!
— Закройте дверь, заприте ее на замок. Затем пусть один из вас, господа, возьмет пистолет и выстрелит с любого расстояния в… скажем, вон в то чучело медведя у камина.
Все развернулись и посмотрели на бурого медведя, который злобно косился на них одним глазом.
— Затем, — продолжал Чевиот, — подайте мне знак, что можно возвращаться. И я скажу, кто из вас стрелял, с какого расстояния и что этот человек делал до и после выстрела. Вот и все.
— Все?! — повторил Ричард Мейн, выйдя из оцепенения.
— Да, мистер Мейн.
Адвокат что было сил грохнул кулаком по столу.
— Приятель, да вы безумец! — почти прокричал он. — То, что вы предлагаете, невозможно!
— А все-таки я попробую!
— Бедный старый Том, — не без грусти произнес полковник Роуэн и посмотрел на бурого медведя. — Я подстрелил его в Испании много лет назад. Еще одна пуля ему не повредит… Однако, — воскликнул полковник, — наш гость без труда сумеет определить, с какого расстояния произведен выстрел — по следам пороха.
Чевиоту показалось, что у него переворачивается сердце. Неужели эти люди?…
Его ужас, видимо, разделяли и старший клерк, и адвокат. Мистер Алан Хенли закинул назад крупную лысеющую голову и вытаращил глаза. По его виску медленно скатилась капля пота.
— С-сэр… — начал он.
— Полно, Хенли, вы ведь бывали на войне! Неужели вы никогда не видели, как получаются раны?
— Нет, сэр. Сдается мне… — Мистер Хенли закашлялся и тут же поправился: — Едва ли я видел.
— Если выстрел производится с близкого расстояния, на мундире остаются черные следы. Даже если стрелять с десяти — двенадцати футов, а заряд большой, остаются слабые следы. В другом же, мистер Чевиот… простите, но я нахожу ваше предложение невероятным.
— Невероятным?! — возмутился мистер Мейн. — Да это попросту невозможно! — Он посмотрел на Чевиота: — А давайте побьемся об заклад. Ставлю за то, что у вас ничего не выйдет!
— Мистер Мейн, я… — Чевиот замолчал. К горлу подступил ком; ему стало не по себе. Он замыслил ловкий трюк, притом трюк довольно дешевый. Замечательно представлять, как ты одурачишь невежественных людей своими познаниями. Но когда доходит до дела, вдруг сталкиваешься с некоей непреодолимой преградой…
— Пять фунтов! — гнул свое адвокат, извлекая из кармана банкнот. — Поспорим на пять фунтов?
— Мистер Мейн, я не могу взять ваши деньги. Я совершенно уверен в успехе. Видите ли…
Тук-тук-тук. Тук-тук-тук. Тук-тук-тук.
Кто-то громко постучал в дверь — только и всего. Но стук стал сигналом для присутствующих, до них вдруг дошло, насколько они взволнованы. Мейн буквально подскочил на месте. Даже невозмутимый полковник Роуэн дернул подбородком.
— Да, да, что такое? — крикнул он.
Дверь открылась; на пороге появился констебль. В зловещем красном свете он казался огромным. Встав по стойке «смирно», констебль отдал честь. Затем строевым шагом подошел к полковнику Роуэну, держа в вытянутой руке лист бумаги, сложенный вчетверо. Бумага была запечатана крупным желтым восковым гербом.
— Вам письмо, сэр. Персональное, лично в руки.
— Спасибо.
Краснолицый констебль чопорно прошагал назад и застыл у двери по стойке «смирно». Едва взглянув на письмо, полковник Роуэн резко вскинул голову:
— Биллингс!
— Да, сэр?
— Письмо вскрывали. Печать поддета снизу.
— Так точно, сэр! — тут же прохрипел Биллингс. — Думаю, это леди, сэр.
— Леди? Какая леди?
— Та самая, сэр, чья карета стоит прямо под окнами. Рыжеволосая и красивая, как картинка.
— Ага, — прошептал полковник Роуэн и посмотрел на Чевиота.
