— А теперь, — угрюмо бросил Арни, — что за надобность нас клонировать, коль Земля мертва?
— Может, не совсем мертва, — нахмурился отец, посасывая трубку, будто в ней и впрямь был табак. — Настало время предпринять разведывательную экспедицию. Нужно слетать и выяснить, что там и как. Вы произведете тесты и возьмете пробы морской воды на наличие в ней микроорганизмов, проверите состав воздуха, чтобы выяснить, можно ли им дышать. Тогда мы попробуем рассчитать, на что надеяться следующему поколению, когда настанет его черед действовать.
Изображение померкло, готовое вот-вот исчезнуть.
— Подожди! — воскликнула Таня. — Мне очень больно видеть тебя таким печальным. Я понимаю, что, когда упал астероид, было и впрямь тяжело. Но неужели ты совсем не рад, что спасся?
— Я бы не сказал. — Отец на мгновение замер, как если бы компьютер подвис. — Особенно когда вспоминаю обо всем, чего мы лишились. Семьи, друзья, дома. Все то, что мы знали, любили, чем жили. Все… — Лицо его исказилось от боли, но все же отец заставил себя улыбнуться. — Все потеряли, кроме надежды. Надежды на вас и на то, что вы сделаете.
Изображение замерло и оставалось в таком состоянии, пока Пеп не окликнул его:
— Ну же, расскажи нам все о столкновении.
— Хотите знать, как все случилось? — Отец вздохнул и покачал головой, пряча трубку в карман пиджака. — Те, кто видел все своими глазами, теперь уже мертвы. Никто не может сказать, как это было для них. Я просто расскажу, что видел сам. Нам не повезло с предупреждением. Огромная глыба — астероид или комета, тогда никто не размышлял, как это назвать, — находилась в двух днях полета до Земли, когда ее засекли Робо. Они сделали все, что было заложено в их программу: подтвердили обнаружение, вычислили траекторию полета и рассчитали время столкновения, но до этого им сообщили, что база на Земле закрывается на рождественские каникулы. Так мы целый день оставались в неведении до того, как они все же попытались связаться с Землей. Тринадцать часов. — Уголки его рта опустились над пучком его рыжей с проседью бороды. — Все, что у нас оставалось. Тринадцать часов на то, чтобы собрать всех членов команды, на погрузку и заправку. На то, чтобы взлететь живыми. Сначала Дефорт боялся распространять это известие. Боялся, что паника сведет наши и без того малые шансы на спасение на нет. А его жена. — Отец остановился и покачал головой, затягиваясь из погасшей трубки. — Ее звали Мая Риокан. Морской биолог по профессии, она работала в то время где-то в Индийском океане, неподалеку от того места, куда упал астероид. Они бурили морское дно в поисках ископаемых, которые рассказали бы о столкновениях и глобальных катастрофах прошлого. Эта пара даже свой медовый месяц провела на исследовательском судне. Дефорт хотел позвонить ей, но не нашелся, что сказать. Мая была слишком далеко, чтобы забрать ее. Можете себе представить, что он пережил.
— А почему его нет с нами? — спросила Таня. — Почему его не клонировали, как и нас?
— Из-за нее. Они были безумно влюблены друг в друга. Мая поклялась оставить карьеру, когда станция будет готова, чтобы быть с ним, но не хотела, чтобы ее клонировали. Она считала, что ее одной вполне достаточно. В криостате имеются образцы его тканей, но нет ее. А в одиночку клонироваться Дефорт не захотел.
Отец скорчил недовольную мину.
— Я и сам не очень-то рвался. Я оставил образцы клеток, но все-таки я не ученый и не эксперт. Я собирался отдать свое место одному заметному антропологу, но когда тот день наступил, он был вне досягаемости, где-то в Чили, на раскопках. Ну и…
Глубоко вздохнув, отец снова начал двигаться.
