Спор о драматическом искусстве так ничем и не кончился.
Мы поклевывали мушку и отвертывались от крючков, как и положено разумной форели; но скоро изнуряющая жара летнего Манхэттена одолела нас. На девятом этаже, окнами на юг, нас ждало жилище Холлиса, и вскоре мы сели в лифт и вознеслись в эту немного более прохладную гавань.
У Холлиса я чувствовал себя как дома и через несколько минут, позабыв о своей пьесе, уже стоял у буфета, заставленного стаканами и колотым льдом, и смешивал коктейли. В окна веял ветерок с бухты, не вовсе отравленный асфальтовым пеклом, над которым он пролетел. Холлис, тихонько посвистывая, взял со стола несколько писем, пришедших с последней почтой, и пододвинул самые прохладные плетеные кресла.
Я осторожно подливал в стакакы вермут, как вдруг раздался странный звук. Незнакомый голос хрипло простонал:
– Изменила, о боже, изменила! И любовь – ложь, и дружба всего лишь дьявольский обман!
Я круто обернулся. Холлис навалился грудью на стол, уронил голову на руки. А потом он посмотрел на меня снизу вверх и засмеялся совсем как всегда.
Я сразу понял – это он издевается над моей теорией. И в самом деле, так неестественно прозвучали высокопарные слова посреди нашей мирной болтовни, что мне подумалось: а ведь, пожалуй, я ошибался и теория моя неверна.
Холлис медленно выпрямился.
– Ты был прав насчет этих театральных эффектов, старина, – негромко сказал он и перебросил мне записку. Я ее прочел.
Лорис сбежала с Томом Толливером.

Примечания

1

Мэнтел Роберт Брюс (1854–1928) – американский актер романтической школы.

1 2