— С вашего позволения, сэр! — Биллингс снова отдал честь. — Я слышал, как подъехала лошадь. Решил, кто-то из патрульных. Отпер дверь на улицу — что такое? Лакей в ливрее на лошади. На лошади! — добавил он с гримасой отвращения. — В прежние времена, сэр, нас заставляли ножками бегать — и мы, сэр, носились стрелой.
— Биллингс!
— Извините, сэр. В общем, так. Дама высовывается из окошка. Лакей смотрит на нее с самой умильной рожей. Что она ему сказала, я не слышал; только потом он протянул ей письмо. Вскоре она его вернула. Лакей подлетел ко мне, отдал письмо и ускакал, не дожидаясь ответа. А больше, сэр, я ничего не знаю.
«Только этого не хватало! — подумал Чевиот. — Какое отношение имеет Флора ко всему происходящему? И вообще к чему-либо, связанному с полицией?»
Вслух он ничего не сказал. Как только за Биллингсом закрылась дверь, полковник Роуэн молча вскрыл письмо и прочел его. Лицо его помрачнело. Он передал письмо мистеру Мейну.
— Очень жаль, мистер Чевиот, — произнес полковник, — но придется отложить ваш опыт с пистолетом. Произошло событие чрезвычайной важности. Кто-то снова украл у леди Корк птичий корм.
Пауза.
Последние слова были настолько нелепыми, настолько неожиданными, что в первую секунду Чевиот даже не рассмеялся. Ему показалось, что он чего-то не расслышал.
— Птичий корм? — повторил он.
— Птичий корм! — взволнованно повторил мистер Мейн. Вдруг глаза его зажглись вдохновенным светом, и он ударил по письму. — Ей-богу, Роуэн! Раз наш друг Чевиот мнит себя настоящим сыщиком, вот прекрасная возможность его проверить! Мне, разумеется, любопытно было бы узнать, правда ли то, что он утверждал насчет пистолета. Но пока — вот ему проба.
— Честно говоря, — заметил полковник, — мне в голову пришла та же мысль.
На Чевиота устремились две пары глаз. Он медленно наклонился.
— Насколько я понимаю, — вежливо отозвался он, — вы хотите, чтобы именно я расследовал сие ужасное преступление?
— Мистер Чевиот, неужели вы находите дело настолько забавным?
— Откровенно говоря, да, полковник. Впрочем, мне случалось выполнять и более бессмысленные задания.
— Вот как! — Полковник глубоко вздохнул. — Вот как! — Выждав немного, он продолжил: — Вы знакомы с леди Корк? Или, если именовать ее полным титулом, с графиней Корк и Оррери?
— Нет, сэр.
— Леди Корк — хозяйка одного из светских салонов. В качестве домашних любимцев она держит множество певчих птиц. Всем известен также ее говорящий попугай ара; он клюется и курит сигары. Второй раз за неделю кто-то украл птичий корм из нескольких клеток. Кроме птичьего корма, ничего не пропало. Но леди Корк ужасно разгневана.
Полковник Роуэн, человек сдержанный, помолчав, проговорил:
— Мы… столичная полиция… являемся новым учреждением. Не нужно вам говорить, как всякий сброд ненавидит и боится нас. Если мы хотим добиться успеха, то должны завоевать доверие знати. Сам герцог, будучи премьер-министром, готов снизойти до нас и помочь нам. А вы, мистер Чевиот?
— Да, — ответил Чевиот, опуская глаза. — Понимаю. И прошу прощения.
— Не за что. Но действовать нужно немедля. Сегодня леди Корк дает бал для молодежи. Поскольку вы джентльмен, ваше присутствие не вызовет толков. Теперь вы понимаете его преимущество, Мейн?
— Помилуйте, Роуэн, только не утверждайте, будто я против! — воскликнул адвокат.
— Пожалуй, лучше будет, если мистер Хенли черкнет для вас пару строчек и мы с Мейном подпишемся — дабы подтвердить ваши полномочия. Хенли!
Старший клерк уже ковылял к своей конторке. Масло под стеклянным колпаком горело желтовато-синеватым пламенем. Мистер Хенли взялся чинить перо.