— Я вернулся на базу вместе с вашими физическими родителями. Мы заправили корабль и погрузили, что могли. Келл разгонял толпу. Мы взлетели вовремя. Не могу сказать, чтобы я был очень рад. Как и остальные, впрочем.
Он покачал головой и обратился к Диане:
— Вспоминаю твою мать. Когда мы были уже в безопасности, в космосе, она открыла свой портативный компьютер, собиралась что-то написать, но вдруг обнаружила, что не в силах пошевелить и пальцем. Она так и сидела, ссутулившись над монитором, пока профессор By не дала ей что-то выпить, чтобы та заснула.
— Твоя мать глупышка. — Арни состроил гримасу Диане. — Вот мой отец держался молодцом.
— А может, и не совсем, — засмеялся отец. — Отец Пепа был хладнокровен. Наш пилот. Он доставил нас на самую орбиту, а потом передал управление Дефорту. Взял с собой литр мексиканской текилы. Выпил ее вместе с Келлом и Моной и проспал до самого прибытия на Луну.
— Ужасающее зрелище, — сказала будто сама себе Диана, не сводя глаз с Земли. — В океан впадают красные, словно кровь, реки.
— Красная грязь, — пояснил отец. — Ил окрашивается в рыжий цвет из-за железа, которое содержал астероид. Дождем его смывает в реки, потому что там нет ни травы, ни чего-нибудь еще, что смогло бы накапливать и удерживать частицы почвы.
— Печально, — проговорила Таня. — Расскажи, как все случилось.
— Не слишком здорово, — кивнул отец. — Когда мы поднимались на восток из Нью-Мексико, нам навстречу шла волна. Она катилась по поверхности Земли от места удара. Твердь планеты колыхалась подобно океану. Здания, поля, горы — все подскакивало к небу и рассыпалось в прах.
В результате удара в стратосферу вырвалось огромное облако пара, разбитых скальных пород и белых горячих испарений. На Азию уже опустилась ночь. Мы уходили далеко на север, но видели облако, редеющее и сужающееся, но все еще полыхающее темно-красным из-за жары внутри него.
Когда мы снова пролетали над тем местом, облака уже окутали всю Землю. Сперва планета была ржаво-коричневатого цвета, а затем побледнела, когда пыль начала оседать. На высоте облака конденсировались. В итоге вся планета стала ярко-белой, точно Венера. Такая прекрасная, — голос его затих, — и такая жуткая.
— И все-все погибли? — прошептала Диана, промокая слезы.
— Кроме нас. — Очень медленно отец кивнул. — Здесь на станции Робо записывали последние трансляции с Земли. Радиоактивный взрыв, вызванный столкновением, выжег коммуникации на половине планеты. А поверхностная волна распространила молчание дальше.
Пилоты одного из летящих на большой высоте самолетов попытались вести запись того, что наблюдали из иллюминаторов. Робо засекли их сигнал, но не думаю, что выжил хоть кто-нибудь, чтобы слышать их. Радио и телестанции ушли из эфира, но несколько безумцев продолжали вещание до самого конца. Какой-то лайнер, курсирующий в Индийском океане, успел послать сигнал бедствия. Мы перехватили видеозапись какого-то репортера, где запечатлен рушащийся Тадж-Махал.
Один американский астроном, поняв, что происходит, за некоторое время до этого сообщил о своей гипотезе в средства массовой информации. Мы перехватили интервью-опровержение пресс-секретаря. Он сказал, что это всего-навсего внезапная солнечная вспышка. Договорить он так и не успел. С высоты тысяч миль мы видели, как из Атлантического океана накатывается гигантская волна, смывающая прибрежные города. Последнее, что мы услышали, вещалось с базы на Белых Песках: подвыпивший техник-связист пожелал всем счастливого Рождества.
Таня спросила:
— А что произошло с Дефортом?
— Не знаю, что его волновало, — пожал плечами отец.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89