- Все понятно, - сказал я, кивая головой.
Мы опять сели за стол.
- Черт с ними, - сказал Сакердон Михайлович. - мы будем есть
сардельки сырыми.
- Страшно есть хочу, - сказал я.
- Кушайте, - сказал Сакердон Михайлович,- пододвигая мне сар-
дельки.
- Ведь я в последний раз ел вчера с вами в подвальчике и с
тех пор ничего не ел, - сказал я.
- Да, да, да, - сказал Сакердон Михайлович.
- Я все время писал, - сказал я.
- Черт побери! - утрированно вскричал Сакердон Михайлович, -
Приятно видеть перед собой гения.
- Еще бы! - сказал я.
- Много, поди, наваляли? - спросил Сакердон Михайлович.
- Да, - сказал я, - исписал пропасть бумаги.
- За гения наших дней, - сказал Сакердон Михайлович, поднимая
рюмку.
Мы выпили. Сакердон Михайлович ел вареное мясо, а я сардель-
ки. Съев четыре сардельки, я закурил трубку и сказал:
- Вы знаете, я ведь к вам пришел, спасаясь от преследования.
- Кто же вас преследовал? - спросил Сакердон Михайлович.
- Дама, - сказал я. Но так как Сакердон Михайлович ничего ме-
ня не спросил, а только налил в рюмку водку, то я продолжал:
- Я с ней познакомился в булочной и сразу влюбился.
- Хороша? - спроаил Сакердон Михайлович.
- Да, - сказал я, - в моем вкусе.
Мы выпили, и я продолжал,
- Она согласилась идти ко мне пить водку. Мы зашли в магазин,
но из магазина мне пришлось потихоньку удрать.
- Не хватило денег? - спросил Сакердон Михайлович.
- Нет, денег хватило в обрез, - сказал я, - но я вспомнил,
что не могу пустить ее в свою комнату.
- Что же, у вас в комнате была другая дама? - спросил Сакер-
дон Михайлович.
- Да, если хотите, у меня в комнате находится другая дама, -
сказал я, улыбаясь. - Теперь я никого к себе в комнату не могу
пустить.
- Женитесь. Будете приглашать меня к обеду, - сказал Сакердон
Михайлович.
- Нет, - сказал я, фыркая от смеха. - На этой даме я не же-
нюсь.
- Ну, тогда женитесь на той, которая из булочной, - сказал
Сакердон Михайлович.
- Да что вы все хотите меня женить? - сказал я.
- А что же? - сказал Сакердон Михайлович, напоняя рюмки. - За
ваши успехи!
Мы выпили. Видно,водка начала оказывать на нас свое действие.
Сакердон Михайлович снял свою меховую с наушниками шапку и швыр-
нул ее на кровать. Я встал и прошелся по комнате, ощущая уже не-
которое головокружение.
- Как вы относитесь к покойникам? - спросил я Сакердона Ми-
хайловича.
- Совершенно отрицательно, - сказал Сакердон Михайлович. - Я
их боюсь.
- Да, я тоже терпеть не могу покойников, - сказал я. - Под-
вернись мне покойник, и не будь он мне родственником, я бы, дол-
жно быть, пнул бы его ногой.
- Не надо лягать мертвецов, - сказал Сакердон Михайлович.
- А я бы пнул его сапогом прямо в морду,- сказал я, - Терпеть
не могу покойников и детей.
- Да, дети гадость, - согласился Сакердон Михайлович.
- А что по-вашему хуже: покойники или дети? - спросил я.
- Дети, пожалуй, хуже, они чаще мешают нам. А покойники все-
таки не врываются в нашу жизнь, - сказал Сакердон Михайлович.
- Врываются! - крикнул я и тотчас же замолчал.
Сакердон Михайлович внимательно посмотрел на меня.
- Хотите еще водки? - спросил он.
- Нет, - сказал я, но спохватившись, прибавил: - Нет, спаси-
бо, я больше не хочу.
Я подошел и сел опять за стол. Некоторое время мы молчим.
- Я хочу вас спросить, - говорю я наконец, - Вы веруете в Бо-
га?
