Все впереди!.. Чем вам заняться, мы в любом случае найдем. Вы умеете фотографировать?
Виктория, обрадованная тем, что может хоть чем-то оказаться полезной, ответила, что умеет и совсем неплохо.
– Отлично! – воскликнул доктор. – Только я, знаете, старомоден и по-прежнему пользуюсь фотопластинками. Что касается темной комнаты, то она не очень удобна и оборудование покажется вам несколько примитивным…
Виктория заявила, что это не имеет ни малейшего значения.
После завтрака Ибрагим проводил ее на склад экспедиции, где она обзавелась зубной щеткой, тюбиком пасты, губкой и коробочкой тальковой пудры.
Вернувшись к себе, Виктория постаралась привести в порядок свои мысли. Вне всяких сомнений, ее приняли за другую, за какую-то Веронику, специалистку по антропологии, прибытия которой ожидал доктор Понсфут Джонс. Честно говоря, Виктория крайне смутно представляла, что такое антропология, и пообещала себе немедленно выяснить это, как только ей под руку подвернется словарь. Эта Вероника должна прибыть не раньше, чем через неделю. Стало быть, Виктории гарантированы по крайней мере семь спокойных дней. До тех пор, пока не удастся уехать в Багдад, придется играть подвернувшуюся ей роль. С доктором Понсфут Джонсом при его столь симпатичной рассеянности все пойдет как по маслу. С Ричардом Бейкером не все так просто! Виктории не нравились ни его снисходительный вид, ни манера смотреть на нее, словно допытываясь, кто же она на самом деле. С ним надо держаться поосмотрительнее. По счастью, проработав какое-то время машинисткой в Лондонском институте, Виктория была поверхностно знакома с профессиональным языком археологов. Надо только осмотрительно пользоваться им, чтобы не «погореть» на первой же серьезной ошибке…
Виктория и впрямь нуждалась в этой неделе передышки, чтобы немного успокоиться и прийти в себя. В «Оливковой ветви», подумала она, задаются, должно быть, вопросом, что же с ней произошло. Ее враги знают, разумеется, о побеге, но почти наверняка потеряли ее след. Машина Ричарда не проезжала через Мандали, так что догадаться о том, что Виктория находится в Телль Асуаде с экспедицией доктора Понсфут Джонса, они никак не могут. Скорее всего, они думают, что она погибла от жажды, заблудившись в пустыне.
Жаль, что и Эдвард, наверное, не сомневается в этом! Но тут уж ничего не поделаешь. Придется ему пережить несколько невеселых дней. Будет мучиться, упрекать себя за то, что уговаривал Викторию подружиться с Катрин.., до того, не так уж, впрочем, далекого дня, когда Виктория вернется к нему. Вот, должно быть, удивится, обнаружив, что она из шатенки превратилась в блондинку!
Кстати, этой детали Виктория никак не могла понять. Зачем кому-то понадобилось перекрашивать ее волосы? Какая-то причина должна быть, но какая? Виктория еще раз посмотрела на себя в зеркало. Ну и красавица! Ни пудры, ни помады, и видно, что волосы крашеные, потому что у корней они уже начали темнеть… Кошмар да и только!
– Ну и черт с ним – проговорила она вслух. – Я жива, а это самое главное!
Уже вскоре Виктория поняла, что провести несколько дней с археологической экспедицией будет, скорее, даже приятно Надо лишь остерегаться оплошностей. Она старалась пореже высказываться, но зато потихоньку часами просиживала в библиотеке. Какую-то иллюзию ее познания, хоть и чрезвычайно, разумеется, поверхностные, уже могли создать. Во всяком случае, ей хотелось в это верить. К своей новой жизни Виктория легко приспосабливалась. Вставала очень рано и сразу же отправлялась на раскопки. Там она либо делала вместе с Ричардом фотоснимки, либо помогала разбирать черепки, найденные в траншеях. Она научилась уже различать эпохи и боялась только одного – а вдруг будет обнаружена гробница. Все ее попытки обнаружить хоть какое-то пособие по антропологии оказалось тщетными, Виктория решила, что, если на гробницу все-таки наткнутся, она уляжется с приступом болей в печени.