— По-моему, лучше, если с вами пойдет Хенли — вдруг вам понадобится записать чьи-либо показания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63
— Закройте дверь, заприте ее на замок. Затем пусть один из вас, господа, возьмет пистолет и выстрелит с любого расстояния в… скажем, вон в то чучело медведя у камина.
Все развернулись и посмотрели на бурого медведя, который злобно косился на них одним глазом.
— Затем, — продолжал Чевиот, — подайте мне знак, что можно возвращаться. И я скажу, кто из вас стрелял, с какого расстояния и что этот человек делал до и после выстрела. Вот и все.
— Все?! — повторил Ричард Мейн, выйдя из оцепенения.
— Да, мистер Мейн.
Адвокат что было сил грохнул кулаком по столу.
— Приятель, да вы безумец! — почти прокричал он. — То, что вы предлагаете, невозможно!
— А все-таки я попробую!
— Бедный старый Том, — не без грусти произнес полковник Роуэн и посмотрел на бурого медведя. — Я подстрелил его в Испании много лет назад. Еще одна пуля ему не повредит… Однако, — воскликнул полковник, — наш гость без труда сумеет определить, с какого расстояния произведен выстрел — по следам пороха.
Чевиоту показалось, что у него переворачивается сердце. Неужели эти люди?…
Его ужас, видимо, разделяли и старший клерк, и адвокат. Мистер Алан Хенли закинул назад крупную лысеющую голову и вытаращил глаза. По его виску медленно скатилась капля пота.
— С-сэр… — начал он.
— Полно, Хенли, вы ведь бывали на войне! Неужели вы никогда не видели, как получаются раны?
— Нет, сэр. Сдается мне… — Мистер Хенли закашлялся и тут же поправился: — Едва ли я видел.
— Если выстрел производится с близкого расстояния, на мундире остаются черные следы. Даже если стрелять с десяти — двенадцати футов, а заряд большой, остаются слабые следы. В другом же, мистер Чевиот… простите, но я нахожу ваше предложение невероятным.
— Невероятным?! — возмутился мистер Мейн. — Да это попросту невозможно! — Он посмотрел на Чевиота: — А давайте побьемся об заклад. Ставлю за то, что у вас ничего не выйдет!
— Мистер Мейн, я… — Чевиот замолчал. К горлу подступил ком; ему стало не по себе. Он замыслил ловкий трюк, притом трюк довольно дешевый. Замечательно представлять, как ты одурачишь невежественных людей своими познаниями. Но когда доходит до дела, вдруг сталкиваешься с некоей непреодолимой преградой…
— Пять фунтов! — гнул свое адвокат, извлекая из кармана банкнот. — Поспорим на пять фунтов?
— Мистер Мейн, я не могу взять ваши деньги. Я совершенно уверен в успехе. Видите ли…
Тук-тук-тук. Тук-тук-тук. Тук-тук-тук.
Кто-то громко постучал в дверь — только и всего. Но стук стал сигналом для присутствующих, до них вдруг дошло, насколько они взволнованы. Мейн буквально подскочил на месте. Даже невозмутимый полковник Роуэн дернул подбородком.
— Да, да, что такое? — крикнул он.
Дверь открылась; на пороге появился констебль. В зловещем красном свете он казался огромным. Встав по стойке «смирно», констебль отдал честь. Затем строевым шагом подошел к полковнику Роуэну, держа в вытянутой руке лист бумаги, сложенный вчетверо. Бумага была запечатана крупным желтым восковым гербом.
— Вам письмо, сэр. Персональное, лично в руки.
— Спасибо.
Краснолицый констебль чопорно прошагал назад и застыл у двери по стойке «смирно». Едва взглянув на письмо, полковник Роуэн резко вскинул голову:
— Биллингс!
— Да, сэр?
— Письмо вскрывали. Печать поддета снизу.
— Так точно, сэр! — тут же прохрипел Биллингс. — Думаю, это леди, сэр.
— Леди? Какая леди?
— Та самая, сэр, чья карета стоит прямо под окнами. Рыжеволосая и красивая, как картинка.
— Ага, — прошептал полковник Роуэн и посмотрел на Чевиота.
