Надевает очки, смотрит, щупает, вертит конверт в руках и радостно говорит Курбану:
- А ну-ка, сынок, гони к тете Зейнаб! Паспорт пришел. Паспорт - больше тут нечему быть!
Только он успевает выговорить это - Курбан уже на улице. Вот уже и Зейнаб на углу, возле чайханы. Она идет быстро, но поступь у нее гордая, торжественная. Голова вместо платка повязана черной сатиновой чадрой. На ногах - черные чувяки. А в глазах - радость, старушка вся так и светится.
- Поздравляю тебя, Зейнаб! - Дядя Ашраф с письмом в руке торжественно встречает ее. - Видишь - паспорт прислали! Думаю, паспорт - больше тут нечему быть!
Тетя Зейнаб осторожно вскрывает конверт. В конверте действительно паспорт. Но почему она вдруг помрачнела, понурилась, почему у нее померкли глаза?
Женщина заглядывает в конверт, потом берет паспорт, перелистывает его. Несколько раз перелистывает она странички паспорта. Дядя Ашраф и Курбан молча смотрят на нее, вроде бы боятся заговорить. Потом дядя Ашраф встает и подходит к сейфу. Достает деньги, кладет на стол.
- Вот, Зейнаб, твоя пенсия за три месяца. Сто тридцать шесть рублей. Дай-ка мне паспорт, номер спишу.
Но Зейнаб крепко держит паспорт. Она смотрит на черные печати, черные милицейские штампы, заполняющие листочки паспорта. Их там четыре - большие прямоугольные штампы, по два на странице. На верхних написано: "Прописан постоянно", на нижних - "Выписан".
Тетя Зейнаб протягивает паспорт Курбану.
- Прочитай-ка, сынок, что тут написано.
- Город Баку. От-де-ле-н... милиция... Дальше непонятно... Про-пи-сан постоянно. Пос. Муса-бе-кова. Нач. пасп. стола - подпись. Еще дата...
Курбан горд, что так лихо читает по-русски. С довольным видом глядит он на тетю Зейнаб.
Старушка тычет пальцем в другую печать:
- Вот это прочти!
Курбан снова делает серьезное лицо.
- Тут тоже: Город Баку. От-де-лен... Выписан. Все то же самое... Внизу подпись: нач. паспорт, стола. И дата.
Тетя Зейнаб показывает на штамп на другой странице:
- Это читай!
Курбан снова с превеликим старанием принимается за дело. Читает он про себя, от усердия шевеля губами. Потом поднимает голову.
- И здесь то же самое, тетя Зейнаб, больше ничего не написано.
Женщину словно ударили. Лицо ее сразу темнеет. Она вырывает у Курбана паспорт.
- Читать не умеешь! - гневно говорит она.
Курбан оторопел. Вытаращив глаза, с бесконечным удивлением смотрит он на старую женщину. Ашраф тоже поражен - никогда прежде не видел он Зейнаб в таком состоянии. Он осторожно берет у нее паспорт. Нацепляет очки и после долгого изучения печатей говорит виновато:
- Он верно все прочел, Зейнаб. Ничего здесь больше не сказано... А что, полагаешь, должно быть написано?
- Ну, про него... Про Ахсана... имя-то его написано?
- Нет, не написано.
- И Ахмедово имя не написано?
- Не написано, Зейнаб.
- Не может такого быть! Прочесть не умеете. Давай сюда! Пойду к учителю Гусейну - он прочтет, он детей русскому языку учит! Имена не написаны! Как же это? Они ж родные мои сыновья! Не умеете вы читать!
Тетя Зейнаб разгневана, потрясена, вот-вот заплачет. И заплакала. Вытерла глаза кончиком головного платка. Дядя Ашраф отвернулся, Курбан опустил глаза...
- Зейнаб! - Дядя Ашраф вздыхает. - Зря ты себя растревожила. Тут имена ни при чем, тут имён писать не положено. Из надписей другое видно: Ахсан твой квартиру получил! Видишь печать? Она свидетельствует, что и тебя в ту квартиру прописали. А эта - что выписали, нельзя было не выписать. Или ты там, при них, должна оставаться, а если тут, значит, там надо с учета сниматься... Поняла в чем дело-то? Квартиру твой сын получил!
