Ободренная его вежливым вниманием, она продолжила, как бы извиняясь за проявленную ею горячность, неуместную за обеденным столом.
- Я только хотела сказать, что деньги, израсходованные принцем на поддержание престижа королевской семьи, могли бы спасти от голода и унижения тех, кто уже не в состоянии самостоятельно справиться с бедой… Например, помочь солдатам, искалеченным в сражениях во Франции, или морякам, уволенным без всякого пособия после сокращения нашего флота на одну треть.
Как могло это невинное создание догадаться, что именно на эту тему герцог произнес в палате лордов самую темпераментную из своих речей и весьма ею гордился?
Его искренне жгла обида за людей своего поколения, героев битвы при Ватерлоо, победивших величайшего полководца и тирана в современной истории, корсиканское чудовище Наполеона Бонапарта. Как только смолкли торжественные фанфары, армию тотчас распустили, якобы ради экономии государственных средств, причем эта процедура была проделана с неприличной поспешностью. И те, кто так храбро сражался и пролил кровь, мгновенно были забыты.
Но обсуждать подобные проблемы с женщиной, да к тому же еще и хорошенькой, - это герцогу было в диковинку. Предшествующие его пассии интересовались исключительно собственной персоной, а не судьбами каких-то там ветеранов.
Глядя на разгоряченную только что произошедшей дискуссией Юделу, он дивился тому, сколько знаний о современной действительности вмещает эта изящная девичья головка, как остра на язык его будущая подставная невеста, и немного встревожился при мысли - не поступил ли он опрометчиво, разбудив дотоле спящий вулкан.
Слуги, убрав со стола, оставили их наедине.
Герцог, согревая в ладонях бокал с золотистым бренди, почувствовал себя несколько увереннее и даже смог изобразить на лице некое подобие улыбки.
- Ваша горячая речь меня весьма встревожила.
- Почему же?
О боже! Все, что она только что наговорила, было продиктовано страхом, что ее немедленно вышвырнут прочь из уютного особняка, если она будет нема как рыба в обществе герцога за столом. Ведь даже беспомощный заяц стучит лапками и фыркает, когда охотничьи собаки милорда загнали его в тупик. А теперь весь этот произведенный ею шум оказался бесполезным, и она выставила себя в глупом виде.
Мучительная пауза надолго затянулась. Юдела была ни жива ни мертва.
- Вы спросили, почему я озабочен вашей судьбой? Я вам отвечу: мне показалось, что после того, как наше совместное увлекательное приключение подойдет к концу, мне будет весьма затруднительно подыскать вам подходящего супруга.
Ее глаза стали величиной с тарелки, которые слуги только что убрали со стола.
- Почему вы так подумали?
- Потому что мужчинам не нравятся умные женщины, а тем более их раздражает, когда они читают им лекции за обеденным столом.
Юдела не могла сдержать огорченного восклицания:
- О, пожалуйста! Я совсем не хотела читать вам лекции и чему-либо вас учить, ваша светлость.
Она искренне раскаивалась в своем поведении.
- ..Вы лишь спросили моего мнения о некоторых проблемах, которые мы обсуждали с моим отцом. Я обещаю, что больше никогда не коснусь подобных тем.
- Ну почему же? Раз уж нам придется пробыть какое-то время вместе, то мы о многом должны поговорить. Я должен знать круг ваших интересов. Единственное, что меня озадачило, - это образ мыслей женщины, обладающей такой привлекательной внешностью. Меня это забавляет и интересует, но я уверен, что большинство соискателей вашей руки не оценят этих качеств и будут весьма смущены.
- Вы так странно выразились, ваша светлость. Как будто вы собираетесь меня выдавать замуж, - удивилась Юдела.
- Конечно. А в противном случае какое будущее открывается перед вами после того, как срок нашего договора истечет?
- Пожалуйста… будьте добры «. Не занимайте свой ум этими проблемами.
- Уж простите, но я никак не могу не думать об этом. Почему вы запрещаете мне размышлять о вашей будущей судьбе?
- По двум причинам. Во-первых, я не хочу, чтобы кто-то решал за меня вопрос о моем замужестве, во-вторых, я никогда не выйду замуж за человека из высшего света.
- О котором вы пока не имеете ни малейшего представления, - вставил герцог.
- Того, что я читала в газетах и слышала в моем тихом местечке, которое вы, может быть, презираете, но… оно зовется Литл-Стортон… мне достаточно.
- Неужели даже в Литл-Стортоне знают всю подноготную об обществе, в котором я вращаюсь? Господи помилуй, а я-то думал, что моя частная жизнь тщательно скрыта от досужих глаз.
Он заразительно рассмеялся, и Юдела тоже не выдержала и улыбнулась.
- А вы думали, что это не так, ваша светлость? В любом глухом уголке Англии и Шотландии знают, что творится в аристократических клубах и на балах принца-регента. Слуги нашего помещика лорда Элдриджа сопровождали своего господина в Лондон, а возвратившись оттуда, распространяли сплетни. Крепкое пиво в местном трактире развязывало им языки.