Пока речи об этом не было. Из земли постепенно появлялись только стены древнего дворца. Виктория увлеченно следила за ходом раскопок, Ричард, хоть и продолжал временами иронически поглядывать на девушку, стал держаться с ней гораздо мягче и дружелюбнее, чем вначале. Энтузиазм Виктории явно забавлял его.
– Я был точно таким же, когда первый раз попал на раскопки, – заметил он однажды.
– Давно это было?
Ричард улыбнулся.
– Давненько… Лет пятнадцать или шестнадцать назад.
– Должно быть, вы отлично знаете эту страну!
– И эту.., и другие тоже. Сирию, Персию…
– При вашем знании языка вы легко могли бы выдать себя за араба. Вам только костюм понадобился бы…
Ричард покачал головой.
– Не заблуждайтесь. Мне известен всего один англичанин, который мог спокойно выдавать себя за араба.
– Лоуренс, наверное?
– Может быть, хотя в этом я не уверен. Нет, на мой взгляд, единственным человеком, способным, переодевшись арабом, обмануть даже глаз местного жителя, был один парень, которого я знавал и который родился на Востоке. Его отец был консулом в Кашгаре, так что с самого детства он овладел всеми диалектами и тонкостями произношения, обычно недоступными для европейцев. Полагаю, что все это он не забыл и когда подрос…
– И что же с ним сталось?
– После колледжа я потерял его из виду. Мы оба учились в Итоне. Его там прозвали факиром, потому что он мог целые часы проводить совершенно неподвижно. Что он делает сейчас, я не знаю.., хотя кое-какие догадки на этот счет у меня есть.
– Вы больше не встречали его?
– Один раз встретил. Однажды в Басре.., при довольно странных, к слову сказать, обстоятельствах…
– Да?
Я не узнал его. Одет он был, как араб: на голове кефия, потрепанный военный китель. Пальцами он, как это часто делают арабы, перебирал четки, и я не обратил на него никакого внимания, пока не заметил, что в стуке четок слышится что-то знакомое. Это была азбука Морзе. Он выстукивал послание, предназначенное мне…
– Почему вы так решили?
– Он повторял наши имена, вернее, прозвища, а потом передал, что рассчитывает на меня, если дело дойдет до драки.
– И дошло?
– Да. Когда он встал и направился к двери, какой-то тип, похожий на коммивояжера, очень спокойный и мирный на вид, вдруг выхватил из кармана револьвер. Я ударил его по руке, и Кармайкл успел исчезнуть…
– Кармайкл?
Девушка произнесла это имя таким страшным тоном, что Ричард удивленно поднял голову.
– Да, Кармайкл… Вы знаете его?
Виктория подумала о том, как эффектно прозвучал бы ответ: «Он умер в моей постели».
– Да, – проговорила она, – я знала его.
– Знали? Значит ли это, что…
Виктория кивнула.
– Да. Он умер.
– Когда?
– Несколько дней тому назад. В Багдаде, в отеле «Тио»…
Тут же она поспешно добавила:
– Об этом не сообщалось… Никто не знает о его смерти…
На несколько секунд воцарилось молчание. – В таком случае, – спросил наконец Ричард, – откуда вам об этом известно?
– Я оказалась замешана в эту историю.., совершенно случайно.
Ричард долго смотрел на нее, не зная, что и думать. Неожиданно Виктория задала вопрос:
– Ваше прозвище в колледже было не Люцифер?
– Люцифер? Нет, меня звали Филином… Это из-за того, что я тогда уже носил очки…
– А в Басре вы не знаете никого по прозвищу Люцифер?
Ричард задумался.
