смеситель для ванны видима купить в москве 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

— спросил Президент.
— В ближайшее время на станцию должен прибыть русский грузовой корабль “Прогресс”, который доставит запас воды и кислорода. И если добавить в кислород какой-нибудь другой газ…
Ну конечно же!
А потом, когда они уснут, взять их всех тепленькими!..
МЕЖДУНАРОДНАЯ КОСМИЧЕСКАЯ СТАНЦИЯ
Тридцать первые сутки полета
Все были ошарашены.
Кэтрин? Она?!
Но, с другой стороны, почему бы и нет? Почему женщина не может закачать в любимый немцем конфитюр грамм-другой отравы? Тем более что ее вряд ли в этом кто-нибудь заподозрит. Ее — заподозрят в самую последнюю очередь. Так что…
— Теперь понятно! — ахнул русский космонавт. — Теперь-то мне понятны ее вечные истерики и слезы! То-то я думаю, чего она, чуть что, закатывает глаза и пытается бухнуться в обморок! Что на нее не похоже!
Я же видел ее на тренировках — она же кремень! Помните, когда случился пожар?
Это и вспоминать не надо было, это все и так помнили…
Когда на МКС случился пожар, первой его обнаружила Кэтрин. И никаких обмороков, никаких слез и истерик с ней тогда не случилось! Хотя пожар — самое страшное, что только может быть на станции. Страшнее даже, чем разгерметизация!
Тогда Кэтрин смогла сориентироваться и затушить огонь, прежде чем все остальные хоть что-то смогли сообразить! А здесь она — точно — как-то уж слишком раскисла!
И все повернулись к Кэтрин Райт, которая должна была дать объяснения. И что, судя по всему, не входило в ее планы.
— Я не брала ваш шприц! — крикнула она. — Я никого не убивала! Это вы — вы все убийцы!
И тут же в голос разрыдалась. Но очень странно разрыдалась, не по-женски — не прикрывая лица руками и не зажмуривая глаз, а продолжая зорко наблюдать за астронавтами. Она рыдала, но взгляд ее не смягчался, как это обычно бывает с плачущими людьми, он оставался таким же, каким был, — злобным!
Кэтрин не верила никому.
Как никто не верил ей.
И — никому другому!
— Связать ее и навалять ей! — внес очень конструктивное, на его взгляд, предложение настроенный решительно русский космонавт. И даже сделал движение в ее сторону.
Но Кэтрин оскалилась и зашипела, как кошка, неожиданно встретившая собаку. И даже волосы на ее загривке, кажется, встали дыбом!
Она готова была сражаться, пинаясь, царапаясь и кусаясь… Она не собиралась сдаваться на милость победителей.
И когда русский космонавт подплыл слишком близко, она, резко распрямившись, выбросила вперед правую руку, чиркнув его ногтями по щеке. Так, что у него выступила на лице кровь!
— Не подходите ко мне! — свирепо зашипела она.
— Ах ты, дура американская! — выругался Виктор Забелин, смазывая со щеки кровь и отступая.
Еще ему не хватало, чтобы какая-то истеричка выцарапала ему в космосе глаза!
От Кэтрин отступились.
Но ее объяснений не приняли!
Потому что царапать морды — это не объяснение!
— И все же попробуйте вспомнить, где и при каких обстоятельствах вы могли оставить на шприце отпечатки своих пальцев? — еще раз, подчеркнуто доброжелательно, попросил Рональд Селлерс.
И Кэтрин слегка успокоилась.
И даже, кажется, начала думать.
Откуда на шприце взялись ее “пальчики”?
Откуда?.. Да — оттуда!
— Там, на этом шприце, могли найтись любые отпечатки. Любого из нас! — вдруг крикнула она. — И даже тех, кого уже нет!
Как так — любого? Тем более — кого уже нет?..
— Потому что эти отпечатки делал он!
И ткнула своим указательным пальчиком во французского астронавта.
А ведь так! Так, черт ее пробери!