- Получил?! - Зейнаб снова преобразилась. Опять лицо ее засветилось радостью, опять сияют глаза.
- Квартиру получил?! Чего ж сразу-то не сказал, Ашраф?
У Ашрафа на лице тоже разглаживаются морщины. Он садится и быстро начинает списывать что-то с паспорта.
- Получил! - говорит он. - Получил твой Ахсан квартиру, это здесь в точности указано. Мы ведь, Зейнаб, тоже немножко грамоте понимаем... Ну-ка подпиши эту бумажку - деньги тебе сейчас дам. Так что вот: сын твой получил квартиру. Поздравляю тебя, Зейнаб!
Тетя Зейнаб обмакивает палец в чернила и прикладывает к тому месту, которое указывает Ашраф.
- Спасибо, Ашраф, на добром слове. Получил, значит... Ну, дай им бог всяческого благополучия... А мы тут уж как-нибудь... Много ли жить-то осталось?..
Тетя Зейнаб берет паспорт, бережно заворачивает его в чадру. Берет деньги.
- Прости меня, сынок, - говорит она. - Погорячилась я.
И, отворив дверь, выходит.
4
В задумчивости бродит Зейнаб по дому. То шкаф откроет, то в нише шарить начнет, а что ищет, сама не знает. Подойдет к столу, возьмет фотографию, подержит, другую возьмет... Пенсия ее лежит на столе, как раз против портрета Имрана. С других фотографий, снятых на фоне Девичьей башни, Приморского бульвара, музея Низами и прочих достопримечательностей Баку, смотрят на тетю Зейнаб два младших ее сына...
Тетя Зейнаб выходит в коридор. Берет чайник, ставит на подоконник. Вспоминает, что нужен стакан, открывает шкаф, достает из него стакан. Наливает себе чаю и со стаканом в руках садится в углу, на паласе, опершись спиной о стену. Отпивает глоток, потом поднимает глаза на солдата.
- С доброй вестью тебя, Имран, - улыбаясь, говорит она. - Поздравляю, сынок, брат твой квартиру получил!
1 2 3
- А ну-ка, сынок, гони к тете Зейнаб! Паспорт пришел. Паспорт - больше тут нечему быть!
Только он успевает выговорить это - Курбан уже на улице. Вот уже и Зейнаб на углу, возле чайханы. Она идет быстро, но поступь у нее гордая, торжественная. Голова вместо платка повязана черной сатиновой чадрой. На ногах - черные чувяки. А в глазах - радость, старушка вся так и светится.
- Поздравляю тебя, Зейнаб! - Дядя Ашраф с письмом в руке торжественно встречает ее. - Видишь - паспорт прислали! Думаю, паспорт - больше тут нечему быть!
Тетя Зейнаб осторожно вскрывает конверт. В конверте действительно паспорт. Но почему она вдруг помрачнела, понурилась, почему у нее померкли глаза?
Женщина заглядывает в конверт, потом берет паспорт, перелистывает его. Несколько раз перелистывает она странички паспорта. Дядя Ашраф и Курбан молча смотрят на нее, вроде бы боятся заговорить. Потом дядя Ашраф встает и подходит к сейфу. Достает деньги, кладет на стол.
- Вот, Зейнаб, твоя пенсия за три месяца. Сто тридцать шесть рублей. Дай-ка мне паспорт, номер спишу.
Но Зейнаб крепко держит паспорт. Она смотрит на черные печати, черные милицейские штампы, заполняющие листочки паспорта. Их там четыре - большие прямоугольные штампы, по два на странице. На верхних написано: "Прописан постоянно", на нижних - "Выписан".
Тетя Зейнаб протягивает паспорт Курбану.
- Прочитай-ка, сынок, что тут написано.
- Город Баку. От-де-ле-н... милиция... Дальше непонятно... Про-пи-сан постоянно. Пос. Муса-бе-кова. Нач. пасп. стола - подпись. Еще дата...
Курбан горд, что так лихо читает по-русски. С довольным видом глядит он на тетю Зейнаб.
Старушка тычет пальцем в другую печать:
- Вот это прочти!
