— Интересно, что этот кретин выкинул? — говорил Павлик.
— Ты о ком?
— Да о её сыночке. Нашёл время, когда выкидывать!
— Да кто тебе сказал, что он выкинул именно сейчас? Может, уже давно, а сейчас эти подонки и ухватились…
На площадке между этажами Павлик опять остановился.
— Эх, не сообразили сказать ей, что идём к пану Левандовскому. Ведь может пригодиться.
— Теперь уже поздно об этом жалеть.
Пан Доминик выпроводил в кино все семейство, чтобы никто не мешал его общению с новыми знакомыми. Павлик с Яночкой одобрили такой шаг и первым делом познакомили учёного со своей собакой. Хабру достаточно было один раз потянуть носом, чтобы выработать мнение о новом знакомом. Он помахал хвостом и сел у ног пана Доминика, весь сияя.
Брат с сестрой обменялись мнениями.
Павлик:
— Просто на редкость порядочный человек! Яночка:
— Даже удивительно!
Пан Доминик просиял ещё сильнее Хабра.
— Поразительно умная собака! — воскликнул он с восторгом, преисполненный благодарности к благородному животному. — Чем вас угостить? Я купил пирожные и маринованные шампиньоны, не знаю, что вы любите.
— Все любим! — вырвалось у Павлика, но он сразу же спохватился и благовоспитанно докончил:
— Если не возражаете, подайте и то, и то.
Угощение, представленное такими вкусными, хоть и несколько контрастными блюдами, явная радость хозяина встрече с детьми и благодушное настроение Хабра сразу придали визиту непринуждённый характер. Очень приятно иметь дело с человеком, о котором известно, что он честный и порядочный, что ему можно все откровенно рассказать. Редкий случай, когда человек не утратил с возрастом присущую детям непосредственность и искренность, не поглупел, как остальные взрослые, не стал занудой. Очень, очень редкий случай. Выходит, Павлику и Яночке здорово повезло, раз судьба послала им встречу с таким человеком.
Уминая попеременно маринованные грибочки и сладкое пирожное, дети во всех подробностях ознакомили нового знакомого со своими проблемами, особое внимание уделив последнему свиданию с его соседкой по дому.
— Мне кажется, пани Наховская нам рассказала все, хотя и не хотела, — рассуждала Яночка. — Ведь если бы в нехорошей истории, куда её втянули эти шантажисты, не были замешаны дедушкины марки — то есть марки, которые разыскивает дедушка, — она бы обрадовалась и сразу нам сказала — ваших марок на горизонте не видно! И все! И можете быть спокойны! А она, наоборот, совсем расстроилась. Видели бы вы её! Значит, эти марки там маячат, как пить дать!
— И Баранский там по уши увяз, — добавил Павлик. — И Пшеворский.
— Не забывайте, она ещё вчера была встревожена вашим появлением, — напомнил пан Доминик. — Вчера, когда вы ей ещё ничего не сказали. И всетаки уже вчера боялась за вас. А вы не боитесь?
— Нам-то чего бояться? — удивилась Яночка. — Ведь у нас нет сына.
— Да не за сына, за себя! Ведь преступники на все способны.
— Эээ! — пренебрежительно махнул рукой Павлик. — Что они нам могут сделать?
Пан Доминик встревожился не на шутку. Из того, что рассказали ему дети, следовало — дело серьёзное, а они явно недооценивают опасности. И раз уж они оказали ему доверие, он просто обязан предупредить неопытную молодёжь.
И Доминик Левандовский попытался это сделать, использовав весь свой педагогический опыт и знание психологии молодого поколения.
— Я вам скажу, что они могут сделать. Разумеется, не зная конкретных преступников, обрисую вам только теоретические их возможности и действия. Начать они могут с того, что подключат школу и ваших родителей, в искажённом свете представив ваши действия. Это первое. Второе — могут избить вас, чтобы отбить, извините за каламбур, охоту к дальнейшей слежке за ними. Ну и в-третьих, не остановятся перед тем, чтобы раз и навсегда избавиться от опасных свидетелей и излишне любознательных следопытов. Просто вас убьют — и дело с концом. С такого рода опасностью вы считаетесь?