У Сакердона Михайловича появляется на лбу поперечная морщина,
и он говорит:
- Есть неприличные поступки. Неприлично спрашивать у человека
пятьдесят рублей в долг, если вы видели, как он только что поло-
жил себе в карман двести. Его дело: дать вам деньги или отка-
зать; и самый удобный и приятный способ отказа - это соврать,
что денег нет. Вы же видели, что у того человека деньги есть и,
- Не жнаю, - ответила Марья Васильевна.
- Когда это было? - спросил я.
- Тоже не жнаю, - сказала Марья Васильевна.
- Вы разговаривали со стариком? - спросил я Марью Васильевну.
- Я, - отвечала Марья Васильевна.
- Так, как же вы не знаете, когда это было? - сказал я.
- Чиша два тому нажад, - сказала Марья Васильевна.
- А как этот старик выглядел? - спросил я.
- Тоже не жнаю, - сказала Марья Васильевна и ушла на кухню.
Я пошел к своей комнате. "Вдруг, - подумал я, - старуха ис-
чезла. Я войду в комнату,а старухи-то и нет. Боже мой! Неужели
чудес не бывает?!"
Я отпер дверь и начал ее медленно открывать. Может быть это
только показалось, но мне в лицо пахнул приторный запах начинав-
шегося разложения. Я взглянул в приотворенную дверь и на мгнове-
ние застыл на месте. Старуха на четвереньках медленно ползла ко
мне навстречу.
Я с криком захлопнул дверь, повернул ключ и отскочил к проти-
воположной стенке.
В коридоре появилась Марья Васильевна.
- Вы меня жвали? - спросила она.
Меня так трясло, что я ничего не мог ответить и только отри-
цательно замотал головой. Марья Васильевна подошла ближе.
- Вы ш кем-то ражговаривали, - сказала она.
Я опять отрицательно замотал головой.
- Шумашедший, - сказала Марья Васильевна и опять ушла на кух-
ню, несколько раз по дороге оглянувшись на меня.
- Так стоять нельзя. Так стоять нельзя, - повторил я мыслен-
но. Эта фраза сама собой сложилась где-то внутри меня. Я твердил
ее до тех пор, пока она не дошла до моего сознания.
- Да, так стоять нельзя, - сказал я себе, но продолжал стоять
как парализованный. Случилось что-то ужасное, но предстояло сде-
лать что-то, может быть, еще более ужасное, чем то, что уже про-
изошло. Вихрь кружил мои мысли, и я только видел злобные глаза
мертвой старухи, медленно ползущей ко мне на четвереньках.
Ворваться в комнату и раздробить этой старухе череп. Вот, что
надо сделать! Я даже поискал глазами и остался доволен, увидя
крокетный молоток, неизвестно для чего, уже в продолжении многих
лет, стоящий в углу коридора. Схватить молоток, ворваться в ком-
нату и трах!...
Озноб еще не прошел. Я стоял с поднятыми плечами от внутрен-
него холода. Мысли мои скакали и путались, возвращались к исход-
ному пункту и вновь скакали, захватывая новые области, а я стоял
и прислуши вался к своим мыслям и был, как-бы, в стороне от них,
и был, как бы, не их командир.
- Покойники, - объясняли мне мои собственные мысли, - народ
неважный. Их зря называли покойники, они скорее беспокойники. За
ними надо следить и следить. Спросите любого сторожа из мертвец-
кой. Вы думаете, он для чего поставлен там? Только для одного:
следить, чтобы покойники не расползались. Бывают, в этом смысле,
забавные случаи. Один покойник,пока сторож по приказанию началь-
ства мылся в бане, выполз из мертвецкой, заполз в дезинфекцион-
ную камеру и съел там кучу белья. Дезинфекторы здорово отлупце-
вали того покойника, но за испорченное белье им пришлось рассчи-
тываться из собственных карманов. А другой покойник заполз в па-
лату рожениц и так перепугал их, что одна роженица тут же произ-
вела преждевременный выкидыш, а покойник набросился на выкинутый
плод и начал его, чавкая, пожирать. А когда одна храбрая сиделка
ударила покойника по спине табуреткой, то он укусил эту сиделку
за ногу, и она вскоре умерла от заражения трупным ядом. Да, по-
койники народ неважный, и с ними надо быть начеку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47