Курбан снова делает серьезное лицо.
- Тут тоже: Город Баку. От-де-лен... Выписан. Все то же самое... Внизу подпись: нач. паспорт, стола. И дата.
Тетя Зейнаб показывает на штамп на другой странице:
- Это читай!
Курбан снова с превеликим старанием принимается за дело. Читает он про себя, от усердия шевеля губами. Потом поднимает голову.
- И здесь то же самое, тетя Зейнаб, больше ничего не написано.
Женщину словно ударили. Лицо ее сразу темнеет. Она вырывает у Курбана паспорт.
- Читать не умеешь! - гневно говорит она.
Курбан оторопел. Вытаращив глаза, с бесконечным удивлением смотрит он на старую женщину. Ашраф тоже поражен - никогда прежде не видел он Зейнаб в таком состоянии. Он осторожно берет у нее паспорт. Нацепляет очки и после долгого изучения печатей говорит виновато:
- Он верно все прочел, Зейнаб. Ничего здесь больше не сказано... А что, полагаешь, должно быть написано?
- Ну, про него... Про Ахсана... имя-то его написано?
- Нет, не написано.
- И Ахмедово имя не написано?
- Не написано, Зейнаб.
- Не может такого быть! Прочесть не умеете. Давай сюда! Пойду к учителю Гусейну - он прочтет, он детей русскому языку учит! Имена не написаны! Как же это? Они ж родные мои сыновья! Не умеете вы читать!
Тетя Зейнаб разгневана, потрясена, вот-вот заплачет. И заплакала. Вытерла глаза кончиком головного платка. Дядя Ашраф отвернулся, Курбан опустил глаза...
- Зейнаб! - Дядя Ашраф вздыхает. - Зря ты себя растревожила. Тут имена ни при чем, тут имён писать не положено. Из надписей другое видно: Ахсан твой квартиру получил! Видишь печать? Она свидетельствует, что и тебя в ту квартиру прописали. А эта - что выписали, нельзя было не выписать. Или ты там, при них, должна оставаться, а если тут, значит, там надо с учета сниматься... Поняла в чем дело-то? Квартиру твой сын получил!
- Получил?! - Зейнаб снова преобразилась. Опять лицо ее засветилось радостью, опять сияют глаза.
- Квартиру получил?! Чего ж сразу-то не сказал, Ашраф?
У Ашрафа на лице тоже разглаживаются морщины. Он садится и быстро начинает списывать что-то с паспорта.
- Получил! - говорит он. - Получил твой Ахсан квартиру, это здесь в точности указано. Мы ведь, Зейнаб, тоже немножко грамоте понимаем... Ну-ка подпиши эту бумажку - деньги тебе сейчас дам. Так что вот: сын твой получил квартиру. Поздравляю тебя, Зейнаб!
Тетя Зейнаб обмакивает палец в чернила и прикладывает к тому месту, которое указывает Ашраф.
- Спасибо, Ашраф, на добром слове. Получил, значит... Ну, дай им бог всяческого благополучия... А мы тут уж как-нибудь... Много ли жить-то осталось?..
Тетя Зейнаб берет паспорт, бережно заворачивает его в чадру. Берет деньги.
- Прости меня, сынок, - говорит она. - Погорячилась я.
И, отворив дверь, выходит.
4
В задумчивости бродит Зейнаб по дому. То шкаф откроет, то в нише шарить начнет, а что ищет, сама не знает. Подойдет к столу, возьмет фотографию, подержит, другую возьмет... Пенсия ее лежит на столе, как раз против портрета Имрана. С других фотографий, снятых на фоне Девичьей башни, Приморского бульвара, музея Низами и прочих достопримечательностей Баку, смотрят на тетю Зейнаб два младших ее сына...
Тетя Зейнаб выходит в коридор. Берет чайник, ставит на подоконник. Вспоминает, что нужен стакан, открывает шкаф, достает из него стакан. Наливает себе чаю и со стаканом в руках садится в углу, на паласе, опершись спиной о стену. Отпивает глоток, потом поднимает глаза на солдата.
- С доброй вестью тебя, Имран, - улыбаясь, говорит она. - Поздравляю, сынок, брат твой квартиру получил!
1 2 3