Вместе с тем, максимально используя демократический уклад жизни в странах Западной Европы и США, разрабатывался, постоянно корректировался и настойчиво проводился в жизнь план дестабилизации общественной жизни в этих странах путем непосредственного подчинения тамошних компартий Москве, что, собственно, и имел в виду Сталин, разгоняя Коминтерн. Основной упор делался на самую модную в тогдашней Европе коммунистическую партию Франции, возглавляемую Морисом Торезом. В те годы Франция была ключевой страной НАТО.
Все штабы и центральные учреждения этой организации находились в Париже. В идеале план предусматривал организацию компартией всенародного вооруженного восстания в указанный Москвой момент с призывом на помощь Красной армии — по старой методике, отработанной еще в годы польской и финской войн. Пока же этот момент не настал, Торез должен был в соответствии с инструкцией всячески срывать планы союзников, организовывая рабочие стачки, уличные шествия и беспорядки с призывами борьбы за мир, против поджигателей войны, ведя яростную пропаганду в средствах массовой информации, прославляя Советский Союз, его миролюбивую внешнюю политику и гений вождя всех народов, победителя фашизма, генералиссимуса Сталина. При этом, по возможности, втягивать в орбиту компартии другие партии и общественные группы Франции.
Ставка на компартию Франции делалась еще и потому, что в годы войны она создала довольно сильные вооруженные формирования в движении Сопротивления и даже пыталась с помощью этих формирований захватить власть в стране после вторжения союзников в Нормандию. Ныне эти отряды, хотя и были официально распущены, сохранили подпольно все свои структуры и вооружение, ожидая часа, определенного в Кремле.
Морис Торез, будучи членом Исполкома Коминтерна с 1928 года, дело свое знал и безоговорочно подчинялся Москве. Еще в начале второй мировой войны он и его партия, выполняя инструкцию из Кремля, сделал все возможное, чтобы разложить французскую армию и общество, сделав Францию легкой добычей Гитлера. Сам Торез, дезертировав из армии, перешел на нелегальное положение, а дождавшись немецкой оккупации, призвал французских рабочих добровольно ехать на работы в Германию, чтобы помочь немецкому народу отразить «англо-французскую» агрессию. После 22 июня 1941 года, получив новую инструкцию из Москвы, Торез стал организовывать движение сопротивления, чтобы помочь советскому народу отразить немецкую агрессию. Ни дня, ни часа без приказа.
После войны запрещенная в 1939 году компартия снова стала легальной, а сам Торез — членом правительства, что создавало великолепные возможности для его деятельности. Но все это требовало гигантских расходов. Не говоря уже о необходимости содержания громадного партаппарата, издания газет (толстых и убыточных, как «Юманите»), Журналов, листовок и прокламаций, необходимы были средства для организации забастовок, так как профсоюзы требовали всем рабочим компенсации зарплаты за невыход на работу, на организацию демонстраций, маршей и митингов, когда приходилось чуть ли не каждому участнику платить по 300 франков, все это вместе требовало ежегодно многомиллионных расходов. Один эффектный прыжок на рельсы знаменитой Раймонды Дьен, остановившей поезд с боеприпасами, обошелся партии в 10 тысяч франков (гонорар Раймонды) плюс еще 30 тысяч франков штрафа за срыв графика железнодорожных перевозок. И, естественно, все эти деньги платила Москва.
В Париже на бульваре Османн еще эмигрантами первой волны было приобретено здание, где разместился основанный ими Евробанк. В этом банке, в частности, хранился золотой запас Белого движения и депозиты РОВСа. В эйфории победного окончания второй мировой войны и при виде золотых погон на плечах офицеров Красной армии, дряхлеющие руководители Белого движения и многочисленных эмигрантских общественных организаций, насквозь нафаршированные сталинской агентурой, сбитые с толку всевозможными комитетами возвращения на родину и ловкой пропагандой старого агента еще ГПУ графа Игнатьева, вознамерились передать этот банк Советскому Союзу.
Что касается «белого» золота, то с его передачей в руки Сталина больших трудностей не возникало: владельцы золота сами вольны им распоряжаться.
Однако с самим банком возникли трудности, поскольку французский закон запрещал существование на территории страны банка, не возглавляемого гражданином Франции. Однако эта трудность была легко преодолима. Примерно 0,3 % капитала банка передали французской компартии, которая выделила из своего ЦК человека, формально возглавившего банк. А 99,7 % капитала поделили между собой Госбанк и Внешторгбанк СССР.
Используя льготные проценты, Евробанк или Народный банк, как его иногда называли, быстро охватывал своими щупальцами все доступные ему общественные структуры Франции. Помимо постоянного финансирования Французской компартии и всех причастных к ней организаций, банк начал открывать счета и организациям, никакого отношения к компартии не имеющим. Всевозможные профсоюзные, женские, молодежные и спортивные организации открыли свои счета в столь льготном банке. Даже Всеобщая Конфедерация труда (ВТК), созданная на частных предприятиях оборонного значения, попала в сети Евробанка. Кроме того, все посольства «братских стран» во Франции обязаны были хранить деньги на счетах Евробанка. Там же хранились и деньги советской разведывательной резидентуры во Франции: МГБ и ГРУ. Счета были отдельные, ибо извечные соперники не любили и не хотели иметь друг с другом дело, даже за рубежом.
Помимо банковских счетов, у резидентов спецслужб, действующих под прикрытием дипломатических паспортов, хранились и большие суммы наличными для экстренных нужд и оплаты агентуры, которой не было смысла открывать счета в банке. Эти суммы составляли примерно около миллиона франков и постоянно пополнялись. В случае экстренной необходимости из Москвы посылались «золотые» курьеры — офицеры МГБ или ГРУ, которые под видом дипломатической почты везли наличные деньги в разной иностранной валюте. В те годы — чаще всего в фунтах стерлингов.
Так обстояло дело во Франции, но подобное — в большей или меньшей степени — происходило и во всех остальных странах мира, оказавшихся по ту сторону Железного занавеса. Появлялись на свет «народные банки» в Лондоне, Берне, Бонне, Вене, Люксембурге, Тегеране, создавая мощную банковскую структуру ВКП(б).
Перспективы открывались поистине безграничные. Кроме возможности совершенно безопасного и легального финансирования нужных партий, общественных организаций и людей, создавалась возможность финансового проникновения в международную банковскую структуру, участия в биржевых играх, вложения денег в недвижимость, в нужные отрасли западной промышленности и даже контроля за теми или иными ключевыми предприятиями, за их процветанием или банкротством в зависимости от необходимости. Только строгие инструкции из Москвы несколько сковывали творческую мысль советских дипломатов и разведчиков, трудящихся на международном финансовом поприще. За невидимым фасадом постоянно вспыхивали разномасштабные скандалы. То неожиданно проворовалась наша резидентура в Брюсселе, надеясь скрыться в Европе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97