Падение "Столицы"
О пользе и вреде знаменосцев
Вдруг образовавшаяся на пустом месте
(http://www.russ.ru/journal/ist_sovr/98-05-15/dubrov0.htm) дискуссия по
поводу "Столицы", вернее "Столиц", меня слегка поразила. Я уже и сам
забыл о ее существовании, хотя был в ней заведующим политотделом, а
люди, оказывается, помнят - сквозь пепел прорываются язычки чего-то
недоговоренного, какие-то обиды... Надо же!
Ведь на самом деле никакой проблемы нет.
Ну был у нас приют графоманов, ну кто-то расковырял его палкой,
побрызгал теофосом, и мы разбежались, оглашая пространство криками:
"Предали! Сгубили капиталисты из "Коммерсанта", а помните, как "все мы
были счастливы и танцевали наш падекатр!"?"
Все было не так.
"Гибель издания" - это всегда немного другое, чем выключение печатной
машины по экономическим причинам. Это след некой тектонической волны, по
сравнению с которой мелкая драма коллектива, чьи трудовые книжки лежали
в данной организации, сущая безделица.
* * *
Собственно, меня из редакции "ушли" немного раньше, приклеив ярлык
социал-демократа, который поддерживает Советы.
И тогда на посту заведующего отделом меня сменил мой заместитель Саша
Касатов. Он как-то весь воспрял, стал инициативен, начал петь песни под
гитару, но далее и.о. не продвинулся.
Но более всего Касатов расстроился, что ему не удалось "спокойно
встретить старость", так что у нас обоих после провала издательского
проекта был большой соблазн обвинить главного редактора Андрея Мальгина
в некомпетентности, непрофессионализме, глупости, пошлости, предсказать
ему жалкое нищее существование в беспросветном будущем, поплясать на
костях.
Должны констатировать: к сожалению, эти оценки и прогнозы совершенно не
отражают реального положения вещей. Просчет - это расчет, а Мальгин -
профессионал экстра-класса. С личным будущим у него все в порядке.
Сделка с "Коммерсантом" не была бескорыстной (хотя вопрос философский:
чем Мальгин владел?), но, по слухам, у него на одну иностранную машину
стало больше. А главное, Мальгин принял верное решение.
Контекст
Вряд ли я кого удивлю, если скажу, что умирание "Столицы" началось
раньше, чем прекращение выпуска издания с логотипом "Столица", и даже
раньше, чем оно из "демократического" превратилось по новой концепции в
издание обеспеченных жлобов, безусловно, раньше, чем переоделось из
корявой русской обложки в мягкую финскую глянцевую.
Первоначально "Столица" была задумана и создана как антикоммунистический
таран. Возьмите список редколлегии за 1991 год, и вы обнаружите, что в
нем помимо реально "работающей" редколлегии состояли такие видные
демократы-либералы, как Сергей Станкевич, Илья Заславский, Галина
Старовойтова, Марк Захаров... Когда им было руководить журналом?
Фамилиями знаменосцев перестройки "Столица" сигнализировала, что за нею
стоят и МДГ, и Демроссия, и определенная идеология. А тем временем в
журнале вовсю с первых страниц печатались корреспонденты радиостанции
"Свобода" Джованни Бенси, Дмитрий Волчек, Марк Дейч...
Я не придаю этому набору фамилий негативного оттенка - таковы были тогда
ожидания, таковы были кумиры, и то, что читательская почта той страны,
которая в 1995 году проголосовала за коммунистов, требовала "Даешь
комиксы про Ильича!", по-видимому, отражало общее умонастроение.
Сегодня мы не только расходимся в трактовке мягкой августовской
революции, - демократическая, буржуазная, криминальная, а может быть,
номенклатурная? - но вообще стараемся стереть файл. Точно так же осевшие
в банках пираты Морганы и Рокфеллеры стали придумывать себе
незапятнанные биографии.
А ведь это было время сверхциничного конформизма, когда Демроссия
пыталась лечь под новую власть и стать президентской партией, да только
не нужна была, когда сергеи станкевичи погрязли в аферах, когда... да что
там говорить! Мы стараемся забыть странный дуализм демократических
изданий того времени: с одной стороны, они жили на субсидиях, бюджетных
средствах, блатной аренде, пользовались покровительством чиновников и
государственных институтов и одновременно были настолько "смелы,
откровенны и сильны, что нападали на партию и КГБ", "разоряли
тоталитарные птичьи гнезда". Простодушие? Увольте, увольте... Это был
котел, в котором варилась новая Россия.
Умирание демократических изданий было запрограммировано в этом (как мне
казалось тогда!) элементе предательства, когда якобы неангажированность
стала ангажементом, а неформалитет приобретал очертания четкие и резкие.
Андрей Мальгин - его Валерия Новодворская назвала "веселым и дерзким
мальчишкой", а на самом деле он был хмурым, мнительным, с болезненным
самомнением и ускользающим взглядом - понял, что журнал свою функцию
исчерпал. Еще будут журналы с таким же или с похожим названием, но,
очевидно, это будут другие журналы. А ЭТОТ не нужен.
Он все понял правильно
Ведь "демократическим" журнал был только по стечению обстоятельств.
Во-первых, потому что направление главного идеологического удара
совпадало с социальным заказом, а во-вторых, потому что каждую неделю
приходилось выпускать по довольно-таки толстому номеру, а редактору
номера даже прочитать его за это время было трудно. Элементарно не было
времени уничтожать авторские мысли и переписывать их в нужном ключе, да
и ключа этого никто не знал.
К слову сказать, читатели удивлялись: почему "НГ" такая интересная
газета, почему "Столица" такая смелая, принципиальная? Наверное, у них
главные редакторы смелые, интересные люди?
И хотя от личности главного редактора действительно многое зависело,
иногда ларчик открывался донельзя просто: дешевизна производства,
отсутствие достаточного технологического оснащения приводили к тому, что
тексты засылались случайные, иногда спьяну, иногда их даже не читали.
Каждому автору, который поспевал к "дедлайну", были рады как лучшему
другу.
"Коммерсантъ", например, тоже либеральное издание, но никому и в голову
не придет называть его изданием демократическим, скорее -
профессиональным... поскольку технологически там все великолепно, все
тексты переписываются от "а" до "я", все темы проходят через
калибровочное отверстие. "Коммерсантъ" - это робот, а робот не мог быть
ни демократом, ни консерватором, только венцом прогресса.
Дешевизна же "Столицы" позволяла легко транслировать ее в читательскую
среду, и таким образом журнал становился оптимальным резонатором между
пишущими и читающими.
Однако у Андрея Мальгина хватило ума понять, что после августа 1991 года
свой жизненный ресурс "Столица" фактически исчерпала. Кого таранить,
впереди кого бежать? Мальгин срочно искал новое направление удара. Знамя
и, соответственно, - куда-нибудь наступающую армию.
Знамен в явном виде уже нигде не валялось, к тому же хватало более ушлых
политических комбинаторов. Зачем-то Мальгин наговорил гадостей
диссидентам - не так, мол, вели себя на допросах (хотя сам всегда был
пай-мальчиком), зачем-то обрушился на шестидесятников (хотя те были его
учителями) Егора Яковлева, Станислава Говорухина.
Евгений Евтушенко (у которого Мальгин ел, пил, спал) вышел в
"воспоминаниях" конформистом, и т.
1 2