно колотилось. Как мне хотелось быть там, в подвале, вместе с ней! Но я боялась поскользнуться на этих каменных ступенях. Я не могла отделаться от мысли, что за нами кто-то наблюдает, но, взглянув через плечо, уверилась, что никого нет. В спящем доме не было слышно ни звука.
И вдруг Мэри Джейн крикнула:
— Я что-то нашла, мадам!
— Я вас не вижу! — крикнула я в ответ. — Где вы?
— Свечка почти догорела, — долетел до меня еле слышный голос.
— Возвращайтесь, Мэри Джейн. Возьмите то, что нашли, если не очень тяжело, и возвращайтесь.
— Но, мадам…
— Возвращайтесь сейчас же, — приказала я.
В темноте снова показался огонек свечи, и я вздохнула с облегчением.
На ступеньках появилась Мэри Джейн. В одной руке она держала свечу, в другой — какой-то сверток. Она передала его мне, и я сразу поняла, что в нем — монашеская ряса! Подав мне свечу, Мэри Джейн выбралась из лаза и, слава богу, снова очутилась рядом со мной.
— Я очень испугалась, когда вы исчезли из виду, — призналась я.
— Я и сама там струхнула, мадам. Даже дрожь пробрала.
— Да вы просто окоченели, Мэри Джейн.
— Там жуткий холод, мадам. Но рясу-то я нашла!
— Пойдемте скорей ко мне в спальню. Вдруг нас здесь кто-нибудь увидит.
Опустив половицу на место, мы удостоверились, что не оставили никаких следов, и, взяв рясу, вернулись ко мне в комнату.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75