– Нет… Люцифер, сын Утренней зари, падший ангел… Нет, никого подходящего я не знаю…
Его пристальный взгляд не отрывался от Виктории.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
Виктория, обрадованная тем, что может хоть чем-то оказаться полезной, ответила, что умеет и совсем неплохо.
– Отлично! – воскликнул доктор. – Только я, знаете, старомоден и по-прежнему пользуюсь фотопластинками. Что касается темной комнаты, то она не очень удобна и оборудование покажется вам несколько примитивным…
Виктория заявила, что это не имеет ни малейшего значения.
После завтрака Ибрагим проводил ее на склад экспедиции, где она обзавелась зубной щеткой, тюбиком пасты, губкой и коробочкой тальковой пудры.
Вернувшись к себе, Виктория постаралась привести в порядок свои мысли. Вне всяких сомнений, ее приняли за другую, за какую-то Веронику, специалистку по антропологии, прибытия которой ожидал доктор Понсфут Джонс. Честно говоря, Виктория крайне смутно представляла, что такое антропология, и пообещала себе немедленно выяснить это, как только ей под руку подвернется словарь. Эта Вероника должна прибыть не раньше, чем через неделю. Стало быть, Виктории гарантированы по крайней мере семь спокойных дней. До тех пор, пока не удастся уехать в Багдад, придется играть подвернувшуюся ей роль. С доктором Понсфут Джонсом при его столь симпатичной рассеянности все пойдет как по маслу. С Ричардом Бейкером не все так просто! Виктории не нравились ни его снисходительный вид, ни манера смотреть на нее, словно допытываясь, кто же она на самом деле. С ним надо держаться поосмотрительнее. По счастью, проработав какое-то время машинисткой в Лондонском институте, Виктория была поверхностно знакома с профессиональным языком археологов. Надо только осмотрительно пользоваться им, чтобы не «погореть» на первой же серьезной ошибке…
Виктория и впрямь нуждалась в этой неделе передышки, чтобы немного успокоиться и прийти в себя. В «Оливковой ветви», подумала она, задаются, должно быть, вопросом, что же с ней произошло. Ее враги знают, разумеется, о побеге, но почти наверняка потеряли ее след. Машина Ричарда не проезжала через Мандали, так что догадаться о том, что Виктория находится в Телль Асуаде с экспедицией доктора Понсфут Джонса, они никак не могут. Скорее всего, они думают, что она погибла от жажды, заблудившись в пустыне.
Жаль, что и Эдвард, наверное, не сомневается в этом! Но тут уж ничего не поделаешь. Придется ему пережить несколько невеселых дней. Будет мучиться, упрекать себя за то, что уговаривал Викторию подружиться с Катрин.., до того, не так уж, впрочем, далекого дня, когда Виктория вернется к нему. Вот, должно быть, удивится, обнаружив, что она из шатенки превратилась в блондинку!
Кстати, этой детали Виктория никак не могла понять. Зачем кому-то понадобилось перекрашивать ее волосы? Какая-то причина должна быть, но какая? Виктория еще раз посмотрела на себя в зеркало. Ну и красавица! Ни пудры, ни помады, и видно, что волосы крашеные, потому что у корней они уже начали темнеть… Кошмар да и только!
– Ну и черт с ним – проговорила она вслух. – Я жива, а это самое главное!
Уже вскоре Виктория поняла, что провести несколько дней с археологической экспедицией будет, скорее, даже приятно Надо лишь остерегаться оплошностей. Она старалась пореже высказываться, но зато потихоньку часами просиживала в библиотеке. Какую-то иллюзию ее познания, хоть и чрезвычайно, разумеется, поверхностные, уже могли создать. Во всяком случае, ей хотелось в это верить. К своей новой жизни Виктория легко приспосабливалась. Вставала очень рано и сразу же отправлялась на раскопки. Там она либо делала вместе с Ричардом фотоснимки, либо помогала разбирать черепки, найденные в траншеях. Она научилась уже различать эпохи и боялась только одного – а вдруг будет обнаружена гробница. Все ее попытки обнаружить хоть какое-то пособие по антропологии оказалось тщетными, Виктория решила, что, если на гробницу все-таки наткнутся, она уляжется с приступом болей в печени.