Ирония и удивление одновременно отразились на лице герцога. Юдела между тем вонзала попавшую в цель стрелу еще глубже.
- Из поколения в поколение дети и внуки слуг и служанок , семейства Элдриджей посещали Лондон, ну а потом, конечно, делились своими впечатлениями с родственниками и соседями.
При воспоминании о том, что она слышала в детстве, Юдела не удержалась от улыбки.
- Внучатая племянница брата дворецкого лорда Элдриджа была в услужении у первой дамы Ее Величества в Букингемском дворце. А ее супруг был лакеем у лорда при дверях Его Величества.
Герцог откинул голову на спинку высокого стула и расхохотался:
- Вот теперь я понимаю, почему ни один секрет не может сохраниться от шпионов иностранных держав. Наше государство открыто всей Европе только благодаря болтливым слугам.
- Могу вас заверить, что любое событие, произошедшее на Сент-Джеймс-стрит, через двадцать четыре часа становится известным всей Англии.
- Да… Мне это как-то раньше не приходило в голову. Вы мне открыли глаза на многие таинственные происшествия, над которыми я раньше ломал голову.
Он тут же вспомнил, что в некоторых неприятных происшествиях, случавшихся с ним, он зря винил болтливых любовниц или нескромных приятелей. Прислуга, которую он, как и все люди его круга, привык не замечать, считая чем-то вроде мебели, оказывается, самая влиятельная сила в создании общественного мнения.
Теперь герцог подумал, что надо воздерживаться от сердитых возгласов, перебранок с родственниками и друзьями в присутствии горничных и дворецкого, ибо у горничной есть муж или любовник - лакей или конюх, а у дворецкого жена или любовница, прачка или кухарка, а у кухарки есть любовник - шеф-повар… и эта цепочка тянется бесконечно. И любое произнесенное им слово тут же разнесется по всему Лондону, словно по светотелеграфу - новейшему изобретению эпохи Регентства.
Юдела как бы прочитала его мысли.
- Папа однажды сказал мне, что не только ваш ближайший друг и стены вашей спальни имеют уши, но и мальчишка, чистящий ваши сапоги. И он еще опаснее, потому что у него есть и большой рот.
То, что она заставила герцога от души посмеяться к концу обеда, было для нее, как ей показалось, величайшим достижением. Он не прогнал ее, и она не была ему в тягость. Наоборот, ей удалось развлечь его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45
- Я только хотела сказать, что деньги, израсходованные принцем на поддержание престижа королевской семьи, могли бы спасти от голода и унижения тех, кто уже не в состоянии самостоятельно справиться с бедой… Например, помочь солдатам, искалеченным в сражениях во Франции, или морякам, уволенным без всякого пособия после сокращения нашего флота на одну треть.
Как могло это невинное создание догадаться, что именно на эту тему герцог произнес в палате лордов самую темпераментную из своих речей и весьма ею гордился?
Его искренне жгла обида за людей своего поколения, героев битвы при Ватерлоо, победивших величайшего полководца и тирана в современной истории, корсиканское чудовище Наполеона Бонапарта. Как только смолкли торжественные фанфары, армию тотчас распустили, якобы ради экономии государственных средств, причем эта процедура была проделана с неприличной поспешностью. И те, кто так храбро сражался и пролил кровь, мгновенно были забыты.
Но обсуждать подобные проблемы с женщиной, да к тому же еще и хорошенькой, - это герцогу было в диковинку. Предшествующие его пассии интересовались исключительно собственной персоной, а не судьбами каких-то там ветеранов.
Глядя на разгоряченную только что произошедшей дискуссией Юделу, он дивился тому, сколько знаний о современной действительности вмещает эта изящная девичья головка, как остра на язык его будущая подставная невеста, и немного встревожился при мысли - не поступил ли он опрометчиво, разбудив дотоле спящий вулкан.
Слуги, убрав со стола, оставили их наедине.
Герцог, согревая в ладонях бокал с золотистым бренди, почувствовал себя несколько увереннее и даже смог изобразить на лице некое подобие улыбки.
- Ваша горячая речь меня весьма встревожила.
- Почему же?
О боже! Все, что она только что наговорила, было продиктовано страхом, что ее немедленно вышвырнут прочь из уютного особняка, если она будет нема как рыба в обществе герцога за столом. Ведь даже беспомощный заяц стучит лапками и фыркает, когда охотничьи собаки милорда загнали его в тупик. А теперь весь этот произведенный ею шум оказался бесполезным, и она выставила себя в глупом виде.
Мучительная пауза надолго затянулась. Юдела была ни жива ни мертва.
- Вы спросили, почему я озабочен вашей судьбой? Я вам отвечу: мне показалось, что после того, как наше совместное увлекательное приключение подойдет к концу, мне будет весьма затруднительно подыскать вам подходящего супруга.