Яночка выпрямилась на своём стуле и ответила молодому учёному с такой гордостью и сдержанным достоинством, которых тот не мог не отметить, невзирая на все своё беспокойство о судьбах детей.
— Первое. Родители поверят нам, а не им. Школу дедушка возьмёт на себя. Второе. Мы не собираемся лезть на рожон и подвергаться опасности. Ну и в-третьих, все остальное сделает Хабр.
— Что сделает и как? — удивился пан Левандовский.
— Если честно, ему уже случалось спасать нам жизнь, — со вздохом признался Павлик. — С ним нам нечего бояться.
— И все-таки…
— Ладно, чего там, мы все поняли и обещаем не лезть на рожон и вообще проявлять осторожность. Не бойтесь за нас!
Пан Доминик с сомнением покачал головой, но на всякий случай приподнял скатерть на столе и внимательно оглядел Хабра, который по своему обыкновению прикорнул под столом, свернувшись в клубочек.
Что пёс гениальный, учёный ни капельки не сомневался: только что доказал, как замечательно разбирается в людях. Но вот на вид он такой ласковый, вежливый, никакой боевитости и свирепости. Вряд ли способен защитить детей. Да умеет он хотя бы лаять?
— Не только лаять, но и страшно рычать! — заверила его Яночка. — Видели бы вы его в арабской каменоломне! Ласковый пёсик, ничего себе! Так рычал, такие рыки издавал, что эхо шло по горам! А как оскалил зубы, казалось, их у него сто штук, не меньше! Арабы врассыпную! А вы говорите — не сможет нас защитить! Арабская каменоломня чрезвычайно заинтересовала молодого учёного, и дети обещали ему обо всем рассказать, но в другой раз. Сейчас им с актуальными делами бы разобраться…
И Павлик опять вернулся к беседе с пани Наховской.
— А ты поняла, что же выяснилось, в конце концов, с Пшеворским? — спросил он сестру. Девочка напомнила брату:
— В блокноте, помнишь? На листочке, который мы нашли в комоде. M«ohq»mn «Пшев.» в скобках. Рядом с телефоном Баранского.
— А, вспомнил!
— А когда она так страшно испугалась, я сразу догадалась, что это Пшеворский и тоже занимался марками.
— Кто такой этот Пшеворский? — полюбопытствовал пан Доминик. Девочка ответила:
— В том-то и дело, не знаем! Известно лишь, что тоже связан с марками, или скупает их, или продаёт.
— Или крадёт, — добавил Павлик.
— Или у него украли. Возможностей много. Но теперь я уверена — марки где-то здесь. Или в квартире пани Спайеровой, или у пани Наховской. И у неё они их хотят отобрать путём шантажа. Надо что-то придумать…
Задумчиво подпершись рукой и глядя в окно, Яночка произнесла:
— Жаль, что от пани Наховской мы никакой помощи не получим. Чтоб этому придурку, её сыну, лопнуть на месте! Все из-за него.
Пан Левандовский, которому дети так безоглядно доверились, принял близко к сердцу их проблемы. С волнением выслушав их рассуждения, предположения и выводы, он, помолчав, решился:
— Ладно, так и быть. Скажу вам правду. Знаю я этого сына…
* * *
Брелочек в виде лошадиной головы привёл Збиню в жуткий восторг. Когда же его заверили, что он один такой на свете, у коллекционера и вовсе глаза и зубы разгорелись. А запросили за это сокровище всего ничего: информацию о контактах Зютека с Очкариком. Збиня поднапрягся.
Зютек знал Збиню как облупленного. Знал, что кроме брелочков его больше ничто на свете не интересует, и позволял себе иногда расслабиться в его обществе, поболтать о том о сём.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74