Силы корпуса были разбросаны по всему земному шару, — а позже и вне пределов его, — и многие сослуживцы Дэна были просто обвешаны оружием и пользовались им без промедления. Серия мелких карьер в конце концов перенесла Бродерсена на Деметру.
Нынешние знакомые его полагали, что молодость Дэна осталась где-то далеко позади него в пространстве и, быть может, еще на полсотни земных лет отставала во времени. Сам он редко думал об этом, потому что был очень занят.
Устроившись удобно в кресле, Дэн извлек трубку и кисет с табаком.
— К черту торпеды! — прогрохотал он. — Полный вперед! Генерал-губернатор Деметры заморгала, недоуменно глядя на него из-за стола. — Что?
— Так говорил мой папаша, — пояснил Бродерсен. — В данном случае это значит, что вы попросили меня лично явиться в ваш кабинет, не пожелав обсуждать события по телефону. А теперь все ходите на цыпочках словно вокруг да около нечищеного коровника. — Он ухмыльнулся, желая показать, что не имеет в виду плохого. На самом деле, по его мнению, все обстояло как раз наоборот. — Незачем держать меня дольше чем нужно и придираться к моей речи. Лиз ждет меня домой к обеду, и если бифштекс пережарится, мне не будет прощения.
Аурелия Хэнкок нахмурилась. Это была внушительная женщина; пожалуй, излишне полная, с грубоватым лицом и короткими седыми волосами. Между пальцев, покрытых желтыми пятнами, дымилась сигарета, голос охрип от курения, и, по слухам, Хэнкок увлекалась уколами от рака. Как обычно, она была облачена в одежду, скроенную по земной консервативной моде: зеленую блузку с обшитым серебром открытым воротником, расклешенные брюки и позолоченные сандалии.
— А я старалась угодить вам.
Бродерсен постучал пальцем по чашке своей трубки.
— Благодарю вас, — отвечал он. — Но едва ли эта ерунда может быть приятной темой для разговора?
Она взвилась:
— Откуда вы знаете, о чем я хочу говорить?
— Незачем кипятиться, Аури. О чем еще мы можем говорить, кроме «Эмиссара»?
Хэнкок затянулась сигаретой, выдохнула и проговорила:
— Ну ладно! Дэн, я хочу, чтобы вы перестали распространять эти россказни о том, что корабль вернулся. Это попросту не верно. А у меня — и у моего персонала — много дел; и не нужно добавлять к ним необоснованные подозрения в том, что Совет обманывает народ.
Бродерсен приподнял кустистые брови:
— Кто там говорит, что это я распускаю слухи? Я не появлялся в эфире и не вещал об этом с ящика в Годдард-парке. Четыре или пять недель назад я интересовался тем, что вы слыхали об «Эмиссаре», а после того еще пару раз задавал тот же вопрос, и вы всякий раз отвечали мне «нет». Вот и все.
— Это не так. Вы говорили…
— С друзьями — безусловно. А с каких это пор ваши фараоны подслушивают разговоры?
— Фараоны? Полагаю, вы имеете в виду полицейских детективов? Нет, Дэн, безусловно, нет. За кого вы меня принимаете? К тому же зачем мне это, когда в Эополисе всего полмиллиона жителей, которые любят посплетничать? Все слухи автоматически попадают ко мне.
Бродерсен посмотрел на Хэнкок с явным уважением. Он считал ее политической выскочкой, выслужившейся в партии Действия Североамериканской федерации, протеже и помощницей Айры Квика, но, по-крупному, на Деметре она прекрасно справлялась с делами, выполняя функции посредника между Советом Союза и разными группами все более разочарованных колонистов. Легкая жалость: муж ее на Земле был весьма влиятельным адвокатом, но здесь для него не было дел, и, невзирая на все старания сохранить себя, все знали, что он крепко пьет и не желает лечиться. Впрочем, это делало Аурелию Хэнкок еще более опасной. Своя рубашка ближе к телу.
— В первую очередь я известил об этом вас, — сказал он.
— Да, и я отвечала, что безусловно бы услыхала, если…
— Вы так и не убедили меня в том, что мои свидетельства ложны.
— Я пыталась, но вы не хотели слушать. Подумайте сами: как мог ваш робот на таком расстоянии определить, что из Ворот появился именно «Эмиссар»? — Хэнкок снова нахмурилась. — А обман Астронавтического Контрольного Совета относительно истинного назначения аппарата, как вам известно, отрицательно скажется на продлении ваших лицензий.
Бродерсен ждал подобного выпада.
— Аури, — вздохнул он с чувством. — Позвольте мне изложить точную информацию о том, что случилось.