— С вашего позволения, сэр! — Биллингс снова отдал честь. — Я слышал, как подъехала лошадь. Решил, кто-то из патрульных. Отпер дверь на улицу — что такое? Лакей в ливрее на лошади. На лошади! — добавил он с гримасой отвращения. — В прежние времена, сэр, нас заставляли ножками бегать — и мы, сэр, носились стрелой.
— Биллингс!
— Извините, сэр. В общем, так. Дама высовывается из окошка. Лакей смотрит на нее с самой умильной рожей. Что она ему сказала, я не слышал; только потом он протянул ей письмо. Вскоре она его вернула. Лакей подлетел ко мне, отдал письмо и ускакал, не дожидаясь ответа. А больше, сэр, я ничего не знаю.
«Только этого не хватало! — подумал Чевиот. — Какое отношение имеет Флора ко всему происходящему? И вообще к чему-либо, связанному с полицией?»
Вслух он ничего не сказал. Как только за Биллингсом закрылась дверь, полковник Роуэн молча вскрыл письмо и прочел его. Лицо его помрачнело. Он передал письмо мистеру Мейну.
— Очень жаль, мистер Чевиот, — произнес полковник, — но придется отложить ваш опыт с пистолетом. Произошло событие чрезвычайной важности. Кто-то снова украл у леди Корк птичий корм.
Пауза.
Последние слова были настолько нелепыми, настолько неожиданными, что в первую секунду Чевиот даже не рассмеялся. Ему показалось, что он чего-то не расслышал.
— Птичий корм? — повторил он.
— Птичий корм! — взволнованно повторил мистер Мейн. Вдруг глаза его зажглись вдохновенным светом, и он ударил по письму. — Ей-богу, Роуэн! Раз наш друг Чевиот мнит себя настоящим сыщиком, вот прекрасная возможность его проверить! Мне, разумеется, любопытно было бы узнать, правда ли то, что он утверждал насчет пистолета. Но пока — вот ему проба.
— Честно говоря, — заметил полковник, — мне в голову пришла та же мысль.
На Чевиота устремились две пары глаз. Он медленно наклонился.
— Насколько я понимаю, — вежливо отозвался он, — вы хотите, чтобы именно я расследовал сие ужасное преступление?
— Мистер Чевиот, неужели вы находите дело настолько забавным?
— Откровенно говоря, да, полковник. Впрочем, мне случалось выполнять и более бессмысленные задания.
— Вот как! — Полковник глубоко вздохнул. — Вот как! — Выждав немного, он продолжил: — Вы знакомы с леди Корк? Или, если именовать ее полным титулом, с графиней Корк и Оррери?
— Нет, сэр.
— Леди Корк — хозяйка одного из светских салонов. В качестве домашних любимцев она держит множество певчих птиц. Всем известен также ее говорящий попугай ара; он клюется и курит сигары. Второй раз за неделю кто-то украл птичий корм из нескольких клеток. Кроме птичьего корма, ничего не пропало. Но леди Корк ужасно разгневана.
Полковник Роуэн, человек сдержанный, помолчав, проговорил:
— Мы… столичная полиция… являемся новым учреждением. Не нужно вам говорить, как всякий сброд ненавидит и боится нас. Если мы хотим добиться успеха, то должны завоевать доверие знати. Сам герцог, будучи премьер-министром, готов снизойти до нас и помочь нам. А вы, мистер Чевиот?
— Да, — ответил Чевиот, опуская глаза. — Понимаю. И прошу прощения.
— Не за что. Но действовать нужно немедля. Сегодня леди Корк дает бал для молодежи. Поскольку вы джентльмен, ваше присутствие не вызовет толков. Теперь вы понимаете его преимущество, Мейн?
— Помилуйте, Роуэн, только не утверждайте, будто я против! — воскликнул адвокат.
— Пожалуй, лучше будет, если мистер Хенли черкнет для вас пару строчек и мы с Мейном подпишемся — дабы подтвердить ваши полномочия. Хенли!
Старший клерк уже ковылял к своей конторке. Масло под стеклянным колпаком горело желтовато-синеватым пламенем. Мистер Хенли взялся чинить перо.
— По-моему, лучше, если с вами пойдет Хенли — вдруг вам понадобится записать чьи-либо показания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63