Экспертизу-то делал Жак — это он снимал и сличал отпечатки, и кто бы мог ему помешать опознать их как чьи угодно! Он просто сказал, что отпечатки пальцев на шприце совпадают с теми, что оставлены на листах бумаги. И все ему поверили. Просто на слово! Хотя он выступает здесь не в качестве независимого эксперта, а, как и все другие, в качестве подозреваемого. Потому что, как и все другие, тоже — по самую макушку!
— Погодите, погодите… — начал что-то соображать Виктор Забелин. — А где же тогда ваши отпечатки? Они ведь тоже должны быть!
И стал наступать на французского астронавта.
— Он, — кивнул на Ли Джун Ся, — шприц нашел. Я его вскрывал и набирал в него лекарство. Но укол-то ставил не я, укол ставили вы! Так где же тогда на шприце ваши отпечатки пальцев?!
Французский астронавт растерянно взглянул на русского. И качнул головой. Такого поворота он явно не ожидал. Наезда на себя не ожидал!
— Как же так может быть? Почему мои отпечатки там есть, а ваших — нет? — продолжал напирать на него Виктор Забелин, который давно подозревал этого французишку, потому что терпеть его не мог. — Объяснитесь, уважаемый!
— Может быть, потому, что я держал его между пальцами, зажав вот так? — показал француз, как он мог держать шприц.
Ну что ж, очень может быть. Так подушечки его пальцев поверхности шприца действительно не касались.
— Но позвольте! — все равно не унимался русский. — Тогда на “пятаке” поршня должен был отпечататься его большой палец!
Да — верно!
— Я не смотрел поршень, — растерянно признался Жак Воден. — Как-то упустил из виду… Я сейчас, я проверю, это займет буквально десять минут…
Хотя это ничего уже не решало. Потому что, что бы он там ни нашел, ему бы все равно никто не поверил!
Шприц — был.
Отпечатки пальцев на нем — тоже.
И был труп немца и тело подопытной морской свинки, отравившихся конфитюром, упаковка которого была проткнута иглой…
Но все эти улики ничего не стоили, потому что чего-то в этом следствии не хватало. Главного не хватало — непредвзятого следователя!
И все расслабились.
Так все равно никто ничего не мог доказать!
И даже Кэтрин успокоилась, поняв, что никто ее сейчас не собирается хватать, что до нее дела никому нет…
А потом случилось ожидаемое и неизбежное.
Кто-то подошел к монитору. И привычно уже вскрикнул:
— Смотрите!
И все посмотрели…
И увидели…
Цифру сорок шесть…
Потому что, пока они тут друг с другом собачились, таймер сбросил время и начал новый отсчет. С новой цифры. С цифры сорок восемь.
Хотя когда они поняли, что им включили новый счетчик, на нем было уже не сорок восемь, а всего лишь сорок шесть часов, потому что два часа уже оттикали!
Незаметно для них — пока они выясняли друг с другом отношения… Пока они выясняли отношения, они не заметили самого главного — не заметили, как встали на новый, итог которого был всем хорошо известен, круг!
В конце того, прошлого сорокавосьмичасового отсчета умер немецкий астронавт.
В конце этого должен был умереть кто-то еще. Кто-то из оставшихся и пока еще живых астронавтов…
Но до этого было еще нескоро, было — сорок пять часов и пятьдесят пять минут!
Было — очень далеко.
И было — кошмарно близко…
США. ГОРОД ХЬЮСТОН. КОСМИЧЕСКИЙ ЦЕНТР NASA ИМЕНИ ДЖОНСОНА
РОССИЯ. ГОРОД КОРОЛЕВ. ЦЕНТР УПРАВЛЕНИЯ ПОЛЕТАМИ
О смерти немецкого астронавта на Земле узнали почти сразу же. Узнали из доклада командира экипажа во время очередного сеанса связи. Потому что теперь связь работала хотя и не регулярно, не каждый раз, но частенько.
Почему то работала, то нет — никто не гадал. Без толку было гадать! Спрашивать об этом нужно было не их, а преступника, который сидел “на кнопке” и, когда был в настроении, — ее включал, когда нет — выключал.
Теперь — включил! Возможно, для того, чтобы Земля узнала о новой смерти на орбите.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62
 https://sdvk.ru/Komplektuyushchie_mebeli/tumby-bez-rakoviny/ 

 керамическая плитка на пол