Пока речи об этом не было. Из земли постепенно появлялись только стены древнего дворца. Виктория увлеченно следила за ходом раскопок, Ричард, хоть и продолжал временами иронически поглядывать на девушку, стал держаться с ней гораздо мягче и дружелюбнее, чем вначале. Энтузиазм Виктории явно забавлял его.
– Я был точно таким же, когда первый раз попал на раскопки, – заметил он однажды.
– Давно это было?
Ричард улыбнулся.
– Давненько… Лет пятнадцать или шестнадцать назад.
– Должно быть, вы отлично знаете эту страну!
– И эту.., и другие тоже. Сирию, Персию…
– При вашем знании языка вы легко могли бы выдать себя за араба. Вам только костюм понадобился бы…
Ричард покачал головой.
– Не заблуждайтесь. Мне известен всего один англичанин, который мог спокойно выдавать себя за араба.
– Лоуренс, наверное?
– Может быть, хотя в этом я не уверен. Нет, на мой взгляд, единственным человеком, способным, переодевшись арабом, обмануть даже глаз местного жителя, был один парень, которого я знавал и который родился на Востоке. Его отец был консулом в Кашгаре, так что с самого детства он овладел всеми диалектами и тонкостями произношения, обычно недоступными для европейцев. Полагаю, что все это он не забыл и когда подрос…
– И что же с ним сталось?
– После колледжа я потерял его из виду. Мы оба учились в Итоне. Его там прозвали факиром, потому что он мог целые часы проводить совершенно неподвижно. Что он делает сейчас, я не знаю.., хотя кое-какие догадки на этот счет у меня есть.
– Вы больше не встречали его?
– Один раз встретил. Однажды в Басре.., при довольно странных, к слову сказать, обстоятельствах…
– Да?
Я не узнал его. Одет он был, как араб: на голове кефия, потрепанный военный китель. Пальцами он, как это часто делают арабы, перебирал четки, и я не обратил на него никакого внимания, пока не заметил, что в стуке четок слышится что-то знакомое. Это была азбука Морзе. Он выстукивал послание, предназначенное мне…
– Почему вы так решили?
– Он повторял наши имена, вернее, прозвища, а потом передал, что рассчитывает на меня, если дело дойдет до драки.
– И дошло?
– Да. Когда он встал и направился к двери, какой-то тип, похожий на коммивояжера, очень спокойный и мирный на вид, вдруг выхватил из кармана револьвер. Я ударил его по руке, и Кармайкл успел исчезнуть…
– Кармайкл?
Девушка произнесла это имя таким страшным тоном, что Ричард удивленно поднял голову.
– Да, Кармайкл… Вы знаете его?
Виктория подумала о том, как эффектно прозвучал бы ответ: «Он умер в моей постели».
– Да, – проговорила она, – я знала его.
– Знали? Значит ли это, что…
Виктория кивнула.
– Да. Он умер.
– Когда?
– Несколько дней тому назад. В Багдаде, в отеле «Тио»…
Тут же она поспешно добавила:
– Об этом не сообщалось… Никто не знает о его смерти…
На несколько секунд воцарилось молчание. – В таком случае, – спросил наконец Ричард, – откуда вам об этом известно?
– Я оказалась замешана в эту историю.., совершенно случайно.
Ричард долго смотрел на нее, не зная, что и думать. Неожиданно Виктория задала вопрос:
– Ваше прозвище в колледже было не Люцифер?
– Люцифер? Нет, меня звали Филином… Это из-за того, что я тогда уже носил очки…
– А в Басре вы не знаете никого по прозвищу Люцифер?
Ричард задумался.
– Нет… Люцифер, сын Утренней зари, падший ангел… Нет, никого подходящего я не знаю…
Его пристальный взгляд не отрывался от Виктории.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44