Он поднес огонь и раскурил трубку, обвел взглядом комнату, мебель соответствовала его вкусам: синтетики почти не было, в основном ручная работа, выполненная из материалов, доступных колонии около семидесяти лет назад, когда возраст поселения на Деметре не превышал одного поколения. («Половина земного столетия, — пронеслось в его голове. — Действительно, я насквозь пропитался этой планетой».) В сливочно-белой, в завитушках, обшивке стен отражалась ваза солнцецвета, стоявшая на столе, а на полке сзади ошеломлял голографический пейзаж горы Лорн с обеими лунами, стоящими высоко над ее снегами. Два окна справа открывались в сад. У кованого железного забора росли земная трава и розы; огромный громовой дуб, оставшийся от исчезнувшего леса, колыхал своими сине-зелеными листьями, выдыхая слабый имбирный аромат; и заросли пращеносца торжествовали над металлом. Улицы были полны движения: пешеходов, велосипедистов, пузырьком проплывала машина, был похож на змею грузовик, жужжа на воздушных подушках. По другую сторону дороги высился пастельный трапецоид нового дома. Тем не менее небо над головой было синей, чем в любых краях на Земле, а свет почти полуденного солнца напоминал о земном закате. Примерно за полсекунды Дэн вспомнил, что и барометрическое давление здесь ниже, а тяготение составляет восемьдесят процентов земного, но тело уже слишком привыкло к тому и другому и более не реагировало на различия.
Дэн смачно затянулся из трубки, а потом продолжил:
— Я никогда не держу своего мнения в тайне. Теория гласит, что Т-машина может доставить тебя в любую точку пространства-времени — что означает передвижение в пространстве и во времени. «Эмиссар» последовал за чужим кораблем, который воспользовался Воротами в этой системе, проходя между двумя пунктами, о каждом из которых мы ничего не знали. Я прикинул, что экипаж и владельцы корабля будут к нам дружелюбны. А с чего бы, собственно, нет? В лучшем случае они способны помочь «Эмиссару» возвратиться домой после того, как экспедиция завершит свою миссию. Ну а тогда почему бы не отослать наш корабль домой поближе к той дате, когда он отправился отсюда?
— Я слыхала ваши аргументы, — возразила Хэнкок, — но уже после того, как вы начали свою агитацию. Если вы считали, что столь важный вариант возможен, нужно было подать заранее рапорт в соответствующее бюро.
Бродерсен пожал плечами:
— Зачем, собственно говоря? Идея не показалась мне уникальной. К тому же я — только простой гражданин.
Хэнкок пристально поглядела на него:
— Самый богатый человек на Деметре не может считать себя только простым гражданином.
— Рядом с богачами на Земле я — простая картофелина. — Если сравнивать с такими, как клан Руэда в Перу, с которым вы связаны деловыми и семейными узами. Нет, вас нельзя назвать простым гражданином.
Хэнкок все еще глядела на него. Не препятствуя ей, Бродерсен откинулся назад, ощущая рукой тепло трубки и разрешая ей рассматривать себя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121
Нынешние знакомые его полагали, что молодость Дэна осталась где-то далеко позади него в пространстве и, быть может, еще на полсотни земных лет отставала во времени. Сам он редко думал об этом, потому что был очень занят.
Устроившись удобно в кресле, Дэн извлек трубку и кисет с табаком.
— К черту торпеды! — прогрохотал он. — Полный вперед! Генерал-губернатор Деметры заморгала, недоуменно глядя на него из-за стола. — Что?
— Так говорил мой папаша, — пояснил Бродерсен. — В данном случае это значит, что вы попросили меня лично явиться в ваш кабинет, не пожелав обсуждать события по телефону. А теперь все ходите на цыпочках словно вокруг да около нечищеного коровника. — Он ухмыльнулся, желая показать, что не имеет в виду плохого. На самом деле, по его мнению, все обстояло как раз наоборот. — Незачем держать меня дольше чем нужно и придираться к моей речи. Лиз ждет меня домой к обеду, и если бифштекс пережарится, мне не будет прощения.
Аурелия Хэнкок нахмурилась. Это была внушительная женщина; пожалуй, излишне полная, с грубоватым лицом и короткими седыми волосами. Между пальцев, покрытых желтыми пятнами, дымилась сигарета, голос охрип от курения, и, по слухам, Хэнкок увлекалась уколами от рака. Как обычно, она была облачена в одежду, скроенную по земной консервативной моде: зеленую блузку с обшитым серебром открытым воротником, расклешенные брюки и позолоченные сандалии.
— А я старалась угодить вам.
Бродерсен постучал пальцем по чашке своей трубки.
— Благодарю вас, — отвечал он. — Но едва ли эта ерунда может быть приятной темой для разговора?
Она взвилась:
— Откуда вы знаете, о чем я хочу говорить?
— Незачем кипятиться, Аури. О чем еще мы можем говорить, кроме «Эмиссара»?
Хэнкок затянулась сигаретой, выдохнула и проговорила:
— Ну ладно! Дэн, я хочу, чтобы вы перестали распространять эти россказни о том, что корабль вернулся. Это попросту не верно. А у меня — и у моего персонала — много дел; и не нужно добавлять к ним необоснованные подозрения в том, что Совет обманывает народ.
