— переспросил Петрухин, и Купцов услышал в его голосе нотки нехорошие, опасные.
Он сразу вмешался:
— К сожалению, не готов еще план, Иван Иваныч. Мы ведь только-только приступили к работе.
— Ага… Ну, конечно. Дубинками легче махать, чем системно к делу подойти, — начальственно заметил полковник.
«Мудашев», — подумал Петрухин. Купцов сказал:
— Ну, кое-что мы все-таки сделали, Иван Иваныч. Вот, например, провели проверку личного состава на прошлые судимости.
— Я эту проверку давно провел, — снисходительно ответил Комаров.
— Вот как?
— Вот так. Это же, голубчик, азы оперативной работы.
— Понятно. Но мы с Дмитрием Борисычем обратили внимание, что среди персонала довольно много людей с судимостями, — сказал Купцов.
— А кто? Водители да грузчики. Так с них какой спрос?
— Согласен, — кивнул головой Купцов. — Ящики таскать можно с судимостью.
— Ну вот, — сказал полковник. Он очень быстро обрел прежнюю уверенность и вальяжность. — Шофера да грузчики… а среди среднего и старшего звена судимых, товарищи офицеры, нет. Так что вы впустую время потратили. И все потому, что вовремя не представились мне… дисциплинка!
— Да, да. Вы правы, Иван Иваныч… А Фельцман? — спросил вдруг Купцов. Почти равнодушно спросил, но полковник Комаров понял: вот он, капкан-то.
— Фельцман? — как бы удивленно, как бы с трудом припоминая, спросил Комаров.
— Фельцман, — повторил Купцов. — Как же Фельцмана-то вы упустили?
— А что Фельцман? — пожал плечами Комаров. — Изя Фельцман — всего-то компьютерщик. Технический, так сказать, персонал.
— Не совсем так. Фельцман имеет доступ ко всем файлам. Фактически он знает больше, чем любой другой сотрудник фирмы.
— Какой же вывод вы, господин Купцов, из этого делаете?
— Сначала, Иван Иваныч, я подумал, что это ошибка. Небрежность, если угодно. А потом…
— Что? Что потом?
— Потом я узнал, что Фельцман — ваш хоть и дальний, но родственник.
«Вон он, капкан-то! — подумал Комаров. — Подставили, подставили с этой еврейской родней. Как знал, что нельзя устраивать Изю… как в воду смотрел. Аи, капкан!»
— Изя Фельцман? — задумчиво спросил Комаров. — Мой родственник?
Купцов молча положил на стол лист бумаги. Иван Иванович взял бумагу, надел очки. Прочитал быстро, швырнул лист обратно.
— Ловкие вы ребята, — сказал он. — В фирме без году неделя, а уже сожрать хотите… копаете под меня, подсиживаете.
— Нет, — ответил Купцов.
— А это что? — Иван Иванович кивнул на бумагу. — Явно подкоп под меня.
— Мы, Иван Иваныч, вовсе не хотим занять ваше место. Оно нам не нужно, — сказал Купцов. Полковник слушал, оттопырив нижнюю губу. — Мы просто хотим, чтобы вы нам не мешали.
— Меня на эту работу пригласил лично Брю… Виктор Альбертович, — с достоинством ответил Комаров.
— Мы знаем, полковник, что тебя пригласил Брюнет, — сказал Петрухин. — Потому и говорим с тобой уважительно. Иначе ты бы уже сейчас собрал манатки и покинул этот кабинет.
— А ты уверен? — спросил полковник.
— Нет, не уверен. Не могу исключить, что Брюнета более устроит компромисс и он решит не замечать твоих, полковник, шалостей.
— Это каких же шалостей?
— Истории с Фельцманом — раз. Лохотронщиков — два.
— Лохотронщиков я пресек и выставил с объекта.
— С лохотронщиков ты, Иван Иваныч, получал долю.
— Это, господин Петрухин, еще доказать надо, — произнес Комаров.
— Не надо, Иваныч… не надо. Мне Брюнет поверит на слово. А если и этого будет мало, мы с Леонидом Николаевичем проведем глубокую проверку твоей «работы» и, как ты сам понимаешь, что-нибудь обязательно найдем… Тогда — извини.