Ее глаза стали величиной с тарелки, которые слуги только что убрали со стола.
- Почему вы так подумали?
- Потому что мужчинам не нравятся умные женщины, а тем более их раздражает, когда они читают им лекции за обеденным столом.
Юдела не могла сдержать огорченного восклицания:
- О, пожалуйста! Я совсем не хотела читать вам лекции и чему-либо вас учить, ваша светлость.
Она искренне раскаивалась в своем поведении.
- ..Вы лишь спросили моего мнения о некоторых проблемах, которые мы обсуждали с моим отцом. Я обещаю, что больше никогда не коснусь подобных тем.
- Ну почему же? Раз уж нам придется пробыть какое-то время вместе, то мы о многом должны поговорить. Я должен знать круг ваших интересов. Единственное, что меня озадачило, - это образ мыслей женщины, обладающей такой привлекательной внешностью. Меня это забавляет и интересует, но я уверен, что большинство соискателей вашей руки не оценят этих качеств и будут весьма смущены.
- Вы так странно выразились, ваша светлость. Как будто вы собираетесь меня выдавать замуж, - удивилась Юдела.
- Конечно. А в противном случае какое будущее открывается перед вами после того, как срок нашего договора истечет?
- Пожалуйста… будьте добры «. Не занимайте свой ум этими проблемами.
- Уж простите, но я никак не могу не думать об этом. Почему вы запрещаете мне размышлять о вашей будущей судьбе?
- По двум причинам. Во-первых, я не хочу, чтобы кто-то решал за меня вопрос о моем замужестве, во-вторых, я никогда не выйду замуж за человека из высшего света.
- О котором вы пока не имеете ни малейшего представления, - вставил герцог.
- Того, что я читала в газетах и слышала в моем тихом местечке, которое вы, может быть, презираете, но… оно зовется Литл-Стортон… мне достаточно.
- Неужели даже в Литл-Стортоне знают всю подноготную об обществе, в котором я вращаюсь? Господи помилуй, а я-то думал, что моя частная жизнь тщательно скрыта от досужих глаз.
Он заразительно рассмеялся, и Юдела тоже не выдержала и улыбнулась.
- А вы думали, что это не так, ваша светлость? В любом глухом уголке Англии и Шотландии знают, что творится в аристократических клубах и на балах принца-регента. Слуги нашего помещика лорда Элдриджа сопровождали своего господина в Лондон, а возвратившись оттуда, распространяли сплетни. Крепкое пиво в местном трактире развязывало им языки.
Ирония и удивление одновременно отразились на лице герцога. Юдела между тем вонзала попавшую в цель стрелу еще глубже.
- Из поколения в поколение дети и внуки слуг и служанок , семейства Элдриджей посещали Лондон, ну а потом, конечно, делились своими впечатлениями с родственниками и соседями.
При воспоминании о том, что она слышала в детстве, Юдела не удержалась от улыбки.
- Внучатая племянница брата дворецкого лорда Элдриджа была в услужении у первой дамы Ее Величества в Букингемском дворце. А ее супруг был лакеем у лорда при дверях Его Величества.
Герцог откинул голову на спинку высокого стула и расхохотался:
- Вот теперь я понимаю, почему ни один секрет не может сохраниться от шпионов иностранных держав. Наше государство открыто всей Европе только благодаря болтливым слугам.
- Могу вас заверить, что любое событие, произошедшее на Сент-Джеймс-стрит, через двадцать четыре часа становится известным всей Англии.
- Да… Мне это как-то раньше не приходило в голову. Вы мне открыли глаза на многие таинственные происшествия, над которыми я раньше ломал голову.
Он тут же вспомнил, что в некоторых неприятных происшествиях, случавшихся с ним, он зря винил болтливых любовниц или нескромных приятелей. Прислуга, которую он, как и все люди его круга, привык не замечать, считая чем-то вроде мебели, оказывается, самая влиятельная сила в создании общественного мнения.
Теперь герцог подумал, что надо воздерживаться от сердитых возгласов, перебранок с родственниками и друзьями в присутствии горничных и дворецкого, ибо у горничной есть муж или любовник - лакей или конюх, а у дворецкого жена или любовница, прачка или кухарка, а у кухарки есть любовник - шеф-повар… и эта цепочка тянется бесконечно. И любое произнесенное им слово тут же разнесется по всему Лондону, словно по светотелеграфу - новейшему изобретению эпохи Регентства.
Юдела как бы прочитала его мысли.
- Папа однажды сказал мне, что не только ваш ближайший друг и стены вашей спальни имеют уши, но и мальчишка, чистящий ваши сапоги. И он еще опаснее, потому что у него есть и большой рот.
То, что она заставила герцога от души посмеяться к концу обеда, было для нее, как ей показалось, величайшим достижением. Он не прогнал ее, и она не была ему в тягость. Наоборот, ей удалось развлечь его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45