Бродерсен приподнял кустистые брови:
— Кто там говорит, что это я распускаю слухи? Я не появлялся в эфире и не вещал об этом с ящика в Годдард-парке. Четыре или пять недель назад я интересовался тем, что вы слыхали об «Эмиссаре», а после того еще пару раз задавал тот же вопрос, и вы всякий раз отвечали мне «нет». Вот и все.
— Это не так. Вы говорили…
— С друзьями — безусловно. А с каких это пор ваши фараоны подслушивают разговоры?
— Фараоны? Полагаю, вы имеете в виду полицейских детективов? Нет, Дэн, безусловно, нет. За кого вы меня принимаете? К тому же зачем мне это, когда в Эополисе всего полмиллиона жителей, которые любят посплетничать? Все слухи автоматически попадают ко мне.
Бродерсен посмотрел на Хэнкок с явным уважением. Он считал ее политической выскочкой, выслужившейся в партии Действия Североамериканской федерации, протеже и помощницей Айры Квика, но, по-крупному, на Деметре она прекрасно справлялась с делами, выполняя функции посредника между Советом Союза и разными группами все более разочарованных колонистов. Легкая жалость: муж ее на Земле был весьма влиятельным адвокатом, но здесь для него не было дел, и, невзирая на все старания сохранить себя, все знали, что он крепко пьет и не желает лечиться. Впрочем, это делало Аурелию Хэнкок еще более опасной. Своя рубашка ближе к телу.
— В первую очередь я известил об этом вас, — сказал он.
— Да, и я отвечала, что безусловно бы услыхала, если…
— Вы так и не убедили меня в том, что мои свидетельства ложны.
— Я пыталась, но вы не хотели слушать. Подумайте сами: как мог ваш робот на таком расстоянии определить, что из Ворот появился именно «Эмиссар»? — Хэнкок снова нахмурилась. — А обман Астронавтического Контрольного Совета относительно истинного назначения аппарата, как вам известно, отрицательно скажется на продлении ваших лицензий.
Бродерсен ждал подобного выпада.
— Аури, — вздохнул он с чувством. — Позвольте мне изложить точную информацию о том, что случилось.
Он поднес огонь и раскурил трубку, обвел взглядом комнату, мебель соответствовала его вкусам: синтетики почти не было, в основном ручная работа, выполненная из материалов, доступных колонии около семидесяти лет назад, когда возраст поселения на Деметре не превышал одного поколения. («Половина земного столетия, — пронеслось в его голове. — Действительно, я насквозь пропитался этой планетой».) В сливочно-белой, в завитушках, обшивке стен отражалась ваза солнцецвета, стоявшая на столе, а на полке сзади ошеломлял голографический пейзаж горы Лорн с обеими лунами, стоящими высоко над ее снегами. Два окна справа открывались в сад. У кованого железного забора росли земная трава и розы; огромный громовой дуб, оставшийся от исчезнувшего леса, колыхал своими сине-зелеными листьями, выдыхая слабый имбирный аромат; и заросли пращеносца торжествовали над металлом. Улицы были полны движения: пешеходов, велосипедистов, пузырьком проплывала машина, был похож на змею грузовик, жужжа на воздушных подушках. По другую сторону дороги высился пастельный трапецоид нового дома. Тем не менее небо над головой было синей, чем в любых краях на Земле, а свет почти полуденного солнца напоминал о земном закате. Примерно за полсекунды Дэн вспомнил, что и барометрическое давление здесь ниже, а тяготение составляет восемьдесят процентов земного, но тело уже слишком привыкло к тому и другому и более не реагировало на различия.
Дэн смачно затянулся из трубки, а потом продолжил:
— Я никогда не держу своего мнения в тайне. Теория гласит, что Т-машина может доставить тебя в любую точку пространства-времени — что означает передвижение в пространстве и во времени. «Эмиссар» последовал за чужим кораблем, который воспользовался Воротами в этой системе, проходя между двумя пунктами, о каждом из которых мы ничего не знали. Я прикинул, что экипаж и владельцы корабля будут к нам дружелюбны. А с чего бы, собственно, нет? В лучшем случае они способны помочь «Эмиссару» возвратиться домой после того, как экспедиция завершит свою миссию. Ну а тогда почему бы не отослать наш корабль домой поближе к той дате, когда он отправился отсюда?
— Я слыхала ваши аргументы, — возразила Хэнкок, — но уже после того, как вы начали свою агитацию. Если вы считали, что столь важный вариант возможен, нужно было подать заранее рапорт в соответствующее бюро.
Бродерсен пожал плечами:
— Зачем, собственно говоря? Идея не показалась мне уникальной. К тому же я — только простой гражданин.
Хэнкок пристально поглядела на него:
— Самый богатый человек на Деметре не может считать себя только простым гражданином.
— Рядом с богачами на Земле я — простая картофелина. — Если сравнивать с такими, как клан Руэда в Перу, с которым вы связаны деловыми и семейными узами. Нет, вас нельзя назвать простым гражданином.
Хэнкок все еще глядела на него. Не препятствуя ей, Бродерсен откинулся назад, ощущая рукой тепло трубки и разрешая ей рассматривать себя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121