Комаров взял со стола и скомкал лист бумаги, который подал ему Леонид.
— Зачем вы ко мне явились? — спросил он.
— Помилуйте, — ответил Купцов. — Вы сами нас вызвали.
Бумажный комок пролетел через кабинет и упал в корзину для мусора.
— Чего вы хотите?
— Не мешайте нам работать, Иван Иваныч, — жестко сказал Купцов. — Пейте водку, получайте зарплату, но не лезьте в наши дела.
— Я… обдумаю… ваше… предложение, — медленно выговорил полковник. И добавил механически, по старой гувэдэшной привычке:
— Ответ вам сообщат.
***
Партнеры сидели в «фольксвагене» и смеялись. Почему, действительно, не порадоваться, когда одержана маленькая победа. Маленькая, но на самом деле важная… «Ответ вам сообщат».
Партнеры смеялись, вспоминая жалкие потуги полковника сохранить лицо… В переборку, отделяющую кабину от грузового отсека микроавтобуса, постучали.
— Едрен батон! — хлопнул себя по лбу Петрухин. — Я же про лохотронщиков совсем забыл.
Дмитрий выскочил из кабины, открыл боковую дверь грузового отсека, где сидели скованные наручниками бригадир и «задарочный». У «задарочного» на лбу налилась хорошая шишка. На Петрухина дыхнуло жаром — железная коробка без окон раскалилась на солнце. Оба лохотронщика сидели мокрые, как в сауне.
— Рекламная акция, — весело сказал Петрухин. — Дисконтные карты, дающие право на скидку… Вылезай, уроды!
Лохотронщики вылезли из «фолькса», Петрухин снял с них наручники.
— Если я еще раз встречу здесь вашу бригаду — пеняйте на себя. И крыше своей передайте… Кто крышует?
Оба «пленных» молчали. Петрухин вздохнул и сунул в нагрудной карманчик бригадиру листок бумаги.
— Здесь, — сказал он, — мой телефон. Ежели ваша крыша чего-то не поймет — пусть звонят.
Никто ему, разумеется, не позвонил.
Петрухин:
Вот так мы с Ленчиком стали «инспекторами» и начали работу у олигарха Голубкова. Для меня, впрочем, он на всю жизнь останется Брюнетом — ловким фарцовщиком с Гшеры.
Работы в хозяйстве Брюнета было полно… Ее было полно — хоть домой не уходи! — но никакого морального удовлетворения она не приносила. Материальное — да, а вот моральное… Мы с Ленчиком пахали как пчелки, вживались в коллектив. Проводили стандартные кадровые проверки, исследовали объекты на предмет безопасности… Мы знакомились с людьми, налаживали контакты. По ходу дела выявили охранника-наркомана и пресекли хищение нескольких тонн цветного металла. Брюнет был определенно доволен. А я нет. Не хватало некой изюминки. Той, что органически присутствует в розыскной работе… Вроде все нормально, все «как у взрослых»… А изюминки нет. Нет изюминки — нет и куража. А без куража что за работа? Это не работа, а так… времяпрепровождение.
Я так Ленчику и сказал. Он меня выслушал внимательно и вроде даже с пониманием, но ничего не ответил. Вернее, буркнул чего-то, а чего буркнул — я не разобрал… Нет, все-таки Леонид Николаич меня частенько удивляет.
Вот так мы и начали работать. Мы даже составили план и даже утвердили его у полковника Комарова. Иван Иваныч был, по традиции, нетрезв и потому выпендриваться не стал — не читая наложил резолюцию: «Согласовано. Комаров». Потом предложил выпить по полтишку. Мы, не чинясь, выпили, потрепались с Иван Иванычем за жизнь… он в поддатом состоянии очень даже ничего оказался мужичок, с юморком.
Так что мир с «начальником» мы восстановили, «план» подписали и доложили его Брюнету. Собственно, какие ты планы ни составляй — реальную работу бумажки не заменят. Но два пункта нашего «секретного меморандума» требовали участия Брюнета.
— Что это? — спросил Брюнет.
— План. Составлен согласно указаниям товарища Комарова, — ответил я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28